Мгновенья слагались в свою музыку, я был их частью, когда они звенели.
Они отзвенели и навеки унесли с собой свою тайну.
Мне осталось лишь несколько золотых песчинок из сверкающего потока времени...
Константин Бальмонт.
Осень выдалась на редкость холодной и дождливой. Максимилиану никак не удавалось согреться. В каменном доме Бутуш, куда его заточили гвардейцы, не было камина. Привыкший к роскоши император страдал от тесноты и убогости своего нового жилища. Радовало одно: через небольшое окно можно было видеть площадь Бург – главную площадь маленького городка Гарре – столицы большой Бурггии.
Максимилиан прикрыл глаза. Сколько сил он потратил на то, чтобы превратить Бурггию в могущественное, сильное государство. Люди забыли, что такое голод, нищета, болезни. Гарре процветал. Он стал городом-крепостью, окруженным высоким валом. Широкая полноводная река Звин связывала его с морем. Множество небольших каналов снабжали горожан водой и рыбой. Недостатка не было ни в чем.
Максимилиан поднялся, подошел к окну. На площади Бург, как всегда, было многолюдно. Жизнь в городе не изменилась. Торговцы предлагали свои товары. Бродячие артисты пели и плясали. Дети гоняли голубей. Вельможи неспешно прогуливались мимо Ратуши, ожидая решения совета Донациев, провозгласивших себя защитниками страны.
Максимилиан подумал о том, что все произошло слишком стремительно. Восстание началось тогда, когда загорелась башня Белфорд – символ независимости Бурггии. Он, император Максимилиан побежал к башне вместе со своими верными соратниками, чтобы тушить пожар, чтобы не дать огню перекинуться на ближайшие дома. Он успел отдать несколько приказов, окружившим его гвардейцам. Но они выполняли другой приказ. Они окружили императора не для того, чтобы помогать ему, а чтобы его арестовать. Гвардейцы повалили его на землю, связали и бросили в каменный дом Бутуш – тюрьму для вельмож. Максимилиан не знал, что стало с его соратниками, его друзьями, но чувствовал, что должно совершиться что-то ужасное.
- Если эти люди устроили пожар в Белфорде, не пощадив главную святыню города, что для них человеческая жизнь? – подумал император, положив руки на перекрестие рамы. – Мне остается смириться и принять свой крест, как бы тяжел он не был.
Максимилиан отошел от окна. Лег на жесткую кровать, накрылся с головой. Темный лабиринт сна увлек его в далекое прошлое. В то время, когда он был еще ребенком и беспрепятственно бегал по узким улочкам Гарре.
Больше всего он любил плавать на лодке по каналам, разделяющим город на квадраты. Максимилиан заплывал под животы пузатых мостов и слушал пылкие признания влюбленных. А еще ему нравилось разглядывать отражения домов в темной воде. Однажды он увидел в темной воде отражение девочки. Белокурой, роскошно одетой девочки. А потом он увидел эту девочку на балконе башни Белфорд, когда стоял рядом с отцом на площади Розенхёд, украшенной розами в честь праздника Святой Марии.
- Кто это? – спросил Максимилиан, неотрывно глядя на нее.
- Это император Карл Смелый со своей женой Марией и дочерью Маргаритой.
- Маргарита Ван Малер, - Максимилиан несколько раз повторил имя девочки. – Она похожа на ангела. Даже темная вода Звина не исказила ее красоты. Ее волосы были такими же золотыми, лицо - таким же белоснежным, словно выточенным из мрамора, а взгляд - таким же испуганно-удивленным и...
- Максимилиан, - строго сказал отец. – Не стоит заглядываться на Маргариту. Она тебе не пара. Несмотря на то, что ты – сын Арентса Грутхуссера – главного поставщика трав для пивоварен, ты не сможешь стать императором Бурггии. Самое большее, чего мы сможем добиться, стать богатейшими людьми Гарре, установив монополию на поставку грутте – смеси растений и трав для пива. Мы закончим строительство дома из тесаного камня на берегу Гринерия – самого длинного канала Гарре, но и это не даст нам права претендовать на императорский престол. Запомни, сынок, императором нужно родиться.
Максимилиан посмотрел на отца исподлобья. Арентс Грутхуссер усмехнулся, обнял сына за плечи, сказал:
- Знаешь, что мы сделаем? – Максимилиан посмотрел на отца с надеждой. – Над входом в наш новый дом-дворец мы напишем слова: «Plus est en vous!» Это означает – в вас заложено больше.
- Plus est en vous, - повторил Максимилиан. Глаза его заблестели. – Я обязательно стану императором, отец, несмотря на то, что родился в семье пивовара! - воскликнул он с мальчишеской горячностью.
- Люди слишком жестоки, сынок, - сказал Арентс Грутхуссер, покачав головой. – Даже если ты станешь мужем Маргариты, они найдут повод упрекнуть тебя в незаконном захвате престола.
Тогда слова отца были Максимилиану непонятны. Теперь они обрели реальность. Его назвали самозванцем. Его хотят лишить не только власти, но и жизни, если он не подпишет отречение от престола в пользу Донация Краненбургского – сына епископа.
Он, Максимилиан Грутхуссер, отречение в пользу этого высокомерного негодяя, одержимого жаждой власти и денег, не подпишет. Смерть императору не страшна. Он видел ее на поле боя. Он сражался с ней во время эпидемии чумы. Она отняла у него самое дорогое – Маргариту и сына Яна. Он, Максимилиан, остался жить, чтобы спасти Гарре, спасти Бурггию. Он не сдастся. Он будет бороться до последнего вздоха. Он обещал Маргарите быть сильным. Он – Лев Фландрии, так она назвала его в их первую встречу. Так стали называть его жители страны, которой он правит двадцать третий год.
Plus est en vous – в вас заложено больше...
Девочка по имени Маргарита – ангел с грустными глазами, стала ангелом-хранителем Максимилиана Грутхуссера. Однажды ночью она приплыла на маленькой лодочке под мост Вздохов и приказала Максимилиану следовать за ней к аббатству Дюн. Он не знал, зачем ей это нужно, но волна радости захлестнула его. Он был несказанно счастлив. Так, как может быть счастлив мальчик тринадцати лет. Он плыл за нею следом и негромко насвистывал победный марш.
Маргарита привязала свою лодочку к большому металлическому кольцу у причала, сошла на берег.
- Ты знаешь, что здесь, в аббатстве никого нет? – шепотом спросила она.
Максимилиан покачал головой. Он стоял напротив. Загорелый, крепкий, плечистый, высокий, намного выше Маргариты. Ей приходилось поднимать голову, чтобы видеть его мужественное лицо, его сияющие глаза. В его взгляде она увидела бесстрашие и готовность выполнять любой ее приказ. Маленькая императрица улыбнулась. Несмотря на свой юный возраст, ей исполнилось четырнадцать лет, она была посвящена во все дворцовые интриги и тайны. Ее научили читать людские лица, слышать то, что собеседники стараются скрыть. Мальчик ничего скрывать не пытался. На его лице было написано восхищение и преданность. Преданность Маргарита ценила больше всего.
- Вы будете моим Львом, - сказала она. – Львом моей маленькой Фландрии.
Максимилиан преклонил колено, прижал правую руку к груди. Маргарита положила свою теплую ладошку на его курчавую темноволосую голову и проговорила нараспев:
- Вас выбираю я в мужья. Вас посвящаю в рыцари я, Маргарита Фландрийская. Назовите ваше имя, мой герой.
- Максимилиан Грутхуссер - Лев Фландрии, - громко сказал он, подняв голову. Маргарита одобрительно кивнула.
- Следуйте за мной, мой бесстрашный рыцарь.
Она пошла вперед, толкнула металлические ворота, шагнула в темноту заброшенного парка. Под ногами зашуршали листья. Освещенные лунным светом, они казались серебряным ковром, брошенным под ноги ее Высочества Маргариты.
- Прежде здесь жили монахи, бежавшие из Коксийда, окруженного песчаными дюнами. Поэтому и аббатство свое они назвали аббатством Дюн, - сказала Маргарита, остановившись у большого бронзового креста. – Монахи думали найти пристанище в Гарре. Но... – Маргарита вздохнула, провела рукой по цифрам, выбитым на бронзе. – Монахам не повезло. Началась междуусобная война. Их обвинили в шпионаже. Аббатство закрыли. Несколько лет это здание пустует. Император Карл Смелый решил отдать его под госпиталь. Скоро здесь все изменится, - Маргарита повернулась к Максимилиану, улыбнулась. - А пока аббатство Дюн в моем распоряжении, я приглашаю вас на крышу. Только... – Маргарита приложила пальчик к губам. – Вы должны мне пообещать, что про наше путешествие не узнает ни одна живая душа.
- Клянусь, - сказал Максимилиан, склонив голову.
Маргарита побежала к зданию, толкнула массивную дверь, вошла внутрь. Подняла с пола большой факел, вручила его Максимилиану. Достала из кармашка спички. Свет факела осветил ее раскрасневшееся лицо.
- Какое счастье, что я нашла достойного спутника для своих игр! - читалось в ее взгляде. – Как хорошо, что он сильный и ничего не боится! Теперь я смогу делать все, что захочу. Все, что...
- В этом доме живут привидения, - сказала Маргарита, потупив взор. Взгляд мальчика испугал ее. Максимилиан смотрел на нее так, как смотрят кавалеры на барышень во время бала. Ее учили не принимать таких взглядов. Но ей было приятно, что мальчик смотрит на нее именно так. От его взгляда все внутри переворачивается, а сердце сладостно щемит.
- Я не боюсь никаких привидений, - ворвался в сознание Маргариты голос Максимилиана. – Я не боюсь ничего, потому что я – Лев Фландрии!
- Тише. Не стоит тревожить спящих, нам хватит ступеней скрипящих и громкого стука сердец. Держите повыше факел. Нам предстоит преодолеть триста шестьдесят шесть ступеней, - прошептала она и пошла к потайной лестнице.
- Раз, два, три... – принялся считать про себя Максимилиан.
Ступеней было ровно триста шестьдесят шесть. Они уткнулись в овальную дверь с ручкой в виде львиной головы. Маргарита повернула ее. Дверь легко открылась. Ровная плоская крыша с высокими бортиками удивила Максимилиана. Таких крыш в Гарре не было. Все крыши в городе были треугольными, с острыми вершинами. Даже башню Белфорд венчала островерхая крыша.
- Это не крыша – балкон, - сказала Маргарита и принялась кружиться, подняв лицо к небу, усеянному крупными звездами. – Потушите факел и идите сюда. Взгляните на город с высоты. Отсюда он еще прекрасней.
Максимилиан подошел к бортику, перегнулся, посмотрел вниз на темные воды реки Звин. Потом взглянул на город. Ровные улицы сходились лучами к площади Розенхёд, над которой возвышалась башня Белфорд – символ независимости Гарре. А вокруг треугольники крыш.
- Посмотрите, как красива ночью гавань, - сказала Маргарита, указав рукой вдаль. – Круглая пороховая башня похожа на добрую нянюшку, оберегающую покой горожан. А ветряные мельницы у резервуара Минневатер - на грозных воинов.
- Добрая нянюшка и грозные воины, - повторил Максимилиан. – Я бы ни за что не придумал такое.
Маргарита рассмеялась.
- Знаете, что я еще придумала? – он с любопытством посмотрел в ее сияющие глаза. – Минневатер – это озеро любви!
- Минневатер – озеро любви, - повторил Максимилиан. – Какое красивое название. Мне оно нравится больше, чем резервуар Минневатер.
- Минневатер станет озером нашей любви, - сказала Маргарита, скрестив на груди руки. – Я смогу вас полюбить. Но... – она посмотрела в его глаза долгим пронзительным взглядом. – У нас с вами все будет непросто. Я – принцесса, вы – Лев Фландрии. Вам придется драться.
- Я готов к любым испытаниям, - прижав руку к груди, сказал Максимилиан вполне искренне. Маргарита оценила это. Взгляд ее потеплел.
- Через два года мне исполниться шестнадцать. Меня выдадут замуж за принца Саксонского, или Французского, или Нормандского, или... – она вздохнула. – Так нужно для поддержания мира в стране. Ах, какое несчастье быть дочерью императора.
- Наоборот, - с жаром воскликнул Максимилиан. – Вам повезло, Маргарита. Вы можете сделать все, чтобы наш Гарре стал еще лучше, чтобы Бурггия процветала. Вы можете убедить отца, что страной должен управлять человек, который ее любит, который готов отдать за нее жизнь.
- То есть вы, Максимилиан Грутхуссер? – спросила она.
- Да, - гордо вскинув голову, ответил он.
- Ценю вашу честность, - сказала Маргарита. – Надеюсь, вы останетесь таким же открытым человеком, никогда не будете врать и изворачиваться.
- Клянусь, - проговорил он, преклонив колено. Маргарита потянула ему свой кружевной платочек – единственную дорогую вещь, которую она взяла с собой. Максимилиан прижал платок к губам. Щеки Маргариты вспыхнули. Она велела Максимилиану зажечь факел и побежала вниз по деревянным скрипучим ступеням. Максимилиан едва успевал за ней.
- Простимся у канала, - сказала Маргарита, отвязывая свою лодочку. – Завтра ждите меня здесь, в аббатстве Дюн.
- До завтра, Маргарита, - проговорил Максимилиан. – До завтра, императрица Фландрии.
Маргарита уплыла, а Максимилиан не сразу отправился домой. Он еще раз прошелся по парку. Прижался спиной к бронзовому кресту, поднял лицо к небу, возблагодарил Господа за то, что Он услышал его молитву. Максимилиан был уверен, что теперь его жизнь изменится.
Plus est en vous – в вас заложено больше...
О тайных встречах принцессы Маргариты и Максимилиана Грутхуссера - сына главного поставщика смеси трав для пивоварен, узнали тайные советники императора. Карл Смелый вызвал к себе Арентса Грутхуссера и приказал отослать сына в Голландию. Максимилиану не разрешалось возвращаться в Гарре до тех пор, пока Маргарите не исполниться шестнадцать. Сын пивовара не должен вмешиваться в государственные дела. Маргарита помолвлена с Эрнестом Нормандским. Через два года она станет его женой. Вопрос этот давно решен. Карл Смелый не желает ссориться с Нормандией из-за глупого мальчишки, преследующего его дочь.
Арентс Грутхуссер понял, что жизнь его единственного сына Максимилиана висит на волоске. Он должен защитить мальчика. Он не станет отправлять его в Голландию, как приказал император. Он увезет сына во Францию. Увезет сегодня же.
Маргариту заперли в Ратуше. В маленькое окошко она видела площадь Бург, по которой проехал экипаж, увозящий Максимилиана. Маргарита положила руки на крестовину окна, уперлась лбом в перекрестие и зашептала слова молитвы. Она просила у Всевышнего защиты и помощи. Умоляла вернуть ей Максимилиана живым и невредимым. Она знала, что никогда не выйдет замуж за Нормандского принца долговязого, несимпатичного юношу с щеточкой рыжих усов под носом. Она готова стоять у крестовины окна до тех пор, пока Максимилиан не вернется. Она готова к любым испытаниям, наградой за которые станет встреча со Львом Фландрии.
Заключение Маргариты длилось чуть больше недели. Потом ее посетил каноник Ван дер Эйк. Он долго наставлял взбалмошную девочку на путь истины. Слушая его проповедь, Маргарита сделал вывод: она должна убедить отца, что лучшего приемника, чем Максимилиан Грутхуссер, ему не найти. Только он может стать Львом Фландрии. Только он сможет превратить Бурггию в сильное, процветающее государство.
- Вы готовы повиноваться воле императора? – спросил каноник, протянув Маргарите руку для поцелуя.
- Да, святой отец, - проговорила она, потупив взор. Ее учили быть смиренной. – Воля отца для меня – закон.
- Я рад, дитя мое, что вы вняли голосу разума, - осенив ее крестным знамением, сказал каноник и вышел.
Маргарита слышала, как он с кем-то шепчется у нее под дверью. Понять слова было невозможно, но в этом шепоте Маргарите почудилось что-то недоброе. Она решила присмотреться к канонику и людям, окружающим его.
- Пусть считают меня глупой, избалованной девчонкой, - решила она. – Я не стану показывать им свой ум, свою проницательность, свой дар предвидения. У нас есть беспристрастный судья, который не даст совершиться беззаконию. Не даст...
Максимилиан Грутхуссер вернулся домой через два года. Он стал еще выше ростом. Раздался в плечах, возмужал, похорошел. Он возвышался над людьми, слушавшими речь императора Карла Смелого на площади Розенхёд. Увидев его с балкона башни Белфорд, Маргарита едва удержалась, чтобы не побежать вниз, в гущу людей, окруживших Льва Фландрии. Ей почудилось, что эти люди знают, кем он станет в будущем. Они уже сейчас греются в лучах его славы, его величия. А она вынуждена смотреть на него сверху, с высоты императорского престола, водруженного на балконе Белфорда.
Маргарита приложила к губам белый кружевной платочек, самую дорогую вещицу, которую она взяла с собой. Максимилиан тоже прижал к губам белый кружевной платочек, самую дорогую вещицу, с которой он не расставался ни на миг. Щеки Маргариты запылали.
- Жди меня там же, - мысленно приказала она. Он склонил голову.
- Я буду ждать тебя, Маргарита.
Но встретиться им не удалось. Слуги императора внимательно следили за вернувшимся Максимилианом и Маргаритой. Они доложили императору о тайных знаках, которые подавала его дочь. Маргариту заперли в Ратуше. Максимилиана отправили на строительство новой дамбы, которую решили возвести в устье реки Звин.
Строительство шло медленно. Строители физы выбивались из сил, заделывая дыры в дамбе, но вода вновь и вновь разрушала их работу. Максимилиан должен был помогать Альбрехту Пиккери, руководившему строительством. Но он вместе с рабочими орудовал лопатой, засыпая дыры в дамбе. Физы были хорошими строителями, но их суеверный страх был безграничен. Они считали, что закончить дамбу им мешает злой дух. Значит, нужно найти его и уничтожить. Физы бросили работу и принялись отыскивать виновника своих злоключений. Несколько дней они бегали по маленькому городку Дамме, заглядывая в самые потаенные места. Наконец, виновник был найден. Им оказалась черная громадная бродячая собака, появившаяся на улицах Дамме. Собаку схватили, бросили на одну из дыр в дамбе, засыпали землей и камнями. Вода перестала сочиться. Физы ликовали. Теперь строительство дамбы будет закончено, и Северное море не сможет больше вредить Гарре.
Максимилиану позволили вернуться домой через несколько недель после окончания строительства. Император Карл Смелый принял их с Альбрехтом Пиккери в Ратуше, в зале советов. Он внимательно выслушал отчет о строительстве, а потом спросил Максимилиана:
- Что бы ты сделал еще?
- Соединил Дамме и Гарре каналом, - ответил Максимилиан. Он думал об этом с первого дня строительства дамбы. Если бы был канал, соединяющий эти два города, они бы с Маргаритой обязательно встретились.
- Хорошая мысль, - обрадовался император. – Новый канал даст нам возможность получать товары с моря, - он поднялся. – Ты смышленый юноша, Максимилиан Грутхуссер. Мне нужны такие люди. Я назначаю тебя своим адъютантом. Через два дня мы выступаем в поход. Саксонцы вновь стягиваю войска к нашим границам. Иди, повидайся с родными.
Максимилиан поклонился и направился к выходу. Голос императора заставил его замереть у двери.
- Надеюсь, ты не станешь искать встречи с Маргаритой. Иначе... – Максимилиан обернулся. – Иначе мне придется воспользоваться гильотиной.
Маргарита, стоявшая за потайной дверью, вздрогнула. Максимилиан улыбнулся.
- Человеку, отправляющемуся на войну гильотина не страшна.
- Ты отважный человек, Грутхуссер, - сказал император. Поднялся, подошел к Максимилиану, пожал его крепкую, мозолистую руку. – Жду тебя через два дня.
Максимилиан поклонился и вышел.
- Посмотрим, насколько ты смел в бою, Лев Фландрии, - сказал император, когда за ним закрылась дверь.
Маргарита тихонько вышла из своего укрытия, опустилась на колени, проговорила:
- Отец, позволь мне попрощаться с Максимилианом. На войне может случиться все, что угодно.
- Да, на войне может случиться все, что угодно, - сказал император, глядя на бледное лицо дочери. Максимилиан Грутхуссер ему тоже понравился. Но Карл Смелый не доверял своим чувствам. Любой человек должен был пройти испытания, чтобы заслужить его доверие.
Император отошел к окну. Он вспомнил пламенные речи Маргариты, пытавшейся убедить его, что лучшего преемника, чем Максимилиан ему не найти. Он понимал правоту ее слов. Максимилиан Грутхуссер был лучше всех. Но именно это и настораживало императора.
- Отец, - простонала Маргарита. – Неужели тебе нравится видеть, как я страдаю?
Император скрестил на груди руки, но поворачиваться не стал. Он размышлял.
Маргарита раскрыла заговор, который готовил каноник. Она уличила саксонского посла во лжи. Помогла Агнессе Маерлин снискать его благоволения. Она помогала людям во время наводнения, которое испугало Нормандского принца и расстроило их свадьбу с Маргаритой. Сердце императора смягчилось. Он подошел к дочери, помог ей подняться, вытер слезы с ее лица, обнял, прошептал:
- Императорские слуги не стали преследовать монашенку монастыря Бегинаж, которая под покровом ночи покинула...
- Благодарю вас, отец! – глаза Маргариты засияли. – Я отправлюсь...
Император отстранился, нахмурил брови, сказал раздраженно:
- Я не желаю вас больше слушать. Ступайте к себе.
Маргарита попятилась. Ее поразила такая резкая перемена в поведении отца. Но когда она повернула голову и увидела у двери тайного советника, то все поняла и, низко поклонившись, удалилась. Душа Маргариты ликовала.
- Наконец-то я его увижу! Наконец-то. Три года разлуки. Это больше тысячи дней и ночей. Как выдержало мое бедное сердце? Оно не разорвалось от горя лишь потому, что я знала, знала, знала о нашей новой встрече под мостом Вздохов.
Увидев монашенку, плывущую на маленькой лодочке Маргариты, Максимилиан улыбнулся. Ему рассказали о странностях, творящихся в монастыре Бегинаж. Монахини бегинки не давали обета безбрачия. Они не должны были пожизненно оставаться в стенах монастыря. Они могли в любой момент покинуть его навсегда. Они были свободными, независимыми людьми, живущими вместе. Бегинки жили не в кельях, а в отдельных домах, не общиной, а поодиночке. Они зарабатывали себе на жизнь стиркой белья для госпиталя, плетением кружев и продажей тюльпанов. Каноники и епископы были в ужасе, но ничего не могли поделать. Сам император благоволил к настоятельнице монастыря Бегинаж Агнессе Маерлин. Бегинки беспрепятственно разгуливали по городу. К их черно-белым нарядам горожане привыкли. Многие считали, что встреча с монашенкой приносит удачу.
- Следуйте за мной, - голосом Маргариты приказала бегинка, поравнявшись с Максимилианом. Он вновь почувствовал себя тринадцатилетним мальчишкой счастливым до безумия.
Возле монастырских стен бегинка остановилась, привязала лодку, чуть помедлила, пошла вперед. Максимилиан последовал за ней. За монастырскими воротами было тихо. Белые двухэтажные домики с черными квадратами окон и черными крышами, расположенные по кругу, напоминали бегинок. Даже церковь, в которую они вошли, внутри была черно-белой. Белоснежные стены и черные мраморные колонны. Черный алтарь, исповедальни и кафедра. А в центре белоснежная Мадонна с младенцем на руках, вырезанная из белого мрамора.
- Это бесценное творение Микеланджело – подарил нашему монастырю купец Москерони, - раздался за спиной Максимилиана мелодичный женский голос. – Это – единственная статуя, вывезенная из Италии еще при жизни ее создателя.
Максимилиан обернулся. Перед ним стояла высокая стройная монашенка с утонченными чертами лица. Черные дугообразные брови. Черные большие глаза. Белоснежное лицо, очерченное черным головным убором. Взгляд доброжелательно-любопытный.
- Я, Агнесса Маерлин – настоятельница монастыря Бегинаж, - сказала она, протянув Максимилиану руку для поцелуя. – Маргарита много мне о вас рассказывала. Но она не сказала главного: вы – обворожительно красивы. Я впервые встречаю такого красивого молодого человека с мужественным лицом и мудростью в глазах. Несмотря на вашу молодость, в вас уже угадывается будущее величие, Максимилиан Грутхуссер. Вы станете достойным преемником императора Карла Смелого.
- Если я вернусь живым из похода в Нанси, - улыбнулся Максимилиан.
- Карл берет вас с собой? – удивилась она. – Маргарита, почему ты не сказала мне об этом?
- Вы бы все равно ничего не изменили, Агнесса, - проговорила Маргарита, не поворачивая головы. – Я благодарна отцу за то, что он позволил мне попрощаться с Максимилианом.
Настоятельница обняла ее за плечи, сказала:
- Ты, как всегда права, моя девочка. Нужно быть благодарными и не роптать понапрасну. Твой спутник знает, зачем вы пришли сюда?
- Нет, - ответила Маргарита и повернула голову.
Ее лицо, обведенное черным монашеским платком, было еще прекрасней, чем прежде. Ее ясные глаза небесного цвета сияли. Ее алые губы дрожали. А на щеках пылал румянец. Максимилиану захотелось прижать ее к себе, расцеловать пылающее лицо и выдохнуть:
- Люблю! Я всегда буду любить только тебя, Маргарита. Мое сердце будет принадлежать тебе. Не потому, что ты – будущая императрица, а потому, что ты – ангел, разбудивший в моей душе неведомые чувства.
- Максимилиан Грутхуссер, мы пригласили вас сюда, чтобы... – голос настоятельницы поплыл фимиамом по церкви. Максимилиан не сразу понял, что она обращается к нему. А когда до него дошел смысл слов, лицо его просияло.
- Мы пригласили вас сюда, чтобы вы и Маргарита поклялись в верности друг другу.
- В верности друг другу, - повторил Максимилиан, опускаясь на колени. Маргарита тоже опустилась на колени и склонила голову.
- Лев Фландрии будет предан вам, Маргарита, до последнего вздоха, - сказал он. – Только смерть заставит меня изменить вам. Только смерть разлучит нас.
- Если вы не вернетесь, я уйду в монастырь, - сказала она. В голосе звучала решительность. – Ни один мужчина кроме вас не прикоснется ко мне, клянусь.
- Клянусь, - прошептал он.
Первые объятия и первый поцелуй стали самыми дорогими воспоминаниями Максимилиана. На поле боя ему было не страшно. Он чувствовал руки Маргариты, защищающие, оберегающие его.
Закрывая грудью императора Карла, Максимилиан думал о том, что благодаря этому человеку он испытал минуты блаженства, за которые не страшно умереть. Огненная вспышка и острая боль, лишили Льва Фландрии земного притяжения. Он воспарил над землей, чтобы сверху взглянуть на поле Нанси, на бегущих саксонцев и на императора Карла Смелого торжествующего победу. Максимилиан не сразу узнал свое распластавшееся на земле тело, над которым склонились лекари.
- Жаль, ему выпал недолгий век, - вздохнул генерал, снимая шляпу. – Погибнуть в шестнадцать лет...
- Зато он пал смертью героя, - сказал другой. – Максимилиан Грутхуссер закрыл своей грудью императора. Его имя войдет в историю Бурггии.
- Нет, я не умер! - закричал Максимилиан, но его никто не услышал. Его тело подняли и понесли к месту погребения. В этом бою погибло более двухсот человек. Максимилиан видел их обескровленные, окоченелые тела с бесцветными лицами. Его тело было другим. Его лицо было залито кровью.
- Я жив, жив, жив! - изо всех сил кричал Максимилиан, парящий над погребальным курганом. – Неужели никто не видит, что я живой?
Сквозь строй молчаливых солдат к месту погребения пробился долговязый юноша с длинной шеей, повязанной белым шарфом. Максимилиан узнал своего друга Питера Ланкхальса, прозванного Питер - длинная шея.
Питер упал на колени, принялся трясти тело Максимилиана, прижимать его к груди и плакать. Максимилиан, парящий над полем Нанси, почувствовал силу притяжения, возвращающую его душу в холодное тело. Стон вырвался из его груди. Питер остолбенел, уронил тело друга. Максимилиан застонал протяжнее.
- Он жив! – закричал Питер, вскочив на ноги. – Максимилиан Грутхуссер жив!
На его крик прибежали сразу несколько лекарей. Окровавленное тело Максимилиана перенесли в операционную.
- Пулю мы извлечем. Хорошо, что она не задела жизненно важные органы. Одно меня настораживает: большая потеря крови, которую нам нечем восполнить. Он может не дожить до утра, - сквозь боль и бред слышал Максимилиан обрывки фраз. Он не знал, о ком говорят. Он верил, что не о нем. Потом сквозь мутную пелену появилось лицо императора Карла, усталое, бледное лицо страдающего человека.
- Ты спас мне жизнь. Ты достоин самой высокой награды, Максимилиан Грутхуссер, - сказал он, склонившись над ним. – Чего бы ты хотел больше всего?
- Стать мужем Маргариты, - прошептал Максимилиан, улыбнувшись. Император выпрямился, посмотрел на доктора. Тот покачал головой и прошептал:
- Он безнадежен, Ваша Светлость.
Карл Смелый вновь нагнулся над Максимилианом, поцеловал его в лоб и сказал:
- Я выполню твою просьбу, Максимилиан Грутхуссер. Ты станешь Львом Фландрии. Когда ты поправишься, я назначу тебя своим преемником.
Максимилиан закрыл глаза. Император выпрямился, посмотрел на темные пятна на лице юноши, вздохнул, вышел из больничной палатки. Он был уверен, что Максимилиан Грутхуссер никогда не поправится, никогда.
Теперь ему следовало придумать слова утешения для Маргариты. Он знал, что будет плакать вместе с ней над утратой лучшего сына Бурггии. Но император не знал, что молодость и жизнелюбие помогут Максимилиану поправиться. Карл Смелый забыл, что судьба в руках у Всевышнего. Что каждому отмерен свой временной отрезок, приготовлено свое задание, свой крест который нужно пронести по верному пути.
Максимилиан Грутхуссер не умер, как это предсказывали эскулапы.
Утром он попытался приподняться, а к вечеру уже сидел в кровати. Питер - длинная шея не отходил от друга. Он слышал слова императора и боялся, что кто-нибудь захочет избавиться от Максимилиана. Его опасения были небеспочвенными. Питер видел, как доктор налил что-то из маленькой бутылочки в стакан с лекарством, предназначенный Максимилиану. Он случайно толкнул поднос. Стаканчик упал на пол. Доктор был взбешен. Император дал ему флакончик с ядом, чтобы облегчить страдания Максимилиана. Карл Смелый верил, что лекарь верно понял его желание. Этот Питер с длинной шей все испортил. Все...
Лекарь посмотрел на красивое лицо Максимилиана, подумал:
- Может быть, я зря сержусь на Питера? Через него Господь уберег меня от зла. Я не стал причиной смерти будущего императора Бурггии.
Выслушав рассказ отца о героической смерти Максимилиана, Маргарита побледнела. Несколько минут она сидела с безжизненным потухшим взглядом. Потом поднялась и пошла к двери.
- Ты куда? – удивился император.
- В монастырь, - ответила она. – Я дала клятву, что... – она повернула голову, посмотрела мимо отца. – Я буду молить Всевышнего, чтобы он вернул душу Максимилиана в Гарре.
- Бедная моя девочка, - покачал головой император.
- Нынче ночью мне снился удивительный сон, - продолжая смотреть мимо отца, проговорила Маргарита. – Я видела белого голубя, который парил над башней Белфорд. Он сел мне на плечо, когда зазвучал победный колокол.
- Победный колокол зазвучит завтра в полдень, - сказал император. Маргарита улыбнулась, посмотрела на отца.
- Я останусь с вами до завтра. Надеюсь, мой сон вещий, и Максимилиан вернется завтра в полдень.
- Он умер, Маргарита, - строго сказал император. – Умер. Его похоронили, как героя на поле Нанси. Его имя войдет в историю Бурггии.
- Его имя обязательно войдет в историю нашей страны, отец, - сказала Маргарита с улыбкой. – Но его будут называть Львом Фландрии, супругом Маргариты Ван Малер.
Ее последние слова император Карл не слышал. Маргарита произнесла их, покинув кабинет отца. Она чувствовала, что Максимилиан жив. Она верила в это. Она молилась за него день и ночь. Она знала, Господь слышит ее мольбы. Он поможет.
В полдень на площади Розенхёд собрались почти все жители Гарре. Люди плакали, слушая пламенную речь императора о героях Бурггии, отдавших свои жизни за независимость страны. Победный колокол запел в их честь. Его зычный голос долетал до побережья Северного моря, заставляя людские сердца повторять его ритмичные удары: раз, два, три... С последним двенадцатым ударом на площадь въехал обоз с ранеными. Первым на булыжную мостовую спрыгнул Максимилиан Грутхуссер. Толпа ахнула. Погребенный на поле Нанси герой воскрес?! Маргарита вскрикнула и помчалась вниз, перепрыгивая через ступени. Она бросилась в объятия любимого и разрыдалась от счастья. Он опустил лицо в ее золотые волосы, чтобы никто не видел его слез. Максимилиан Грутхуссер плакал впервые. Это были слезы очищения, избавления, слезы радости и любви.
Император Карл, наблюдавший за всеми с балкона башни Белфорд, побледнел. Несколько минут он стоял молча, обдумывая свою речь. Потом высоко поднял руку. Люди замолчали.
- Максимилиан Грутхуссер и Маргарита Ван Малер станут мужем и женой. Их свадьба состоится в день рождения Маргариты.
- Ура! Да здравствует император Карл Смелый! – пронеслось над площадью. – Ура!!!
День свадьбы Максимилиана и Маргариты стал самым красивым праздником в Гарре. Он так понравился горожанам, что они решили назвать его праздником Золотого дерева и каждые пять лет отмечать день бракосочетания Льва Фландрии и Ангела Гарре.
Четыре раза Максимилиан и Маргарита были в центре торжеств. Казалось, радости и счастью не будет предела. Но, людям, «живущим в мире мер», безмерность неподвластна. Маргарита – Ангел хранитель Гарре, покинула этот мир. Максимилиан остался один. Он еще не успел оправиться от утраты, как его постигла новая беда – бунт донациев. Максимилиан не мог понять, почему народ, которому он был безгранично предан, ради которого он проводил реформы, для которого открывал школы, художественные галереи, разбивал сады и парки, взбунтовался. Почему они пошли за злым, заносчивым человеком Донацием Краненбургским?
Отец был прав: люди не простили Максимилиану Грутхуссеру его неимператорского происхождения. Главная причина бунта: в жилах Максимилиана течет кровь простого человека. Но ведь и в жилах императора Карла текла кровь простого человека. И в жилах сына епископа Донация течет кровь простого человека. Но эту простую истину не объяснить обезумевшей толпе, верящей в сверхъестественное происхождение вождей.
Максимилиан поднялся, подошел к окну. На площади Бург возвышалась гильотина – орудие казни, которое он приказал поместить в музей. Нож гильотины сверкал на солнце. Сердце императора сжалось, заныла рана, полученная на поле Нанси, стало трудно дышать.
- Как хорошо, Маргарита, что ты не увидишь этого позора, - превозмогая боль, прошептал он. Закрыл глаза, уткнулся головой в перекрестие рамы. Максимилиану впервые стало страшно. Страшно не за себя, а за свою страну, за свой народ. Он явственно увидел разоренный Гарре, занесенное песком русло реки Звин, тени голодных, оборванных людей, движущиеся по улицам. Кругом хаос и запустение. От былого богатства и могущества не останется следа. Даже башня Белфорд станет ниже на три пролета и лишится треугольного навершия. Останутся только лебеди, белые лебеди, грациозно скользящие по каналам.
Максимилиан обхватил голову руками, простонал:
- «Господи, прости им, ибо не ведают, что творят».
Барабанная дробь заставила его вздрогнуть. Бой барабанов возвещал о начале казни. Но кого собирается казнить Донаций, если ему до сих пор не объявили приговор? Максимилиан увидел, как через площадь к эшафоту ведут Питера Ланкхальса, его дорогого друга, его верного соратника, сделавшего немало добрых дел на благо Бурггии. Питер шел с высоко поднятой головой. Его длинную шею обвивал белоснежный шарф. Питер поднялся на помост, посмотрел на застывших в недоумении людей и сказал спокойным голосом:
- Я прощаю вас, жители Бурггии. Меня не пугает ваш суд, суд безумной толпы. Придет время, и вы тоже предстанете перед судом, перед Высшим Судьей, который знает все дела человеческие. От Него не скрыты наши помыслы. Он взвешивает наши сердца на весах правды. Он и только Он решает «быть нам или же не быть». Высшего суда должен бояться каждый из нас. Мне высший суд не страшен. Мысли мои чисты. Мои дела вам известны. Я присягал на верность императору Максимилиану. До последнего вздоха я останусь верен Льву Фландрии. Да здравствует Максимилиан Грутхуссер!
Максимилиан разбил кулаком стекло и крикнул:
- Да здравствует лучший сын Бурггии Питер Ланкхальс!
Питер повернул голову и прокричал в ответ:
- Хвала Всевышнему! Лев Фландрии жив! Мы спасены!
Люди, наблюдавшие за казнью, заволновались. Их уверяли, что император Максимилиан бежал во время пожара, бросив Гарре на произвол судьбы. Его главных советников повстанцы схватили в гавани, когда они грузили на корабли золотые реликвии страны. За это совет Донациев приговорил их к смертной казни. Десять человек должны быть обезглавлены. Первым казнят Питера - длинная шея за то, что именно он поджег Белфорд – символ независимости Бурггии. Он помог императору скрыться. Но, почему же император находится в доме Бутуш, который издавна считался тюрьмой для вельмож? Кто заточил его туда? Почему повстанцы твердят, что он в Саксонии и готовятся к войне? Ропот недоумения накрыл площадь Бург волной нового бунта.
Солдаты, призванные выполнять приказ, подтолкнули Питера к гильотине. Через мгновение во все стороны брызнула кровь. Белоснежный платок, обвивавший длинную шею Питера, стал алым. Максимилиан закричал, как раненый зверь:
- Безумцы! Безумцы! Что вы наделали?
Барабанная дробь заглушила его крик. Но новую волну бунта она усмирить не смогла. На площади появились люди с топорами и дубинами. Они крушили все на своем пути. Кто-то принес лестницу, подставил ее к окну дома Бутуш. Но император Максимилиан был слишком рослым человеком, чтобы выбраться наружу через маленький оконный проем. На лестницу взобрался худощавый паренек. Он просунул внутрь комнаты свою всклокоченную голову и затараторил:
- Я -Янис– сын предводителя ткачей Ванна Конника. Отец велел узнать, что мы можем сделать для вас, Ваша Светлость?
- Скажи всем, что беспорядки затеял сын епископа Донаций Краненбургский. Не дайте ему уйти. Он должен ответить за смерть лучших сынов Бурггии, за пожар в Белфорде. В его руках перстень с императорской печатью. Все документы, подписанные после пожара в Белфорде, фальшивые. Их писал не император Максимилиан Грутхуссер, а Донаций. Меня держат здесь больше недели, заставляя отречься от престола в пользу сына епископа. Поспеши, мой юный друг, Донаций – хитрая лисица, мог улизнуть.
Янис кивнул и слетел вниз. Через миг его уже не было видно. Максимилиан уткнулся лбом в перекрестие рамы, прошептал:
- Бедная моя страна. Бедная наша Фландрия. Сколько горя и страданий тебе предстоит еще пережить? Сколько крови прольется в твою землю, утечет с водой в каналах?
Донация Краненбургского задержать не удалось. Он бежал в Саксонию, прихватив с собой императорский перстень и атрибуты власти. Сын епископа не собирался оставлять своих притязаний на престол. Слишком много денег было вложено в подготовку бунта. Слишком много обещаний дал он своим сподвижникам. Он знал, что скоро придется отдавать долги. Он был уверен, что дни Максимилиана Грутхуссера сочтены. Он распорядился, чтобы в пищу императора подсыпали яд. Скоро Максимилиан умрет в страшных муках. И тогда у Донация Краненбургского не останется соперников. Наступит его время. Время великих перемен. Он объявит себя единственным полноправным властелином Бурггии. Он сам будет принимать и отменять законы. Он будет казнить и миловать. Нет, миловать он никого не будет. Он будет наказывать людей за малейшую провинность. Имя Донация Краненбургского войдет в историю страны, как самого жестокого императора. Правление его будет недолгим, но последствия от него растянуться на столетия.
Императора Максимилиана освободили через несколько часов после казни Питера Ланкхальса. Из-за начавшихся беспорядков тело лучшего друга императора осталось лежать на столе гильотины. Максимилиан преклонил колени перед обезглавленным телом, прижал к губам холодную руку Питера, надолго замер, словно пытался услышать биение его сердца, нащупать его пульс. Максимилиан силился увидеть парящую над городом душу бесстрашного человека Питера Ланкхальса, прозванного Питер - длинная шея. Он вспомнил свой полет над полем Нанси, свое чудесное воскресение и простонал:
- Питер, Питер, прости, что я не уберег тебя.
Над площадью Бург закружились белые лебеди. Они шумно махали крыльями и жалобно кричали. Максимилиан поднял голову, улыбнулся. Теперь он знал, как увековечить память о лучшем друге. Он прикажет жителям Гарре обзавестись парой лебедей. Лебеди – символ рода Ланкхальс, станут живым символом города Гарре.
Максимилиан поднялся, взял на руки тело Питера, отнес его в императорскую усыпальницу - базилику Святой Крови. Распорядился, чтобы надгробную плиту украсили позолоченным гербом рода Ланкхальс.
Максимилиан созвал военный совет, приказал охранять границы с Саксонией. Велел запасаться продовольствием и питьевой водой, следить за водными резервуарами. Особо охранять следовало главный водный резервуар Минневатер, который с легкой руки Маргариты стали называть Озером любви.
Отдав приказы, Максимилиан отправился бродить по городу. В тот день его видели в самых отдаленных местах Гарре. Он беседовал с людьми, разглядывал замысловатые узоры кружевниц, качал детей в колыбелях, давал советы рыбакам, а потом присел на берегу реки Звин и устремил свой взгляд к горизонту. Скорбное уединение императора никто не посмел нарушить. Он просидел мраморным изваянием до заката. Проходившая мимо старуха, тяжело вздохнула:
- Наш император прощается с белым светом. А мы прощаемся с нашим императором.
Она взяла в руку горсть земли, прижала к губам и бросила к ногам Максимилиана. Он ничего не заметил. Он был далеко от этих мест. Память вернула его в прошлое, в счастливые годы их с Маргаритой жизни.
- Посмотри, какие удивительные тюльпаны распустились в монастыре Бегинаж! – воскликнула она, распахивая монастырские ворота. – Темно-вишневые называют дядюшка Том. Бледно-розовые – дорога Патриция, а черные – принцесса ночи. Все эти цветы Агнесса вырастила для нас с тобой, мой Фландрийский Лев. Эти цветы переживут нас с тобой, Максимилиан. Но это меня не огорчает, а радует, потому что жизнь продолжается вечно. Умирая, мы возрождаемся к новой, более прекрасной жизни.
И о том, что в ней зарождается новая жизнь, Маргарита призналась Максимилиану среди цветущего поля монастыря Бегинаж. Он подхватил ее на руки и закружил.
- Маргарита, ты ангел, посланный мне с небес.
Их сына Яна крестила Агнесса Маерлин. Она же отпевала его через три года. Мальчик умер во время эпидемии чумы, свирепствовавшей в Гарре. Максимилиан плакал, а Маргарита, хрупкая маленькая Маргарита утешала его:
- Мы не властны над днем смерти и днем рождения, дорогой. Прими стойко то, что ты не можешь изменить, и смирись.
Он смирился, надеясь, что у них с Маргаритой еще будут дети. Но... Максимилиан поднялся, прошептал: «Plus est en vous – в вас заложено больше...» и пошел вдоль канала к резервуару Минневатер, чтобы проверить, хорошо ли его охраняют.
Потом зашел в Бегинаж к Агнессе, которая после тяжелой болезни была прикована к инвалидной коляске. Увидев императора, она улыбнулась и приподняла руку, глаза засияли.
- Рада видеть тебя в добром здравии, Максимилиан. Я молила Господа о спасении твоей души.
Максимилиан опустился к ее ногам, положил голову ей на колени. Агнесса провела рукой по его побелевшим волосам, сказала:
- Нынче ночью ко мне приходила Маргарита. Она вновь была четырнадцатилетней девочкой с золотыми кудряшками. Она смеялась и рвала тюльпаны, чтобы... – голос Агнессы дрогнул. Максимилиан поднял голову, посмотрел в ее увлажнившиеся глаза, улыбнулся.
- Я не боюсь смерти, Агнесса. Душа моя покинула этот мир вместе с Маргаритой. Мое тело задержалось здесь, чтобы доделать то, что нужно.
- Да, да, - прошептала она. – Маленькая Маргарита сказала мне, что Лев Фландрии самый бесстрашный человек, который не боится смерти, потому что...
- Он уже умер, - договорил за нее Максимилиан и поднялся.
- Мне суждено пережить вас всех, - сказала Агнесса, глядя на него снизу вверх. – Зачем?
- Чтобы искренне оплакать нас, - ответил Максимилиан. Нагнулся, поцеловал ее в щеку.
- Я любила тебя, как сына, Максимилиан, - прошептала она.
- Я это всегда знал, Агнесса. Бегинаж стал нашим домом. Домом безграничной любви, нашедшей продолжение в цветах.
- Сорви несколько тюльпанов для Маргариты.
- Хорошо, - сказал он и вышел.
Ночь темная, беззвездная, чужая окутала город. В тишине гулко раздавались шаги Максимилиана. Звук ударялся о стены домов и тонул в реке Звин, мимо которой шел император. Возле мостика Вздохов Максимилиан задержался. Ему показалось, что он видит Маргариту в маленькой лодочке и себя – растерянного юнца, желающего стать императором. Парочка, остановившаяся на мосту, звонко рассмеялась. Видение исчезло. Максимилиан вновь стал человеком, жизнь которого таяла, как свеча. Он знал, что каждый новый день будет приближать его к границе света и тьмы, бытия и безвестности. Каждый свой день он, Максимилиан Грутхуссер, будет взвешивать на весах вечности. Он сделает все, что в его силах, чтобы облегчить страдания его любимой Бурггии...
Неожиданная смерть императора Максимилиана повергла людей в шок. Звонарь бил в колокол так долго, что оглушил всю округу. На похороны императора приехали люди из самых отдаленных мест Бурггии. Настоятельница монастыря Бегинаж Агнесса Маерлин сидела возле гроба с закрытыми глазами и что-то шептала. А мимо нескончаемой рекой тек людской поток. Когда приближенные императора подняли гроб, Агнесса поднялась во весь рост, громко сказал: «Я искренне оплакала вас, Лев Фландрии», и испустила дух.
Звонарь ударил в колокол. Лебеди, живущие в каналах, подняли фонтан брызг. Люди опустились на колени. Страх за будущее страны объял всех. Привычная жизнь замерла. Казалось, она закончилась со смертью этих людей. Что будет дальше?
Дальше – вечность...
В камине горел огонь. Весело потрескивали дрова. В бокалах пенилось вишневое пиво. На столах горели свечи, помещенные в алые подсвечники в форме сердец. За дальним столиком маленького кафе сидят двое. Он высокий, плечистый темноволосый юноша с большими карими глазами. Его длинную шею обвивает белоснежный шарф. Она маленькая, хрупкая девушка с утонченными чертами лица, светло-пепельными волосами, подстриженными по моде. В ее взгляде удивление и восторг. Она во все глаза смотрит на своего спутника, словно видит его впервые. Хотя они знакомы целую вечность. Они вместе учились в школе. Вместе поступили в колледж. Теперь они – муж и жена. Они проводят свой медовый месяц в Гарре – старинном городе, внесенном ЮНЕСКО в список памятников мировой культуры.
- Ты рассказал мне удивительную, фантастическую историю, Андрис, - шепчет она.
Он перегибается через стол, шепчет в ответ:
- Это история моего рода, Одри. Старинного рода, жившего некогда в Гарре. Вот почему мы здесь. Вот почему я так много знаю о городе Гарре, который стал историей в камне. Он может поведать нам о пережитом, о пожарах, наводнениях, засухе. О том, как он был мертв, а потом воскрес. О том, как он чудом уцелел во время войны, - Андрис пригубил вишневого пива. - Говорят, что город был окружен немецкими войсками. Командующий армией отдал приказ стереть Гарре с лица земли. Но, увидел лебединую стаю, влетевшую в город, он приказал солдатам спешно покинуть занятую территорию, не производя не единого выстрела. Возможно, он предчувствовал скорую капитуляцию немецких войск и хотел оставить о себе добрую память, - Андрис улыбнулся. – Знаешь, Одри, это ему удалось! Жители Гарре до сих пор поминают его добрым словом. Благодаря этому человеку ни один снаряд не был выпушен по их любимому городу. Солдатские сапоги не чеканили шаг по булыжным мостовым. Старожилы считают, что город защитила сила любви, беззаветно преданных ему людей.
- Город сохранил свою первозданность, чтобы мы с тобой смогли пройтись по булыжным мостовым истории. Проплыть на лодке под мостом Вздохов. Смогли поклясться в вечной любви в церкви монастыря Бегинаж перед великим творением Микеланджело, как это сделал твой предок Максимилиан Грутхуссер. Грутхуссер – поставщик смеси трав и растений для пивоварен, - сказала Одри, пригубив сладковатый напиток.
- Верно, милая моя, - улыбнулся Андрис. – Благодаря Грутхуссерам во Фландрии выпускается более ста сортов пива. И еще, позволь тебе напомнить, что Лев Фландрии – самый любимый и почитаемый человек, был рожден в семье Арентса Грутхуссера первого монополиста Бурггии. До сих пор его дом считается самым красивым и самым дорогим в Гарре. А надпись над воротами гласит: «Plus est en vous – в вас заложено больше...»
- Plus est en vous – в вас заложено больше... - повторила Одри. – Я горжусь, что благодаря тебе, стала частью истории. За Грутхуссеров! – она высоко подняв бокал.
- За нас, дорогая. Пусть наша любовь будет такой же бездонной, как Минневатер.
На башне Белфорд заиграли карильоны. Пятьдесят позолоченных колокольчиков рассказывали историю любви Максимилиана и Маргариты, во время правления которых Гарре достиг наивысшего расцвета и стал таким, каким его видят наши современники.
Белые лебеди, живущие в каналах, напоминают о бесстрашном Питере Ланкхальсе, а разноцветные поляны тюльпанов на территории монастыря Бегинаж – о его настоятельнице Агнессе Маерлин. Любимым цветком Агнессы была принцесса ночи. И сегодня тысячи туристов приезжают в Гарре, чтобы полюбоваться черными тюльпанами Когда цветок раскрывается, и можно увидеть его белую сердцевину, тогда он становится похожим на бегинок в черно-белых одеждах. Тюльпаны покачиваются на ветру, словно молятся за спасение светлых человеческих душ, спрятанных за темным занавесом плоти.
Расцветая весной, тюльпаны подтверждают правоту, сказанных Маргаритой Ван Малер слов, что жизнь бесконечна...