Четыре года Феликс, невидимый, не осознаваемый, находился за пределами памяти Вики, а теперь на нее обрушилась лавина воспоминаний. У девушки было чувство, будто она пробудилась из глубокого сна - она помнила Феликса так ясно, будто они расстались вчера. Ей хотелось думать о нем, вспоминать его, воссоздать каждую черточку лица, походку, фигуру, но вместе с ликующей радостью любви, томлением и сладким душевным трепетом пришла жгучая мука разлуки и утраты. Добавлялись новые воспоминания, они были похожи на взрывы мозга, сердца и души, и каждое заставляло страдать. Вика надеялась, что боль будет кратковременной, ждала, что страдание сменит облегчение и свобода, но прошел день, три дня, неделя - боль накатывалась и уходила волнами, но не слабела. Вика запретила себе думать о Феликсе, пытаясь опомниться, обернуться к своему настоящему, оставить все как есть, но образ гроссмейстера сиял ярче звезды. Если девушке удавалось на непродолжительное время отогнать мысли о возлюбленном, они возвращались с новой силой и вытеснить их ей не удавалось. Внутреннее напряжение возросло, и она больше не могла думать ни о чем, кроме Феликса. Воскрешенный образ гроссмейстера настолько овладел ее сознанием, что Виктория начинала утрачивать чувство реальности. Это испугало ее, и она попробовала, не сопротивляясь воспоминаниям, разобраться в собственных чувствах, но ясные образы перемешивались с мечтами, мысли путались, накладывались одна на другую, мучительное перемешивалось с трепетным и радостным. Нет, не разгадать ей этой тайны. Остается принять свои чувства и боль, которую они порождают. Душевные муки тоже имеют смысл. Остается понять, в чем он состоит – и вот, словно вспышка пронзила мозг – боль говорит ей о том, что она должна вернуться к Феликсу.
«Возможно, я хочу воссоздать непоправимо погибшее. Даже если это не так, не принесет ли мне встреча с Феликсом новые беды? Ведь я уехала именно из-за него», - пыталась рассуждать Вика, но чем больше она внушала себе абсурдность решения увидеть гроссмейстера, тем сильнее желала встретиться с ним. «Что это, иллюзия, игра моего воображения, наваждение? – Думала она, - я не могу оставить эту загадку нерешенной - почему меня так неудержимо влечет к нему?»
Тонкая, невидимая нить, существующая между ними, не порвалась и не исчезла. Сквозь время и пространство она притягивала ее к Феликсу. Ни усилия воли, ни доводы здравого смысла не могли противостоять этому зову. Вика чувствовала себя летящей на Север птицей - и ничто не удержит ее на Юге. Ни одна драгоценная минута, которую она может провести с любимым не должна быть потеряна. Судьба предрешена – она должна была быть рядом с Феликсом.