Сегодня четверг, традиционный банный день, и вся наша обворожительно-развесёлая компания, намывшись и напарившись, выползла в предбанник и начала дружно, с шутками и пошлыми прибаутками, доставать из сумок закуски и бутылки. Достали, налили, выпили, довольно крякнули и стали неторопливо закусывать. Хорошо! Помирать не надо! А если уж помирать, то прямо здесь, в бане!
- Ну? – сказал Мишка Витьке.
- Чего? – включил дурака тот.
- Ничего! – начал серчать Мишка (он когда выпьет, бывает крут!). – Чего Ваньку валяешь? С тобой же, как с человеком разговаривают!
- Понял, - ответил Витька. – Да ничего особенного и не случилось. Кругом одни ток-шоу.
( Поясняю в чём дело: Витька во всей нашей компании основной и единственный владелец персонального компьютера и, соответственно, фанат Интернета. Он сидит в этой Всемирной паутине всё своё свободное время, поэтому в курсе всех «унутренних» и мировых событий. Поэтому каждый раз в бане после помывки и пересказывает нам эти самые новости).
- Ток-шоу. Это где мужики и бабы языки чешут почём зря? – уточнил Санька. Санька любит сразу же вносить ясность во все непонятные ситуации.
- Ага, - согласился Витька. – У них работа такая - балаболить.
- Мне б такую работу…, - завистливо вздохнул другой Витька, который не интернетчик, а учётчик на железнодорожной станции. – Век бы на пенсию не уходил!
- Так чего в мире-то творится? – вернулся к основной теме Мишка.
- Да вот, например, один мужик решил заморозиться.
- Накой?
- А ты спроси его… Говорит, чтобы продлить себе жизнь.
- Какая же жизнь у замороженного? – хмыкнул Санька.
- Ему видней, - не согласился Витька.
- И на сколько же он это самое? – спросил Мишка. – Ну, решил-то?
- На какой срок, что ли? – уточнил Витька.
- Ну!
- На сто пятьдесят лет.
- На скока?
Витька повторил.
- Ни .уя себе! – охнул Мишка. – Где ж он такой холодильник возьмёт? Сто пятьдесят! И огурчик! И кружка пива для лакировочки! Во прихиндей!
- Так он же ещё и в научных целях, - начал объяснять Витька. – Для науки-то, небось, найдут. Там всё с научным подходцем будет. Из его сначала кровь выкачают и заменят её физраствором, а потом тело охладят до двухсот градусов. И лежать он будет в жидком азоте. В азоте не вспотеешь.
За столом повисло тягостное молчание.
- А сейчас-то ему сколько? – почему-то жалостливым голосом спросил Мищка.
- По сравнению с холодильником, немного. Семьдесят два.
- Старенький всё равно, - сказал Санька убеждённо. – Уже мозги набекрень едут. Склероз напополам с маразмом. У меня у соседки этот самый маразм. Страшное дело! И себя уже не помнит, и никого не узнаёт! А родственники у него есть?
- Да какая разница? – махнул рукой Витька-учётчик. – Какие у него будут родственники через сто пятьдесят лет? Пра-пра-пра! Они его и знать-то не будут! Да и облокотится он им со своим родством! Радость какая: дедушка разморозился! Наливайте ему быстрее, а то он смертельно продрог! Старая сволочь! Корми его теперь!
-Может, он в холодильник с собой денег возьмёт? – выдвинул смелую версию Мишка. – Чтобы через сто пятьдесят к родственникам не с пустыми руками заявиться! Или ему пенЗию какую от науки назначат. А то ведь действительно пошлют. А?
- Тогда, может, уже и деньги-то совсем другие будут, - усомнился в правильности решения Санька. – Какие-нибудь тугрики. Чего тогда на сегодняшние купишь? Ста граммов в рыгаловке не нальют!
- Тогда, может, и рыгаловок-то не будет, - хмыкнул Витька-учётчик. – Все будут ходить трезвые, как дураки.
- Куда они денутся! – махнул рукой Мишка. – Чего-чего, а эти наверняка останутся! Так что давайте, ханурики, наливайте, пока вы здесь все не замороженные! Нам и в тёплом виде пока что не дует!