Г л а в а 21.
- Ну что тут поделаешь! - огорчилась мама. - Пустоголовые вырядились, а точнее сказать разделись и развлечения ищут. А найдут приключения на свои головы. А народ удивляется потом, откуда берутся маньяки? Да всё от подобных «девушек». Насмотрятся на них, и кого-то «потянет на подвиги». И если б, этих провокаторш насиловали и убивали, было бы логично, но ведь достаётся приличным девушкам и женщинам.
- В головах пусто, а на голове густо, - согласился я. – Но ты не расстраивайся, хоть в Москве тоже хватает таких Лолит. Ты, разве, не замечаешь, когда вы ходите по школам здоровье проверять. Наши девушки, особенно из элитного сословия, не сильно стремятся учиться, а больше озабочены поисками богатых сынков, чтоб прилепиться к ним, и может стать элитными проститутками, упоминаемых в романах Жоржа Сименона. Кстати хорошо, что ты ушла, наконец, из реанимации, и будешь ходить с комиссиями по школам – эта работа гораздо полегче, чем в больнице.
- Однако, каких ты знаниев набрался-то, почитав классиков. Действительно, я замечала девушек, которые давно уже не девушки по статусу, особенно в элитных школах. А что им? Бельё у них всё из-за «бугра», как сами говорят, золото в ушах и на шее им не запретишь носить. Вот, только форма их смущает – надо одеваться в школу, как все. И, ты прав - не мечтают они дальше учиться, зато «Метрополь», да гостиница «Интурист», притягивают их магнитом.
- Вот и не огорчайся. Ты у меня девушка скромная, хотя, если бы пошла к «Интуристу» - конечно же, я не всерьёз говорю, то стоять бы тебе долго не пришлось. Живо бы подхватили, хотя бы и за кожу смуглую. Но, давай, вернёмся к битвам за Севастополь и Крым – это интересней.
- Да, за то, что хотел бы мать выставить у «Интуриста» тебя тоже бы надо отхлестать. А не хотел? Шутки всё это? Ну, конечно! Однако вернуться нам к битвам за Крым, тяжело будет, после размышлений о таких вернисажах, что в Москве, что в Севастополе. Грустные эти встречи наводят меня на мысли, что женишься ты поздно, если вообще женишься. Вижу, что натура твоя жаждет романтики, чтоб и девушка была образованная, как и ты, а не бросающаяся в любые авантюры, в которых приобретают неизлечимые болезни, а то и бездетность.
- Да уж! Насмотрелась ты в Филатовской больнице на больных детей. И потом и на взрослых в реанимации института имени Бурденко. Так, что теперь у всякой девушки подозреваешь возможность появления больных детей. И вдобавок в легендарном Севастополе встречаются пустышки, которые вводят в транс мою Белку. А не оставить ли нам их в покое и перейти к бою за Крым?
- Да. Давай ещё немного повоюем. Итак – война, что ты наделала? И что ты делаешь с людьми? «Да, были люди в наше время, - заявлял Лермонтов, - не то, что нынешнее племя…» Но ты, мой дорогой, я чувствую, хорошим бы воином был в любой войне, если тебе так по душе история России, что даже не пошёл с девушками на танцы.
- Ты смеёшься, мама, как бы я бросил тебя в чужом городе и пошёл с полураздетыми малолетками? Пока мне ещё интересней с тобой и так будет до того времени, пока не поступлю в училище. А там придётся уехать – в Москве нет Лётных училищ. Только в Ленинграде Академия, но там готовят наземный командный состав и берут лишь, отслуживших солдат в армии.
- Ты уже всё узнал? – удивилась Белка. – Ладно-ладно, - поспешила она сказать на мой жест, что не всё я знаю, - не будем говорить о будущем, вернёмся, всё-таки к войнам, которые прославили Россию. Давай, я буду называть даты, а ты определи, что тогда было. Согласен? И первые даты это 1768 – 1774 годы.
- Как раз Россия потеснила турок в Чёрном море. А Суворов в 1772 году вытеснил 170 судов их из Ахтиарской бухты – это была полная победа. Но надо строить свои корабли, которые надо ввести в бухту. Строить уже такие суда, чтоб они были достойны времени. И через десять лет Клочков ввёл в бухту два фрегата «Храбрый» и «Осторожный» - это было что-то особенное. А через год в бухте стояли и плавали уже 17 хороших кораблей и назвали это Черноморским флотом. Правда, - я вздохнул, - не сладкая жизнь была тогда у моряков – они были типа рабов на судах, под командованием плохих офицеров.
- Уж не хочешь ли ты мне рассказать о восстании на броненосце «Потёмкин»? Это случилось гораздо позже. А пока мы с тобой ещё Екатерину не прокатили по Малороссии, как называли в её правление Украину. Итак, поедем вместе с роскошной стареющей императрицей? Поехали. Катерина, набрав богатую свиту и много прислуги, барственно катит по России, делая остановки, чтоб отдохнуть – с пирами, с забавами. И дальше по Украине – уже с Потёмкинскими деревнями, как пишут в наших учебниках по истории. Но думаю, что много лгут, чтоб опошлить её правление, и, вообще правление царей. Деревнями-то были города уже строящиеся, такие, как известные нам с тобой Николаев, Херсон. Да-да, Херсон, где мы с тобой бывали не раз в хорошие или плохие времена. Но городу всё равно – плакали мы или смеялись – он в любое время живёт своей жизнью. А строил его, по приказу Потёмкина дед Пушкина Иван Абрамович.
- Опять Пушкин? – удивился я. – Он, наверное, во всех городах Юга побывал?
- А что! Приятно было, наверное, Александру Сергеевичу путешествовать по Югу и знать, что есть город, который создал своим воображением, но по приказу Потёмкина его предок. А были ещё города, построенные к приезду Екатерины, и чтоб там людям жилось легче. Это Одесса – как поют теперь в песнях – «Жемчужина у моря». Но, думаю, тебе интересно будет знать, что посёлки, или маленькие городки, на месте которых возвели названные города, назывались до этого по-другому.
- Интересно. Называй.
- Посмешу тебя немного. Значит, по ходу Днепра сначала стоит Херсон – так сначала и назывался, видимо по созвучием с Херсонесом, что был как раз в Крыму. Но вот Гаджибей – его строили турки, потом, когда пришли русские, переименовали в Николаев. Дальше Одиссоса – строили греки. Как теперь называется? Правильно – Одесса. Ахтыр – по названию бухты? Точно – это теперь Севастополь. А Симферополь наш любимый. Он назывался Ак-Мечеть.
- Что-то ты дальше не заглядываешь – в Феодосию, в Ялту?
- В Ялту мы ещё поедем – у меня и адрес имеется, где остановимся. А в Феодосию у нас не времени, ни денег не хватит. Я сама туда, девушкой, всё хотела заехать, но не получалось. Видимо и теперь – мы не успеем в Феодосию. Зато в другой раз прямо с неё начнём. – Белка потянулась и встала. – Пошли домой, дорогой, в наше временное жилище. Думаю, что хозяйки наши спят, так мы тихо, как мыши, проберёмся в свою спальню, но прежде помоемся, холодной водой. Конечно, мыться надо и закаляться надо, но как подумаю, что вода в Севастополе просто ледяная – так мороз под кожей бегает. Но у меня всё сместилось в голове – ночлег домом зову.
- Так хозяйки очень приветливы, - поднялся я вслед за мамой, и мы пошли, разминая ноги.
- Да, но не надо этим пользоваться. Прасковья Захаровна, подозреваю, тяжело больна. У неё сахарный диабет. А в таком состоянии чужие люди в тягость.
- Что такое сахарный диабет?
- Это неправильный обмен веществ в организме. От него люди, не желая того, поправляются. Галя тоже полная – возможно заболевание наследственное. Поэтому она – я думаю, и не захотела иметь ребёнка, чтоб не мучился. А что это ты у меня расспрашиваешь?
- Ну, мам, если зашёл разговор о болезнях, я должен кое-что узнать о них. Ведь наша тётя Вера, которая тебя так грузила собой, когда приехала в Москву, как вышла замуж, так её и понесло в разные стороны. Это не я сказал, это бабка Юля так о своей любимой дочери шепчет.
- Удивляюсь на Юлию Петровну. В детстве нашем прямо надышаться не могла на Веру.
- И поэтому тебе – как в сказке «Морозко» - пришлось трудиться. И по хозяйству управляться и воду носить и печку топить и тесто месить? Ещё и хлебы выпекать?
- Ну да. А мыться дома, плескаться, любили больше всех две влюблённые друг в друга дамы. Ну, а кушать всегда самые первые, самое хорошее, мной приготовленного, выбирали. Я иной раз не успею обернуться, как ничего нет, если причислить к активным едокам папу, пока он жил с нами. Потом девчонки маленькие подросли – твои тёти Валя и Лариса. Так и они, глядя на Веру и маму, тоже себя не утруждали. Даже когда я экзамены сдавала за десятый класс, не беспокоились насчёт обеда для меня. А что я приготовлю, и бегу на экзамены, тут же поедали как хорьки. А я поесть не успевала, поэтому сдавала экзамены, самой первой, к радости моих одноклассников, и домой, не дожидаясь, как отметки объявят. Прихожу, а там всё пусто – мне плохо становилось.
- И кастрюли не вымыты, ложки, тарелки? – вспомнил я, какую гадость нам с мамой подстроила тётя Валя, придя к бабушке Юле и выкушав со своими соседями всё, что приготовила мама нам на три дня. А посуду грязную нам оставили – мойте, голодные.
- Как раз посуду мыли, - засмеялась мама. – А вечером, вернувшись, с прогулки, делали вид, что ничего не ели: – «А что? Разве ты чего-то готовила?»
- Вот наглые! Такими же стали и взрослыми. Только посуду уже не мыли. А ты бы тогда, в детстве, ничего этого не делала, так тёти Валя с Ларисой быстро бы научились всё делать. А так, наверное, ещё на тебя бросались, что ужин им не приготовила?
- Нет, руки не распускали, потому что я могла сдачи дать.
- А если бы ты заболела? Научились бы тогда тёти мои себе готовить?
- Так и болела. Лет в четырнадцать схватила меня детская болезнь скарлатина. В детстве она переносится легче, а вот в юности – ломало меня, не дай Бог другим, такое пережить. Тебе я рассказывала, что сознание теряла? И вот привезли меня в инфекционную больницу, где привязали ночью к койке, чтоб не свалилась и больше никакой помощи. Я бы могла задохнуться, потому что в горле стоял ком, и не могла глотать. И дышать было нечем, потому что всё у меня распухло. И вдруг, как будто добрый Ангел спустился с небес и напоил больную девушку чем-то тёплым. Пробка в горле проскочила, я начала дышать как паровоз – раздышалась.
- И не умерла, как, наверное, ожидали бабушка Юля с тётей Верой?
- Да, твоя тётя Вера, наверное, молилась своему чёрному Богу, потому в тот же день, как я заболела, в школу пришёл новый юноша – очень представительный – в которого много девушек влюбились, в том числе старшая моя сестра. И Вера мечтала прибрать парня, к её липучим рукам, пока я болею. Но он почему-то не на неё, ни на других девушек не польстился, а искал меня, как потом мне признался. В меня он влюбился, заглянув в класс, где я отвечала урок, уже заболевая.
- Здорово. В тебя, плохо одетую, влюблялись хорошие парни, а в тётю Веру – с её одёжками не влюблялись. Вот и сравни себя с этими девчонками, что сегодня приставали ко мне. Думают, что оделись, как шлюшки, так и все на них бросаться будут. Или найдутся такие парни?
- Обязательно найдутся. На каждый товар – есть желающие, такие же ненормальные, как эти девушки. – Белка посмотрела на меня искоса и улыбнулась, отходя. - Порядочные же парни смогут оттолкнуться от них, если знают уже этих девушек. Или если они заразили уже кого-то плохой болезнью – то могут и побить. Что-то я предчувствую, что эти «малолетки», как ты говоришь, несут в себе какие-то болезни.
- Ты же медик. Могла и унюхать. От них пахло как-то странно, хотя и надушились духами.
- Да, родной, подальше от таких девушек, подальше. Хорошо, что ты людей видишь. Или это при мне ты так разговаривал с ними? А не было бы рядом мамы, пошёл бы на танцы.
- Нет, мам, на танцы с такими девочками меня на аркане не затянешь.
- А из вашего класса, если б тебя кто пригласил? Особенно, если нравится девушка? Или чуть постарше? Мне кажется, что Наташа, с которой ты ходил когда-то в хор, к тебе не ровно дышит. И помнишь, ты ходил с ней в театр, на Малой Бронной. Понравилась девушка?
- Я ещё к ней на день рождения ходил, если ты помнишь. Но в театре я к ней не мог присмотреться. У нас билеты были на откидные места – сидели друг за другом. А вот на дне рождения, мне показалось, что Наташа собрала себе массовку. Была она и её брат единоутробный. Не близнец, а двойняшка – они не очень похожи. И много-много парней. И мне показалось, что Наташа набрала статистов и хочет, чтоб они передрались.
- Что такое ест «статист»? – Белка изобразила интуристку.
- Это, мам, парни, которых Наташа хотела столкнуть лбами. И у неё получилось. Старше меня ребята начали выпендриваться друг перед другом, и чуть ли не бодаться за внимание девы. А я помог Наташиной маме на кухне, и ушёл по-английски, не прощаясь.
- Да что ты! А маме Наташиной чего помогал? Она тебя попросила?
- К своему стыду, должен признаться, что да. Она заметила, что я хочу уйти, и позвала меня. Но я сделал, что она хотела – полку там ей прибил, потому что та на неё чуть не свалилась.
- И это при взрослом парне – её сыне – гость прибивает полку? – удивилась Белка.
- Почему бы и нет, мама. Мне показалось, что полка эта уже не один день была перекошена.
- Теперь понимаю Зинаиду Яковлевну. Она пришла через день в подростковый кабинет и при враче, стала хвалить мне, какой хороший у меня сын. Прямо лучший парень, из гостей дочери, кто ей понравился. Ну, разминка у нас произошла насчёт моих парней в молодости и твоих девушек сейчас, но вот мы и у дома, где нас, возможно, ждут – вижу свет в окне.
- Это младшая хозяйка – сегодня у неё выходной день. Если она будет приглашать нас покушать – ты согласишься? – Меня, после всех наших похождений одолевала тема, что бы ещё поесть. Дома я бы не постеснялся, поджарил бы себе, на скорую руку, яичницу. Разумеется, если бы были яйца. А то и хлеба пожевать с постным маслом – тоже вкусно.
- Соглашусь, а то может и обидеться, что мы не хотим отведать её кушаний. Во выразилась, прямо, как Вера – старшая твоя тётушка – манерно. Но Галя, дружочек мой, может находиться со своим мужчиной – это не исключено. Тогда мы чуть сполоснёмся душем и в свой уголок – шмыг.
Тётя Галя, однако, ждала нас: - Где же вы всё ходите? Неужели наш Севастополь взял вас в плен? А я всё жду, чтоб угостить шарлоткой. Это моё творение из яблок – многие хвалят. А тебе, Олег, могу и колету предложить с гарниром. Ты такой большой парень, должен много кушать, чтоб расти. Хотя куда уж. Не хочешь? Тогда мама, может быть, захочет? Реля, вы как? Нести?
- Спасибо, но кушать будет Олег, - выручила меня мама. – Что-то он прямо застеснялся. Молодёжь, которая ещё растёт, всегда голод испытывает, - улыбнулась мама с какой-то грустинкой, вспомнив что-то из своей голодной юности. - Так что, друг мой, отправляйся мыть руки.
Конечно, я умял и большущую котлету и шарлотку отведал. И всё это запил компотом. Насытившись, как крокодил я отправился под холодный душ, пока молодые женщины делились своими секретами. Потом завалился спать на свою полку, и уже не слышал, как пришла мама и тоже залегла. А утром мы опять отправились в новый круговорот «кафе–пляж–опять кафе–экскурсия в Панораму». И ужин – уже более плотный, чем обед, потому что ещё прогулка по городу и разговоры. На другой день Панораму заменила Изорама и поездка на Сапун-гору, где мы провели целый день – ходя то за одним, то за другим экскурсоводом. Всё было интересно и печально – мы с мамой словно пережили много войн в Севастополе. Войны со Скифами, с Монголами, с Турками. И войну в середине девятнадцатого века. И войну недавнюю, как кажется, хоть на самом деле прошло уже почти тридцати лет, по её окончанию. А люди всё так же плачут, как в Бресте, который принял на себя первый бой с фашистами. Как в Варшаве, которую немцы разорили, а русские солдаты отстраивали. Как в Москве, когда собираются бывшие воины на многих площадях в день Победы. И как в загубленной Хатыне – куда мы ездили года три назад - звонят печальные колокола. Чтоб никто не забыл, сколько людей погибло в Белоруссии. Довелось нам с мамой и дядей Домасом видеть отголоски сражений в Волгограде. И погибали ведь не самые плохие, наоборот, первыми гибли герои. А в легендарном Севастополе таких защитников было немало, и имена их, выбитые на гранитных стелах, навеки занесены в скрижали истории. Надеюсь, люди будут вспоминать не только выдающихся полководцев таких, как Суворов, Кутузов, Лазарев, Нахимов, Ушаков, но и матроса Кошку, медицинскую сестру Дашу- Севастопольскую и множество других «рядовых» героев.
– «Каждая пядь земли в Севастополе и вокруг него полита человеческой кровью», - торжественно сообщали экскурсоводы и говорили так не зря. Не хотелось расставаться с городом-героем, но Крым большой, а мы с мамой, как она сказала, «не объехали ещё и сотой доли». С этими мыслями, лёжа на довольно твёрдых полках в квартире наших добрых хозяек, я и заснул в последнюю ночь в Севастополе.
глава №22 - http://www.proza.ru/2014/07/08/688