Михаил Рыбаков лежал в районной больнице, в реанимации. И это были его последние воспоминания. Я приходил к больному и беседовал с ним, так как сам находился на лечении в том же ожоговом отделении.
У меня были обожжены руки и ноги. Так уж случилось, что при пожаре я полез в горящий дом…. Но не обо мне речь.
А Михаил Рыбаков умирал. У него более 70% тела было обожжено, обезображено лицо и сгорели волосы на голове. Когда он приходил в сознание, он просил пригласить к нему священника. И на беду, или на счастье – неизвестно, - я оказался рядом, как человек верующий, церковнослужитель, так меня знали в больнице. И врач, по доброте сердца своего разрешил мне посетить умирающего больного.
Конечно свою «исповедь» Михаил Рыбаков начал с перечисления грехов своих.
Но моя задача не сводилась к тому, чтобы причинять больному еще большие страдания от воспоминания плохих своих дел или грехов. И чтобы найти доброе расположение в его душе, я первый стал рассказывать ему о своем детстве, постепенно и он стал с улыбкой вспоминать о детстве своем. Вот и случилось, что умирал Михаил с улыбкой на обожженном лице, с добрыми детскими воспоминаниями, с легкой счастливой грустью по своим друзьям, деревенским мальчишкам…. И умер он легко.
______________
Церковь в понимании христианства – является духовной лечебницей. И священник – такой же врач. Только врач в миру лечит телесные болезни, а священник лечит болезни души, духовные.
Об этом верующие почти все знают, однако иногда, и довольно часто, люди воспринимают Церковь, как место наказания за грехи или место освобождения от них (что одно и то же в сущности получается). Бог, таким образом, якобы, справедливый и наказывающий выглядит в их глазах и сознании, - Он «наказывает» грешников по делам их, думают люди.
Это совсем неправильное понятие, и Апостол о том же говорит: Бог не искушается злом, - то есть не делает зла вообще. Так написано в Библии, в послании Святого Апостола Иакова: Иак. 1гл. 13 – 16 стихи. «Но каждый сам искушает себя» - отдаляясь от Бога, от добра, тем самым приближаясь ко злу.
_______________
В то время – «предперестроечное», до 1985 года, когда перестройку объявили, народ, заранее предчувствуя, потянулся к Богу, к Храму, к Церкви и соответственно к священникам. Об этом особо можно много говорить. Но если сказать коротко: то существует некое «общее сознание массы», - человечество объединяет душевная энергия, духовное поле (по типу электромагнитного), в котором и существует сознание отдельного человека, и живет под влиянием этого поля.
Когда духовная идея владеющая «сознанием массы», идея «счастливого коммунизма» прямо растаяла в воздухе, - а «свято место пусто не бывает», то пространство духовного поля возвращалось к извечным старинным христианским истинам добра и зла и справедливости. Поэтому народ и почувствовал потребность заполнить пустую чашу души известным и вечным стремлением человека к Богу. Вскоре, Русь отметила Тысячелетие Крещения и началось возрождение Церкви Православной.
_________
Случайностей в жизни не бывает. Кто-то считает верной поговорку: «на роду написано» и верит в «рок», в судьбу. А кто-то, наоборот, считает, что «человек свою судьбу делает своими руками». Но, вот, случай свел меня с тем человеком, который непосредственно решил судьбу Михаила Рыбакова.
Михаил Рыбаков умер в реанимации. Его забрали родственники, а я еще неделю ходил с забинтованными руками и ногами по больнице. Когда меня выписали, надо мне было переехать реку Волгу на пароме. И, вот, в порту приволжского городка встретил я грустного и мрачного человека. Он был немного пьян, но не шатался, а вроде как мучился и страдал, все отражалось в его лице, в его поведении, его переполняла какая-то внутренняя энергия. Видно было. Что хочет он с кем-то поделиться своим горем. Я как раз подходил к этому, потому что я не спешил и имел водимо вид доброжелательного человека.
В порту была столовая-закусочная, куда я и направился, чтобы перекусить. Высокий и сильный мужик, без лишних слов познакомился со мной, представившись, и начал сразу же рассказывать свою историю. А когда узнал, что я «человек церковный», не только «просто верующий», - он даже обрадовался. И прямо поблагодарил Бога и Божие Провидение, что послал ему Бог именно «священника» - то, что и нужно ему было.
Василий.
В молдавской деревне святое почитание обрядов христианских сохранялось более, чем во всем Советском Союзе.
И назвали Василия в честь святого Василия Поляномерульского. Поэтому и в Бога Василий верил с малого возраста. Ведь даже день рождения, а по славянскому Православному обычаю – «день Славы», отмечали молдавские крестьяне строго с молитвами и религиозными обрядами.
А Василий стал после школы трактористом, как многие деревенские жители. И приехал он на Волгу работать трактористом, валить лес.
В это время решили в Чувашии построить ГЭС. И большие площади лесов на пологом берегу Волги, в республике Марий Эл, попадали в зону затопления. В Молдавии леса очень мало. А лес в зоне затопления на Волге отдавали бесплатно, все равно под воду ушел бы, когда ГЭС построят в Новочебоксарске. Вот и собрали, наняли, на работу в Молдавии бригаду лесорубов и послали её в Марийскую республику. Василий из Молдавии приехал по найму с бригадой молдаван, как тракторист.
А прорабом, старшим по рубке леса, был местный житель – Михаил Рыбаков, тот самый, который и умер в больнице.
Василий, вскоре, поддался местной самогонке, начал пьянствовать, и работал часто пьяный. На своем тракторе он возил бревна в местные деревни, а рассчитывались местные жители, кроме денег, еще и самогоном. И пьяного Василия увидел прораб. Так они поругались в первый раз, а потом ругались чаще и чаще. Когда же давали зарплату, то за пьянку Василию недодавали часть зарплаты, высчитывали чуть не половину. Конечно, виноват был прораб Миша Рыбаков. Так и подумал, как всегда пьяный Василий.
В тот день он зашел в свой вагончик-бытовку и сидел выпивал с мужиками. Все, быть может, было по-другому, - потому что Василий собирался уехать домой, в Молдавию, хотел уже уволиться. Но пришел к ним прораб и начал ругаться на Василия….
В бытовке стояло ведро с керосином смешанным с бензином, - это было приготовлено для примусов, на которых бригада готовила еду, варили чай.
В процессе ругани дошло до драки. Миша Рыбаков был сильным, и он был трезвый, а Василий – пьяный получал «по зубам». И, вот, в момент, когда Василий упал в прихожей вагончика-бытовки рядом с ведром с керосином, и даже сбил с него фанерку, которым оно было прикрыто, - тут-то и пришла ему дерзкая пьяная мысль: «сожгу гада»….
А прораб уже вышел за дверь и отходил от бытовки. И тут Василий сзади подбежал и надел ведро на голову прорабу, вылив на него весь керосин. «Спички сами подвернулись под руку» - говорил Василий, он тогда пьяный не очень понимал, что делает. Но поджег он прораба и тот вспыхнул как факел….
На крик выбежали и другие рабочие из бригады молдаван. Но потушить сразу горящего человека они не смогли. Василий же будто протрезвел, и, когда понял ужас, который совершил, решил убежать. И он убежал….
Он прятался сначала в лесу несколько дней. Потом переправился на пароме в город, сходил в больницу и узнал, что прораб Миша Рыбаков умер. А теперь бродил он около пристани, ночевал у костров с рыбаками.
«Что я наделал!? Что мне делать? Куда бежать?» - взрослый молодой здоровый мужчина плакал, как малое дитя. Слезы бежали по его небритому, в щетине, лицу…. «Помоги батюшка!» - были его слова ко мне.
За время разговора он заказал и выпил целую бутылку водки. И когда уже все высказал, как будто он сбросил с плеч мешок с тяжелым грузом – вдруг, весь он ослаб и расслабился. Он был пьян настолько, что вместо слов получалось бормотание сквозь шевелящийся язык, как будто он жевал его. И такого пьяного падающего мужика я подхватил под мышками и вывел на улицу. Его ноги заплетались, и мы еле-еле двигались по улице, от порта в город. «Сдаваться, сдаваться, ты правильно сказал, батюшка, куда мне еще бежать!» - такое шло его бормотание, если различить….
Тут от пристани мимо нас проезжал милицейский «бобик», я остановил его взмахами руки, едва не уронив Василия. Милиционеры помогли его погрузить в машину, и мы поехали в отделение милиции. Там я все рассказал о нем. Его уже искали, объявили во Всесоюзный розыск. И куда ему было бежать – «от себя не убежишь».
В тот день я не уехал. Ночь я провел в больнице, добрые медсестры, знающие меня, приютили меня на ночь. С утра я был в милиции и просил разрешить мне встретиться с Василием. Встречаться мне не разрешили, но сказали, что скоро его повезут в тюрьму. Мы увиделись, когда его вели к машине. «Все нормально, батюшка! Все правильно ты сделал!» - это были его слова прощания, он не мог поднять руки, чтобы попрощаться, руки его были застегнуты сзади в наручники. И проводил я его добрым благословением, перекрестив.
Случайностей в жизни не бывает. Так свел меня случай с одним умирающим в больнице и тут же с его «обидчиком». Случайна ли была эта встреча одному Богу известно.
Конец.