Киев 2014. Глава 4. По старым улицам

 
  Раздвигая шторы на большом - во всю стену - окне, в очередной раз полюбовался  высокими пышными деревьями, плотными зелёными рядами заполнившими пространство между домами.

  По крайней мере, этот замысел градостроителей себя оправдал – жилые дома Борщаговского массива утопают в настоящем лесу!

  Совсем недавно вернулся из Парижа, чем-то напомнившего мне Киев. В числе этого "чем-то" были и зелёные массивы пригородных лесов. Так вот – зелёное убранство Киева ещё сочнее и красочнее парижского!

  Как же всё-таки щедро  наградила природа эту землю...

  Четверть века  не был в Киеве. Сегодня впервые решил проехаться с отдаленной Борщаговки в центр города, чтобы  пройтись по его старинным улочкам.

  Задержав дыхание, чтобы не глотать смрадный дух подъезда,  быстро спускаюсь по грязной лестнице.

  Стараюсь не замечать тучи комаров и прочей крылатой живности, вьющейся над люками мусоропровода.

  С трудом открываю тяжёлую стальную дверь  - всё, безобразные запахи лестницы остались позади, можно вдохнуть свежий воздух и отдышаться.

  Иду по разбитому асфальту вдоль "лежачего небоскрёба", как когда-то называли эти бесконечно длинные панельные девятиэтажки.

  На фасаде проступают следы бесчисленных ремонтов. Вдоль швов опять видны трещины.

  С обеих сторон к асфальту подступают всевозможные заграждения, призванные закрыть автовладельцам доступ на газоны. Местами они разобраны, и на газонах победоносно кучкуются машины.

  Несмотря на раздолбанный асфальт и на импровизированные заграждения, везде чисто, ни мусора, ни осколков стекла.

  Выхожу на тротуар, ведущий в сторону скоростного трамвая. Ещё минута и подхожу к переходу через проезжую часть. Как раз загорается зеленый, пешеходы опасливо, как мне показалось, начинают форсировать дорогу.

  Таки не показалось, что "опасливо" – хлопци на джипах не обращают ни малейшего внимания  ни на светофор, ни на пешеходов!

  На станции скоростного трамвая абонементы на проезд продаёт кассир. В Киеве одни и те же абонементы действуют и на трамвай, и на троллейбус, и на автобус – очень удобно.

  И стоит проезд сравнительно недорого – гривна пятьдесят – в несколько раз дешевле, чем у нас или на западе.

  Выход на платформу через турникеты. Рядом стоит дежурный.  Вставляешь абонемент в щель стойки – почти, как в Париже.

  Но только почти.  В Париже вставленный билет быстро-быстро увлекается вперёд и выскакивает вверх перед самыми лапами турникета, так что пассажир сразу идет за ним, не останавливаясь сам и не задерживая идущих за ним.

  А в Киеве пассажир должен остановиться и подождать, пока автомат не напечатает на абонементе дату и время входа. Только после этого он вытаскивает свой, уже пропечатанный абонемент и выходит на посадку.

  По простоте душевной я решил, что операции с оплатой  проезда на этом закончены.

  Не тут-то было! В трамвае ко мне подошёл контролёр и сказал, что абонемент, хотя и "пропечатанный", надо ещё и закомпостировать в вагоне.

  -Зачем?! – удивился я. Ведь на нём уже есть отметка!

  -Зачем-зачем, - беззлобно передразнил контролёр, - так треба. Началнык казав нам на сборах, що у самому Парижу тэж компостують двичи!

  Вот дают, подумал я. Где поп, где приход! В парижской подземке, действительно, один билетик можно компостировать дважды – если пассажир сначала ехал в поезде метро, а потом перешёл в поезд РЕРа  (пригородные поезда, пересекающие Париж под землёй. Билет метро действителен в РЕРе для поездки в пределах города).

  Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, закомпостировал абонемент.
    
  В окне трамвая, между тем, проносились дома пятидесятых – шестидесятых годов прошлого столетия.

  Кирпичные "пятидесятники" выглядели молодцами, несмотря на потрескавшиеся местами балконы.

  Крупноблочные "шестидесятники" чуть хуже – там и здесь видны расслоившиеся кирпичи, но, в общем, они вполне пригодны для несложного ремонта.

  Панельным домам, точнее, их жильцам повезло куда меньше. С самого начала были плохо продуманы, а ещё хуже сделаны детали изоляции швов между сборными элементами. Здесь я не собираюсь приводить технические детали – они широко известны и успешно применяются во многих странах мира. Но, почему-то, не в Украине.

  Кроме того, все панельные дома, да и другие тоже, страдают плохой теплоизоляцией наружных стен.

  Если бы мне пришлось читать лекцию киевским инженерам, было бы что сказать им по этому поводу.

  Ведь кроме банального -  "зимой холодно, летом жарко",  дефекты теплоизоляции приводят, в конечном итоге, просто к разрушению железобетонных элементов.

  Ничего удивительного в том, что на фасадах многих  киевских домов видны "заплаты" наружной теплоизоляции. Удивительно, что это именно заплаты – разного цвета и формы. Их делают на любых этажах, хотя я сильно сомневаюсь в способности этих заплат противостоять ветрам, дождям и снегам.

  В нашей маленькой стране такое утепление разрешено делать максимум в двухэтажных  зданиях. В Украине, видимо, дожидаются, пока "термическая заплата", сорвавшись с десятого (или с четырнадцатого - как зелёная "заплата" на моём снимке) этажа, не пришибёт пару-другую случайных прохожих…

  Названия остановок объявляются по-украински и по-английски. Хорошо слышно: "Наступна зупынка… и Некст Стейшен…"  Сами названия слышны хуже.

  Через четверть часа вышел на площади Победы.

  На стене вдоль платформы нанесены две стрелки. Правая стрелка указывает  на мостовой переход и лифты. Левая – в противоположном направлении - обозначена надписью "К Универмагу Украина".

  Большинству сошедших сейчас пассажиров, как и мне, нужно к универмагу. Делаю несколько шагов и вижу, что край платформы ограждён. На ограждении дорожные знаки "проход воспрещён".

  Но все идут согласно указующей стрелке именно туда. Там граждане всех возрастов и полов прыгают с высоты сорок-пятьдесят сантиметров на трамвайные пути, перебираются по ним на проезжую часть и лавируя между машинами добираются до тротуара. Там ждёт последняя ловушка – высота бортового камня со стороны дороги около двадцати пяти сантиметров. Высота верха этого бордюра над тротуаром примерно та же.

  Выхожу на площадь Победы (естественно – Пэрэмогы – по-украински). Вижу в нескольких кварталах от меня на бульваре Шевченко большую и толстую жилую "высотку".  На мой взгляд, и высотка выглядит вызывающе безобразно, и вид бульвара портит окончательно и бесповоротно.

  Но может, просто я ничего не понимаю в новой национальной архитектуре?

  Мне нужно на Львовскую площадь. Иду пешком по уходящей вверх улице Воровского. По-моему, вид старой улицы несколько испорчен новостройками и реконструкциями.

  Поравнялся с проходами к Сенному Рынку. На  месте уникального сооружения стоят ужасные запущенные развалины. Кому и чем это здание так смертельно мешало? Может, причиной его уничтожения стало то "печальное обстоятельство", что его архитекторами были два еврея?

  А может, просто какие-то деловары торопились застолбить, "распилить" и продать дорогую землю в самом центре Киева?

  Тем более, рядом видны новые "элитные" высотки. Такое впечатление, что новые зодчие склепали эти высотки из панелей разобранных "хрущёвок"...

  Опять вспомнился Париж. Как бережно относятся его жители к  "небесной линии" – понятию, хорошо известному каждому архитектору.

  В Киеве эту самую небесную линию взорвали без всякого сожаления…

             
                Продолжение следует

  Фотографии леса между домами Борщаговки и "термических заплат" мои. Фотография развалин Сенного рынка из интернета. По адресу на ней можно найти много интересного о Сенном Рынке.