Во время очередного путешествия в поисках развлечений для Влада, чьи растущие аппетиты и всё более разрастающееся эго не знали меры, нас занесло в Америку. Там я оставил его, вдоволь насытившего свои низменные потребности, и вышел прогуляться.
Стоял чудесный вечер, по берегу грязной, но, надо сказать, очень живописной речушки, прогуливался разношерстный люд. У самой воды с воплями носилась ребятня. Они подбирали в волнах разный мусор, дохлую рыбу, водоросли, толкали и шлёпали друг друга находками, на ходу подтягивая спадающие штанишки.
Я вдыхал пьяный воздух подступающей майской ночи, улыбка коснулась моих губ. Миновав рыбацкую пристань, я поднялся на улицу, что змеилась вдоль набережной, и пошёл по ней. Всюду шумели люди, гремели колёсами машины… город зудел, словно рой пчёл. Сверкали яркие вывески, одна за другой вспыхивающие в подступающей мгле. В последних лучах солнца умирал день, чтобы ожила жаркая, сумасшедшая ночь.
Проходя мимо питейных заведений, я прислушивался к ощущениям. Мне всегда нравилась кровь с примесью алкоголя и наркотиков… она помогала немного разогнать тучи, сгущающиеся надо мной всё больше с каждым годом, с каждым часом этой бесполезной бесконечной жизни.
Сладкие будоражащие ароматы врывались в мой мозг, возбуждая воображение. От нахлынувшего потока эмоций я даже остановился и закрыл глаза, втягивая носом воздух. Давненько со мной такого не было.
Я открыл глаза и обернулся. Прямо за моей спиной гудел кабак. Слышались вопли и живые гитары.
Внутри, по обыкновению, пахло пивом и испражнениями. Толпа месила и мяла разгорячённые пьяные тела. Дрожь предвкушения трапезы прошлась по моей спине. Настроение резко подскочило. Я стал оглядываться в поисках кого-нибудь особенного.
Протиснувшись к бару, заказал водки. Запах тревожил мои воспалённые фантазиями чаяния, доводя их до состояния неистовой жажды.
- Финляндия, да! – встрепенулся лежащий головой на столе паренёк, когда передо мной поставили бутылку.
Он был безумно пьян, не выпускал из зубов сигарету, которая переломилась пополам, но вовсе не беспокоила его этим. Отломленный кусок болтался на честном слове, покачиваясь в такт неуклюжим телодвижениям субъекта. На меня дохнуло резким перегаром, меланхолией и музыкой. Этот человек был музыкантом.
- Хочешь? – улыбнулся я, сдерживая порыв желания незаметно выпить его прямо сейчас.
- Даа, - он едва передвигался, но потянулся за рюмкой, глупо усмехаясь.
Не удержав равновесие, он сорвался со стойки и повис на мне, опрокинув рюмку прямо мне в лицо. Глаза обожгло, от неожиданности я отшатнулся, но удержался на стуле и удержал ничего не соображающего человека. Парень грязно ругался на помеси английского с финским, цеплялся за меня, пытаясь хоть как-то определиться с положением в пространстве. Наконец, его вывернуло прямо под стул, где я сидел. Перепачкав себя и меня, он продолжал ругаться, а теперь ещё и икать. Всё это я наблюдал с невозмутимым видом, находя для себя что-то притягивающее в том, насколько человек бывает несовершенен и глуп.
Бармен кивнул мне на дверь, выходящую, по всей видимости, на задний двор. Я подхватил музыканта под пояс и потащил туда. Он оказался на удивление лёгким. По-видимому, питался исключительно своей музой и алкоголем. Голод захлёстывал меня волнами. Но мне нравилось мучить своё неестественное начало, тренируя его выносливость.
Между тем, паренька снова норовило вывернуть. Я подтащил его к мусорным бакам и поддержал, чтобы тот не плюхнулся в лужу собственной рвоты.
Когда его хорошенько прополоскало, он вцепился в мою руку, пошатываясь. Произведя на свет ещё несколько отборных матов, ему удалось принять более-менее вертикальное положение и посмотреть мне в лицо.
- Ты… кто? – промямлил он.
- Ты не знаешь меня, - ухмыльнулся я, не стесняясь обнажать клыки.
- Спасибо… друг, - музыкант неуклюже откинул рукой волосы со лба, - Ты из… вини, я не хотел так… не…
Моё умиление беспомощным человеком прервало резкое изменение ощущения в воздухе. Я почувствовал ярость. Она приближалась.
- Арт, - ледяной голос, шепча так, словно откуда-то наползла сотня змей, прошёлся ознобом по спине.
Я вздрогнул, лицо, по-видимому, стало каменным, поскольку музыкант чертыхнулся, тряхнул головой и, не удержавшись, вновь повис на мне.
Влад вышел из двери, ведущей в кабак, с отвращением осматриваясь.
- Ты оставил меня, - его ядовитый гнев напомнил мне ярость ребёнка, уверенного в том, что ущемили его интересы.
- Я ушёл на охоту, - спокойно ответил я, придерживая человека, который силился остаться в сознании.
- И поэтому сейчас ты обнимаешь здесь этого смазливого алкоголика? Я в курсе про твою маленькую слабость. Он понравился тебе? Хочешь обратить его?! Или всё ещё не хватает мужества?
- Влад, ты не в себе, - я не отрывал взгляда от его юного, искажённого ненавистью и горечью лица, - Я планировал выпить его.
- Нет. Я чувствую, что ты испытываешь к нему больше, чем жажду. Ты заботишься о нём. Так волк выпрыгнет из шкуры и кинет её в лужу, чтобы овца, которую он хочет съесть, не намочила копыта!
Я усадил музыканта на землю, оперев его спиной о стену мусорного бака, и, медленно выпрямившись, воззрился на Влада.
- Пусть живёт. Он талантлив. Уйдём отсюда.
Не торопясь, я приближался к своему хозяину. По мере приближения, злость его постепенно отходила, схлынув с лица, когда я подошёл.
- Мы уедем этой ночью, - сказал он непроницаемым тоном, разрывая зрительный контакт со мной, лишая возможности воздействия на него, - Я искал тебя, чтобы сказать…
- Хорошо. Идём.
Я знал, что он сотворит что-нибудь с человеком. Но решил, что это уже не моя проблема.
Через несколько часов Влад исчез. А позже появился с музыкантом на плече. Я сидел на крыше, ожидая какого-нибудь сюрприза вроде этого.
- Теперь он будет с нами. И ты сможешь вдоволь наслаждаться им, пока я буду отсутствовать.
- Спасибо, хозяин, - безразлично сказал я, снимая ношу с плеча Влада, - Мы собирались отправляться в путь.
- Конечно, транспорт скоро отбывает, - довольный собой, вампир зашагал в сторону вокзала.