Верунчик, выпорхнув из аудитории, и с удовольствием захлопнув за собой тяжелую дверь, вприпрыжку спускалась вниз по лестнице.
- Пятерка?
- Трояк, - счастливо улыбаясь, выдохнула она... Трояк!
- И чего радуется, - недоуменно пожала плечами стоявшая у входа заплаканная абитуриентка, - вот дура-то.
Экзамен по английскому языку был последним: три предыдущих Верунчик сдала блестяще. "Сейчас меня и двойка бы устроила", - хохотнула она. И вправду, чтобы поступить, ей всего-то двух баллов и не хватало. А с тройкой этой даже "перебор" вышел. Хоть делись с кем-нибудь.
У входа в Университет, рядом с телефонной будкой несколько довольных молодых людей, размахивая руками, и перебивая друг друга, что-то горячо обсуждали.
- Двушечки не найдется? - Верунчик одарила их своей самой обворожительной улыбкой. - Срочно позвонить нужно... Шеф не простит, если не дозвонюсь.
Несколько двухкопеечных монет с веселым звоном перекочевали в протянутую ладонь.
- Звоните вашему шефу.
Телефон не отвечал...
Ну, куда они все запропастились! - радостное настроение постепенно улетучивалось. - Мор в редакции что ли начался?
Верунчик сердилась...
Она уже почти пять лет трудилась помредом в одном крупном московском издательстве. И работа ей нравилась, и в Университет поступать особого желания у нее не было, вот только зарплата не устраивала... Маловата...
- Послушай, Вер, может все же попробуешь... Ну, сколько можно в помощниках ходить? - всю зиму уговаривал ее парторг. - Поступишь в Университет, мы тебе сразу редакторскую ставку у плановиков выбьем. Ты же в редакции одна без диплома. Всю отчетность мне портишь...
- И не уговаривайте, Александр Викентьевич, - Верунчик кокетливо поправила выбившийся из прически локон, - не хочу, пыталась однажды... Сыта по горло... Вы мне лучше премию к Новому Году выбейте... Два оклада...
- Разгулялась, нахалка. Иди, работай.
Александр Викентьевич по-отечески приобнял нахалку и подтолкнул к двери.
- Время еще есть. Подумай. Характеристику я тебе отменную напишу. Дерзни...
Вот это его "дерзни" и заставило Верунчика поступить в Университет. Да еще шубка, которую ей достала знакомая спекулянтка. Если шеф с Викентьевичем, действительно, редакторскую ставку выбьют, то за шубку можно будет рассчитаться всего за полгода, и без особого напряга.
Дерзнуть-то можно, рассуждала сама с собой будущая абитуриентка, да только боязно. До сих пор голова кружится и пульс учащается, когда вдруг вспомнишь, как после школы сдавала английский в полиграфический институт, и как благополучно его завалила. Провалилась с треском...
"Завалили меня тогда. Просто завалили", - повторяла Верунчик при каждом удобном случае. - "Злобные тетки попались... Мегеры..."
Однако надо заметить, что английский она никогда и не знала. Ну, не давались ей иностранные языки. Не давались. Прочесть текст Вера еще кое-как могла, правда с трудом. С переводом было сложнее, топик выучить - это вообще - подвиг, а уж на слух понять, что там лопочут, она вообще не могла. Как не старайся...
Когда, в свое время, классный руководитель Эсфирь Иосифовна читала на уроке О'Генри, и весь класс дружно смеялся, Верунчик только глазами хлопала и лишь смущенно улыбалась, боясь выглядеть перед школьными друзьями и нелюбимой училкой полной дурой. Ну, ничего из прочитанного она не понимала. Абсолютно ничего...
...Верунчик уже минут десять накручивала диск телефона... Трубку никто не брал.
Молодые люди посмеивались.
- Что, пропал шеф?
- Да, что они там, провалились, что ли. До конца рабочего дня еще целых три часа...
Верунчика распирало от радости, хотелось поделиться, а на другом конце провода - тишина.
- Алло, - раздался, наконец, голос шефа, - Вера, ты? Ну, что?
- Я их уговорила, - почти кричала Верунчик в трубку, - уговорила...
Радость, сдерживаемая с таким трудом, наконец-то вырвалась наружу. - Правда, уговорила.
- Как это? Не понял.
- Очень просто, уговорила , и все... Приеду, расскажу...
Вера повесила трубку и, крутанувшись на каблучках, выпорхнула наружу.
- Пока, мальчики, - отправила она воздушный поцелуй новым знакомым, - встретимся на лекциях...
Всю дорогу до метро будущая студентка, не переставая, улыбалась. Она минута за минутой вспоминала свой счастливый экзамен. Эту благословенную троечку.
...Текст попался не сложный, перевод с грехом пополам Верунчик осилила. А вот вопросы к тексту и ненавистный топик... Ну, ничего у нее не получалось. Хоть вставай и уходи. Двойка уже маячила перед глазами. И хоть до проходного балла ей было бы достаточно и двойки, но кто же тебя в МГУ с двойкой-то примет. Смешно... Аж, плакать хочется...
Председатель приемной комиссии, сердитый лысоватый дядька что-то шепнул своим ассистенткам на ушко и, поднявшись из-за стола, вышел из аудитории.
"Вот, - решила Верунчик, - самое время идти сдаваться. Будь, что будет..."
Она подошла к столу, поздоровалась по-английски с ассистентками, не молодыми уже, но и не совсем старыми тетками и, слегка заикаясь, пробормотала что-то несвязное.
- Сит даун, плиз,- отозвались они хором.
Это Верунчик поняла. Села.
Потом у нее что-то спросили. По-английски.
Верунчик молчала...
Преподавательницы недоуменно уставились на заторможенную абитуриентку.
А Верунчик уже ничего не видела и не слышала: в глазах потемнело, уши заложило, руки дрожали. Хотелось заплакать...
- Плиз, - ассистентки нахмурились.
Верунчик молчала...
- Пожалуйста, - уже по-русски обратилась к Верунчику одна из преподавательниц, - отвечайте.
Верунчик молчала...
- Ну, что же вы? Мы вас слушаем.
Верунчик опять молчала...
Потом , вдруг осмелев, громко высморкалась в кружевной носовой платочек с маленькой вышитой монограммой "ВС" в уголке и заговорила. По-русски. Скороговоркой.
- Понимаете... Я работаю в издательстве, редактором. А зарплату получаю, как помред. Потому что без диплома. А английский мне никогда и не понадобится. Никогда. И шубу мне знакомая спекулянтка только что достала. И в кассе взаимопомощи я денег заняла. Много... А на мою зарплату за эту шубу год отдавать придется. А, может, и два. А еще...
- Погодите! Вы о чем? - перебила ее одна из ассистенток. - Какая шуба?
- Норковая. Приталенная. Очень красивая. Очень. Только дорогая...
- Господи! О чем вы?
Вторая ассистентка, та, которая помоложе, внимательно посмотрела на Веру, и, взяв в руки экзаменационный лист, стала его изучать. Изучила. Удивилась. Вздохнула.
- Взгляните, - она протянула тонкий листок соседке.
Дверь в это время распахнулась, и в аудиторию вошел председатель экзаменационной комиссии. Лысый и сердитый.
- Вы не устали? - не глядя на Верунчика, обратился он к ассистенткам. - Пойдемте чай пить. С пирожными. Там уже все готово.
- Иван Петрович, у нас проблема...
- Оставьте, какие проблемы. Пойдемте чай пить.
Ассистентка, разглядывающая экзаменационный лист, сокрушенно качала головой.
- Смотрите, у нее кругом - пятерки, даже за сочинение пять, а английский совсем не знает. Что делать? Ведь это же двойка, без всяких разговоров, двойка... Похоже, "Быть или не быть" - единственная фраза, которую она смогла правильно перевести. Иван Петрович, ну, посмотрите, пожалуйста, ее экзаменационный... Что делать-то?
- Пойдемте чай пить, - не унимался Иван Петрович.
- Честное слово, - вклинилась в разговор Верунчик, - честное слово, я выучу ваш английский, обязательно выучу. Только поставьте мне тройку. Очень вас прошу, Поставьте. Я буду стараться, правда... И даже на четверку смогу...
- Все вы так говорите, - улыбнулся Верунчику "сердитый" Иван Петровичич и снова позвал ассистенток пить чай.
Одна из теток, та, которая качала головой и сокрушенно вздыхала, еще раз взглянула на Верин экзаменационный лист, и в предвкушении чая с пирожными, аккуратно вывела в ведомости: удовлетворительно.
- Ну, и ладушки, - произнес довольный Иван Петрович, - пойдемте чай пить.
...Вкладыш в почти красном дипломе Смирновой Веры Владимировны украшает всего одна тройка... по английскому языку.