Глава пятнадцатая. Шагающий домик
Миша проснулся: кто-то ласково щекотал ему щеку.
«Это мама», – подумал в полусне и попросил. – Мам, можно я еще чуть-чуть
посплю…
– Подъем, соня! – голос Мяуки прогремел как гром средь ясного неба. – На
дворе утро, и мы прибыли.
Голос кошки окончательно вырвал Мишу из объятий дремоты. Он открыл
глаза и увидел над собой мордочку Мяуки и ее длинные усы, что щекотали
ему лицо. Тогда зевнул, сладко потянулся и спросил:
– Мы где?
– Перед домом Профессора.
Миша привстал, огляделся.
Летучий Стол совершил посадку на полянке, которую обступали вековые
дубы. Дубы были необыкновенными. Они покачивали ярко-оранжевыми
кронами, и, сдавалось, перешептывались, шелестя нелепо окрашенной
листвой. Миша даже ощутил прилив силы, которую эти дивные кущи
прямо-таки источали.
– Ух-ты, – сказал он.
– Что, тоже чувствуешь себя чудно?
– Угу. Но это «чудно» мне по вкусу. Ты говорила, мы перед домом
Профессора. – Миша покрутил головой. – Однако не вижу дома.
– Прибавь себе на счет еще одно «чудно», – сказала Мяука и указала лапой
вверх. – Не укладывается в голове, как наш старина Профессор лазает в свой
скворечник.
Миша и сам уже видел, что из кроны ближнего дуба свисала веревочная
лестница с деревянными ступеньками.
Он присвистнул, и спросил Мяуку:
– А как ты? По дереву полезешь?
– Вот еще, – сказала Мяука и прыгнула к Мише на плечи. Улеглась у него на
загривке пушистым воротником и скомандовала в ухо: – Ну что, к
Профессору?
– Вперед, к Нешляпаку! – бодро отозвался Миша.
Он полез по лестнице, но вдруг дерево ужасно закачалось. Миша завис на
месте, обхватил руками, ногами лестничные перекладины.
Оказалось, Оранжевый Лес пошел. Вековые дубы вытащили могучие корни
из земли и неторопливо зашагали.
– Надеюсь, недалеко, – пробурчала звездная кошка, которая впилась
когтями в ворот пиджака.
Действительно, когда оранжевые дубы сделали по десять-пятнадцать шагов,
тогда общий вздох прокатился в кронах и деревья снова пустили корни.
Миша с кошкой на плечах полез дальше.
Хорошо, карабкаться по лестнице пришлось недолго. Только друзья
проникли в гущу листвы, как обнаружился домик, построенный в развилке
могучих ветвей. Стены домика умиротворенно отливали краской оливкового
цвета, и не было двери, вместо нее во входе стояла красивая резная арка.
Миша, прежде чем сойти с веревочной лестницы, протянул руку и вежливо
постучался в наличник арки, и лишь после этого шагнул прямо на
неширокий порог.
Комнатка оказалась светлой-пресветлой, несмотря, что дом висел в тенистой
гуще. Единственное окно было распахнуто настежь и в нем, поразительно,
не было листвы, а сияло ясное синее небо.
У окна был стол. За ним, спиной к гостям сидел худой долговязый человек в
зеленой пижаме и в белом-пребелом объемистом поварском колпаке – будто
сделанным из зефира. Человек попивал чай и наслаждался видом в окне.
Вдруг он поднял руку к своему колпаку, отломил от него кусочек и
отправил в рот.
– Ох, это и вправду зефир! – изумленно воскликнул Миша.
Человек, не оборачиваясь, сказал:
– Нет, что вы. Колпак, конечно, из жареных гвоздей – такое объеденье,
пальчики оближешь.
Сказал так и оборотился сердито.
Оказалось, Профессор был не стар. На вид, лет двадцать – от силы двадцать
пять. Лицо выглядело обыкновенным, чуток суховатым и вытянутым книзу.
Но брови! Они были кустистые и оранжевые – ни дать ни взять, клоунские.
Брови отлично шли к тому безумному зефирному колпаку, что украшал
голову. Спереди на колпаке имелся еще накладной карман, тоже зефирный.
Нешляпак неучтиво обшарил гостей пристальным взглядом, потом указал
пальцем на зефирный карман:
– Люблю, когда гости мне что-нибудь дарят.
– Да он взяточник, – ахнула кошка.
Нешляпак тут же отреагировал:
– Прошу не злоупотреблять моим гостеприимством. Взяточник – это
оскорбительное слово. Оно чуть лучше, чем шляпа и намного хуже, чем
хронометр.
Он протянул руку в сторону и – дзинь! под пальцами появилась книжная
полка с единственной книгой, но страшно толстой. Нешляпак взял книгу –
полка исчезла – и сунул Мише в руки. На обложке значилось:
«Энциклопедия оскорбительных для Профессора слов, которые нельзя при
нем употреблять».
Нешляпак категорично заявил:
– Забирайте книгу вниз. Когда досконально изучите – милости просим ко
мне беседовать. Но не раньше.
– А может, вы самозванец? – предположила Мяука.
– Да, – поддержал кошку Миша. – Когда это вы успели выучиться на
Профессора – не слишком ли молоды?
Нешляпак наморщил лоб, почесал пальцем оранжевую клоунскую бровь и
поинтересовался:
– А вас как звать-величать, молодой человек?
– Миша, – ответил мальчик.
– И когда это вы выучились на Мишу?
– Но Миша – это не ученое звание, а мое имя. Оно у меня с рождения.
– А Профессор – мое имя с рождения. Нешляпак – прозвище, потому что
терпеть не могу никаких шляп. Признаю только колпаки.
Вдруг Профессор сузил глаза в щелочки, разглядывая Мишу с величайшим
подозрением, и спросил:
– Вы, случайно, не для того сюда влезли чтобы надеть на меня шляпу? Или
цилиндр, или котелок или так далее по списку?
На последних словах он протянул руку в сторону и – дзинь! опять появилась
полка с единственной толстой книгой. Он снял ее и швырнул на
«Энциклопедию» в руках Миши. На обложке новой книги значилось: «Или
так далее по списку».
– Изучите заодно и эту. Тоже, конечно, внизу под деревом.
– Нет-нет, что вы! – закричал Миша, испуганно глядя на две толстенные
книги у себя в руках. – Можете надевать чего угодно и не надевать чего не
угодно.
По лицу Профессора расплылась улыбка, он смилостивился и указал на
стулья за столом слева и справа от себя. Пригласил уже добродушно:
– Присаживайтесь, и продолжим чаевничать.
Миша, с книгами в руках, осторожно сел, а кошка прыгнула с его плеча
сначала на стол, и только оттуда на стул. Уселась, но мордочка очутилась
ниже края стола. Тогда она подождала, пока Миша не устроил обе толстые
книги у себя на коленях, и быстро перебежала по столешнице к нему,
уселась на книги сверху.
Миша попытался придвинуть стул ближе к столу. Но ножки стула оказались
накрепко привинчены к полу домика. Еще он с удивлением обнаружил, что
по бокам стула свисали короткие ремни со стальными пряжками, как в
салонах самолетов.
Нешляпак наполнил чаем еще две чашечки, выставил рядком перед гостями.
Задумчиво поглядел на Мяуку, пробормотал вежливое «извините» и перелил
для нее чай в блюдце. Указал на вазочку с вареньем, спросил кошку:
– Или предпочитаете молоко?
– Пожалуй, молоко, – согласилась Мяука.
– Но молока нет. Есть только дубовое варенье.
– Зачем было предлагать? – поморщилась кошка. – И вообще, нам некогда
распивать молоко и чай. Мы очень спешим.
– Спешите? Что ж, не смею задерживать. До свидания, – торопливо сказал
Нешляпак.
Но кошка возразила твердым голосом:
– Уйдем тогда, как обстряпаем тут одно дельце.
Нешляпак равнодушно пожал плечами, сказал:
– Кстати, могли бы и заранее письмецом уведомить о своем прибытии. Я бы
тогда вас, дорогих гостей, как положено, у домика встретил. Или бы арку
досками заколотил и шкафом забаррикадировал.
«Тут нет шкафа», – хотел сказать Миша.
Но в этот миг Оранжевый Лес снова пошел. Домик сильно качало на каждом
шаге дерева. Профессор не обращал на неудобства внимания – он ездил
штанами по стулу в такт качке и преспокойно пил чай.
Мяука скривила мордочку, сказала:
– А куда было вам писать? Адрес-то неизвестен.
Профессор вытаращил округлившиеся глаза.
– Кстати, об адресе, – пробормотал он. – Откуда у вас мои координаты?
Звездная кошка гордо похвастала:
– Точнейший Эвэм легко вычислил.
– Непорядок, ох, непорядок, – раскудахтался Нешляпак. – Пора менять курс.
Ну-ка, пристегните ремни!
Он еще не договорил, как потянулся рукой к подоконнику. Ухватил
торчащий из-под него рычаг с бирюзовым набалдашником и резко дернул на
себя. Дерево под ними содрогнулось, остановилось, а домик склонился
набекрень.
Миша, который не только не успел пристегнуться, но даже не поспел
уяснить смысл последней фразы Профессора, чуть не свалился на пол. Он
вцепился пальцами в край стола и лишь чудом удержал и себя на стуле, и
книги на коленях, и кошку на книгах.
А дерево снова зашагало, и домик принялся раскачиваться – но как-то уже
не так, очень вяло.
Миша вытянул шею и прочел медную табличку под тем рычагом: «Задний
ход, черепашья скорость».
Оглядел стол. По нему растеклась парящая лужица расплескавшегося чая.
– Сейчас вытрем! – с энтузиазмом воскликнул Профессор и сдернул с
головы белый колпак.
Миша вскрикнул. Волосы Профессора горели ярко-красным цветом – ярче,
чем оранжевые брови. Более того, освободившись из-под колпака, волосы
мгновенно встали дыбом.
Нешляпак, не смущенный возгласом мальчика, лихо разгонял чистеньким
колпаком чай по столу. Поводил колпаком туда-сюда и задумчиво спросил:
– Так на ком мы, э-э-э, остановились в нашей беседе?
– На Точнейшем Эвэме, – подсказала помрачневшая кошка. – И на адресе.
– Да, конечно, на адресе. Я сам помню, не из ума же выжил! – восторженно
заявил Нешляпак. – Но ведь должна быть хоть какая-то цель столь
неожиданного визита. Не из пустого же любопытства вы разыскали меня.
– Нам нужна Книга, – сказал Миша, не в силах оторвать взгляд от этих
чудовищно окрашенных волос.
– Вам мало двух книг, что я дал?
– Нам нужна Книга, в которой Тайна.
– Тайна? – поразился Нешляпак. – Что еще за Тайна?
– Неисполняемая Тайна.
– Увы, никогда-никогда не слышал. – Профессор сокрушенно покачал
головой. – Ну что, продолжим чаевничать или как ранее сговаривались: до
свидания?
– До свидания, – потерянно пробормотал Миша.
Подождал, пока кошка спрыгнет на пол, встал со стула, положил обе книги
на пол и пошел к двери.
Мяука, что уже поджидала на пороге, расстроено заворчала:
– Никогда не слышала, чтобы Оракул-Из-Бездны ошибался. Может, стоит
самим поискать Дверь в лесу, вокруг этого домика?
– Стоп. – Миша присел рядом с кошкой пошептаться. – Если Оракул не
ошибается – значит, заблуждаемся мы сейчас.
– Сам видишь, здесь нет Двери к Тайне.
– Это и настораживает – нет ни одной двери вовсе, даже на входе. Нет даже
шкафа с дверцами. Так заумно состряпано, чтобы никуда ключ по ошибке не
пытались вставить.
– Тогда как искать и что искать?
– Вот я олух! – Миша хлопнул себя по лбу. – Конечно же, мы ошибочно
ищем обыкновенную дверь. А нам нужна Сумасбродная Дверь, ведущая в
Тайну.
– Не уловила, в чем разница.
Миша уверенно указал пальцем на Профессора:
– Где найти что-либо более сумасбродное, чем он сам.
– Точно, – закричала Мяука.
Они с кошкой переглянулись, и пошли обратно. Миша сел на стул, а Мяука
запрыгнула на стол и встала напротив Нешляпака, сверля его сердитым
взглядом.
Профессор пил чай и делал вид, что в упор не видит вернувшихся друзей.
– Глянь, – сказал Миша кошке. – Колпак чародейный. Он идеально чист и
цел, хотя Нешляпак промокал им чай со стола и даже отломил кусок.
Мяука грозно стребовала у Профессора:
– Что ж сразу не сказали? Ну-ка подставляйте ваш колпак!
– Неправда, я так сразу и сказал: «Люблю, когда гости мне что-нибудь
дарят».
– А что дарят? – хитро спросил Миша, который все-таки боялся ошибиться.
Профессор удивленно округлил глаза:
– Понятия не имею. Это вам решать.
Тогда Миша вынул из кармана пластину Звездного Жезла, протянул руку и
вложил в зефирный карман.
Нешляпак так и замер с чашкой около рта.
И раздался женский Голос, идущий сразу отовсюду: от Нешляпака, от стен,
от всего домика:
– Ключ принят!
– Ага, – закричал Миша. – Профессор – это Дверь.
– Ты не понял. – Ответил Голос. – Весь этот домик на дереве – и есть Дверь,
созданная Бессмертными Духами. А Нешляпак в колпаке – лишь замочная
скважина.
– Что нам делать дальше? – спросила кошка.
Голос пояснил:
– Ничего. Дверь отворилась, мы перенеслись в Добрые Измерения и уже
следуем к Книге.
– Следуем? – Миша выглянул в окно и увидел, как за подоконником плещут
оранжевые волны.
Бескрайние воды простирались до самого горизонта. Будто бы пышные
кроны оранжевых дубов сомкнулись и сотворили Море Величия, которое
степенно перекатывало волны. Вдали это Море без какой-либо линии
сливалось со столь же оранжевым, абсолютно безоблачным небом.
А домик плыл вдаль, точно кораблик.
– Это Море из Могучего Волшебства, – сообщил Голос.
– Но я был в кузнице Янтарной Башни, – неуверенно сказал Миша. – Видел
там Могучее Волшебство, оно золотистое и легкое.
– Да. А в Кубе – грязное и тяжелое, – подсказал Голос. – Но здесь, в Добрых
Измерениях, скопление Могучего Волшебства имеет высочайшую
концентрацию и плотность, отчего пребывает в жидком состоянии. Оттого и
цвет более глубокий.
Миша посмотрел в окно. Они приближались к Острову, который быстро
увеличивался в размерах.
– На этом острове спрятана Книга? – спросил Миша.
Голос без обиняков ответил:
– Этот Остров и есть Книга.
Миша обернулся к окну. Остров был совсем рядом. И действительно, это
плыла огромная раскрытая Книга по волнам Моря Волшебства.
– Тяжело будет листать страницы, – сказала Мяука. – И на каком языке она
написана?
Голос ответил:
– Она не написана. Заберите из колпака Звездный Жезл – он вам еще
пригодится, хоть и не сегодня.
Миша посмотрел на Профессора – Нешляпак так и не пошевелился. Вынул
из зефирного кармана Звездный Жезл и спрятал в карман.
Домик причалил к Острову-Книге. Миша и Мяука прыгнули из окна на
твердую, будто бы каменную, правую страницу. Она была пяти-шести
метров шириной и, пожалуй, пятнадцати высотой. И белой, пустой. Всю же
левую страницу занимала прекрасная иллюстрация. На ней был изображен
немыслимый пейзаж, какой мог вообразить только художник с буйной
фантазией. На этой иллюстрации…
Тут Голос оторвал друзей от созерцания картинки.
– Прощайте, – громко сказал домик Нешляпака.
– Постойте, но как мы вернемся обратно? – всполошилась звездная
королева.
– Этого не потребуется, – загадочно объявил Голос домика, отплывая от
Острова.
Кошка фыркнула домику вслед:
– В жизни не видала такой шальной Двери.
Друзья вновь сосредоточились на иллюстрации, разостлавшей свой
несусветный Мир перед их завороженными взорами.
Глава шестнадцатая. Тайна Волшебной Вселенной