Иллюстрация: Факсимильное издание Радзивилловской летописи.
***
Радзивилловская (Кёнигсбергская) летопись представляет собой трофей Семилетней войны времен императрицы Елизаветы Петровны. Иначе ее называют Кёнигсбергским Нестором.
Пробудившийся в последнее время особенный интерес к Радзивилловской летописи сделал ее знаменитой. Она и в самом деле весьма своеобразна, порождает много вопросов, вызывает различные ассоциации, а ее происхождение обостряет интригу… история древности Южной и Средней Руси, дополненная записями на западном наречии русского языка и щедро проиллюстрированная цветными картинками на западно-европейский лад… и о ней рассказывают легенды… У кого не захватит дух при виде этой старинной книги в сильно потертом переплете из деревянных дощечек, обтянутых коричневой кожей, которую держал когда-то в руках некоронованный король Литвы князь Януш Радзивилл?.. Кто не захочет узнать все заключенные в ней тайны?
Краткое описание.
Радзивилловская летопись характеризуется учеными людьми как древнерусский лицевой летописный свод, близкий по содержанию к Лаврентьевской летописи. События доведены до 1205 года (6714). Ошибочно считается «древнейшей» русской рукописью.
Если говорить кратко, то рукопись является копией Киевского летописного свода и Владимиро-Суздальской рукописи, сделана она была предположительно в XV веке, предположительно в Западной Руси (Белоруссия), - а может быть в Смоленске или на Волыни. В XVII веке она принадлежала литовскому князю, виленскому гетману (воеводе) Янушу Радзивиллу, а затем в XVIII веке хранилась в Кёнигсберге. Содержит иллюстрации, предположительно скопированные с более раннего оригинала и содержащие дополнительную информацию, которую нельзя почерпнуть в тексте.
Радзивилловская летопись имеет формат в лист. Всего их в рукописи 251, большинство украшено одной или двумя миниатюрами, что является уникальной особенностью для дошедших до нас древнерусских летописей. В то же время только первые 107 листов имеют заглавные буквы, нарисованные киноварью. Красочные миниатюры Радзивиловской летописи (всего их немногим более 600 – или 604, или 617, или 618… так сколько? придется считать заново) – эти миниатюры являются источником для изучения материальной культуры, политической символики и искусства Древней Руси. Из-за иллюстраций сей список называется лицевым. Сюжеты миниатюр многообразны: батальные и бытовые сцены, крестьянские восстания, народные праздники, конкретные исторические эпизоды.
Копии миниатюр Радзивилловской летописи представлены в витринах Исторического музея Москвы в качестве иллюстраций к некоторым историческим материалам времен Киевской Руси.
В настоящее время рукопись, носящая явные следы «зачитанности», имеет переплет, который датируют XVIII веком - из досок, обтянутых тисненой красно-коричневой кожей, с металлическими застежками. Хотя не исключается, что рукопись поменяла несколько переплетов, то есть была переплетена несколько раз на протяжении долгого своего «жизненного пути». Смена переплетов для старинных книг – дело обычное, они изнашивались куда быстрее своего драгоценного содержимого.
В начале книги находится лист с экслибрисом библиотеки Радзивиллов (княжеский герб), а за ним идет лист с немецким текстом, написанным каллиграфическими готическими буквами, но буквы сливаются и текст практически не читаем.
История рукописи.
Документировано судьба рукописи прослеживается начиная с XVII века.
В конце рукописи есть запись, что летопись была подарена вилькийским лесничим, каштеляном новогрудским Станиславом Зеновичем князю Янушу Радзивиллу (по данным другой статьи – летопись преподнес князю Радзивиллу Станислав Зенкевич). Отсюда ее название – по имени одного из знаменитых владельцев. Кстати, написание этого названия может быть различно – до конца 20 века писали с двумя «л», после этого, то есть в нашей современности, стали писать с одним «л». Фамилия владельца – князь Радзивилл – имеет два «л» на конце в польской традиции (Janusz Radziwill) и только один «л» в белорусской (то есть в старо-литовской - Януш Радзівіл) и в современном литовском написании (Jonusas Radvila). Это не тот князь Януш Радзивилл, который был женат на св. княгине Софье Слуцкой (события 16 века), а тот, который подавлял восстание Богдана Хмельницкого и воевал во время «Потопа» в 1655 году (годы жизни 1612-1655, 17 век).
Итак, около середины XVII века летопись от мелких держателей перешла во владение высшей прослойки литовской знати. В 1655 году летопись по наследству стала собственностью сына князя Януша, князя Богуслава Радзивилла (умер в 1699), имевшего тесные родственные связи с прусскими магнатами, - видимо, поэтому летопись в 1671 году поступила в Кёнигсбергскую библиотеку (вероятно, библиотеку Альбертины – университета Святого Альберта в Кёнигсберге).
В книге есть лист с гербом Радзивиллов и есть лист с текстом на немецком языке, готический шрифт которого нечитабелен.
В 1715 году с летописью ознакомился Петр I, бывший проездом в Кёнигсберге во время своего заграничного путешествия, - и заказал снять с нее копию. Копия по заказу царя была изготовлена местными писарями в 1717 году. В летопись писари ничего не добавили и ничего не убавили.
В 1721 году петровская копия, переплетенная в зеленый сафьян, поступила в Петербургскую Кунсткамеру, а позднее — в Библиотеку Академии наук, где хранится в Отделе рукописей до сих пор. В елизаветинские времена эта книга была изучена немецким историком Герхардом Фридрихом Миллером, служившим в Петербурге, и принята им к сведению при написании истории России – собственно, той, которую мы знаем (Труд Миллера назывался «Происхождение народа и имени российского», широко известна его резкая критика Ломоносовым, как «предосудительного России» ). Но копия - это копия и есть, и ее времена прошли быстро. Теперь ею никто и не интересуется. Все внимание приковано к оригиналу.
В 1761 году во время Семилетней войны, когда русские войска без боя заняли Кёнигсберг и его население весьма охотно присягнуло императрице Елизавете, оригинал летописи был взят из Кёнигсбергской библиотеки и передан в Библиотеку Академии наук в Петербурге (президент Академии наук Кирилл Разумовский вытребовал летопись как трофей).
В 1767 году в издании «Библиотека Российская Историческая. Древние летописи.» эта летопись была напечатана полностью, «без всякой переправки в слоге и речениях». Текст приводился без иллюстраций.
В 1902 году по инициативе Общества любителей древней письменности князя П.П. Вяземского и при денежной поддержке графа С.Д. Шереметева было осуществлено факсимильное (черно-белое) издание летописи, текст вместе с иллюстрациями, которое способствовало ее дальнейшему активному изучению.
В 1994 году Российская академия наук осуществило новое переиздание Радзивилловской летописи в двух томах, под редакцией Г.М.Прохорова, издательствами «Глагол» и «Искусство». Первый том представляет собой факсимильное воспроизведение всех страниц летописи с миниатюрами в цвете, второй том включает адаптированный для современного читателя полный текст рукописи, комментарии к нему и ряд специальных исследований, посвященных Радзивилловской летописи.
Текст Радзивилловской летописи опубликован в 38-м томе «Полного собрания русских летописей».
Оригинал летописи хранится там же, где и петровская копия, - в библиотеке РАН в Санкт-Петербурге.
Публикации рукописи облегчили ее изучение. Наиболее плодотворно в этой сфере работал русский филолог и историк Алексей Александрович Шахматов (1864—1920), к трудам которого часто обращаются, когда говорят о Радзивилловской летописи. Миниатюрами первым занимался вплотную А.В. Арциховский. Вообще же исследователей рукописи наберется целый внушительный список.
Далее следует более подробный рассказ об этом уникальном документе по мере его изучения.
Происхождение рукописи. Версии.
Радзивилловская летопись представляет собой соединение разных частей русского летописания 10—13 веков, начиная от «Повести временных лет» (свод 907 года) и включая киевские летописи 11 века, повести о Печерском монастыре, об усобицах 1097—1100 годов, об убийстве Андрея Боголюбского и хронику правления Владимиро-Суздальских князей Михаила Юрьевича и Всеволода Большое Гнездо до 6714 года от Сотворения мира – то есть до 1206 года от Рождества Христова (новая эра), хотя, согласно исследованию Н. Г. Бережкова, статьи 6679— 6714 годов в Радзивилловской летописи (как и в Лаврентьевской) обозначены по ультрамартовскому стилю, следовательно, 6714 год переводится как 1205 год.
Шахматов выявил протограф (первоначальный оригинал) летописи, которым по его мнению являлся Владимирский лицевой летописный свод 1206 года, составленный при князе Всеволоде Большое Гнездо. Позже исследователи датировали протограф 1212 годом, 1215 годом или менее определенно — началом 13 века. Сличение текста позволило сделать вывод, что, во первых, начальная (Киевская) часть летописи сходна с Лаврентьевской летописью, а во-вторых, с того же оригинала (протографа) 13 века были сделаны еще два списка — Московско-Академический летописный список (до 1429 года) и Летописец Переяславля-Суздальского (до 1214 года). Московский летописный список еще называют Троицкой летописью (из-за подзаголовка), но это не та Троицкая летопись, которая погибла в 1812 году (по названию их порой путают). Все три летописи (Радзивилловская, Московская Академическая, Летописец Переяславля-Суздальского) объединяют общие особенности - палеографические, то есть анализ почерка (в данном случае это полуустав 15 века) и некоторые имеющиеся в них изъяны текста.
Есть версия, что последние листы оказались перепутаны еще в древнем оригинале XIII века (выпавшие листы вложили «не туда», не на свое место), поэтому в Радзивилловской летописи события с конца 6711 год по 6714 год оказались изложенными ранее известий 6711—6713 годов. Помимо путаницы с листами, есть признаки перепутанных частей текста и пропуски в тексте на самих страницах. Различия в тексте разных копий протографа в основном сводятся к хронологическим рамкам летописей (Московско-Академический летописный список продолжен до 1419 года).
Радзивилловская летопись была скопирована вместе с миниатюрами, которые имел протограф. Московский и Суздальский списки скопированы без миниатюр. Но ни одна из этих трех рукописей не является копией другой (хотя первоначальная версия Шахматова, оказавшаяся ошибочной, предполагала копирование с Радзивилловской рукописи).
Радзивилловская летопись имеет явные следы «зачитанности», - ею пользовались, ее читали, она была востребованной. На полях листов можно видеть приписки, выполненные в другое время, нежели создание самого свода, и другими почерками, к тому же с явными речевыми признаками принадлежности писавших к западным славянам (белорусам). На основании этого Шахматов считал, что Радзивилловский список мог быть составлен в Смоленске, в зоне контакта белорусского и великорусского наречий. Хотя исследователи называют также Новгород, Тверь, Москву - и так далее, собственно говоря…
В настоящее время наиболее популярна версия о западнорусском происхождении Радзивилловской летописи, поскольку часть исследователей склонна считать ее наиболее обоснованной. Этому способствует анализ стилистических особенностей миниатюр (испытавших значительное западноевропейское влияние) и их содержания, а также уже упомянутое наличие диалектических признаков в дополнительном тексте… что, конечно, никак не исключает первоначальную перепись рукописи с южно-русского подлинника 13 века.
Рукопись также имеет следы незаконченности – у нее нет концовки, а на второй половине листов отсутствуют (не были нарисованы) заглавные киноварные (красные) буквы.
В 1958 году искусствовед О.И. Подобедова в процессе изучения летописи, в частности ее рисунков, обнаружила многослойность работы художников (картинки в самом деле часто имеют двойной силуэт, особенно это заметно на двоящихся шлемах воинов), выяснила хронологию, и оказалось, что работа над рисунками продолжалась значительно дольше, чем это указывают филиграни на бумаге. Согласно этому исследованию, рисунки правились три раза в разное время и один раз копировались, для чего контуры обводились (продавливались) острым предметом (листы 4-79). Последняя правка рисунков при этом принадлежит уже XVII – XVIII векам. Шесть иллюстраций в тексте заклеены.
Зачем же все это делалось? Исследователь предположила, что работа над рукописью когда-то не была доведена до конца, отсюда небрежности в оформлении, отсутствие киноварных букв на второй части листов, отсутствие концовки, а также приписки на полях и обведение контуров рисунка. Заключение: на основе этой старой, замызганной и исписанной по полям рукописи собирались создавать новую копию.
Согласно версии Подобедовой, опирающейся на одну из приписок на полях рукописи, над нею работали в епископском скриптории во Владимире Волынском, заказчиком рукописи был епископ Вассиан I, и это происходило вскоре после разорения Владимира Волынского татарами в 1490 году. Тот факт, что рукопись не была закончена, может быть объяснен смертью ее заказчика, что вполне согласуется со смертью Вассиана в 1497 году.
Следующий предполагаемый владелец рукописи, епископ Иона, продолжил прерванную работу, и это произошло уже после 1528 года. Иона тоже вносил свои пометки и правки в рукопись и занимался ее рисунками. Но Иона умер, на Волыни хозяйничали поляки… кому там было дело до древних раритетов, до благородного труда по переписке книг…
Далее рукопись попала к Радзивиллам, затем в Кёнигсберг и подверглась последней правке. Вероятно, именно тогда листы рукописи передали для окончательной доработки еще одному, третьему по счету художнику, который и привел рисунки в теперешний их вид.
Таким образом, рукопись переписывали, читали и снабжали комментариями в епископской библиотеке Владимира Волынского. Вроде бы все ясно? Отнюдь.
Исследователи замечают, что характер приписок на полях летописи показывает ее создание в городской среде, в которой пользовались одобрением вечевые порядки старинных русских городов, их свободы и привилегии, а более поздние записи конца XVI — начала XVII веков на старобелорусском языке свидетельствуют о том, что рукопись в то время принадлежала представителям мелкой шляхты, а именно - жителям Гродненского повета. Ведь Станислав Зенович, в руки которого в конце концов попала рукопись - «лесничий вилькийский, каштелян новогрудский», а Новогрудок - это Гродненщина. Ну, а дальше мы уже знаем – Зенович преподнес драгоценную книгу князю Янушу Радзивиллу, сын князя Януша подарил ее Кёнигсбергской библиотеке, и уже оттуда она была перевезена в Россию…
Однако в любом случае с версией, что рукопись была (или стала в процессе работы) черновиком, с которого предполагалось сделать беловую копию, трудно не согласиться, иначе откуда бы могли взяться многочисленные неаккуратные правки в рисунках и приписки к тексту, а также заклейки на страницах. Кроме того, рукопись создавалась как бы в обратном порядке. Сначала должен был писаться текст, а потом рисоваться иллюстрации, но в случае с Радзвивилловской рукописью все наоборот – сначала иллюстрации, потом текст, отсюда путаница (текст не соответствует ряду иллюстраций) и нехватка места для текста для листе.
Датировка и нумерация.
Радзивилловская летопись написана на бумаге с филигранями (то есть водяными знаками, которые появляются вследствие технологии изготовления) последнего десятилетия XVвека (филиграни «голова быка», а также «голова быка с большим крестом» без змеи и со змеей). К слову сказать, бумага с филигранями выпускалась с 13 века. Естественно, у исследователей накоплен огромный материал по филиграням. В частности, установлено, что один тип филиграни с бычьей головой использовался не более 18 лет (то есть датировка бумаги с филигранью головы быка не подлежит сомнению). При этом три первые листа рукописи возле переплета – это бумага литовского производства с водяными знаками XVIII века. Логично предположить, что первые листы были слишком сильно испорчены, поэтому их переписали и новые сшили вместе с уцелевшими, являющимися подлинным экземпляром XV века.
Радзивилловская летопись представляла собой тетради, каждая из 8 листов (причем каждый лист заполнялся текстом с двух сторон, то есть имел оборот), и была (как и все древние летописи) пронумерована насквозь церковно-славянской (то есть буквенной) нумерацией (пагинация) – нижний крайний угол, а затем еще и арабскими цифрами (верхний крайний угол), предположительно в XVIII веке - и тогда же переплетена в твердый переплет («доски с кожей»).
Буквенная кириллическая пагинация имеет свои особенности. Прост только первый десяток. Но разобраться тем не менее, конечно, можно. Для того чтобы не перепутать буквы и цифры, при написании буквенных номеров использовались титлы - горизонтальные черточки над числами.
Исследователи рукописи говорят о пропаже листа № 8 (по кириллической пагинации), последнего в первой тетради (здесь имеется разрыв текста), о такой же пропаже одного из последних листов, а также о том, что совпадение арабских цифр с церковно-славянскими наблюдается только на первых 7 нумерованных листах, - далее арабские цифры отстают от церковно-славянских на одну, две и до 13 цифр, - в одном месте имеется разрыв в кириллической нумерации на целый десяток, но это считают ошибкой того, кто нумеровал листы кириллицей (существует немало средневековых русских рукописей, где пагинация тоже «ошибается»).
За листом № 7 (буква «земля», арабская цифра 7) нет листа № 8 (буква «иже»), зато сразу следует лист с кириллическим номером 9 (буква «фита») и арабским номером 8. При этом лист 9-8 сильно оборван по краям (это один из наиболее плохо сохранившихся листов), поэтому и сверху, и внизу с краев он был подклеен (в целях реставрации). На верхней вклейке есть приписка и стоит арабская цифра восемь (в углу 8-го листа запись почерком XIX—XX вв. к цифре «8» (к номеру листа): «Не 8 листъ, но 9 нужно считать; потому что здесь перед симъ не достает целаго листа»).
Кириллический номер (буква «фита») просматривается внизу на самом листе, а также он продублирован на имеющейся здесь вклейке – естественно, другим почерком и другими чернилами. Вроде бы, все понятно. Но нет. Ведь дальнейшая кириллическая нумерация нанесена на листы настолько небрежно, со следами правок, что подразумевает разночтения.
Исследователь рукописи Шахматов в начале изучения летописи установил, что лист № 8 («иже») действительно был утрачен, однако затем пришел к другому выводу - что «нумерация церковнославянскими цифрами была сделана после утраты из летописи двух листов... Кроме того, нумерация производилась после того, как листы в конце рукописи были перепутаны. В соответствии с текстом после листа 236 должны следовать листы 239-243, 237, 238, 244 и следующие»... То есть листы были потеряны, а затем при нумерации писец еще и ошибся – пропустил «иже», то есть номер восемь, вместо него влепив сразу девять («фита»)?
Когда была проставлена кириллическая пагинация, неизвестно. При этом высказывается соображение, что и церковнославянская, и арабская нумерации были проставлены уже после того, как рукопись была окончательно переплетена. В общем и целом - довольно запутанная история…
Специалисты призывают осторожно отнестись к проблеме с путаницей листов в конце книги и с ее нумерацией и не торопиться с выводами, однако не лишним также будет отметить, что рассуждения обо всех этих предметах более способны, кажется, не пролить свет на это дело, а заморочить голову еще сильнее… что происходит не только с любителями, но и с профессионалами. Во всяком случае, вроде бы компетентные пояснения современного ученого-историка по этому вопросу кажутся не менее абсурдными, чем выкладки мало-грамотного, но амбициозного альтернативщика от истории.
Норманнский лист.
Что находилось на листе с буквенным номером 8 («иже»), если он имелся в рукописи на самом деле, неизвестно. Зато на листе номер 9-8 (внизу кириллическая «фита» - церковнославянская цифра девять, вверху арабская цифра восемь) содержится текст о призвании славянами варягов и хронология правления первых русских князей, то есть основа для так называемой «норманнской теории» («норманнский лист»). Ну прямо как нарочно. К тому же именно этот крайне важный лист на редкость рваный, с подклеенным буквенным номером, дублирующим плохо видный первоначальный. А может быть, он вообще вставной (то есть поддельный)? Хотя данных за это мало – он написан тем же почерком и на той же старой темной бумаге с характерными филигранями, что и основной массив рукописи… что же касается предания о призвании на Русь варягов, то оно есть также в других летописных сводах, которые включают в себя Повесть временных лет. В Елизаветинские времена ученые еще не обладали многими летописями, обнаруженными позднее, и Радзивилловская летопись была для них важнейшим источником по изучению русской древности, однако ее данные позднее оказались подтверждены другими списками, и при этом более древними, чем она сама.
Альтернативная история.
В связи с наличием листов позднего производства, с учетом скачков цифр нумерации, при условии отсутствия заглавных букв во второй части книги, при явной небрежности выполнения миниатюр (над ними поработали так, будто рукопись была раскраской для ребенка, а некоторым миниатюрам не давали просохнуть, закрывая тетрадь с еще свежими красками, в связи с чем на соседних страницах сохранились следы отпечатков противоположных рисунков), а также имея ввиду хранение рукописи в Кёнигсберге, некоторые современные публицисты высказывают подозрение в подлинности рукописи.
Особое сомнение вызывает девятый - восьмой «норманнский» лист. Первоначальный лист был якобы выдернут, переписан заново и вложен обратно с другим текстом.
Напрашивающийся вывод: так называемая Радзивилловская летопись, эта кое-как, на скорую руку сфабрикованная каляка-маляка, представляет из себя наглую и мало искусную подделку, вообще никогда не принадлежавшую князьям Радзивиллам в том виде, в котором ее показали Петру Первому. Так называемая Радзивилловская рукопись была сфальсифицирована в XVIII веке в Кёнигсберге на основе какой-то более древней, но кардинально переправленной летописи (возможно, изготовленной в Смоленске, а затем находившейся в библиотеке Радзивиллов), на бумаге, сфабрикованной «под старину» (хотя, как утверждают знатоки вопроса, на самом деле это сделать невозможно), и подготовлена специально к приезду Петра Первого в Кёнигсберг, причем работы (перепись текста и иллюстрирование) проводились в большой спешке, из-за чего рукопись и выглядит так небрежно.
Цель - намеренная, злостная подтасовка фактов для искажения русской истории западными недругами… идеологическая война с набирающими силу русскими, которым самое время было объяснить, какие они никчемные на самом деле, даже управлять собой призвали норманнских князей… так можно убить веру в себя, выбить оружие из рук… недаром, ох недаром рукопись хранилась в Кёнигсберге… А ведь на деле-то все было совсем не так! И даты в летописях стоят не те, и варяги, если и были, то никак не норманны, и даже первый их оплот, Новгород на Волхове, – это вовсе не Новгород, а Ярославль на Волге (потому что Волхов по созвучию слов это, конечно, Волга)… ну, и так далее…
Кому-то эти смелые гипотезы нравятся, а кто-то называет их «чистой воды фантазией полностью неосведомленных в знании предмета людей»… время нынче таково, что каждый может выбрать свою точку зрения.
К легенде о призвании славянами варягов и в России, и за ее рубежами относятся предвзято, поскольку в ней усматривают повод для унижения достоинства русского народа. Но защита должна быть адекватной.
Альтернативщиков, ставящих все с ног на голову, их строгие критики приравнивают к пациентам небезызвестной палаты номер шесть. Можно посмеяться. Хотя, говорят, альтернативные теории, этот около-исторический бред, вовсе небезопасны… «отрицательное источниковедение порождает антиисторию… управление мировоззрением, манипуляции… возможны тяжелые глобальные общественные последствия». И это на самом деле не слова. Все серьезно.
С другой стороны, споры рождают истину. Можно вспомнить, что споры вокруг подлинности Слова о полку Игореве подтолкнули серьезнейшие работы по изучению самого памятника и всей прилегающей исторической эпохи. Князь Игорь и его родня удостоились подробнейшей биографии. Для русской исторической науки это было очень даже позитивно, истина же засияла тем более ярким светом.
Есть и другие примеры. Чтобы найти подлинное место Ледового побоища, была организована специальная экспедиция, работа которой продолжалась несколько месяцев. И это ничего, что место легендарного сражения так и не было обнаружено, поскольку за века ландшафт болотистой местности сильно изменился, - зато ученые узнали массу нового, нужного и интересного и о русской истории вообще, и об истории Псковщины в частности.
Так что не будем отчаиваться и смотреть на вещи в черном свете. У русского народа не отберут его подлинную историю, не позволит он этого, а сор поверх текучих вод разнесет ветром…
МИНИАТЮРЫ РАДЗИВИЛЛОВСКОЙ ЛЕТОПИСИ.
«Окна в исчезнувший мир»
А.В. Арциховский
Это было так давно,
В незапамятных годах.
Светит месяц в синей дымке,
Чьи-то тени на тропинке
От березы в трех шагах…
Это в прошлом – все равно
Отпустить не хочет сердце,
В приоткрытой виден дверце
(Или виден он в окно)
Давний мир…
Исследователи считают, что уже с начала X века летописи на Руси стали сопровождаться иллюстрациями – миниатюрами, выполненными в цвете… «окна в исчезнувший мир»… внимательно разглядывая своеобразные цветные картинки, помещенные на страницах необычайно красивой (несмотря на недочеты, дающие основания для критики) и загадочной Радзивилловской рукописи, можно получить представление о том, как выглядели люди в те времена… как одевались князья (например, как выглядели знаменитые княжеские шапки), придворные и слуги… какие знамена развевались над идущим в поход конным войском, какими мечами сражались воины и в какие они были облачены доспехи… что за корабли бороздили морские и речные просторы… красивы ли были наряды женщин… как выглядели городские башни и стены, церковные здания… мы можем увидеть и языческие народные празднества, и религиозные шествия, и битвы, и похороны, и свадьбы, и ужасы бунтов и войн, и красочность и многолюдство княжеских приемов, пиров, охот… есть загадочные картины, над которыми бьются исследователи, а есть знакомые и понятные: вот княгиня Ольга, чинно сидя в креслах, беседует с Константинопольским императором; вот князь Владимир принимает крещение в купели церкви города Херсонеса; вот его сын Ярослав Мудрый возводит в Киеве великолепный храм Святой Софии…
Как уже упоминалось, миниатюры Радзивилловской летописи выполнены несколько своеобразно… этакий средневековый импрессионист здесь творил, не иначе… к тому же все выглядит несколько небрежно: и контуры рисунков неточны и задвоены, и фигуры закрашены не полностью, причем краска выходит за контуры, и ноги лошадей на многих картинках залиты краской вместе с фоном (землей, по которой они скачут), поэтому сами лошади белые, а ноги у них зеленые, - и следы правки заметны… штрихи точные и выдают опытную руку, но набросаны до того поспешно, что рисунки больше похожи на зарисовки…
И все же нельзя не согласиться, что мир этих миниатюр своеобычен и удивителен. Его населяют единороги и райские птицы - павлины, в его садах растут деревья, усеянные пышными розовыми и желтыми соцветиями, и даже солнце в нем расцветает многолепестковым цветком, а небо изображается как синий свиток, усеянный частыми золотыми звездами - совсем по- библейски… Ладьи бороздят лазурные волны, города украшают высокие башни с зубцами, князья в царских одеждах восседают на своих золотых тронах, многочисленные военные отряды, блестя доспехами, сражаются друг с другом, и ветер развевает над головой всадников алые стяги с длинными острыми концами- хоботами…
Многие из миниатюр изображают необычайные природные явления, включая засухи, нашествие саранчи, землетрясения, ложные солнца, лунные и солнечные затмения и другие небесные явления (огненный змий, огненные столпы)… где еще такое увидишь…
Считается, что при копировании летописей (а это происходило неоднократно), иногда копировались и сопровождавшие текст миниатюры. Что, возможно, и произошло в случае с Радзивилловской летописью. Однако нельзя упускать из виду, что позднейшие копировщики могли привносить и в текст, и в изображения что-то свое.
Конечно, художники, работавшие в стиле книжной миниатюры, имели узкую специализацию. Предположение (А.Толочко): Радзивилловскую летопись украшали вопреки обыкновению мастера фресковой живописи, работавшие над восстановлением собора во Владимире Волынском, отсюда размашистый, размытый, акварельный стиль, что ближе к фреске, чем к тонкому письму миниатюры.
На миниатюрах Радзивилловской летописи есть изображение женщины в западном платье – приталенном, с приподнятым спереди подолом, круглым вырезом ворота и в тюрбане из шарфа на голове. Византийские царицы в таких нарядах не изображались. Княгини XII века на Руси в самом деле носили такие платья или это происходит от художника, рисовавшего картинки в Радзивилловской летописи в XV веке, когда она была создана, и в регионе, близком к Западу и его культуре? Вот и герольд на одном из рисунков, трубящий в сверкающий горн, одет в двуцветное, совсем как в соседних западных странах, короткое облегающее платье, а на голове одного из персонажей – удивительная корона, сквозная, с высокими зубцами… не было таких на Руси…
На полях летописи рядом с текстом в одном из ранних временных интервалов помещены маленькие изображения различных зверушек – котов, медведей, мышей, змей. Что это, дань геральдике или карикатуры на действующих лиц? Или кто-то просто забавлялся?..
Это еще одна загадка, и немалая. Изображения зверей, вынесенные на поля, сопровождают тексты, относящийся к 111-1132 годам, когда правили Владимир Мономах и его сын Мстислав. Как уже упомянуто, в них видят своеобразные нарисованные комментарии, аллегории, раскрывающие суть происшедшего – то есть рисунки эти политизированы (В.И. Сизов, Б.А. Рыбаков, О.И. Подобедова).
Хотя с такой точкой зрения согласны не все. Есть мнение, что это – животные пророка Даниила (исследователь Алексей Толочко), о которых говорится в сделанном им пророчестве «Видение четырех царств» (лев, медведь, барс, четвертое животное рогатое). На ум сразу приходят животные евангелистов (лев, телец, животное с человеческим лицом и орел). Но при чем тут тогда кот, поймавший мышь, и змея? А ведь есть еще и обезьяна…
Рисунки на полях: Собака? (рисунок № 351, лист № 155); Медведь (352, 155 оборот); Змея (лист 155, низ, левая половина); Собака? (359, 157); Обезьяна с плодом (363, 158); Кошка с мышью (371, 161); Медведь (374, 162); Лев (384, 165); Телец зелено-голубого цвета, но не на полях, а в середине рисунка, путающийся под ногами у действующих лиц (381, 164).
«Немецкие» или «готические» признаки встречаются во многих миниатюрах - на многих рисунках событий пяти- или четырехвековой давности, выполненных в стиле византийской иконописи, кроме европейских платьев и головных уборов княгинь можно видеть островерхие готические крыши зданий, западноевропейские воинские доспехи, мечи, щиты и многое другое… говорят, не было этого никогда на Руси, и не только в XI-XII, но и во всех остальных веках… восточно-европейский мир Древней Руси в иллюстрациях Радзивилловской летописи причудливым образом оказался насыщен приметами чуждого ему западно-европейского мира…
Однако кроме признаков «немецких», некоторые миниатюры имеют «восточные» («османские») признаки. И таких «восточных» рисунков насчитывается больше сорока. Народ одет в чалмы, флаги и здания украшают арабески (например, арабески есть на здании на иллюстрации «Убийство мучеников Феодора варяга и сына его Иоанна»). В декоре зданий встречаются также полумесяцы. Хотя полумесяц в те века был символом Константинополя. Завоевав Константинополь (1453 год), турки-османы присвоили себе этот древний символ, уходящий корнями в язычество…
При анализе военных стягов, изображенных на иллюстрациях к Киевскому периоду летописи, было замечено, что навершия половецких стягов даны в форме полумесяца, а навершия русских стягов в форме креста. Между тем к византийскому, а затем исламскому полумесяцу половцы не могли иметь никакого отношения.
При этом вооружения у обеих ратей и рисунок лиц персонажей с учетом минимизированности изображения одинаковы, так что противоборствующие отряды можно различить только по навершиям стягов (причем эта схематичность изображения создает дополнительные сложности и загадки). Но на одной миниатюре (где русские князья Игорь и Всеволод Святославич, герои Слова о полку Игореве, бьются с половцами) не только на половецком, но и на русском стяге был первоначально изображен полумесяц… затем ошибку заметили и изображение исправили – над полумесяцем дорисован крест, причем дорисовка видна невооруженным глазом. После внесения этой правки листы сразу закрыли, из-за чего черная краска (или чернила) с дорисованного креста отпечаталась на соседней странице… грязненькие такие пятнышки…
Впрочем, одинаковость вооружения и портретов воинов разных народов, сближающая их друг с другом, встречается не только в Радзивилловской летописи, и даже не только в русских летописях. Половцы, а потом сменившие их татары на старинных рисунках такие же, как и западные европейцы, как и русские, что дает основание для современных толкователей старинных раритетов (альтернативная история) утверждать, что татары на самом деле - не тюркский, а европейский народ, родственный русским (или еще смелее - те, старинные татары - это и есть русские). Во всяком случае, летописец явно не озаботился портретным сходством (в смысле наличия этнических характеристик внешности) татарского хана Батыя и русского князя Ярослава – они одинаковы, словно братья…
И это еще не все.
Кроме, так сказать, серьезных случаев, в картинках Радзивилловского списка много ляпсусов, которые уже прямо относятся к невнимательности рисовальщиков к деталям.
То, что длиннохвостые стяги развеваются в разные стороны - это еще ладно (хотя ветер обычно дует в одну сторону… а примеров тому много, это и картинка к истории похода Владимира Святославича на Полоцк, и изображение битвы Ярослава со Святополком, где у каждой рати ветер свой, и другие); то, что деревянное здание (миниатюра №1, строительство Новгорода) и каменное здание (строительство города Ярославля) одинаково нарисованные строители рубят одинаково нарисованными топорами (то есть рубят и дерево, и камень или кирпич… «каменные топоры», так сказать… одинаковая технология при работе с разным материалом) – это тоже просто хохма, смешная случайность… и то, что в 10-том веке стреляют из огнестрельного оружия, объяснимо – рисовали-то куда как позднее, когда порох и огонь кровожадное человечество уже успело поставить себе на службу… но вот то, что наконечник у стрелы на одной картинке начерчен обращенным в обратную сторону, и она летит вперед не острием, а раструбом – это уже, наверное, слишком.
В то же время исследователи заметили, что форма мечей на миниатюрах точно повторяет форму мечей, найденных при раскопках и относящихся к векам становления Киевской Руси. Такой же древний меч был найден на дне Днепра, на месте порогов, то есть там, где погиб от рук печенегов князь Святослав Игоревич… меч князя Святослава.
Историкам вообще нравится изображение князя Святослава Игоревича, сына княгини Ольги, данное на миниатюре в Радзивилловской летописи. Они считают, что внешний образ князя Святослава, грозы печенегов и византийцев, который утвердился в нашем сознании и который берется за основу в современной живописи – а это один в один запорожский казак с бритой головой, с чубом (оселедцем), с длинными усами и без бороды, с серьгой в ухе – что это не может быть реальный князь Святослав (то есть даже стилизованный условный портрет в таком случае не может напоминать облик настоящего князя). Мужчины на Руси от древнейших времен до времен «западника» Петра Первого не брились. Русская Правда Ярослава Мудрого предусматривает наказание за отрезанную бороду, потому что это оскорбление, бесчестье… за бородами ухаживали, их расчесывали, подбривали, подстригали, даже завивали, но чтобы брить наголо – да никогда. Князь Святослав в ту пору, когда его видели византийские историки, был молод, он и погиб-то молодым, поэтому один из них записал, что борода у него была редкая. Но это не значит, что ее не было… и на картинке из летописи отважный воитель изображен во вполне пристойном, приемлемым для культуры тех времен виде – в княжеской шапке, с бородкой… хотя при этом босой… князь, согласно легенде, был крайне неприхотлив в своем обиходе…
Весьма точно изображено в летописи недостроенное здание одной из церквей, купол которой возводили целых 14 лет (собор Архангела Михаила в Переяславле Русском (Южном). Отражена на картинке и перестройка, предпринятая в отношении Десятинной церкви – вначале она нарисована простенькой и однокупольной, затем у нее появляются галереи. Церковь до наших дней не дожила, но раскопки позволили установить, что ее в самом деле через некоторое время окружили галереями.
Как сказано в одной статье: «Вещественные объекты, дошедшие до наших дней в виде сооружений или извлечённых из земли предметов, позволяют проверить достоверность миниатюр как исторических источников». И эта достоверность в ряде случаев подтверждается.
Относительно же «совершенно чуждого запада», как пишет исследователь, то не будем забывать, что Древнерусское государство Владимира Крестителя и Ярослава Мудрого находилось не на окраине, а в центре тогдашнего мира. Время расставило приоритеты иначе, все изменилось, но связь европейских Запада и Востока в те века носила гораздо более выраженные, заметные черты, чем это наблюдалось позднее.
То есть остается заключить, что красивым цветным картинкам можно верить?
Некоторые иллюстрации не имеют отношения к тексту и теперь не поддаются расшифровке.
На некоторых иллюстрациях изображены предметы и небесные явления, наводящие наших современников на разнообразные догадки, ведущие к открытиям или ввергающие в заблуждения.
Изображение в правом верхнем углу на миниатюре, имеющей отношение к основанию Киева, весьма похоже на изображение космического спутника, данного сбоку – треугольник с тремя острыми выступами на основании (миниатюра № 2, «Приход апостола Андрея с учениками к месту основания Киева»).
Рисунок мужской фигуры в коротком кафтане с чем-то вроде двойной дубины на плече – огнестрельное оружие?
Один рисунок, на котором изображен город и конный отряд, по какой-то необъяснимой причине дополнен помещенными внизу справа странными знаками… специалисты выяснили, что это – так называемые геомантические фигуры, использовавшиеся в гадании. Составитель этого прогностического рисунка (который датируется тем же временем, что и основной текст рукописи) явно был знаком с полным (пространным) геомантическим текстом, который подобен Рафлям. Геоманты знают, что такое Рафли. «Кто мог составить такой уникальный гадательный рисунок и по какому поводу, остается загадкой» (лист 228).
На полях одной из миниатюр (лист 166) натуралистично показан голый бородатый мужчина с треугольным красным щитом на левой руке и чем-то вроде большого желудя на веточке или цветка в правой руке. Версии – языческий идол, а именно Перун; языческий идол, бог Яр (Ярило); идол города Переяславля Южного, стоявшего на месте слияния рек Трубежа и Альты (ныне Переяслав-Хмельницкий на Полтавщине), местного религиозного центра (гербовым знаком города был якобы некогда обнаженный воин, хотя ныне это всего лишь безобидная воротная башня с крестом на маковке); карикатурный портрет одного из князей, участвовавших в разборках эпохи, о котором речь идет рядом в тексте – либо Юрий Долгорукий, либо Святополк Изяславич. А почему голый князь держит в руке желудь?
Изображение статуи обнаженного (и к тому же бритого) мужчины встречается и еще в одной миниатюре, иллюстрирующей русское язычество. Относительно того, какой бог славян изображен в виде статуи на пьедестале, ведутся споры. Пишут, что это Перун, но описание Перуна есть в летописи, его изображали никак не бритым налысо, к тому же с бородой и усами. В Киеве на Перуновом холме был поставлен изображавший Перуна деревянный истукан, с серебряной головой и золотыми усами (летопись Нестора под 980 годом).
Обычно создание рукописной книги с иллюстрациями происходило так: сначала наносился текст, потом лист переходил в руки художника, на оставленных писцом свободных пространствах создававшего свои рисунки, строго к тексту. Но Радзивилловской летопись создавалась в обратном порядке. Ее миниатюры рисовались на пустых листах, которые затем отдавали переписчику. Если текст не помещался на оставшемся свободном пространстве, переписчик был вынужден заходить на саму картинку или лепить текст сбоку. От этого текст немного искажался, а сами миниатюры принимали другой вид (не запланированный). Замечено, что в некоторых случаях иллюстрация не относится к помещенному на странице тексту (лист с миниатюрой был употреблен для переписи не того куска текста). То есть при работе над текстом переписчик взял не тот заготовленный лист – ошибка.
Говорят, на некоторых иллюстрациях можно разобрать нанесенный текст, вписанный мелкими, искаженными буквами в завитки волос или возле фигур (или же буквы стараются найти не слишком понятным, своеобразным путем – в результате виртуального поворота изображения)… в обнаруженном таким образом тексте исследователи пытаются дешифровать миниатюры, ищут в завуалированных приписках подлинный смысловой ключ к пониманию и самой иллюстрации в частности, и текста летописи в целом… но это занятие отдает подтасовкой фактов (автор столь оригинального подхода – Чудинов В.А., он везде находит надпись «лик Яра»… чудит, так сказать)…
Но неужели при явно небрежном, торопливом рисунке миниатюр, хотя и сделанных уверенной опытной рукой, художник вправду озаботился тем, чтобы не только набросать контуры рисунка, но еще и что-то в него вписать, занимаясь шифровкой?
На некоторых рисунках попадается один и тот же узнаваемый персонаж – какой-то человек с бритой (лысой) головой. Вот он в группе воинов – все в шлемах, а с него шлем свалился, сияет голая лысина… вот он плывет в лодке вместе с другими, и опять без головного убора, сверкая обнаженным куполом… его называют «лысая башка», «балда»… кто это? Он не воин, не князь, не купец, не селянин – он сам по себе. Кто-то написал, что это художник ввел себя в круг изображаемых им лиц, что это, стало быть, автопортрет… с какой стати? И по какому праву? В те времена художники не смели вести себя так вольно. Разве что художник принадлежал к привилегированному классу… хотя аристократы до таких занятий вроде бы не опускались… и главное – почему он бритый?
Очень вольная, фантастическая версия – рисунки летописи, как уже отмечалось, чрезвычайно своеобразны по стилю исполнения, они носят характер черновиков – либо сделанных наспех зарисовок. Лысая башка – путешественник во времени, делавший быстрые наброски и запечатлевший сам себя рядом с людьми той давней эпохи?..
Вообще летописные миниатюры являются практически неизменным предметом пристального разбирательства и изучения, причем этим увлекательным делом занимаются и профессиональные ученые, и исследователи –энтузиасты. И последних в последнее время становится все больше. С одной стороны это отлично, это свидетельствует о глубоком и живом интересе людей к истории своего народа, а с другой стороны создает дополнительные сложности, поскольку каждый высказывает свое мнение, причем часто без ложной скромности считая истинным именно его…
Однако тем, кто склонен излишне доверять самоуверенным публицистам от истории, стоит хотя бы ради сравнения прочитать какую-нибудь работу профессионала, и ничего, если это будет представитель старой школы – не все старое плохо, как известно. Вот тут-то и выяснится разница – ученые, какой бы точки зрения они не придерживались в своих трудах, отсталой или прогрессивной (на современный предвзятый взгляд), располагают фундаментальными, основоположными знаниями, для получения которых у них ушли годы… любитель, начитавшийся разнообразной литературы по истории и от истории в течение ограниченного отрезка времени, без специальной академической подготовки все равно остается любителем. Его кругозор узок. Ему элементарно не хватает знаний. Следует быть осторожнее, прежде чем выкинуть старые научные труды на свалку. Ломать, как говорится, не строить…
С миниатюрами Радзивилловской летописи, столь на них богатой, работал ученый старого поколения, А.В. Арциховский. Он опубликовал свой труд под занудно-научным названием «Древнерусские миниатюры как исторический источник» аж в 1944 году… ну да, располагая знаниями на уровне тогдашней исторической науки и, конечно, с позиций марксизма-ленинизма… но прежде чем его критиковать, нужно хотя бы его прочесть. И вот его опять читают – новая публикация работы Арциховского осуществлена в 2003 году.
Собственные замечания по поводу миниатюр Радзивилловской летописи дает еще один мэтр, Б.А. Рыбаков.
Очень интересна работа О.И. Подобедовой 1958 года. Впрочем, об этом уже говорилось.
2012г.