Гл.23. Умирать
ради спасения
страждущего.
Сфера страданий опять огласилась воплями, стонами и проклятиями…
Мгновения длились в лунной преисподней растянуто и томительно медленно. Время шло здесь по-иному, чем на земле.
Болезненным и мучительным был его страдальческий ход. Ибо само пространство этой сферы и всё живое, что населяло её, было предельно пропитано и буквально перенасыщено болью, страданием, злом, горечью и мучениями.
Сейчас Гаврилович ощутил это внятно и остро.
Крики страдальцев пронзали и разрывали сердце. Даже слышать и видеть всё это было не под силу недавнему землянину. А каково находиться там, на ярусах и подвергаться бесконечным мучениям?!...
Но сейчас у бывшего шахтёра была одна цель: спасти от страшных страданий свою земную мать. Точнее, дождаться того, кто может спасти его мать. И уйти вместе с ней подальше от этого страшного места. Ведь бедным страдальцам он всё равно сейчас ничем помочь не может.
И вот (наконец-то!) он увидел того, кто должен был спасти его мать. И сразу узнал его!
Ещё бы не узнать!
Ведь это был знаменитый в Украине и России человек: великий целитель и великий учитель - Порфирий Корнеевич Иванов.
Гаврилович одно время даже всерьёз увлекался идеями этого народного учителя и целителя. Обливался холодной водой и голодал раз в неделю по 42 часа. Но потом за житейской суетой как-то незаметно отошёл от этих хороших и нужных дел.
Не раз собирался вернуться к ним, да так как-то и не собрался…
Учение учителя Порфирия было, без сомнения, важно и необходимо для людей. И сам Порфирий Корнеевич являлся личностью очень колоритной и, по сути, легендарной. Столько разных историй, интересных и удивительных, рассказывали о своём учителе его ученики и последователи…
Старец Порфирий, между тем, подошёл к камере, где томилась мать Гавриловича, и откуда доносились её вопли и мольбы о помощи.
Узница камеры сразу замолчала. Поняла, вероятно, что пришёл тот, кто может спасти её из страшного заточения.
И снова повторилось то, что происходило прежде в подобных ситуациях с другими спасителями.
Добрый Порфирий чуть поднял голову, глядя куда-то вверх и, вероятно, прося о чём-то Бога. И опять сверкнула молния, поразив в сердце жертвенного старца.
Упал на колени седоволосый богатырь и опустилась бессильно на пронзённую молнией грудь его мужественная головушка. Застонал он громко от нестерпимой боли в пробитом насквозь сердце. Ещё несколько раз простонал он с каждым разом всё тише. А потом, вздрогнув, опустилась ещё ниже его седовласая головушка и богатырь затих.
А Гаврилович ощутил, как и его сердце пронзила острейшая боль, и он потрясённо осознал, что старец Порфирий умер. Умер ради спасения бедной его матери.
Осознала это, без сомнения, и вся мрачная сфера безутешных и горьких страданий. Она опять замерла пронзённая высокой мукой чужого подвига, которого так не хватало всем её жителям, - и несчастным жертвам, и их мучителям.
Но в этом подвиге было и утешение для всех мучеников. Была надежда, что раньше или позже и к ним придёт кто-то из такого рода добрых и великих спасителей. И спасёт каждого из них, принеся ради этого себя в жертву.
Всё это понял Гаврилович лишь теперь, когда воскресший старец Порфирий встал на ноги и вывел из камеры заточения его бедную, проведшую в этой сфере страдания долгие тридцать лет.
Это, разумеется, по обычным земным меркам - тридцать. А сколько их прошло для неё здесь, - неведомо.
Впрочем, скоро он всё узнает от самой мученицы.
Но уже сейчас ясно главное: если бы старец Порфирий не умер здесь ради её спасения, то довелось бы матери Гавриловича страдать до освобождения из этой страшной сферы неведомо сколько.
Возможно, не один век. А, быть может, и целое тысячелетие.
Процесс духовного прозрения и исцеления происходит здесь очень медленно и тяжело.
Об этом Гаврилович знал давным-давно, а теперь вдруг вспомнил. То есть, выходит, знал из опыта прошлых своих жизней, начисто им забытых в последнем воплощении.
«Знание – есть воспоминание…» - сказал кто-то из древних и великих мудрецов.
Кажется, это был Платон.
В любом случае, автор этой фразы имел, несомненно, лучшую связь со своими предыдущими воплощениями в сравнении с теперешними, потерявшими память землянами и с теми, кто уже покинул землю в эти апокалиптические, закатные времена нынешней, вырождающейся адамической цивилизации.
Продолжение следует.