... Снова холодный ветер с Северного моря. Схевенингский ветер…
«Не меньше трех дней в неделю ему приходилось привязывать мольберт к вбитым в землю колышкам. Холст трепетал и бился на ветру, словно простыня на веревке.
Ветер грозил каждую минуту опрокинуть мольберт, но Винсент все писал и писал. Это напоминало ему схевенингенские времена, когда он работал под проливным дождем, в тучах песка, в соленых брызгах морской волны»
Ветер возбуждает страсти, обостряет чувства. Горячий мистраль Средиземного моря не менее жесток.
«Он не имел ни малейшего представления, хороши ли теперь его картины. Его это не тревожило. ОН БЫЛ ОПЬЯНЕН КРАСКАМИ.
С ним никто не разговаривал. Он тоже не заговаривал ни с кем. Те скудные силы, которые оставались у него от упорной работы, он тратил на борьбу с мистралем. Белый цвет на полотне отливал всеми оттенками желтого, голубого и сиреневого. Когда он кончил писать, то увидел на своей картине нечто такое, чего ОН ВОВСЕ И НЕ ДУМАЛ ВЫРАЗИТЬ, - мистраль.
- Люди подумают, что я писал ее спьяну, - рассмеялся Ван Гог. «Если бы Терстех видел мои арлезианские работы, - думал Винсент, - то он решил бы, что у меня белая горячка!»
… Винсент любил природу живой, горячей, страстной, прямо таки внеземной любовью, бесконечно далекой от холодного и утилитарного отношения его современников. Только Ван Гог, сильный как ураган, и наивный, как дитя, мог написать такие поля, такие звезды, такое небо и такие деревья. Он полыхал своей любовью к природе, и сгорал в ней, не задумываясь ни на минуту... Его картины это потрясающий, полный любви и страдания диалог - с самим собой, с богом, с миром...
Отрывок из эссе «Если таланта нет…»