Глава 5
Новый шанс
Серхио сидел у берега реки. Его небесные глаза смотрели на то, как быстро течет вода, минуя камушки на своем пути. В руке его был зажат небольшой камень, позволяющий поиграть, хотя мысли были его далеко отсюда и грустны.
Он кинул камушек в воду, камень, несколько раз попрыгав по воде, наконец, утонул. Серхио думал. Его мысли были о будущем. Все, что он видел, так это ребенка. Его сын, которому не дали пожить на земле, вдохнуть воздух, почувствовать жизнь во всей красе. Его малышу этого не дали, человеческие прихоти убили его… а все из-за будущей войны… Одинокая слеза незаметно скатилась по его щеке, оставив мокрую дорожку на ней.
"Я любил Софи? Нет. Но ребенок… он ведь ни в чем не виноват…"
Он смотрел на воду, смотрел, пока сзади него не раздались шаги. Эти шаги он узнает где угодно… Пьер остановился чуть-чуть позади своего названного брата, Серхио не обернулся.
Охотник сел рядом.
- Серхио, я понимаю, что слушать ты меня не захочешь. Понимаю, что ваш брак – всего лишь спектакль. Любви вы друг к другу не испытываете, но мама будет настаивать на внуках. Вы похожи… там, между вами, двумя огнями, я это понял… Извинись перед ней. Может, вместо ненависти вы хотя бы сможете быть друзьями, чтобы ее жизнь, да и твоя тоже, была проще. Если ты этого еще не заметил, она еще дитя! Ребенок. Не стоит ей чувствовать ненависть, я даже полагаю, что ей семнадцати лет нет. Будь с ней… дружелюбнее. Она не виновата, что ты потерял ребенка, да и сам ты выбрал ее. В чем ее вина? Ей больно, Серхио. Ты сам вспомни себя в ее возрасте. Ты был влюблен в Кэйтлин, которая всегда причиняла боль. Не поступай так же и с Джулианной…
Ветер касался их лиц, а они сидели неподвижно, замолчав, думая каждый о своем. Слова друга подействовали на него, как прохладная вода, и он распахнул глаза, наконец, поняв происходящее.
"Она не виновата… Трудно поверить, но… она права, это я ее выбрал. Она - мой выбор, и я не имею право оскорблять ее…"
Он приподнялся, посмотрел на Пьера, встретившись с ним взглядом, а затем обернулся в сторону, откуда пришел сюда. Он прошел к тропинке, не торопясь двигаясь к той полянке, а в голове еще вертятся слова Охотника.
"Извиниться перед ней… Если мы будем ненавидеть друг друга и впредь, то наш брак превратиться в настоящий ад. Никто не желает этого, тогда хотя бы подружимся… Чем плохо?"
Он шел медленно, каждый его шаг бесшумен, сказывались много лет практики в охоте, где малейший звук может отпугнуть добычу. Немного впереди он краем глаза заметил что-то яркое во всем этом зеленом мире. Повернув голову, он увидел куст с красными розами. Ярко-красные бутоны с шипами. Сорвав одну ветку с прекрасным большим бутоном, он вдохнул запах цветка, поражаясь, как такая красота могла вырасти в диком лесу. Чем-то цветок напомнил ему Джулианну, но красоту в ней он видеть не хотел. Пока что. Серхио верил, что красота ее – маска, что это всего лишь иллюзия. Но прав ли он, судя о красоте? А судит он лишь так, потому что познал фокусную красоту Кэйтлин. Ведь фальшива красота дворцовых дам.
Он остановился, едва вступив на поляну и увидев на корнях древнего дуба принцессу в луже крови. В глазах его застыл ужас, смотря на проклятое древо, он ощутил горький привкус во рту, тело будто окатили холодной водой. Она была смертельно бледна, не двигалась, и он, потеряв голову от ужаса, помчался к ней со всех ног.
Ему стало страшно. Она лежала в корнях дерева, такая прекрасная, даже истекая кровью прекраснее ее нет. Ею долго можно любоваться, если бы не тот факт, что девушка, как цветок, который сломали, сейчас увядает, увядает на глазах. Из живота ее торчал кинжал, вокруг которого образовалось красное пятно.
Серхио же в свою очередь просто не мог оставить ее, свою будущую жену, невесту. Она прекрасна для этого, хотя, имеет право умереть в столь же прекрасном, как и она сама, месте. Бежал еще быстрее, от понимания, что он обязан защитить ее… защитить от жестокости этого мира.
- Пьер! – закричал он, чувствуя, что один не справится, что все зависит от скорости, с которой они промчаться до Мраморного города, до покоев матери и Лорены. Принц захотел было вытащить клинок, но когда рука обхватила рукоятку, Серхио вспомнил, что этим только усилит кровотечение, приведет к смерти. Сейчас, когда, возможно, каждый вздох девушки может быть последним, он боялся больше всего потерять и ее.
Он незамедлительно поднял девушку на руки, поражаясь ее легкости, сам бы он никогда бы и не подумал, что, когда обнимает ее, то сразу в разуме вспыхивает образы той ночи. Тогда он наслаждался тем, что девушка находится в плену его рук, как же нравилось, когда Джулианна трепетала, а каково ему-то… когда румянец проступал на ее щеках, сейчас бледных, как сама смерть, как ее дерзость играет злую шутку с ней…
Через несколько секунду, он уже был верхом, до сих пор прижимая Джулианну к своей груди, и положил ее холодную руку за свою спину, крепче прижимая ее хрупкое тельце. Серхио понимал, что ее жизнь сейчас зависит от него, что и пугало его.
Пьер появился незамедлительно, выскочив на своем скакуне из тени деревьев, примчался к ним. Глаза Охотника округлились при виде Джулианны в руках Серхио, с торчащим клинком в животе, но по взгляду Серхио, Охотник понял все и без лишних слов.
Руки Принца нежно гладили нежную и молодую кожу девушки. Наверное, они все же преувеличили, ведь никто не властен над своей судьбой. Его небесно голубые глаза искали прямую и самую быструю дорогу к Мраморному городу и… нашли ее.
Ветер позволял дыханию Джулианны стать глубже, быстрее, и воздух ловила она ртом. Слабая хватка… ее рука, которая находилась за его спиной, вцепилась в воротник сюртука Принца, но глаза ее оставались плотно закрыты. Черные прядки растрепались по широкому плечу Серхио, а он, против воли, вдыхал запах, исходящий от прекрасных локонов.
Двое всадников, двое братьев не чувствовали ничего, кроме долга оказаться быстрее, чем когда-либо, в Мраморном городе. Ни Серхио, ни Пьеру не была приятна мысль, что невеста Принца умирает по иронии судьбы. Конечно же, он сейчас начал понимать, что, возможно, брак будет расторгнут, не успев войти в силу. И будет даже согласен с этим, но пусть она только выживет. Сейчас ее жизнь – его цель. Только сейчас он понимает, что сделает все возможное, чтобы она жила, даже сам не понимая, почему.
Скорее всего, только сейчас, когда на его руках умирает его невеста, он понимает, что жизнь ее – великая отрада. Серхио сам сомневался, насколько благородны его желания ее защищать. Совсем недавно он потерял своего первого ребенка из-за игр двора и интриг. Не мог теперь потерять и ее…
Гретта скакала следом, без всадника, словно понимая, что происходит. А Серхио не сомневался, Принц-Охотник и эта кобыла имеют связь, которой обладают не каждые. Но вот, они миновали торговую площадь, а Принц спрыгнул с Демона, а на руках его была девушка и ее кровь.
Как можно быстрее они взбежали по ступеням к огромной двери, ведущей в коридоры замка. Ему стало все равно на всех, главное, успеть. С небывалой прытью, он перепрыгивал через ступени, крепко сжимая девушку в своих объятиях, прижимая холодное маленькое тельце к груди.
***
Девушка лежала на белых, чистых простынях, которые пахли какими-то нюхательными солями, которые, наверное, подводили к ее носу, чтобы она вдохнула запах, но трепетали только веки, просыпаться и открывать глаза она еще не могла.
Около получаса назад здесь была Сапфир, которая способствовала жизни Джулианны, исцелив ее рану, и не только... Она жива – это главное. Ранка до конца еще не исчезла, шрам, возможно, останется до конца ее жизни, как и воспоминания, но сейчас, когда девушка пришла в сознание и лишь лежала с плотно закрытыми глазами, она могла слышать окружающие ее звуки и прислушивалась к ним.
На ней была ласкающая нежную кожу ночная рубашка из хлопка, она прикрывала, правда, мало что она прикрывала, еле-еле доходила до колен, ну, почти. Выреза на груди нет, освобождается от ткани тело только подле ключицы, которая остается обнаженной. На щеках образовался еле заметный румянец, который придавал ее коже оттенок жизни. Губы… ах эти губы… их красота – соблазнение и искушение к ним прикоснуться. Такие прекрасные, имеющие вид пухлого бантика. Веки трепещут, особенно, когда в комнату проникает яркий солнечный свет.
На ложбинке между грудями покоился кулон, являющийся единственным напоминанием о матери, с помощью которого Джулианна может ощущать нить, что связывает ее с ней. Девушка улыбнулась, как улыбается еще сонный ребенок, который не хочет вставать, хочет полежать еще немного в теплой кроватке.
- Ой... - прошипела девушка, когда легла на живот, что оказалось очень болезненным, ибо рана еще не совсем затянулась и все еще болела. Она распахнула свои глаза цвета топленого шоколада, такие нежные, ласкающие и убийственно порой жестокие.
- Не двигайтесь, рана еще свежа...- услышала она знакомый голос, которого, ох, как не хотела слышать, но в нем слышались нотки беспокойства. За нее? Казалось, принц и впрямь беспокоился о ней, отчего в груди девушки что-то зашевелилось. Но... тут же исчезло, от понимания, что он спас ее для следующей смерти,- Моя мать исцелила вас, но вам нужно полежать немного...- тяжело вздохнул он, закрыв лицо ладонями, будто бы собирался духом, чтобы сделать правильный выбор. Девушка же попыталась вновь приподняться и увидеть его… - Я сожалею о случившемся, Джулианна... - пусть и официальные слова, но он все-таки произнес их.
Она вздрогнула, не ожидая услышать такие слова от него. Джулианна наконец-то смогла перевернуться на бок и сейчас смотрела на него округленными от неожиданности глазами.
- Неужели, Вы решили, что я... заслуживаю таких слов, когда я такая, какая приходится двору по душе? - съязвила она, смотря неотрывно на него, для себя зная и понимая лишь одно. Девушка все еще была в шоке, который медленно отходил. "Он извинился? Он сожалеет? О том, что я чуть ли не испытала желанную смерть?"
- А какая вы?- задал он ответный вопрос, откинувшись на спинку кресла, по-прежнему не сводя с нее взгляда,- Я знаю, я перешел границу дозволенного и признаю свою ошибку. Но и вы не меньше меня виноваты!- вскипел он, но во время взял себя в руки. Его эмоции, шок и испуг, все перемешалось, стало еще хуже, он терял свое спокойствие, так свойственное ему.
- Возможно, тогда будет лучше, если нам не... не заключать брак... так будет лучше... мы не станем убивать друг друга и мучатся не нужно будет... - она прикрыла глаза, осознавая, что он спас ей жизнь, когда сама она предпочла умереть, - Наш брак не в силе.
- Что?- этого он не ожидал. В голову приходило много вариантов, но это... - Я думал, мы с вами взрослые люди и договорились... А как же ваш народ? Не упрямьтесь! Хотя бы о них подумайте! Вы гордая? Я горделивее вас, и уж поверьте, в первую очередь я думаю о них, а не о себе!
- Не ставьте меня и себя в один ряд! - зашипела она, проливая слезу, но поспешно повернула голову в сторону, отворачиваясь,- Я никогда не пойду на брак с вами... Забавно... я всегда хотела быть свободной, а брак только по любви... я знаю, что любви ко мне вы не питаете, как не питаю я ее к вам... Тогда в чем смысл, если даже дружбы у нас нет! О каком браке нам говорить, когда наши ссоры будут заканчиваться так! - она распахнула одеяла и открыла живот, укрыв свои ноги и бедра одеялом, оставив обнаженным только живот, - Если я и выйду замуж за вас, то не лягу под вас!
- Что? Что, прости?!- зашипел он, поддавшись вперед, схватившись за подлокотники кресла, чтобы сдержать в себе гнев, который просто норовил вновь накрыть его с головой, - а еще говорила, что не эгоистка... В чем смысл? Серьезно? Ты хоть можешь подумать о чем-то не о своем? А? Ты вообще понимаешь, что нас ждет через неделю?! Глупая!- рявкнул он и, схватив край ее одеяла, сдернул с нее. В другой ситуации он бы непременно оценил красоту ее девичьего тела, но не сейчас. Гнев и ярость слишком сильно накрыли его, чтобы думать о плотских утехах.
Стащив ее с кровати и услышав ее вскрик, он ощутил ее брыкание, сопротивление - а именно - она хваталась своими пальчиками за простыни, чтобы предотвратить это. Тщетно все, он подхватил ее на руки и подошел к окну, подсадив ее на подоконник. С окна открывался вид на торговую площадь, где люди трудились: кто-то тащил мешки с овощами, кто-то торговал рыбой, пряностями, а кто-то в поте лица трудился на наковальне.
Обняв ее за талию сзади, он ощутил приятное покалывание, но решил не обращать на это внимание и сосредоточиться. Оказавшись на подоконнике, она схватилась легонько за край его рубашки, смотря вниз, на торговую площадь, где трудились люди. Она чувствовала, как он приобнял ее, заставляя прикусить нижнюю губу, чтобы стон не вырвался, потому что приятно. Ей приятно находиться в его объятиях, но сейчас не признается в этом ни за какие сокровища.
- В чем смысл нашего брака? Вот в чем, - указал он на трудящийся народ, - у каждого из них своя история жизни, каждый работает, получает зарплату, которую заслуживает. Но знаешь, что их объединяет? Желание жить и иметь хорошую жизнь...- он замолчал немного, давая ей возможность понять суть его слов, а сам вдохнул запах ее волос. Прошлой ночью они пахли жасмином, но сегодня он вдохнул свой самый любимый запах – запах леса. Джулианна смотрела на людей внизу, чувствуя на своей коже его дыхание. Но сама девушка думала о его словах... ради народа... пусть и потеряет счастье, но сделает счастливыми сотни тысяч людей... - Твой народ так же хочет этого. Наш брак даст возможность нашим народам шанс выжить и зажить счастливо... Без страха, без боли. А мы... Что мы? Мы просто те, кто должны им за их веру в нас... Подумай об этом и дай мне знать. Я буду ждать от тебя вестей... А то, что ты не ляжешь под меня,- он усмехнулся, а его голубые глаза засверкали,- На это мы еще посмотрим. - Убрав волосы с ее шеи, он коснулся губами ложбинки на ее ключице,- Ты сама придешь ко мне, Джулианна...- его шепот повис в воздухе, и, когда принцесса пришла в себя от оцепенения, принца в комнате уже не было.
Принцесса вздрогнула, словно ее ударили по лицу со всего маху. Его поцелуй, заставляющий ее откинуть голову назад, освобождая шею, а сердце ее забилось чаще, и вот... сейчас она его прибьет. Нет, ничего не изменится, она готова умереть за такие слова, только чтобы ей такое не говорили. Но, когда она разобралась со сказанным им словами, Джулианна поняла, что его нет...
- Ах, вы... - прошипела она, слезая с подоконника. - Он... он прикоснулся ко мне! Будто я уже его женщина! - прошипела она, но злость ее никак не относилась к принцу, она относилась к ней самой, из-за того, что покраснела, из-за того, что ей было приятно ощущать его губы на своей коже... - Я не приду к нему! Не лягу с ним!.. - шипела она, но сама уже знала свой ответ.
Своей злостью на саму себя, Джулианна даже не заметила, как в покои вошла Онор, глаза служанки сверкали, а лицо сияло счастливой улыбкой. Еще бы, когда видишь, как несут полуживую – полумертвую девушку еще не так в испуге и в шоке будешь.
- Ваше Высочество! Вы в порядке! - Онор вбежала в покои и крепко обняла свою госпожу. На служанке было перепачканное сиреневое платье, как и у всех служанок, которые находятся на службе в высшем обществе, у Голубых Кровей.
Принцесса же нашла в приходе девушки шанс передать свой ответ своему жениху. Сомнений в том, что она все равно пойдет к нему, у Джулианны в этом и не было. Так пусть и передаст, посчитала она, улыбнувшись какой-то странной, игривой улыбкой, словно ей бросили вызов.
- Онор, сделай мне одолжение... – не возражая на счет объятий, Джулианна отстранилась и подошла к столу, начиная писать письмо, в которое решила вложить всю свою душу. Волнение ее захлестывало, когда она взяла перо и окунула его в чернильницу, начиная выводить на девственно-чистой бумаге своим каллиграфическим почерком нужные слова.
«Благороднейший Принц,
я слушала вас, наблюдая за работой людей... Вы вдохновили меня на наш брак... я согласна... и я не эгоистка... но мечтать увидеть вид, как я буду лежать под вами... никогда не смейте...
С почтением, Джулианна Дейнер»
И она отдала письмо Онор, приказав отнести его ему, тому, который достались многие сердца молодых дам. Сама же Джулианна осталась в своих покоях, дожидаясь приходов служанок, и Онор, чтобы приготовить принцессу к свадебной церемонии…
***
Серхио и Пьер расположились в кабинете принца, дел у них накопилось слишком много. Оба были одеты в белые рубашки с завернутым воротником и в черные лосины, без какого-либо пятнышка.
Около широкого окна, из которого виднелся вид на величественный лес и небольшую речушку, расположился рабочий стол, сделанный из прекрасного красного дерева. Серхио расположился на своем кресле как раз за этим самым столом. По другую сторону стола находился Пьер, сосредоточенный, явный представитель советника будущего Короля.
Огромные картины великих королей, представителей рода Аверлинов, возвышались на стене, с какими-то грозными и суровыми выражениями во взгляде. Серхио понимал, что является единственным претендентом на трон Леса, понимал, что каждый Король, когда начинает править, принимает такой же суровый и грозный взгляд, поскольку принимает еще и ответственность за свое королевство и жителей, которые населяют его. А так же понимал всю необходимость его брака с принцессой. Их королевствам уже давно пора вновь возобновить дружеские отношения, быть союзниками и партнерами.
Книжный шкаф полный книг возвышался над всем. Сколько же в них книг? Около сотни и их всех принц прочитал, будучи еще ребенком: математические основы, высшая математика, алхимия, в которой описано, как создать настоящее золото, оружия Эдельвейса, исторические книги, история правления Королей Леса, стихи и многое другое. В свои пятнадцать лет Серхио знал столько всего, что даже всезнайка не смог бы с ним сравниться в его знаниях.
На рабочем столе, который был завален всяческими бумагами с расчетами, суммами и даже где-то спокойно себе лежали золотые монетки, так же блистало кольцо. Золотой обруч, практически ничем не выделяющийся от других, но камень в центре этого кольца был сам алмаз в виде прелестнейшего цветка. У каждого мужчины рода Аверлинов оно имеется, делают, как только мальчик рождается, и это кольцо становится брачным символом в их доме. Кольцо дарится, когда заканчивается свадебный ритуал, чтобы показать жене, что теперь она – представительница их рода.
- Итак, что ты думаешь по этому поводу? – спросил Серхио, передав Пьеру бумаги с расчетами причиненного крестьянам вреда. Они сидели здесь уже около часа, корпя над бумагами. В тягость? Нет, никогда! Оба работали и трудились каждый день: рассчитывали запасы зерна, когда они закончится; на какую неделю месяца нужно дать знак на то, чтобы начались посевные работы. Сажали: пшеницу, картофель, лук, чеснок, капусту, морковь. И причем, эти двое работали вместе с крестьянами, втайне от Ее Величества. Пьер попадался из-за неосторожности и неумения заметать следы своей работы, Серхио же, который ни разу не попался с поличным, тихо хохотал над тем, как Пьера разоблачают снова и снова.
- Я утром был там, где-то час до рассвета. Это на севере Леса, ну, там, на границе Леса и Гор. Там есть небольшая таможенная деревня… точнее, была… - Пьер отдал бумаги обратно, и Серхио теперь видел чуть-чуть иначе все. И это все приобрело свое значение в глазах принца. Конечно же, вид у советника был довольно-таки измученный: побледневшая кожа, глаза уставшие, а губы пересохшие. Признак бессонницы, наверное...
- Каким был пожар? Ты его видел? – Серхио приподнялся, но опустился, смотря на Пьера переживающим взглядом. Они оба заботились друг о друге. Начиная с того самого дня, с пожара.
Пьер кивнул и заговорил ровным голосом, как и подобает советнику будущего Короля:
- Да. После того, как мы его кое-как потушили, и, Слава Богине, это оказался небольшой участок, ветра не было, чтобы расширить масштаб пожара, мы, наконец-то, смогли разглядеть хоть что-то. По-моему, это поджог.
Принц замер, подняв свои небесно-голубые глаза на брата, взгляд его излучал беспокойство. Разве можно совершать такое? Портить жизнь совсем безобидным людям, которые мирно работают и не просят ничего? Кто пойдет на поджог?
- Откуда такие мысли, Пьер?
- Оттуда, что деревья, которые возвышались больше столетий, вынесли всякую непогоду, горели! А запах… запах не такой, какой должен был быть при природном пожаре.
- Ты говоришь загадками, брат! – терпению принца уже приходит конец, поскольку кто-то покушался на его народ и родные места!
- Да успокойся ты! Мы с тобой немало видели пожаров, даже встретились в пожаре… - проговорил он шепотом и тут же отвел взгляд, чтобы не видно было, как из глаз проливается та слезинка, слезинка о матери, которая мертва. Серхио решил его не трогать, не говорить и дожидаться продолжения рассказа, который последовал спустя минуту, – Запах не был привычным, не такой, словно горела древесина. В ту ночь не было ни молнии, ни грозы, ни сильного ветра. Все было спокойным! Откуда взялся огонь?
- Может, кто-то просто забыл потушить костер? Кто-то из крестьян? – Пьер на это предположение отрицательно покачал головой.
- А может, кто-то забыл и запустил в березу горящую стрелу?! – прошипел Охотник и вытащил стрелу из куска черной ткани, которую принес с собой. – Я нашел ее в стволе березы, точнее, в пеньке, который остался от дерева… приглядись… - Пьер передал Аверлину стрелу.
Он взял, пару раз повертел в своих руках, начиная приглядываться к улике. С виду обычная стрела, прочная, не гнувшаяся, что говорит о высоком качестве изготовления. На наконечнике стрелы обмотана липучая ткань. Принц не поленился убрать ее и взглянуть на то, что скрывается там. Размотав ткань, Серхио зашипел проклятия.
- Сучка! – прокричал он, увидев на наконечнике стрелы герб дома Короля Гор.
- Примерно такая и была моя реакция,- тяжело вздохнул Пьер, расслабившись в своем кресле,- Возможно, она за что-то мстит. Не трудно догадаться, за что именно, - его глаза лазурного моря остановились на Серхио и настороженно сузились,- По-видимому, она хотела стать твоей невестой. Такие женщины, как она, не отстают от своей цели. Лучше бы ты ее изнасиловал после бала и бросил бы в яму,- с невинным лицом произнес Пьер, ангельски улыбнувшись, но за этой улыбкой была злость на Горную принцессу.
- Она - самая гнусная тварь, которая рождалась на этом свете!- оперев руки на стол, Серхио наклонился вперед и прошипел, - А еще она хитра и умна, но, видимо, вчера она не постаралась замести следы... Вот шлюха же…
Но не успел он закончить свою пламенную речь, как в дверь из красного дерева робко постучали. Звук заставил этих двоих перестать обсуждать происшествие, поскольку оба умолки и смотрели удивленным взглядом на дверь, будто ее никогда и не видели.
- Войдите, - только и произнес громкий голос принца, который изучающее посмотрел на ту, что вошла в его личные «покои» - в кабинет. Две черные косы, связанные друг с другом тонкими сиреневыми ленточками, глаза голубые, милая улыбка, которая подчеркивала ее теплоту. Ее милое личико появилось в кабинете принца, а затем она быстро зашагала к столу, заставляя Серхио машинально спрятать стрелу в ящик рабочего стола.
- Простите, что побеспокоила… - начала девушка, словив на себе зачарованный взгляд Пьера, который не моргал, лишь смотрел и смотрел на Онор, порой глупо улыбаясь.
- Ты никогда меня не побеспокоишь, сестра… в чем цель твоего ви… - и тут он осекся, пару раз моргнув. Вспомнив, что Онор является служанкой его невесты, ему не составило труда догадаться о цели визита служанки, – Каков будет ответ твоей госпожи? – сейчас он стал серьезным, терпеливо выжидая слов, от которых, кажется, зависит все.
Вместо ответа Онор передала ему аккуратно сложенный пергамент.
Серхио немедленно, как можно быстрее, прочитал строки, написанные на бумаге прекрасным ровным почерком. Улыбка засияла на его лице, делая принца моложе еще на несколько лет. На секунду, всего на секунду показалось, что он похож на влюбленного мальчишку.
- Онор, когда пойдешь к моей и твоей матери, сходи еще и на кухню, скажи кухаркам, что принц подарил тебе шоколад; скажи нашим матерям, что сегодня ночью я женюсь на ее Высочестве Джулианне Дейнер… - улыбка не могла сойти с губ принца, когда он вновь перечитывал письмо. А затем, он посмотрел на своего названного брата, который до сих пор смотрел на Онор с непонятным некоторым выражением лица.
На несколько минут, когда Онор выбежала из кабинета с радостными вестями, воцарилась тишина, никто не хотел ее нарушать. Пьер повис в своих немыслимых мечтаньях, а Серхио в мыслях радости и кое-чего еще. Серхио поднялся и подошел к тумбочке подле деревянной двери, взял оттуда кувшин с темно-красной жидкостью за ручку и вернулся к столу, где налил в маленькие рюмки содержимое.
- Держи, молчаливый влюбленный парень… и не говори, о чем я… ты смотрел на мою сестру влюбленным взглядом.
Пьер быстро вышел из мыслей и сейчас испуганно смотрел на принца, а глаза его были похожи на огромные блюдца. Охотник, как показалось Серхио, сейчас был похож на испуганного зайчонка.
- Ты… ты о чем?! – вскрикнул Пьер, словив на себе грозный взгляд принца, - я… давай, не обо мне? Я сам как-нибудь разберусь со своими чувствами… Итак… Дракон женится на кошечке? А не боишься, что она расцарапает тебе лицо? – быстро и умело сменив тему с себя на Серхио, Охотник самодовольно улыбнулся.
- Она выходит за меня замуж ради своего народа… - странно улыбаясь, Серхио передал ему рюмку, взяв вторую, и тут же осушил ее.
- А ты? – на губах Охотника заблистала хитрая улыбка, которую с ним разделил и Серхио.
- Ну… кто знает? – хищная усмешка, а взгляд… в его словах, как знают эти двое, много смысла, взгляд Серхио многозначительный, глаза сверкают хищным блеском.
Мужчины засмеялись.