Зиночка Жукова приехала в село Предгорья в начале пятидесятых годов. Эта была хрупкая, маленькая девочка с огромными черными глазищами и длинными ресницами на белоснежном лице, которое обрамляли густые и черные волосы, вьющиеся и разбросанные по плечам. Она внимательно слушала учительницу и старательно выводила дорогие сердечку слова: «МАМА», «РОДИНА», «ДОМ»…
Дома её всегда ожидала мама и старшая сестра Валентина, родившаяся от первого брака мамы. Валя была намного старше Зиночки и поэтому оберегала маленькую сестричку.
Папа - коренастый спокойный мужчина был человеком уравновешенным и неразговорчивым, он любил копаться в своих отчетах и сам управляться с хозяйством во дворе большого дома, который сразу после войны бывший фронтовик выстроил своими руками. Жена – невысокая черноволосая женщина, выросшая в кавказской семье, никогда ни в чём мужу не противоречила и постоянно что-то готовила на кухне. Её главный бухгалтер МТС был всегда ухоженным и добропорядочным человеком. Она это знала и глубоко верила ему. В доме царили тишина и покой, поскольку Жуковы не любили ходить в гости, да и сами не принимали гостей… На каникулы всегда отправляли детей к бабушке в Карачаево-Черкесию.
Старшая дочь Валентина вскоре вышла замуж и родила симпатичную маленькую дочурку. Судьба её напоминала мамину, потому что она тоже осталась без мужа. Муж Николай умер совсем молодым, как и отец Вали, которого тоже когда-то звали Николаем. Замуж она больше никогда не выходила, наверно, потому, что ей не попадались такие, как муж, отец и добрый отчим.
А Зиночка, повзрослев, начала комплексовать по поводу своих неровных ног и прятала их под длинной юбкой. Вскоре после школы, где училась почему-то очень слабо, она отправилась в город на курсы бухгалтеров, и там отхватила красивого парня. Зина привезла его к своим родителям, потому что он был сиротой. Родители Зиночки возражать не стали и отгуляли им пышную красивую сельскую свадьбу… Невеста, вся в белом, была ослепительно красива и, счастливая, целовалась под звуки свадебного «горько».
Рождение детей порадовало еще не совсем стариков – родителей Зины, и они предложили младшей доченьке построить дом на их участке. Небольшой дом возвели за одно лето, и нарядные Оля и Вадик один за другим пошли в школу, что была совсем рядом с местом проживания.
Звёзд с неба детвора не хватала, учились слабо, родителей часто вызывали в школу… Больше всего приходил красивый и спокойный Виктор-муж Зиночки, ссылаясь на занятость своей супруги.
Пагубная страсть Зиночки к спиртному стала известна её родителям через пять лет после свадьбы дочери. Виктор тщательно скрывал от них это. Когда отец впервые увидел Зинаиду в неприглядном виде, он слёг на месяц в больницу. Раненное сердце старого солдата-фронтовика не выдержало. Через полтора года напрасных усилий вырвать дочь из рук «зеленого змия» папа Зиночки скончался. Главному бухгалтеру было мучительно стыдно за родное чадо, он даже не кивнул ей на прощание. Его жена замкнулась в себе и перестала приходить к дочери в дом, хотя жили они рядом…
Бабушка своё внимание полностью переключила на внуков, и они стали для неё всем на белом свете.
В конце восьмидесятых страшная новость облетела Предгорье. В одно из воскресений в Карачаево-Черкесии дочь Зиночки изнасиловали четверо карачаевцев и бросили умирать под стогом сена… Оленька чудом осталась жива… Её через трое суток нашел брат Вадик, которому кто-то сообщил об этом злодеянии… Пока Ольга лежала в больнице, и врачи боролись за её жизнь, Зиночка почти не приходила в себя от выпитого. Дважды муж уходил от неё, но возвращался, потому, что по-своему любил эту женщину.
Дочь Зины Ольга ни с кем не хотела общаться, только приходила к бабушке, где они вдвоем голосили на кушетке…
Удар жизни был слишком тяжел для больной старой женщины, и однажды Ольга нашла бабушку в постели мертвой…
Пьяная завеса висела над домом Зинаиды… Она злилась на мужа, не находя в нём собутыльника… Уговоры Зиночки подействовали, и Виктор впервые не помнил, как встретил Новый год… Два месяца он пил вместе с женою беспробудно, а потом повесился в сарае на Восьмое марта, написав в записке, что не в силах терпеть всё это.
То ли от стыда, то ли от проклятий дочери, пытавшейся дважды перерезать себе вены, Зиночка Жукова вдруг пить перестала… Она женила сына, нянчила его дочек, а потом стала готовиться к свадьбе родной доченьки…
Она так хотела, чтобы Оленька была рядом, чтобы всё, наконец-то, встало по своим местам…
На пышной свадьбе молодых директор большого предприятия торжественно вручил ключи от новой меблированной квартиры… Зинаида Жукова через час после этого вздрогнула от слов Ольгиного избранника, которые услышала случайно, стоя за большой грушею в саду: «Ну, вот мы с тобой, Оленька, и избавимся уже завтра же от алкоголички-мамочки… И наши дети не увидят её кривые ножки, что бегают по пьяненькой дорожке…»
Зиночка решительно подошла к свадебному столу и налила полный стакан «Столичной» : «А что, зятёк дорогой, давай выпьем за Ваши счастливые дни с моей дочуркой, когда ваши детки не будут видеть бабкины кривые ножки, что вскоре отбегаются, наверно, по любой дорожке!»
Жених судорожно начал хватать ртом воздух… А Зинаида, приподняв подол платья, так , что всем стали видны её несовершенные ноги, тут же выпила два стаканы водки подряд…
Её пытались остановить… Но она уже никого не слышала и не видела, и тогда с бутылкой в руке пришла ночью к соседке напротив, которая обрадовано поставила на стол соленые огурцы и достала втайне от больного мужа еще одну бутылку собственноручно приготовленного первача…
Обнявшись с овдовевшей соседкой, они сорок дней отмечали поминки, потом целый год страдали за бутылкой об умерших мужьях, а, когда соседку со скандалом забрала дочь в Новороссийск, Зинаида пьяным голосом начала читать нравоучения собственной дочери.
Сын, поселившийся в доме своей бабушки, вскоре привел туда другую женщину с пятью детьми. Он думал, что прокормит всех, но строительная бригада, где они работали раньше вместе, распалась, и семья сидела впроголодь… Алименты бывшей семье он платить не мог тоже. А, когда его Ритка - строитель, родила еще и двойню, то они все вместе куда-то уехали, не попрощавшись с пьющей Зинаидою…
В тот злополучный февральский зимний вечер в квартире Ольги раздался поздний звонок сотового телефона. Смеясь, пьяным голосом Зинаида говорила дочке: « А маме, Олюшка, плохо. Ну, так плохо, что моченьки нет… Ты детей спать уложи и приезжай ко мне… У меня бутылка припрятана для дорогих-то гостей… Может, успеем попрощаться, как родные люди… Вадька телеграмму прислал… Я платье новое одела… Завтра же день моего рождения… А чё ждать. Сейчас дерябним! Я до завтра не доживу, пожалуй!» Она опять засмеялась… Потом продолжила: «Окно открыто, а душно… Спать нет сил… Жду!»
Ольга глянула на часы. Была половина третьего ночи. Дети мирно спали, прижавшись к отцу…
Такие звонки были в последнее время часто, но сегодня больно заныло сердце… Ни минуты не мешкая, Ольга вызвала такси, положила валидол под язык и стала быстро одеваться…
Когда включенные фары машины выхватили в морозной ночи калитку Зинаиды, Оля попросила таксиста не уезжать. Что-то муторно было у неё на душе. Калитка и двери были закрыты. Зато были распахнуты два окна настежь…
Почти одновременно приехавшие заглянули во внутрь. Куски разбросанной селедки валялись на грязном столе рядом с нетронутой булкой хлеба… Измятая кровать была пуста. Оля позвала маму… Ответа они не услышали.
Таксист запрыгнул в окно и открыл Ольге дверь…
В зале на полу лежала еще теплая Зинаида. Дочь сразу даже не узнала мать. Поседевшая и старая женщина смотрела на неё, не мигая. Рядом с ней валялась начатая бутылка самогонки… В руке были зажаты две фотографии… На одной из них была вся семья Зинаиды с детьми и родителями с сестрой… На другой - маленькая хорошенькая черноглазая и черноволосая девочка с белыми бантами и полосатым мячиком в руках. Это была сама Зинаида.
Ольга судорожно старалась подложить матери подушку под голову, она не хотела верить, что Зинаиды больше нет, пока таксист вызывал милицию и скорую помощь… Ведь мама была теплой в эту холодную ночь.
«Делайте же что-нибудь!» - кричала она фельдшеру под утро… «Я и так делаю… Пишу заключение о смерти…»-просто ответил человек в белом… Ольга вскрикнула, и тут же пол поплыл под её ногами...
Морозный воздух обжигал щеки пришедшим через два дня на кладбище… Провожающих Зинаиду в последний путь было всего трое… Дочь и тетя Валя – сестра мамы с дочерью… Муж Оли остался дома с маленькими болезненными детьми. Сын на похороны матери приехать не мог. Никто не знал тогда адреса, куда он уехал. Соседи из-за мороза к алкоголичке не пошли… «Много чести для неё!»- сказала с синяком под глазом заплетающимся голосом дальняя родственница зятя…
Мороз всё крепчал и крепчал, оставляя на щеках закутанных женщин слёзы - льдинки. Начал медленно срываться снег, который ложился на гроб белыми пушистыми хлопьями, будто стараясь отбелить прошлую жизнь черноглазой красавицы юга…
05.07.14