О чем скорбит ребенок?
Ведь двадцать первый век.
Но не добрей, не лучше,
Не стал зверь-человек.
Все также льются слезы,
И, кровь рекой течет.
А человек "разумный"
Все рушит, жжет, и бьет…
Предисловие.
Год тысяча триста девяносто девятый от Рождества Христова близится к завершению. Уходят, убегают, утекают последние минуты, секунды четырнадцатого века. Пятнадцатый век уже на пороге. Осталось открыть дверь и сделать всего лишь один шаг.
Люди и простые и правящие этим миром в этот час не спят. Кто-то сидит за праздничным столом, кто-то глядит на звездное небо, кто-то лежит в постели. Но все они думают, размышляют, вспоминают, планируют и надеются. Вспоминают уходящий век, размышляют о настоящем, планируют будущее и надеются на то, что наступающий век будет лучше, чем предыдущий.
Четырнадцатый век был не простым. Многие страны воевали друг с другом за земли, власть, богатства недр. Молодой мусульманский мир пытался подмять под себя Европу, Индию, Россию и обратить в свою веру. В результате чего:
Сербский народ попал под турецкое иго. На Косовом поле, земля черна от крови и пожарищ.
Стонут Багдад и Дели, Ордынские города завоеванные Великим Темуром.
Египет ищет союзников, чтобы обхитрить Великого Темура, и взять, над ним верх. Но пока безрезультатно.
Европа после разгрома крестоносцев-рыцарей на берегу Дуная султаном Баязедом притихла и живет в страхе.
Старший, из потомков Ченгизхана – Тохтамыш мечтает о лаврах прародителя, и верит в то, что завоюет весь Мир! Он готов идти войной даже на своего покровителя Амира Темура.
Москва после битвы на Куликовом поле медленно начинает восстанавливаться, возрождаться, после стольких лет татаро-монгольского ига.
Китай с каждым годом становится все могущественнее и богаче, и этот факт очень тревожит все близ лежащие страны.
Есть о чем подумать. Есть что вспомнить. Есть о чем помечтать.
Шесть веков минуло с той ночи. Последняя ночь одна тысяча девятьсот девяносто девятого года уходит в историю. Истекают последние минуты двадцатого века. Двадцать первый век стоит на пороге и ждет своего часа.
Много людей и простых и правящих этим миром не спит в этот час. Они думают, размышляют, вспоминают, планируют и надеются. Вспоминают уходящий век, размышляют о настоящем, планируют будущее и надеются на то, что наступающий век будет лучше, чем предыдущий.
Двадцатый век был урожайным на кровавые события и потрясения.
Первая мировая война, начатая Германией, затронула судьбы многих стран и многих народов. Боевые действия велись в Европе, Африке, на Ближнем востоке. Китай, острова Тихого океана, Япония, Америка. Всего в ней участвовали 33 страны. Приняли участие 73,5 миллиона человек. В результате войны прекратили своё существование четыре империи: Российская, Австро-Венгерская, Османская и Германская. 12 миллионов человек были убиты и около 55 миллионов человек были ранены.
Вторая мировая война, начатая Германий, втянула в конфликт уже 62 государства. Более 70 миллионов людей погибли, более 60 миллионов были ранены. Страны, города, села по всей Земле лежали в руинах. Судьбы людей многих стран мира зависели в это время от Гитлера, Муссолини, Сталина, Рузвельта, Черчилля.
Шестидесятые восьмидесятые годы – военные конфликты в Палестине, Израиле, Вьетнаме, Афганистане, Анголе, Кубе.
Девяностые годы распад Советского Союза, распад стран Варшавского договора: Югославии, Чехословакии.
Военные конфликты: в Карабахе, Чеченской Республике, Азербайджане, Казахстане, Киргизии, Украине, Грузии.
Ночь близится к концу. Небо светлеет, звезды начинают таять в вышине, и исчезать. Наступает утро. Утро нового века.
Не спит в этот час экс - Президент России Ельцин Борис Николаевич. Накануне он прочел обращение к россиянам, и оставил свой пост. Он думает, размышляет, вспоминает и надеется. Он думает, о веке, в котором родился, вырос, и достиг вершины власти. Вспоминает свою жизнь, и то, что именно благодаря его стараниям, распалась огромная Империя, именуемая Советским Союзом. Размышляет, верным ли было его решение и его действия. Надеется на то, что потомки оценят, а не проклянут его в будущем.
Что изменилось за шесть веков? Люди полетели в Космос. Изобрели поезд, автомобиль, телефон, радио, телевизор, лампочку, самолет. Получили атом, и построили атомные электростанции. Прогресс идет из века в век семимильными шагами.
Мир от этого стал мудрее, терпимее, лучше? Нет! Войны стали еще масштабнее, более разрушительные и кровавые. Современное оружие способно уничтожить уже не только людей, города, страны, а всю Землю!
Чужие земли, власть, деньги, богатства недр всегда манили, и будут манить тех, кто в настоящий момент правит и стоит у руля стран Мира.
Глава 1
Утром Ольга проснулась с головной болью. Боль пульсировала в висках, глаза словно засыпало песком, на свет невозможно было смотреть, и даже под теплым одеялом, немного морозило. Что называется, не было печали, подумала она. Видимо, где-то подцепила вирус. Да еще сон какой-то странный приснился. Она даже просыпалась ночью из-за этого сна, и потом долго не могла уснуть.
Немного полежав, она все же заставила себя подняться. До выходного дня было еще далеко, а работу никто не отменял. Засунув градусник в рот, и посмотрев на результат 35,9° , она поняла, что больничного ей не видать, поэтому, выпив анальгин с крепким кофе, вышла на улицу, и села в машину. Как всегда поздоровавшись со своим «мальчиком», она включила зажигание, поставила любимую кассету Ирины Богушевской, кинула взгляд на приборы и поехала.
Народ как всегда перебегал с одной стороны дороги на другую, игнорируя пешеходные переходы, заставляя водителей сигналить, резко тормозить и материться. Водители «подрезали» друг друга. Те из них, которые все-таки умудрились встретиться, и «поцеловаться», стояли, выясняли отношения, и создавали затор для всех остальных. Но сегодня Ольга не участвовала в этом увлекательном процессе. Она ехала на «автомате», не замечая вокруг себя ничего и никого. Поэтому была очень удивлена, обнаружив, что уже въехала на стоянку у офиса.
В кабинете кинув сумку на стол, она налила себе чай, и попробовала заняться делами. Но, приснившийся сон вдруг начал вторгаться в ее сознание, настойчиво вытесняя все мысли и дела. Картины яркими вспышками то и дело проносились перед глазами. Голова гудела. Резкая боль прошла, но состояние было какое-то пришибленное. Она попробовала прогнать этот надоедливый сон прочь, отмахивалась, от него, как от надоедливой мухи, сердилась, забывала о нем на какое-то время, но потом он снова всплывал в ее воспаленном мозгу. Через какое-то время ей начало казаться, что он реален, осязаем, его можно пощупать руками, войти в него, и остаться в нем, подменив настоящую жизнь той призрачной жизнью из сна.
За открытым настежь окном шумел город, а рядом сослуживцы говорили по телефонам, обсуждали вчерашний футбольный матч, наряд Пугачевой на каком-то дне рождения, костерили правительство, не умеющее, сдержать рост цен. Она же из последних сил боролась с этим сном, как с врагом, с тоской понимая, что победа, скорее всего, останется не за ней.
От невеселых дум ее оторвали реплики сослуживцев:
- Оль, ты чего сегодня такая заторможенная? Не выспалась что ли?
- В ее годы спать? В ее годы надо гулять, менять любовников, как перчатки, веселиться. А выспаться еще успеет.
- Все когда-то выспимся – на кладбище.
Коллеги нашли новую тему для обсуждения, теперь будут юморить, подкалывать пока глаз не остановится на чем-то или ком-то другом. Главное не обращать внимания и не заводиться. В ее родном «зверинце», где «каждой твари по паре», это любимое время препровождения. Найти тему для обсуждения, а после, зацепившись за нее, отыграться по полной. Выпустить пар.
- Может, заболел человек. Вон, смотрите какая бледная сидит. Вам лишь бы языками почесать! – У Настены елейно-язвительный голосок. Ольга с ней в настоящее время в «контрах».
- Точно, как неживая сидит. – Это Александр Николаевич. - Может «скорую» вызвать?
- Да, разгульная жизнь до добра не доводит! – Элла Сергеевна притворно вздыхает.
Ольга про себя хмыкнула, сели на любимого конька. А может правда прикинуться сильно больной да уйти домой? Все равно она сегодня работать не в состоянии. Главное, на работе появилась. Теперь можно и без больничного листа, по крайней мере, сегодня.
Ольга сделала вид, что только сейчас услышала разговор коллег и, навесив на лицо смущенно – извиняющуюся улыбку пролепетала: - Да, что-то морозит, и голова кружится. Наверное, грипп где-то подхватила. Говорят, сейчас, какой-то гавайский в Москву пришел. Очень тяжелый. Есть и смертельные случаи. - Она потерла лоб ладошкой, поморщилась, и даже легонько застонала.
Кабинет мгновенно опустел. Всем сразу что-то понадобилось в других отделах. Ольга облегченно вздохнула, достала зеркальце, губную помаду, собираясь подправить макияж, как всегда окинула лицо быстрым взглядом, отыскивая непорядок, и вдруг застыла. Это не ее лицо! Вернее ее, но не такое как всегда. Разве это бледно-восковая физиономия с лихорадочно блестящими глазами и искусанными губами – это она?
Нет, она никогда не считала себя красавицей. Красавицы в ее понимании это Ирина Алферова, Вивьен Ли, ну на худой конец Бритни Спирс и то - до замужества. Ей часто говорили, что у нее стильная внешность, то есть нестандартная. Черные, прямые волосы до плеч, с наползающей на глаза челкой, худое удлиненное лицо с чуть широковатыми четко выделенными скулами, нежная матовая кожа, яркие синие глаза и красиво обрисованные тонкие губы. Нос маленький прямой. Все это вкупе делало ее лицо запоминающимся и штучным товаром, как когда-то выразился один из ее многочисленных поклонников.
К нынешним 27 годам поклонников немного поубавилось, но Ольгу это ничуть не беспокоило. «Была бы шея, хомут найдется». Так всегда говорила её бабушка. К тому же Ольга была фаталисткой, и считала, что в жизни все предопределено, и расписано заранее. То есть, чему быть, того не миновать. Она даже гордилась этой своей позицией и отношением к жизни перед подругами, которые искали, интриговали, отбивали друг у друга парней, рыдали, давали клятвы верности и мести одновременно. Ольга легко сходилась, и расходилась с молодыми людьми, считая, что значит, это был не Он. А если это не Он, то к чему все слезы и переживания? Усилия, потраченные напрасно и только.
Ольга попыталась улыбнуться своему изображению в зеркале, но ничего не получилось. Рот, как заклинило. А перед глазами вновь возникла картина, увиденная во сне и так врезавшаяся в память.
Она скачет по степи на черном, как ночь коне, в руке у нее сабля и этой саблей она рубит головы направо и налево без разбора. Кровь, крики, пыль, зной и ярость. Всепоглощающая ярость. Ярость, рвущаяся наружу и выливающаяся через край.
Ольга потрясла головой, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение и заставить уйти из памяти картины леденящие кровь, но ничего не получилось. Ее как будто кто-то насильно заставлял смотреть фильм ужасов и не давал закрыть глаза.
Вот она соскочила с коня, и подняла с земли голову ее врага. Радость захлестнула, и переполнила ее, как чаша переполняется вином. И вот над полем брани раздался торжествующий хохот. Голова полетела коню под ноги.
Ольга соскочила со стула, схватила сумочку, и выскочила за дверь. На воздухе вдруг закружилась голова. Она прислонилась к стене, и несколько раз глубоко вдохнула.
День был чудесным. Шла вторая половина весны, через неделю Пасха. Ольга подумала, что вроде совсем недавно праздновали 2000 год, а вот уже и 2010 шагает по планете. Весна!
Воздух был свежим и пах сливочным мороженым из далекого детства. Деревья просыпались от зимнего сна, набухали почками, и кое-где уже проклюнулись яркими бледно-зелеными листочками. Птичий гомон перебивал даже гул машин, смех и разговор людей. Зима с ее холодами, метелями, застывшими, как свечки дрожащими на ветру голыми деревьями и каленой землей ушла, пусть и не навсегда, а на время, но все же, ушла! Весна торопилась оживить все и всех. Разливалась ручьями, зеленела полянами, цвела подснежниками, дышала полной грудью и возвращала к жизни. Солнце пригревало по-летнему, и народ, снимая плащи, куртки, вешал их на руку, подставлял лица теплым ласковым лучам и блаженно улыбался.
Ольга еще раз вдохнула полной грудью вкусный ароматный воздух, огляделась по сторонам и, тряхнув челкой, подумала, что она очевидно слишком много значения придала этому странному, дурацкому сну. Мало ли чего может присниться. Сон пришел и ушел, а жизнь продолжается. И эта жизнь – прекрасна! На работу, конечно, возвращаться, смысла нет. Не хочется, да и народ не поймет. Можно просто погулять по улицам, посидеть на скамеечке у пруда, погреться на солнышке. Можно пробежаться по магазинам и побаловать себя какой-нибудь бессмысленной, но веселенькой покупкой - для поднятия настроения. Можно пойти в кино на какую-нибудь комедию. А еще лучше пойти на выставку или в музей. Получить эстетическое и душевное наслаждение. Головная боль практически прошла. Да, решено - в музей.
«Мальчик», приветливо моргнул фарами, впуская ее в салон. Машина у нее была марки «Опель - корса», маленькая, но очень уютная. Она включила зажигание, нашла диск с Уитни Хьюстон, включила его, посмотрела за стекло на дома, людей, небо и солнце и почувствовала, как тяжесть, камнем давившая на сердце понемногу отступает, тает, уходит.
В Третьяковской галерее наряду с постоянными оформленными залами, было две выставки: Художники эпохи итальянского Возрождения и выставка «Завоевания Тамерлана Великого». Ольга любила живопись, но не любила и не понимала авангардизм, кубизм, и прочие модные течения в искусстве. Пейзажи Шишкина, Айвазовского, портреты, картины Серова, Иванова, Поленова ей были больше по душе. У картин этих художников она могла стоять часами, каждый раз находя в них что-то новое для себя. Но и выставки мало известных или иностранных художников не игнорировала. Вот и сейчас она решила пройтись по уже знакомым залам и полюбоваться любимыми картинами и посмотреть, какие картины привезли для выставки.
Она сразу же пошла к самой своей любимой картине Поленова, на которой был изображен Иисус, к которому пригнали блудницу. Такого лика Иисуса больше Ольга не видела нигде. Он был настолько красив, что она не могла оторвать от него глаз и готова была любоваться часами. Иисус у Поленова был с голубыми глазами, русыми волосами, крепкого телосложения, с одухотворенным лицом, в белых одеждах. В первый раз, когда она увидела эту картину – она испытала шок. До этого она видела Христа в музеях, Храмах, изможденным смуглым кареглазым мужчиной с сальными обвисшими темными волосами, печально-сердитыми глазами, в рубище. Этот Иисус вызывал сочувствие, жалость, даже какую-то вину, за те муки, которые ему пришлось пережить и только. А Иисус Поленова - восхищение, какую-то тихую радость, умиротворение, желание быть любимой и уверенность, что такой не даст в обиду, защитит, укроет от всех невзгод за своей спиной и утешит.
Но на этот раз картина не принесла ей ожидаемого умиротворения, покоя, счастья и облегчения души. Сегодня даже Иисус, казалось, смотрел на нее как-то не так, выжидающе что ли и чуть сердито. Ольга пошла привычным путем, останавливаясь перед любимыми картинами, но вдруг с раздражением поняла, что не может отрешиться, как обычно от «суеты сует». Краски на полотнах казались или тусклыми, или наоборот излишне яркими. Мазки грубыми или не точными. Лица на полотнах злыми и подозрительными. Они следили за ней взглядами, осуждали ее за что-то, ухмылялись ей вслед.
Ольга быстрым шагом направилась к выходу, но вдруг ее взгляд остановился на указателе, где над стрелкой было написано – «Тамерлан Великий». Она не успела еще осознать, что делает, а ноги уже несли ее в этот зал к какому-то Тамерлану. Она никогда не слышала этого имени. Вернее может, и слышала что-то в школе, но не запомнила. История никогда не была ее коньком. Ей было скучно копаться в датах и именах. Какая разница кто был триста или пятьсот лет тому назад Правителем. Кто как жил, и кто как умирал. Этого давно нет и этим все сказано. Да и выдумки все это! Кто-то записал, то, что велели, кто-то придумал сам, кто-то реально описал, но как узнаешь, кто из трех был правдив, а кто нет? И учить всю эту чушь? Вон раньше писали, что Ленин был белый и пушистый. Любил детей, таскал бревна на субботниках, строил светлое будущее для людей. А теперь пишут, что он был жестоким, кровавым чудовищем, двоеженцем, ненавидел детей и людей. Пачками подписывал распоряжения о массовых расстрелах. И что, она должна была все это учить? Вот литература, это совсем другое. Тут никто никому не врет. Выдумка автора от начала и до конца. Но зато, какие страсти кипят! Какая любовь или ненависть! «Анна Каренина» Льва Толстого, или «Хождение по мукам» Алексея Толстого. Какие женские характеры! Есть чему поучиться и над чем задуматься. Или география. Всегда полезно знать, где ты живешь, кто твои соседи и куда можно поехать отдохнуть. Полезные ископаемые это уже издержки предмета. Астрономия, это вообще фантастика! Звезды это непознанное и поэтому притягательное. Галактики, черные дыры, туманности, даже дух захватывает. Все остальное вместе взятое: так называемые точные науки, и не совсем точные - чушь и реальная потеря времени и сил. Правда для повседневной жизни и получения дальнейшего образования они необходимы. Но жизнь, к сожалению, создана не для удовольствия, а для постоянного преодоления препятствий то и дело возникающих на пути. Вот и ей, Ольге пришлось после школы получить совершенно приземленную, но ныне очень распространенную специальность менеджера, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Работа была пусть и не интересная, но зато достойно (как сейчас говорят) оплачиваемая, поэтому на жизнь хватало.
Невеселые мысли о превратностях судьбы оборвались в тот же миг, как она вошла в выставочный зал. Экспозиция состояла из огромной карты в полстены, портретов, книг, одежды и домашней утвари того времени. На портретах были изображены мужчины в богатых одеяниях, расшитых золотом и серебром, руки их были украшены перстнями с огромными изумрудами, алмазами, рубинами. Ольга переходила от одного портрета к другому, особо не задерживаясь. Мужчины, как мужчины. Есть симпатичные, есть не очень, все с цепким взглядом и надменными лицами. И вдруг она застыла. Сердце ухнуло куда-то вниз, кровь зашумела в голове, в ушах зазвенело, перед глазами заплясали «чертики». Ей реально стало плохо. Ольга схватилась за сердце. До этого момента она и не знала, где оно находится это сердце. С портрета на нее смотрел человек из ее сегодняшнего сна! Да, это он! Вот же эти четко очерченные скулы, суровое выражение лица, хмурый пронизывающий взгляд, сжатые губы, от которых ее во сне бросало то в холод, то в жар и заставляло съеживаться, пытаясь сделаться невидимой.
Она стоит с опущенной головой, сжимая в руке окровавленную саблю. Опьянение от боя и победы над врагом еще не прошло, но грозный окрик, человека, которого она любит, но боится больше смерти, заставляет ее, втягивать голову в плечи, опускать глаза и застывать изваянием. Радость сменяется страхом.
- Щенок! Молоко на губах не обсохло, а туда же! Кто тебе позволил войти в битву? Голова Бабирбена должна была стать моей!
- Ваш враг – мой враг Повелитель.
Ольга судорожно вздохнула, потрясла головой, стараясь прийти в себя. Что это было? Как это можно объяснить? У нее помутнение рассудка? Она сошла с ума? Нет, надо где-то присесть и во всем разобраться спокойно. Она огляделась, ища глазами скамью или стул. Но в зале стоял только один стул, на котором сидела женщина, смотритель зала. Ладно, она просто прислонится к стене и подумает.
Этот воин обращался к ней, как мужчине, вернее к мальчику. Он назвал ее щенком. Хотя, к женщине такое оскорбление тоже применимо. Но у нее какое-то странное ощущение, что сейчас в этом кратком видении она все же, была мужчиной, а не женщиной. Ольга вспомнила сон и поняла, что и там она была не женщиной, а мужчиной. Может, она где-то, когда-то видела какое-нибудь кино, или читала книгу, где в виде иллюстрации был изображен этот воин? А сегодняшний сон, и это видение это просто «переваривание» мозгом полученной информации?
Ольга попыталась вспомнить, что она смотрела и читала за последний месяц – два. К своему стыду ей пришлось признать, что читала она только глянцевые женские журналы и смотрела одни мелодрамы. «Ужастики», боевики, «фэнтези», триллеры никогда не привлекали ее. Ужасов и крови хватало в повседневной жизни. О них говорилось по радио, телевиденью, печаталось в газетах, обсуждалось в общественных местах и на работе. Там взорвали, там разбились, там стихия унесла, где-то сгорели. Поэтому, чтобы совсем не впасть в меланхолию, Ольга предпочитала смотреть комедии и мелодрамы, читать любовные романы и женские журналы. Она старалась избегать тем насилия, измен, разборок между родителями и детьми, между мужчинами и женщинами. Зачем усложнять себе жизнь, если она и так не легка?
Итак, к чему она пришла? А пришла она к тому, что не могла она нигде видеть, лицо этого воина с картины. Не-мо-г-ла! Весело, нечего сказать.
Ольга снова подошла к картине, и медленно подняв голову, бросила быстрый взгляд на лицо воина. Да, суровый мужчина, ничего не скажешь. И вдруг ей показалось, что он усмехнулся. Сердце снова ухнуло куда-то в пятки. Да что же это такое, в конце концов! Она разозлилась на себя, на свою трусость. С ней явно что-то не так. Впору идти к психиатру. «Крыша едет» реально. А может это просто весна? Авитаминоз, усталость, накопившаяся за зиму и как результат ярко выраженная шизофрения с галлюцинациями в виде снов, портретов и ухмылок нарисованных людей.
Ольга на ватных ногах развернулась, чтобы пойти к выходу и вдруг взглядом наткнулась на табличку под портретом. Надо прочесть. Будет хоть знать кто это такой, кого она знает и так боится. А кого она знает?! Ее снова бросило в жар. Кошмар какой то! Она никого из этих людей, изображенных на портретах, не знает, и знать не может! Они все жили не одно столетие назад, а особенно этот, сердитый.
Но любопытство пересилило страх и раздражение. Она наклонилась над текстом, там было написано: «Тамерлан» годы жизни 1336-1405гг. Родился в городе Кеш, позже названным Шахризабз (в переводе «зеленый город»), что недалеко от Самарканда. В детстве был ранен в правую ногу стрелой, что сделало его хромым на всю жизнь. Поэтому в народе известен, как «Хромой Темур». Уже в юности был известен, как активный политический деятель. Став правителем Самарканда, создал великую армию и совершил множество аннексионистских походов. Его империя простиралась от Волги и Кавказских горных хребтов на Западе, к Индии на Юго-западе. Центр его империи был в Средней Азии в городе Самарканд, который называли «Сияющая Звезда востока». Амир Темур содействовал строительству монументальных исторических зданий. Внушительная архитектура была нацелена на демонстрацию могущества империи. Надпись на двери дворца Тамерлана гласит «Если вы сомневаетесь в нашем могуществе, посмотрите на наши постройки». Он внес большой вклад в национальную государственную систему образования и культуру, в общее развитие государства. Поддерживал дружественные отношения с представителями различных религий. Построил множество мечетей, медресе, мавзолеев. Многие из них можно увидеть и сегодня. Это Мавзолей Чашма-Айуб в Бухаре, Мечеть Джума в Самарканде, Мавзолей Хаджи-Ахмад Джасс в Туркменистане».
Ольга так и ахнула. Только этого ей и не хватало. Правитель Востока. Супер! А она - то тут при чем? Он покинул эту грешную землю, как говорится, уже более 600 лет назад. Вот пусть и покоится с миром.
Ольга снова посмотрела на портрет, на этот раз в упор, стараясь доказать в первую очередь самой себе, что она ничего не боится, «заскок» прошел и все вернулось на круги своя. Но пристальный суровый взгляд Тимура снова приковал ее глаза к себе и не отпускал. В ушах у Ольги снова зазвенело, и резкий знакомый голос раздался раскатистым громом в голове.
- Ладно, ты храбрый воин и доказал своим поступком, что твое место в бою с воинами, а не с мамками да няньками. Но знай, если и в следующий раз ты ослушаешься моего приказа, пощады не жди. Я слишком мягок с тобой, и ты пользуешься этим. Но учти, мягкость можно проявлять к ребенку, но не воину. Воин же, либо подчиняется приказу, либо погибает. Ты понял меня?
- Да, Повелитель.
- Иди.
- Позвольте мне остаться с Вами?
- Нет. Это приказ!
- Девушка, с вами все нормально? Дайте стул! Воды! Принесите воды! – голос раздавался где-то над ухом, но звучал глухо и как сквозь вату.
Ольга почувствовала, что ее, куда-то ведут, бережно поддерживая, усаживают. Губ коснулось что-то холодное, мокрое и Ольга открыла глаза. Над ней со стаканом в руке склонился мужчина лет 35-40.
- Очнулась? Вот и умничка. Попей водички, легче станет.
- Конечно, духота такая, а кондиционеры не работают. Экономят на всем. А деньги за вход берут немалые.
Ольга повернула голову на голос и увидела пожилую женщину с раздраженным лицом, энергично обмахивающуюся носовым платком.
- Что со мной?
- Ничего страшного, - мужчина улыбнулся и похлопал ее по руке, - вам стало нехорошо, вы упали в обморок. Немного душно. Вы в положении?
Ольга с недоумением посмотрела на него.
- В каком положении? Какой обморок? У меня просто закружилась голова на секунду. Ни в какой обморок я не падала.
- Ну, раз девушка уже начала возмущаться, значит с ней действительно все в порядке. Я боялся слез, истерики. А в обмороке красавица ты все же была и к тому же достаточно долго, минут 5 не меньше. Мы уже хотели врача вызывать. – Мужчина перешел на ты, и тон его стал покровительственно-снисходительным.
- Не надо врача. Мне уже лучше. Я пойду.
- Тебя проводить? – предложил мужчина.
- Спасибо, не надо.
На ватных ногах Ольга направилась к выходу, но вдруг почувствовала неодолимое желание оглянуться. Мужчина, принимавший такое живое участие в ее проблемах со здоровьем, смотрел ей вслед тяжелым, недобрым взглядом. Он тут же заулыбался и даже помахал ей рукой, но было поздно. Она видела этот взгляд полный ненависти.
За что? Что она такого сделала? Она его не знает, видела сегодня впервые. Неужели он на что-то обиделся? Может, надо было заплатить? Да, нет, за что платить? Он же ничего такого не сделал. Вот если бы ему пришлось ее сопровождать или покупать воду, лекарства, тогда конечно. Ладно, посмотрел и посмотрел, какая разница.
Выйдя на воздух, она не пошла сразу к машине, а села на скамеечку возле музея, чтобы немного прийти в себя. За рулем в таком состоянии недолго и в ДТП попасть. Руки трясутся, голова кружится, реакция заторможена. Надо собрать мозги в кучку и проанализировать ситуацию. А ситуация довольно странная, если не сказать больше. Вначале сон. Потом «глюки». Выставка. Человек из сна. Снова «глюки». И, как результат – обморок.
И что все это может значить? Мозги отказывались включаться. Ничего путного, кроме глупостей, в голову не приходило. Если сон и «глюки» можно объяснить сумасшествием («крыша поехала» от переутомления), то картину Тамерлана с выставки и саму выставку как тогда объяснить? Что-то из области фантастики. Она где-то слышала или читала давно о переселении душ. Может, душа этого мальчика переселилась в ее тело? Чушь какая-то! Так можно поверить и в загробный мир и еще Бог знает во что. А на дворе, между прочим, начало 21 века. Люди в космосе месяцами живут. Запуск «Союзов», «Шатлов» и прочих кораблей стал обыденностью, чего уже говорить о спутниках. Вся околоземная орбита усеяна ими, как клумба цветами.
Короче, пора с этой историей заканчивать. Забыть, как страшный сон. Хороша присказка и как раз в тему. Надо окунуться в работу с головой. Тем более, что перед летом надо «подчистить хвосты», начинается время отпусков и потом решать вопросы будет во сто крат труднее, чем сейчас. Или самой пойти в отпуск? Махнуть куда-нибудь к морю, в теплые края, погреть животик, завести курортный роман легкий ни к чему не обязывающий. Так, что выбор есть, было бы желание. А желания, если честно нет ни какого: ни работать, ни отдыхать. Вернее нет настроения. Ладно, утро вечера мудренее. Надо ехать домой, а завтра будет день, будет и пища и для ума и для тела.
Ольга поднялась со скамьи и направилась к парковке. Выезжая на дорогу, она краем глаза заметила мужчину из музея, который стоял у подземного перехода и смотрел в ее сторону. Ольга поежилась от его взгляда. Впервые в своем «мальчике» она почувствовала себя неуютно. Резко нажав на газ, она помчалась в сторону дома.
Однокомнатная квартира в «спальном» районе, встретила тишиной и прохладой. Отопление отключили уже дней десять назад, а столбик термометра ночью отпускался порой до минусовой отметки. Дом остыл, и дневные солнечные лучи не успевали нагреть его настолько, чтобы это тепло проникло сквозь бетонные стены. Переодевшись в теплый спортивный костюм и войлочные тапочки, Ольга зашла на кухню, включила чайник, телевизор, открыла холодильник, вытащила из него сыр, обезжиренный йогурт, помидор и быстренько соорудила себе ужин. Она любила помидоры, фаршированные сыром, посоленные и поперченные черным перцем. Только заливала она их не майонезом, а йогуртом. Вкусно, низкокалорийное и сытно. Нет, она не изнуряла себя диетами и подсчетами калорий, днем ела все, что хотелось, а вот вечером, все зависело от настроения и компании. Тратить время, стоять у плиты, чтобы потом съесть это в гордом одиночестве не хотелось, поэтому, вечернее меню разнообразием и сложностью не отличалось. Заварив зеленый жасминовый чай, она поудобнее устроилась на диванчике, взяла тарелку с помидорами и включила звук телевизора. Шли новости культуры. Говорили о строительстве какого-то театра в Сибири, о приближающихся пасхальных празднествах, восстановлении какой-то усадьбы девятнадцатого века.
Ольга налила чай в стакан и вдруг, ее взгляд наткнулся на пронзительные черные глаза Тамерлана, глядевшие на нее с экрана телевизора. Диктор что-то говорила, шевелила губами, но Ольга уже не слышала ничего. Время остановилось. Эти глаза не давали ей возможности отвести взгляд. Они проникали в ее душу, прожигали насквозь, гипнотизировали.
- Да, что же это такое!
Ольга очнулась от резкой боли и своего крика. Стакан с горячим, чаем выскользнул из ее рук и пролился прямо на колени. Ольга быстро стянула с себя брюки. Колени были ярко красные. Это был предел. Слезы хлынули из глаз сплошным потоком. Она сидела и ревела в голос, пока слезы не иссякли совсем. Голова стала легкой и пустой, в ней даже звенело от этой пустоты. Клонило в сон. Она встала, нашла в аптечке мазь от солнечных ожогов, оставшуюся с прошлогоднего отпуска, (все равно ничего другого в доме не было) намазала ей ноги и забралась под одеяло. Через минуту она спала.
Худенький мальчик лет десяти – одиннадцати стоит перед Амиром Темуром в тенистом саду. Вечереет.
Мальчик:
- Правитель, Вы звали меня?
- Да, подойди ко мне, я должен поговорить с тобой. Другого времени не будет. Завтра мы выступаем в поход. Я получил вести о землях, которые нам предстоит преодолеть. Самое время отправляться в путь. Пехота и конные отряды связных к походу готовы. Конная гвардия тоже.
- Возьмите меня с собой, Повелитель. Я не хочу оставаться здесь без Вас.
- Нет. И не пытайся разжалобить меня. Я своих решений не меняю. Ты знаешь об этом. Поход всегда непредсказуем. Я не знаю, вернусь ли сам или сложу голову на поле брани. Поэтому я и велел позвать тебя. Ты не такой, как все. Твой ум создан как то по - иному Мирзо Мухаммед ибн Шахрух ибн Тимур. Ты являешься продолжателем династии Темуридов. Ты, да еще Улугбек теперь, после смерти Мухаммед Султана, мои самые любимые внуки. Твой ум, так же как и ум Улугбека, пытлив, твой взор ясен и всегда устремлен в небо. Ты прочел все фолианты, которые не читал никто, кроме тех, кто их писал. Кровь, грязь, земля, черви, пожирающие наши останки, это для простых смертных, а не для таких, как ты. Улугбек занят небесными светилами, математикой, расчетами, а ты землей, историей нашего народа. Ты готов сражаться за свою землю и пролить за нее кровь. Ты доказал это в бою. Мне это ближе.
- Повелитель, расскажите мне про наших воинов, я люблю слушать Ваши рассказы. Ни одна книга не поведает о том, что ведомо Вам.
- Ах, ты сладкоголосый льстец! Ладно, так и быть, слушай. У меня есть немного времени. Тебе известно, что я набираю конницу в основном из кочевников, так как им нет равных в конном бою. Я рассказывал тебе уже, если помнишь, что доспехи конницы подбирались на протяжении нескольких веков, еще задолго до меня. Я завершил начатое, поэтому, сейчас я имею силу непобедимую ни в наступлении, ни в обороне.
Наблюдая за сражениями, я пришел к выводу, что без тяжелых металлических доспехов, имея просто стеганую защитную одежду или на неполной кожаной основе доспех можно достичь большей подвижности. Воины в таких доспехах хороши для разведки и преследования врага.
Тяжелая же кавалерия должна быть защищена намного лучше. Ведь в ее задачу входит прорыв и смятие рядов противника. Им никак не обойтись без железных доспехов. Но это не все. Ты знаешь, от кого зависит благополучный исход сражения, а порой и жизнь? Конечно от коня и его снаряжения. Единственное достойное передвижение мужчины это верховая езда. Всюду на степных ли просторах, в пустынных местностях и горных переходах мужчина не может обойтись без хорошего коня. Конь это самый достойный и ценный подарок, запомни это.
- Да, Повелитель, я знаю это. Они такие красивые, сильные и выносливые. У меня замирает сердце от восторга, когда я вижу конницу, сопровождаемую трепещущими на ветру разноцветными знаменами, боем барабанов и резкими разрывающими тишину звуками карнаев и сурнаев. А как блестят на солнце боевые доспехи и оружие! А какой устрашающей выглядит конница в разноцветных попонах и железной броне. Вы великий Правитель и непобедимый Полководец!
- Мне приятно слышать из твоих уст такие речи, тем более, я знаю, что они искренни. Но я не возьму тебя с собой в любом случае. Этот поход будет очень тяжелым и опасным. Я иду против Тохтамыша в Золотую Орду.
- Повелитель, но он же, был Вашим другом?
- Ты прав. Я помог ему взойти на престол кипчакской орды, а он неблагодарный имел неблагоразумие напасть на мои родовые владения. Он возомнил себя Всевышним! У него более пятисот тысяч воинов и много завоеванных земель, но я не привык оставлять своих обидчиков безнаказанными. Поэтому завтра мы выступаем, перейдем реку Сыр у Ходжента и встанем лагерем в окрестностях Ташкента. Надо будет решить каким путем идти на север до Тобола или по восточной стороне Арала. Но это уже военная стратегия, о которой тебе знать не положено.
- Почему Повелитель?
- Это опасное знание.
- Но, Вы же можете, сделать меня бессмертным, как себя! Все знают, что Вы будите жить вечно. Вы владеете…
- Остановись Мирзо! Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты пока слишком мал, чтобы я мог обсуждать с тобой эту тему. Я и так тебе позволяю то, что не позволено никому. Не злоупотребляй этим доверием. Иди, я устал.
- Простите Повелитель. Могу ли я завтра прийти проводить Вас?
- Нет. И не спрашивай почему. Это мой приказ.
Обида, разочарование, злость и гордость смешываются воедино. Сердце разрывается от этой гремучей смеси. Дышать трудно, слезы застилают глаза.
Он бежит по дворцу все быстрее и быстрее, пока не падает.
- А-а-а!
Ольга соскочила с кровати. Сердце выскакивало из груди, слезы текли по щекам сплошным потоком.
- Почему? Я уже взрослый! Я тоже хочу быть воином!
Ольга огляделась по сторонам и не поняла где она и главное, кто она? Вдруг рядом кто-то заорал истошным голосом «Возьми трубку! Возьми трубку тебе говорят! Не слышишь что ли? Возьми трубку!». Бешено колотившееся сердце остановилось и замерло. Страх сковал все тело, заставил скукожиться, закрыть глаза и остановить дыхание. В доме кто-то чужой! Он кричит на нее. Противный, визгливый нечеловеческий голос.
И тут Ольга окончательно пришла в себя и подумала, что она видимо точно, ненормальная. Это же она сама ввела на днях в мобильный телефон такой звонок. Сейчас было модно на каждый номер телефона вводить определенные «приколы». Ей показалось смешным ввести не мелодию, не звонок, а именно этот полудетский истеричный голос. На работе такой звонок заставлял всех присутствующих вздрагивать, а потом хохотать. Ольга помотала головой, прогоняя окончательно сон, страх, оцепенение и взяла трубку.
- Да, я слушаю.
- Привет, подруга! Ты чего болеть надумала? Весна на дворе. Коты орут, мужчины дуреют, мальчики краснеют и исходят слюной от красоток с голым пупком. А ты, значит, укуталась в свой любимый столетний байковый халат, нацепила шерстяные носки и забралась под стеганное одеяло? Ищешь, ищешь, не найдешь. Здравствуй Оля, как живешь?
Ну, конечно, это была безалаберная, сумасшедшая, никогда не унывающая Зойка. С Зойкой они познакомились на курсах английского языка. Как оказалось для взрослой, самостоятельной жизни, мало иметь высшее образование. Чтобы устроиться на работу в хорошую компанию и получать в этой компании достойную зарплату необходимо иметь высшее образование, хорошо знать компьютер, иметь водительские права, и обязательно владеть английским языком (не важно, необходим он тебе для работы или нет). В школе Ольга учила немецкий язык, но при приеме на работу ее сразу предупредили, что по истечении 6 месяцев ее протестируют на знание английского языка и если она не пройдет тестирование, то с ней расстанутся. Пришлось идти на курсы. Это было три года назад. Курсы она закончила, но не через полгода, ни через три года, знания английского языка в работе не понадобились. Тестировать ее тоже никто не тестировал. Зато, она познакомилась с Зойкой. Эта крупная, рыжая женщина тридцати с хвостиком лет, разведенная, тянущая сынишку на своих «хрупких» плечах единолично, никогда не унывающая и во всем видящая только позитив, была Ольгиным спасением во времена депрессии, хандры и просто плохого настроения. После общения с ней, все супер сложные проблемы, казались детскими, смешными и ничего не значащими капризами.
- Зой, ты чего на работу звонила? Что-то случилось?
- Случилось! Нахалка ты Олька. Я стол накрыла, бутылку купила, прическу в кои-то веки сделала, свечи зажгла, Котьку спать уложила, и как дура просидела до полуночи. Потом с горя все сожрала, выпила, и спать легла. Теперь лишние килограммы на твоей совести.
Ольгу бросило в жар. Как же она могла забыть?! Ведь вчера был Зойкин день рождения. С этим сном и после сонными «глюками» она забыла обо всем на свете.
- Зой, хочешь, убей меня сразу. Я знаю, мне прощения нет, но мне вчера и сегодня так хреново, что все мысли из головы вон. Обо всем забыла. Поздравляю тебя подруга! Живи долго, богато и счастливо! Я обязательно реабилитируюсь. Давай завтра вечерком пойдем, посидим в какой-нибудь шумный, веселый ресторанчик. Естественно за мой счет.
- А как же, обязательно пойдем. И в шумный и в тихий, это не проблема. Вначале ты мне скажи, что с тобой случилось, подруга?
- Ты не поверишь…, - Ольга вдруг поняла, что не сможет рассказать Зойке ничего. Она сама пока не понимает, что с ней происходит и как это все можно объяснить. Да и можно ли это объяснить. Как говорила ее бабушка, в таких случаях - «это все бред сивой кобылы». Почему кобылы, да еще и сивой, Ольга не знала, но это выражение сейчас точно подходило к тому, что с ней происходит. Если она поведает Зойке о Тамерлане, скачках, отрубленной голове, то та решит, что ее срочно надо отправлять в «дурку» и будет права. Она решила бы точно также, если бы услышала от любой из приятельниц что-то подобное.
- Чему я не поверю? Что ты замолкла?
- Да, нет, ничего такого. Просто… я, съела творог и отравилась. Думала, умру. Весь вечер с одного места не слазила.
- Ну, и почему это я вдруг не поверю? У меня Котька месяц назад сметаной так отравился, думала, в больницу придется везти. Сейчас что не съешь, все отрава. Ладно, подруга, выздоравливай, к выходным созвонимся, я помчалась на работу. Если что, я всегда готова, поняла?
- Поняла, пока Зой.
Ольга кинула мобильный на диван, и устало закрыла глаз. В голове шумело, мысли путались, тело ныло и болело (как после хорошего фитнеса, особенно если долго не занимался до этого на тренажерах).
Наверное, надо все-таки идти к врачу. С мозгами явно что-то не так. Может именно так люди, и сходят с ума? По телу поползли холодные противные мурашки. Ольга вдруг представила себя в больничной палате в халате с длинными рукавами, которыми ее связывают в периоды буйства, почему-то лысую и с пеной у рта. Где-то в каком-то кино она это видела. Стало жутко. Нет, к врачу она не пойдет. Если она сошла с ума, пусть ее увезут и запрут в этой палате, когда она уже совсем станет этим «шизиком» и ничего не будет соображать. Тогда это будет уже не она, а кто-то другой и поэтому ей все будет «до фонаря». А пока в ней еще теплятся признаки разума, она просто так не сдастся. Будет продолжать жить и радоваться этой жизни.
От осознания принятого решения, ей стало легче и даже как-то спокойнее. Ну, что ж, значит такая судьба. Она пошла в ванную комнату, забралась под горячий душ и даже что-то замурлыкала себе под нос. Растерла себя полотенцем докрасна, так, чтобы тело загорелось огнем, накинула свой любимый халат, прошла на кухню, включила чайник, достала йогурт и творог, заварила крепкий душистый чай и принялась завтракать.
Получив удовольствие для тела и души, она тщательно наложила на лицо макияж, уложила волосы, одела свой любимый джинсовый костюм (по пятницам на работе был джинсовый день и все, не взирая на ранги щеголяли в потертых джинсах и растянутых свитерах и рубахах), кроссовки, взяла сумку, ключи от машины и вышла из квартиры.
«Мальчик» весело подмигнул ей фарами, впуская в салон. Мотор сыто заурчал. Из динамика полился тихий, чистый голосок Ирины Богушевской. В общем, жизнь налаживалась.
Ольга решила ехать на работу, поговорить с руководством и взять очередной отпуск дней на десять, хотя по графику ждать надо было еще два месяца. Но сейчас возражать не будет никто. В конце апреля редко кто сам рвется гулять. Кроме Египта и Таиланда ехать некуда, везде еще холодно. Нет, для тех, у кого толстый кошелек, конечно, выбор огромен, но для людей среднего достатка и чуть ниже среднего только 2-3 места и остается. Поэтому возражений коллег, думается, не будет. Что делать в отпуске, она решит потом, это не к спеху. Главное привести в порядок нервы. А сидя на работе это невозможно. То начальство достает, то фирмы, с которыми приходится общаться, то коллеги.
- Ну, с Богом, - Ольга тронулась с места. Перед выездом на главную дорогу, она остановилась перед светофором. Кинув скучающий взгляд на тротуар, она машинально включила первую скорость, выехала на трассу и тут по спине ее снова побежали мурашки. На тротуаре стоял и смотрел прямо на нее вчерашний мужчина из музея! Это он помог ей, когда закружилась голова, и она потеряла сознание. Или не он? Да, нет, точно он! То же круглое лицо, та же фигура, даже, вроде та же одежда. И взгляд тот же: цепкий, злой и уничижительный одновременно. Что это? Совпадение? Может, он просто здесь живет? И взгляд был предназначен вовсе не ей, а всем тем, кто едет на собственных авто? Есть такие люди, которые ненавидят всех, у кого есть то, чего нет у них. Или у него просто плохое настроение, поругался с женой или с детьми. А может, что-то болит. Да мало ли что может случиться. Нет, не надо себя обманывать, она еще вчера на мгновение поймала его ненавидящий взгляд, и еще подумала, что ей показалось. Значит, не показалось. Ладно, все забыла об этом!
Она уговаривала себя всю оставшуюся дорогу. Но настроение снова было испорчено и никакие уговоры не могли его вернуть обратно.
На работе все прошло даже проще, чем она ожидала. Заявление было написано, подписано, сдано в отдел кадров и через какие-то полчаса, она была свободна как ветер на целых десять дней. Ольга вышла на улицу, посмотрела на небо, солнце, сощурилась, улыбнулась сама себе и снова села в машину.
Куда теперь? Ехать домой не хотелось. Если честно, то было немного страшновато. В кино? Может быть, но не сейчас. В кафе? Да, это здравая мысль. Выпить чашечку ароматного кофе, съесть эклер с творожным кремом, Ольга его очень любила, или яблочный штрудель, на худой конец какой-нибудь кусочек торта. А там будет видно. Потом, можно сходить в …, нет в музей, она больше не пойдет ни за какие деньги. Лучше в кино, а вечером можно к Зое, можно к Ксюшке, а можно позвонить Лёшику и «уйти с ним в астрал» до утра. Про Лёшика это самая замечательная мысль, которая пришла ей в голову за последнее время. С ним не будет никакого сна, а если и будет, то уж точно не о далеких предках и отрубленных головах. Лёшик был заядлым тусовщиком. Где он работал и работал ли вообще, Ольга не знала, но каждую ночь он проводил на какой-нибудь тусовке или в клубе. У него всегда была пачка приглашений на презентации, дни рождения, свадьбы, банкеты и прочие увеселительные мероприятия. Он был легким в общении и в дружбе, то есть не претендовал на постоянное внимание к своей персоне, был готов прийти на помощь в любое время суток, легко встречался, легко расставался. У Ольги с ним был краткосрочный бурный роман, который впоследствии перерос в нежную спокойную дружбу.
Наметив план на день и ночь, Ольга повеселела и поехала в кафе. Солнышко слепило и грело не по-весеннему, поэтому место она выбрала не в здании, а на улице за столиком на двоих. Сделав заказ, она откинулась на спинку плетеного кресла и огляделась по сторонам. Народу было мало, можно сказать, практически не было. Рабочий день, да еще и время только двенадцать часов, полдень. Народ подтянется ближе к часу на бизнес - ланч и просто выпить чашечку кофе. А сейчас можно посидеть спокойно, наслаждаясь покоем, погодой и вкусной едой. Кофе был замечательный, эклер свежий, воздушный. Набрав номер телефона Лёшика, Ольга повозилась на кресле, устраиваясь удобнее и улыбаясь, от предвкушения разговора с другом и вдруг замерла.
Нет, этого не может быть! Кровь отхлынула от лица, перед глазами поплыли черные круги, стало трудно дышать. Она закрыла глаза и снова медленно открыла. Нет, ничего ей не почудилось. Мужчина из музея стоял на обратной стороне улицы у киоска с печатной продукцией и делал вид, что разглядывает витрину. Вот он медленно повернул голову в сторону кафе и их взгляды встретились. Изобразив на лице радость и удивление, он помахал ей рукой и двинулся через улицу к ее столику.
- Какая встреча! Москва маленький город. Последнее время мы что-то частенько стали сталкиваться друг с другом, не так ли?
- Вы тоже в отпуске? - вопросом на вопрос ответила Ольга и в упор посмотрела на него. И тут у нее возникло ощущение, что она его уже видела где-то. Нет, не в музее. И не возле дома. Где-то в другом месте, и совсем недавно. Если бы это было давно, она бы вспомнила об этом еще там, в зале музея, когда он склонился над ней. Но он не дал ей сосредоточиться на воспоминаниях.
- Почему тоже? Ты в отпуске? Ты не москвичка? Откуда ты приехала, если не секрет? Позволь, я присяду за твой столик?
Вопросы сыпались один за другим, без перерыва. Но на поставленный ею вопрос он не ответил, отметила Ольга.
- Нет, я москвичка, с рождения живу здесь. А Вы?
- И в каком же районе, позволь тебя спросить?
Он упорно не желал отвечать на ее вопросы. Почему? Есть что скрывать? Зачем он ее преследует? Может, просто обычный мужской интерес? Ничего необычного в этом нет. Мужчин всегда интригует ее внешность, это не ново. Слежка, способ познакомиться? Если это не так, то совсем не понятно. Зачем за ней следить? Что такого она знает или имеет? Ничего! Работа обычная. Какие секреты могут быть в оптовой реализации бытовой техники? В какую фирму продали больше холодильников? Значит, работа отпадает. Богатство? Так особого богатства тоже нет. Обычная «однушка», которую она купила после смерти бабушки. Они тогда с матерью продали ее квартиру, и поделили деньги пополам. Она привела ее в божеский вид, сделала ремонт и теперь живет. Не бог весть, какое богатство. Машина? Тоже не представительского класса, обычная, женская машинка. Больше ничего такого у нее нет. Ни бриллиантов, ни изумрудов, ни денег в количествах, которые смогли бы заинтересовать вора. Получается, все-таки она сама? И тут Ольга вспомнила его взгляд, полный ненависти, который она успела заметить тогда, у музея. Нет, это не любовь с первого взгляда и не мужской интерес. Тогда, что?
- А зачем Вам знать, где я живу? – она решила «брать быка за рога», то есть идти напролом. Раз он не хочет отвечать на ее вопросы, почему она должна это делать?
Мужчина засмеялся. Его смех был каким-то натужным, нарочитым и неприятным. Ольга внимательно вгляделась в его лицо. Крупное, широкоскулое лицо с зауженным, чуть выдающимся подбородком. Большой широкий нос. Тонкие четко обрисованные губы. Над верхней губой тонкой полоской усики, переходящие в аккуратную тщательно подстриженную бородку. Брови широкие, глаза карие, с чуть заметным восточным разрезом. По телу Ольги внезапно разлился могильный холод. Страх и ярость стали заполнять ее с непреодолимой силой. Она зябко передернула плечами. Опасность! Мозг посылал ей какие-то сигналы, которые она не могла понять.
- Что с тобой? Тебе холодно, или опять плохо, как тогда в музее? Тебе определенно нужно к врачу. Хочешь, я провожу тебя? Тебе сейчас нельзя за руль. В таком состоянии недолго попасть в аварию. Давай я сяду на место водителя и отвезу тебя, куда скажешь. У меня есть время. Соглашайся. Ну, же, пойдем.– Его голос стал вкрадчивым, мягким, обволакивающим. Он взял ее за руку и начал поднимать с кресла.
На Ольгу навалились такая апатия и слабость. Ей стало как-то все равно куда идти и с кем идти. Ощущение было как под гипнозом. Как-то давно, вначале девяностых, она с подружкой пошла на выступление «потомственного мага и настоящего волшебника» (так было написано в афише), которое проводил какой-то заезжий аферист. Тогда было такое время. Народ обезумел от «перестроечного» процесса, и все, что было с ним связано (безработица, голод, произвол бандитов и властей) и последующего за ним стремительно возникшего капитализма с «нечеловеческим лицом». Социализм у нас был, именно с человеческим, так говорили и писали в газетах. Народ перестал надеяться на правительство, на милицию, на медицину, а стал надеяться на Чудо. А Чудо приходило к народу в виде черных и белых магов, экстрасенсов, целителей всех мастей и прочих шарлатанов. И Ольга тоже заразилась этим безумием вместе с народом. Она сидела вместе с мамой и бабушкой перед телевизором, когда шли сеансы Кашпировского, и ставила банку с водой перед телевизором, когда молчал с экрана Чумак. Спустя несколько лет, она не могла понять, как они все, в общем-то, совсем не глупые люди могли верить во всю эту бредятину по-настоящему? Как оказывается легко можно «зомбировать» целый народ. Надо только довести его до определенной кондиции и все, он твой. И вот именно тогда она и попала на это выступление. Смелости ей было не занимать, поэтому она и поднялась на сцену в качестве подопытного кролика. Вот тогда, после слов гипнотизера, она чувствовала себя так же, как сейчас. Голос доносился, как сквозь вату, ноги стали тяжелыми и непослушными, апатия и слабость во всем теле. Она что-то делала, в зале хохотали, и все это так не понравилось Ольге, что после этого «позора» она больше никогда не ходила на подобные мероприятия.
Сейчас с ней происходило тоже самое. Она позволила поднять себя и повести к машине. В голове звенело, шум улицы, и голоса прохожих слышались приглушенно, перед глазами все плыло, и только голос мужчины звучал вкрадчиво и расслабляющее, проникая куда-то в мозг, в самую его сердцевину. И вдруг где-то рядом кто-то заорал противным голосом
- Возьми трубку! Кому говорят, возьми трубку! Не слышишь?
Ольга вздрогнула и пришла в себя. С глаз спала пелена, шум улицы ударил по перепонкам и привел в чувство. Ольга резко втянула в себя воздух и огляделась по сторонам. Она сидела в машине, дверца со стороны водителя была открыта, но сидение было пустым. Ключи торчали в замке зажигания, мотор работал, мужчины не было. Ольга увидела только его спину. Он быстро уходил в сторону метро.
- Алло. Слушаю
- Ну, я не понял, - услышала она голос Лёшика.
- Чего ты не понял? Кстати, привет! - Ольга улыбнулась. Друг был в своем репертуаре. Без приветствий и сюсюканий, сразу начал «наезжать».
- Как чего? – изумился Лёшик, проигнорировав ее приветствие, - набрала меня, я аллокал, аллокал, ноль эмоций. Думаю, может, случилось чего, бежать спасать надо. Сбросил твой звонок и набрал тебя сам. А она слушает меня. Ну, ты и нахалка!
- Лёшик, ты меня уже спас! – с чувством произнесла Ольга, стараясь припомнить, когда она успела его набрать. Насколько она помнила, она только собралась нажать на кнопку вызова, когда ее окликнул этот «придурок - гипнотизер».
В трубке воцарилось молчание.
- Леш, я без шуток. Если бы не твой звонок, не знаю, что бы со мной было.
- И что же такого страшного с тобой могло случиться, радость моя? Инопланетяне утащили в черную дыру? И вообще, ты где?
Леш, - зачастила Ольга, - я…, короче, ты можешь со мной встретиться? По телефону такое не расскажешь. Если у тебя, конечно, есть время.
У меня? – изумился Лёшик, - ну, ты подруга точно не в себе. У меня всегда есть время, особенно для тебя, да еще и после такого интригующего разговора. Ты на машине?
- Да.
- Тогда рули ко мне несчастье мое. Жду.
Ольга завела мотор и задумалась. Мелькнула мысль, а может не ехать к Лёшику. Ну, чем он ей может помочь? Желание развлекаться всю ночь напролет, пропало. Рассказывать, чтобы потом пол Москвы было в курсе ее «сдвига по фазе»? Хотелось в спокойной обстановке разобраться с тем, что же такое сегодня произошло с ней в кафе. Связано ли все это с ее сном и последующими «глюками» или нет? Может здесь все просто до банальности? Этот мужчина обычный вор – домушник. Ищет таких, как она, вводит в гипноз и обчищает квартиру. А, что, очень похоже. Кто сейчас ходит в музей? Так называемая интеллигенция, бабушки-одуванчики, приезжие с деньгами. То есть, те, кого легко обмануть, потому, что первые не от мира сего, а последние от свалившегося на них потока информации вообще перестают что-то соображать и теряют чувство реальности. Она упала в обморок, то есть по его понятиям слабачка. Он увидел, что у нее есть машина, проследил до дома, до работы, потом до кафе, заговорил с ней и все, она готова. Если бы не звонок Лешика, он бы сейчас уже был у нее дома. А потом бы с ее же вещами, на ее же машине и уехал. А с ней сделал бы так, что она его забыла бы напрочь, и не вспомнила ни лица, ни…, а имени-то его она и не знала. А могла бы и вообще не «опомниться» навсегда. А кто его знает? Может он еще и маньяк? Да, надо быть внимательнее. Просто раньше с ней ничего такого не происходило, вот и расслабилась. Хотя, до вчерашнего дня с ней вообще ничего не происходило. Плыла по течению изо дня в день и плыла. Так брызнет изредка в лицо холодненькой водичкой, поморгала, поморщилась, вытерлась, и дальше поплыла. Ладно, «проехали», как говорится. Решено, еду домой. Лёшик не обидится, а если и обидится, то ненадолго.
«Мальчик» всю дорогу вел себя образцово, не глох, не рычал, не мигал лампочками, видимо чувствовал свою вину за то, что пустил за руль чужого человека и даже не попытался заблокировать двери или «заорать» сигнализацией на всю улицу. Хотя с ней он иногда проделывал такие фокусы время от времени. Просто так, без особых на то причин. Ставя его на стоянку, Ольга погладила руль, и сказала, что так и быть, она прощает своего «мальчика». С кем не бывает?
Дом встретил ее блаженной тишиной. Ольга достала диск с любимым фильмом, она обожала «Грязные танцы» и Патрика Суэйзи в частности. Включила видеоплеер, забралась с ногами на диван, пододвинула чашку с фруктами и перенеслась в мир танцев, музыки и любви. Дремота навалилась как-то внезапно. Нажав на паузу, Ольга свернулась клубочком, и закрыла глаза.
Большой двор, много людей и сердитый. Амир выговаривает Мирзо, а тот стоит, потупив голову.
- Ты все же пришел негодный мальчишка?! Ты посмел нарушить мой приказ?
- Простите Повелитель, но я увидел, Биби-ханым возле Вас и подумал…
- Биби-ханым, моя любимая жена! Сейчас будет смотр войска, армии будут распределены на колоны, вожатые поведут их из города, тебя могут затоптать.
Гроза прошла. Голос Повелителя уже не гремел. В нем появились заботливые нотки.
- Повелитель, я только хотел попросить Вас. Вы обещали мне, что я смогу узнать все о Тохтамыше. Прикажите, чтобы мне дали рукопись, которая хранится у Мирзы Искандера. Пока Вы будите в походе, может я смогу понять, почему Ваш друг стал Вашим врагом и кто в этом виноват.
- Хорошо. У тебя светлая голова и острый ум, может, ты действительно сможешь разобраться во всем этом. Ты получишь рукописи. А теперь иди.
- Повелитель, еще один вопрос. Зачем каждый воин вылил кружку вина в этот огромный каменный чан? А сейчас его закрыли тяжелой крышкой.
- А ты не догадался? Так мы узнаём, сколько воинов пошло в поход. Когда мы вернемся, они зачерпнут по кружке вина из этого чана, и сразу станет видно, сколько из них не вернулось из похода. Ты разбираешься в цифрах? Может, придумаешь другой метод подсчета, более точный?
- А когда Вы вернетесь?
- У твоего отца хороший сын, но очень уж любопытный. Хотя, не могу сказать, что мне это не нравиться. Жаль, что остальные мои внуки, кроме вас с Улугбеком, и дети заняты интригами. Они жестокосердны и развращены властью. Ты, другой. Направь свою любознательность в сторону звезд и солнца, как твой брат Улугбек. Попробуй с их помощью разбить день так, чтобы в будущем я смог тебе ответить на твой вопрос. А сейчас я только могу сказать тебе, что надеюсь вернуться до холодов. Как же мне не хватает моего любимого Джахонгира и Мухаммед Султана. Судьба жестокосердна ко мне. Но я не ропщу. И ты никогда не делай этого. Испытания закаляют мужчину и делают его сердце тверже камня. А теперь, иди!
…Ах, как хорошо сидеть в тенистой беседке у фонтана, слышать журчание воды, ощущать ее прохладу и читать. Тем более, когда рукопись в единственном экземпляре, вышла совсем недавно, и мало кто ее еще читал. Написана она по приказу Повелителя в хронологическом порядке, сухим документальным языком, дабы потомки не имели оснований обвинить Амира Темура в несправедливости к своему бывшему другу либо корысти.
Сия летопись удостоверяет правдивость и истину событий повлекших вражду между великим Амиром Темуром и Тохтамышем.
Тохтамыш – сын Тулии Ходжы, Хан Золотой орды. Отец Тохтамыша был наместником Мангышлака. По приказу хана Уруса казнен. После казни отца Тохтамыш бежал в Самарканд и явился к Амиру Темуру, с просьбой о защите. Был обласкан, и получил в собственность города Отрар, Сабран и Сыгнак. Но не смог удержать их. Сыновья Урус-хана напали на подаренные Амиром Тохтамышу города. Тохтамыш был на голову разбит и снова бежал к Амиру Темуру за помощью. Амир не смог простить нанесенного оскорбления и уже вместе с Тохтамышем пошел в поход против хана. Хан был разбит, города отвоеваны. Амир вернулся домой. Но один из сыновей Урус-хана Тимур-Мелик, снова пошел на Тохтамыша и тот снова проиграл битву. Амир осерчал, но снова пришел к нему на помощь. Он назначил Тохтамыша Правителем в Синей Орде, охватывающей огромную часть территории Прикаспия, северного и восточного Приаралья. Укрепив свое положение, Тохтамыш пошел на западную часть Золотой Орды. В это время Правитель Золотой Орды – Мамай проиграл сражение на Куликовском поле от русских. Тохтамыш воспользовался этим, и добил его недалеко от Азовского моря. Он возомнил себя великим воином. После чего пошел на Русь, разрушил Москву и утвердил свое владычество над ней. Власть вскружила ему голову. Он забыл, кому он обязан всем и жизнью тоже. В Хорезме, принадлежащем Амиру Темуру, он начал чеканить свои монеты, напал на Тебриз, разрушил, и разграбил его. Но Амир Темур и после этого сделал ему всего лишь выговор. Но его мягкость и безнаказанность привели к тому, что во время отсутствия Амира, когда тот был в Персии, Тохтамыш уже в открытую напал на его коренные земли, осадил Бухару. Амир вынужден был срочно вернуться из Персии и принять ответный поход против Золотой Орды. Тут Тохтамыш испугался и послал к Амиру послов, но Темур не принял их, а пошел с войском на вероломного нечестивца, и разбил его в сражении при Кондурче. Решив, что достойно наказал неблагодарного, Амир не пошел дальше Волги и вернулся в свои владения. Но это не послужило уроком для Тохтамыша, а только разозлило его. Тохтамыш снова напал на владения Амира – Дербент. Нападение было отражено. Вот так отплатил за добро великого Амира Темура неблагодарный Тохтамыш.
Мирзо закрыл фолиант, и вздохнул. Видимо терпению Амира пришел конец и вот сегодня он предпринял решающий поход против Тохтамыша. Чем закончится это сражение? Нет, с Повелителем ничего не случится, ведь у него есть то, чего нет ни у одного человека на этом свете, это…
- Что ты тут делаешь дьявольское отродье? Что это у тебя в руках? Кто тебе это дал, Повелитель? Дай сюда!
- Нет! Абдулатиф, верни мне рукопись!
Но тот уже быстро листал страницы, жадно вглядываясь в написанное. Закрыв последнюю страницу, он кинул рукопись на землю и, скривившись, процедил: - Что еще он дал тебе, говори!
- Ничего. Только это.
- Ты лжешь щенок! Я следил за тобой. Я видел, как он говорил с тобой перед походом. Он ни с кем не захотел проститься, кроме тебя да своей ненаглядной Бибы-ханым. Ей он не мог оставить - Это. Она женщина! А тебя он отличает от всех других. Большую часть своих детей и внуков, он не знает и не желает знать, а над тобой дрожит, как над драгоценным сосудом. Он мог ЭТО оставить только тебе! Даже Улугбек не имеет на деда такого влияния, как ты. Где ОНО? Отдай мне! Ты не сможешь распорядиться - Этим, ты слишком мягкотел.
И это его брат?! Как же он не приятен! Толстое, широкоскулое лицо с зауженным, чуть выдающимся подбородком. Крупный широкий нос. Тонкие четко обрисованные губы, кривящиеся в усмешке или злобе. Над верхней губой тонкой полоской усики, переходящие в аккуратную тщательно подстриженную бородку. Брови широкие, глаза карие, почти черные, в которых затаилась угроза. Ему уже семнадцать. Он старше и сильнее. И он ненавидит Мирзо.
Это снова сон? Да, она спит. Или нет? Но, она где-то видела это неприятное лицо, и не только во сне. Да, конечно, видела!
Ольга открыла глаза. Сознание возвращалось постепенно, вытесняя сон или видение, теперь уже сложно было различить, что это такое.
Фильм, конечно, уже давно закончился. Уснуть во время своего любимого фильма?! Такого с ней еще не бывало. Хотя с ней много чего не было из того, что происходит теперь.
Ольга встала, выключила телевизор и поплелась на кухню. Очень хотелось горячего чая. В горле было сухо и горячо. Может все же простуда? Или вирус какой-нибудь новый неисследованный? А что? Побочный эффект, всякие видения, сны и прочая сопутствующая гадость. Надо выпить какую-нибудь таблетку от простуды.
Она заварила себе чай с душицей и открыла шкафчик с аптечкой. Там сиротливо лежали: упаковка анальгина, фестал и какая-то мазь. Ольга повертела ее в руках, пытаясь вспомнить, когда и для чего ее брала, но так и не вспомнила. Зато она вспомнила, где видела человека из сегодняшнего сна! Это был он, человек, который помог ей в музее, потом пытался попасть в ее квартиру. Вернее, это она так думает, что он хотел обворовать ее квартиру и угнать ее «мальчика». А если она ошибается? Во сне он что - то требовал от нее, какие-то рукописи. Нет, не от нее, конечно, а от того мальчика, который читал рукопись. Нет, это точно проделки вируса! Она испугалась этого вора, у нее от заражения вирусом начался жар, вот он и приснился ей во сне, этот мужчина. Надо измерить температуру. Ольга нашла градусник, засунула его в рот (чтобы было быстрее), через несколько минут она удостоверилась, что никакой повышенной температуры у нее нет. Душистый чай снял сухость и жар в горле. Тревога оказалась ложной. А жаль. Лучше бы она заболела, тогда все сны, «глюки» и прочие домыслы можно было свалить на заболевание. А так, получается, ни шизофрения, ни простуда не «прокатили», что тогда?
Ольга посмотрела на часы. Всего лишь пять часов. Сидеть весь вечер в одиночестве и «мусолить» весь этот кошмар? Нет, уж, увольте! Надо было сразу ехать к Лёшику, как собиралась, и все было бы нормально!
Ольга решительно набрала номер приятеля.
- Ты куда снова пропала, детка? – услышала она протяжный, ленивый голос, - сказала, едешь, время определяться с вечерним досугом, а тебя все нет. Смотри, уеду без тебя.
- Скоро буду. Заехала тут в одно место по делам.
- Ну, жду. - В трубке пошли гудки.
Лёшик, в своем репертуаре. Порхает по жизни, мотылек без забот и хлопот. Даже не поинтересовался, почему не приехала. Получатся, приехала – хорошо. Не приехала – еще лучше? То изображает из себя заботливого, то забывает о ней тут же после звонка.
Ей отчего-то стало так обидно. Если хорошо подумать, то получается она в этой жизни никому особо и не нужна. И если с ней (не дай Бог!) что-то сегодня-завтра случится, то рыдать будет некому. Бабушки (единственной, которой до нее было дело), нет в живых. Отец исчез с ее горизонта давно и не подавал никаких признаков жизни. Мать вышла замуж во второй раз и уехала с новоиспеченным мужем жить куда-то в Австралию, туда, где много кенгуру и всякой другой экзотической живности. Звонила она два раза в году на Новый год и день рождения. Так как эти два «важных» мероприятия благополучно миновали, то если она не позвонит сама, значит, ждать звонка от матери придется долго. О чем это говорит? А это говорит о том, что заболей она и умри в одночасье, никто даже знать не будет. Подруги? Вряд ли. Позвонят раз, второй, ответа нет. Ну, а на нет и суда нет. Ну, может, кроме Зойки, и то не факт. Она и сама так же поступает. Лёшик вон не озаботился сильно ее отсутствием.
Ольге вдруг впервые стало страшно. Как же так? Почему она осталась в одиночестве? Она настолько гордилась своей независимостью и самостоятельностью, так бравировала ими, но только сейчас поняла, что эта бравада была от одиночества и страха. Ей так было проще и легче воспринимать пустоту вокруг себя. Она где-то слышала, что все проблемы, обиды и страхи у людей родом из детства. Ее детская обида на родных и любимых ею людей, осталась с ней навсегда. Ведь все, так или иначе, бросили ее, оставили одну, все! У всех были на это причины. Серьезные причины. Но факт остается фактом. Бросили!!!
Отец, когда ей было всего-то шесть лет. Она тогда решила, что он ушел из дома именно из-за нее. Он часто говорил ей, как он устал от ее беготни, шума и смеха. Что у других дети, как дети, спокойные, серьезные, не мозолящие глаза. Она перестала громко смеяться. Стала ходить медленно, как старушка. Но он все равно ушел. Она чувствовала себя такой виноватой перед мамой. Ей хотелось умереть. Зачем ей жить такой некультяпистой (так называла ее папина мама). Папину маму она никогда не называла бабушкой, потому, что ей не разрешалось это делать. Она звала ее Мари. На самом деле папину маму звали Марией, то есть Машей, но это было не комильфо. Вместе с папой из ее жизни навсегда исчезла и папина мама Мари. Ольгину маму Мари называла простолюдинкой и метиской. Когда Ольга подросла, она узнала, что метис, это человек у которого родители разной национальности. Она спросила маму, почему Мари называет ее метиской, и мама ответила, что ее отец был из знатного узбекского рода. Его родители не разрешили ему жениться на русской, поэтому она незаконнорожденная. Ольга никогда не видела своего деда, но знала, что он всегда помогал ее бабушке и маме.
Бабушка была красавицей, но так и не вышла замуж. Может, ей не встретился человек, за которого хотелось выйти замуж, а может, она не могла забыть своего любимого. Вначале воспитывала дочку, потом внучку. С Ольгой они жили, душа в душу. Но и бабушка бросила ее, когда Ольге исполнилось только семнадцать! Не важно, что не по своей воле. Она умерла. Но она не хотела заниматься своим здоровьем. Не ходила к врачам, как все бабушки, не глотала таблетки и как результат, стенокардия, сердечный приступ и все.
Последней была мама, которая вышла замуж за своего аборигена, практически сразу же после смерти бабушки, когда Ольге было семнадцать, и уехала с ним на край света. А как еще можно назвать Австралию?
После этого Ольга и стала бояться серьезных отношений, нежных привязанностей. Зачем? Чтобы снова быть брошенной? Снова переживать эту боль? Нет уж, увольте. Если уж родные люди предали, бросили, то чужие сделают это и подавно.
Вот так она и жила все эти годы. А сейчас ей вдруг подумалось, а может она не правильно жила? Может, стоило рискнуть? И тогда была бы у нее сейчас семья, ребенок и некогда бы ей было заниматься дурью. Падала бы она после работы и домашних дел «без задних ног» в кровать и спала бы «как убитая» без снов и сновидений. А если чего и приснилось такое разэтакое, пожалилась бы родному мужу, он бы пожалел и все бы, как рукой сняло. Какой вывод из всего этого? Надо выходить замуж! Срочно! За кого? За дверьми никто на коленях с букетом цветов и предложением руки и сердца не стоит. Вокруг только приятели, друзья вроде Лёшика, которые не прочь развлечься и весело провести время. В интернет что ли залезть? А почему бы и нет? Многие сейчас так делают.
Ольга села к компьютеру и начала «лазать» по сайтам. Вдруг пальцы сами собой набрали «Амир Темур». Информации было не так уж много, но вполне достаточно для того, чтобы узнать, что похоронен он в Самарканде, а город этот находится в Узбекистане. Место захоронения - Гур Эмир. Здесь похоронены его сыновья и внуки. Первоначально мавзолей предназначался лишь для внука Темура, Мухаммед Султана, который умер молодым в 1403 году, во время военного похода. Темур потрясенный смертью любимого внука, в котором он видел наследника престола, распорядился возвести мавзолей на территории ансамбля царевича Мухаммеда Султана. Он был его внуком от старшего сына Джахонгира и замещал Темура в его отсутствие, считаясь его преемником на троне.
«Железный хромец» - Темур был несчастлив в своем потомстве и горячо переживал потерю старшего сына Джахонгира и внука от него.
Господи! Да, она знает об этом. Повелитель говорил о своей великой потере. Не ей, конечно.
У нее вдруг возникло неодолимое желание поехать туда. Ей надо обязательно туда поехать! Зачем? Неважно, надо и все!
Она набрала номер первого попавшегося на глаза Турагентства и с удивлением узнала, что в настоящее время в Узбекистан из России никаких туров нет, то есть туризм как таковой отсутствует. Ей почему-то казалось, что туризм есть в каждой стране. Конечно он везде разный. Где-то познавательный. По музеям, дворцам, монастырям, как в Чехии, Лондоне, Риме, Испании. Где-то для пассивного отдыха, погреть животик, поплескаться в море, как например: в Турции, Тунисе, Тайланде. Где-то для всплеска адреналина, экстремальный отдых: в Кении, Австралии, Египте. Короче, каждой стране есть чем удивить и завлечь. Вон в Москву и Питер люди валом отовсюду валят, хотя в них нет ни экстрима, ни теплого моря. А тут Ташкент, Самарканд, Бухара, тысячелетняя история и нет туризма. Вот тебе и съездила!
Она вдруг вспомнила, как в детстве они любили повторять откуда-то услышанные фразы: «Ташкент, город хлебный» и «в Ташкенте тепло, там яблоки». Это было из каких-то старых фильмов, она не знала каких, но это неважно. Она помнит, как представляла себе город, заваленный хлебом и яблоками, в котором всегда тепло. К сожалению, на этом ее познания об Узбекистане заканчивались. Раньше, это была союзная Республика, теперь чужая страна. Просто так, без визы, наверное, туда и не попадешь.
Она решила позвонить еще в одно Турагентство, чтобы окончательно удостоверившись о невозможности поездки, успокоиться и заняться наконец-то поиском жениха. Но, молодой человек, ответивший ей, неожиданно сказал, что в Узбекистан можно полететь и одной, в частном порядке. Через них можно заказать гостиницу и билет. Визы туда не надо, въезд для граждан России свободный. Нужна только регистрация, но ее сделают в гостинице. На его вопрос, заказывать ли гостиницу и билет, Ольга ответила:
- Обязательно!