ВЛАДИМИР ВЛАДЫКИН
Первая публикация состоялась
в газете "Брянские известия"
в 2000 году
МАМИНА ШКАТУЛКА
рассказ
1
Когда отец ушёл из семьи, Наташе Веткиной было пять лет. Она помнила, как он водил её в парк, катал на карусели, покупал мороженое. Но белее всего запомнилось, как между родителями вспыхивали скандалы, которые часто заканчивались побоями матери и на девочку наводили панический ужас. Когда, бывало, отец приходил с работы, а матери не было дома, он вдруг яростно выкрикивал:
–– Где-то опять таскается потаскуха! В кого ты, Наташка, вырастешь, если она подаёт тебе дурной пример?
Моргая испуганно глазёнками, девочка не понимала отцовского гнева, и инстинктивно хотела защитить маму:
–– Папа, она работает, а потом пойдёт в магазин купить продуктов.
Отец резко отмахивался от дочери, не видя её устремлённого на него участливого взора, решительно садился за стол, вынимал из кармана бутылку водки, доставал из холодильника закуску, наливал в стакан горькую. Пил залпом, кусал солёный помидор, сок которого стекал по пальцам и подбородку, машинально вытирался рукавом, закуривал, вставал, принимаясь расхаживать по кухне, как заводной. Через пятнадцать минут, допив бутылку, с сигаретой, в усталой позе, обмякший, сидел у окна. А ведь раньше он мог пользоваться салфетками или полотенцем, а теперь ему было всё равно,он ждал жену, чтобы решить вопрос отцовства...
Время тянулось бесконечно долго, наконец, гнетущую тишину квартиры оглашал дверной звонок. Отец, ковыляющей походкой, набычившись, шёл в переднюю открыть маме. Наташа, вжавшись в спинку дивана, со страхом ждала, как только мать с сумкой в руке переступала порог, отец с ходу обрушит на неё мощь своего кулака; мама тут же свалится в передней под стеной с разбитой губой, при виде чего Наташа подымала визгливый плач, который несколько отрезвлял отца. Он уходил прочь из дому, не желая больше выслушивать жалкие оправдания мамы.
В последнее время такие ужасные вечера повторялись изо дня в день.
А потом отец собрал свои вещи в чемодан и ушёл от них, оставив по себе смутную тишину, окутанную тенями прошлых раздоров, склок и побоев…
Перед отцом мама любила щеголять своими модными нарядами, на изготовление которых была настоящей мастерицей. Но папа почему-то воспринимал её стремление –– быть всегда неотразимой –– с долей презрения, чем только бесконечно огорчал маму. Девочка недоумевала, почему все наряды мамы доставляли отцу столько раздражения?
С уходом папы, к ним вернулась бабушка Настя. Taк захотела мама, и бабушка тотчас внесла в квартиру свой уют и тепло. Но мама, как и при отце, по-прежнему приходила с работы поздно. От неё иногда тоже попахивало вином и сигаретами, что по-своему волновало Наташу, не вздумает ли мама бить её, как это делал отец по отношению к ней? Правда, Наташу успокаивало то обстоятельство, что она никогда не гуляла во дворе и повода для битья у мамы не находилось, тогда как ей следовало бы задать хорошую порку. И по её наущению бабушка Настя ограничивалась лишь порицаниями. Обычно на вопрос бабушки, где она долго была, мама уклончиво отвечала, что у неё много работы.
Позднее возвращение мамы домой с запашком спиртного, вносили в жизнь девочки душевный разлад, отчего ей казалось, что с каждым днём она куда-то от неё отдалялась, и дочь встречала с каким-то радостным блеском глаз, испытывая отдельное от неё счастье. На время Наташе становилось невыразимо грустно, чего мама как будто умышленно не замечала, или кем-то очарованная совсем ослепла.
Иногда Наташе приходилось заставать маму о чём-то беседовавшей с бабушкой, но при ней они вдруг таинственно замолкали, чем девочку только обижали, точно вели за её спиной нехороший сговор. А затем наступали восхитительные вечера, когда мама возвращалась домой с работы вовремя и тогда они отмечались особым теплом. Мама читала ей любимые книжки, содержание которых Наташа хотя и знала почти назубок, но всё равно было приятно слушать те же сказки, какие некогда впервые услышала.
Но больше всего Наташа любила, когда мама шила платья и примеряла то себе, то ей и они поочерёдно крутились перед зеркалом, как записные кокетки...
2
У мамы была подаренная отцом музыкальная и шкатулка агатового цвета с отполированной до зеркального блеска поверхностью, которой хранились все её украшения с драгоценными каменьями из серебра и золота. Каждое утро мама подбирала как раз те украшения, которые подходили к цвету платья или деловому костюму. Наташа была всегда тут как тут, и с долей тайной зависти наблюдала, как мама одевалась, и тоже хотела обладать дорогими вещицами и от такого сиюминутного
От вожделения у девочки загорались мечтательно глаза…
С того времени, как мама начала приходить с работы вовремя, она ужинала, а после принималась наряжаться, унизывая пальчики кольцами и перстнями, украшая уши серёжками, а на груди на золотой цепочке поблескивал с янтарным камушком кулон. На все расспросы дочери, куда она уходит на ночь глядя, мама отвечала сдержанно, что ей надо срочно сходить по неотложному делу, связанному с работой, и скоро она вернётся.
Но в тот вечер Наташа напрасно прождала маму, так и заснула на диване с книжкой в руках. А потом бабушка перенесла внучку в её комнату.
И такие проделки мамы продолжались кряду несколько вечеров, когда придя с работы, она вновь уходила на всю ночь. Её странное поведение невольно вызывало подозрение. Утром Наташа просыпалась, вскакивала решительно с постели, и первым долгом бежала узнать, спит ли мама. Однако к её изумлению мамы дома не было, поскольку её кровать оставалась нетронутой.
Не зная, что и думать, она пошла на кухню, где бабушка в своём пёстром переднике, занималась своими повседневными делами. Бабушка Настя увидела внучку в ночном костюмчике, с распущенными светлыми волосами. Её приветливая солнечная улыбка обычно всегда приводила Наташу в лёгкий, трепетный восторг. Однако сегодня она впервые её вовсе не обрадовала, поскольку показалась неискренней. Ведь как можно улыбаться от всей души, когда нет мамы? И Наташа незамедлительно спросила, глядя на бабушку несколько сурово, чем смутила её.
–– Почему нет мамы?
–– Ах, я совсем забыла сказать, Наташенька, что она… работает.
–– Она вчера была на работе. А сейчас ей уже надо идти, -- пояснила сердито внучка.
–– Правильно считаешь, но так было раньше, а теперь маме велено выходить в ночную смену, –– растерянно ответила бабушка, почему-то пряча глаза. Эти слова Наташи бабушку немного успокоили, хотя по себе оставляли двоякий смысл, ведь раньше, идя на работу, мама так тщательно не одевалась.
Потом бабушка велела ей умыться, сделать утренний туалет, одеться и идти завтракать тем своим будничным тоном, словно в доме всё идёт своим чередом.
Наташа послушно пошла к себе, в зале она решила зайти в мамину комнату, поскольку у неё возникло желание заглянуть в мамину шкатулку. А чтобы бабушка её не застала, она быстро вытащила её из туалетного шкафчика и убежала к себе, став перебирать мамины драгоценности. Она ощутила их колдовскую силу, неужели мама так их любит, что даже не стала ночевать дома? Она уже знала историю каждой приобретённой или подаренной кем-то из родственников дорогой штучки. Но слушая тогда её хвастливую болтовню, Наташа сама невольно впадала в грёзы, что наступит время и ей тоже кто-то будет дарить такие же подарки, а может, даже ещё лучше!
Теперь же рассматривая мамины драгоценности, они её так больше не радовал, как раньше, видя в них для себя некую таившуюся угрозу. Но в чём она состояла, Наташа пока ещё не могла понять, только лишь, чувствуя на себе их жгучую власть. Красивые кольца, серьги, ожерелья, брошки, из серебра, неодолимо притягивали взгляд, как магнитом, что хотелось их трогать, перебирать пальчиками, ощущая приятную прохладу дорого металла. А ещё лучше примерять, нанизывать на пальчики. Правда, сейчас такого желания у Наташи не было, поскольку её воображение занимала всецело мама. Она никак не могла уяснить, каким же образом мама подпала под силу этих, чарующих взор, побрякушек, как о них отзывалась бабушка. Вот у кого она спросит, как только та позовёт ей завтракать.
Наташа сложила дорогие вещицы на место в шкатулку, закрыла и хотела было уже отнести в спальню, как услышала голос бабушки, она звала её завтракать.
Девочка решила придержать шкатулку у себя, никуда та не убежит.
За два года, что отец с ними не жил, он всего два раз на день рождения приносил ей куклы, коробки дорогих конфет. Значит, он не такой плохой, если не забывал навестить дочь в самый светлый для неё день. Но мама всё равно его ругала, потому что ей передали, будто бы он нигде не работал, а подарки приносил…
–– Ну, ты там идёшь? –– снова окликнула бабушка.
–– Иду, разве не видишь? –– войдя на кухню, ответила внучка.
Когда Наташа ела жареную картошку, она часто поднимала от тарелки головку, поскольку ей очень хотелось, чтобы бабушка что-либо у неё опросила. Однако та все продолжала хлопотать у плиты: то сняла вскипевший чайник, то поставила с водой кастрюлю, не замечая чаяний внучки, которая сама стеснялась навязать разговор. И тут вдруг решилась:
–– Ну что ты бабушка у меня никогда ни о чём не спросишь?
–– А что такое я должна у тебя опросить? –– засмеялась рассыпчатым смехом бабушка Настя, взирая между тем на внучку с повышенным интересом, видя её надутые губки.
–– Ну, хотя бы о том, почему у меня плохое настроение? –– поставив головку набок, себялюбиво изрекла девочка.
Бабушка в лёгком неподдельном изумлении смотрела на внучку, попав в явное затруднение, не зная, что той ответить.
––Так что же, детка, у тебя стряслось? –– нашлась она.
–– Скажи мне, пожалуйста, почему мама на работу надевает одни украшения.
А на улицу другие? Вчера она бала как раз не в тех, что ходит на работу?
–– Ну... видимо, это связано с тем, что ей так нравится, как-то сбивчиво и неуверенно промямлила бабушка, поражаясь умению внучки поставить её в тупик.
–– Не знаю, мне 6oльше нравятся серебряные, у них рисунок хороший, а золотые только блестят.
–– Видишь ли, детка, у каждого свой вкус, –– произнесла бабушкa, затем перевела разговор, сказав, что ей, Наташе, пора идти гулять.
3
После завтрака бабушка Настя думала, что Наташа пойдёт во двор играть с подружками. Однако сегодня она вовсе такого желания не испытывала с гордым видом незаслуженно обиженной сказала, что она останется дома и будет ждать маму, поскольку по её вине не может играть без конца, думая о ней.
Бабушка не без досады развела руками, покачала сокрушённо головой. «Говорила, как я Люсе говорила, что Наташе это не понравится. Всё равно пошла, вот придёт, я всё ей выскажу, зачем стала оставаться у него, что он сам подумает о ней?
В этом самое время Наташа взяла с полки книжку сказок, перелистывая до той страницы, на которой она в прошлый раз кончила читать. Но тут девочка подумала, что ещё недавно бабушка отчитывала маму за поздние возвращения домой. А теперь, похоже, она не столь озадачена тем, что мама где-то пропадает всю ночь. Хотя который день приходит с работы вовремя. Наверно, бабушка права, говоря, что мама ночью работала. В таком случае, зачем цеплять на себя дорогие украшения?
Когда до неё донёсся дверной музыкальный звонок, Наташа вскочила с кровати, взяла со стола шкатулку и с ходу засунула её под кровать. А сама побежала встречать маму.
Увидев её во всём блеске своего вчерашнего наряда, с той же причёской из каштановых волос, правда, один локон, не повинуясь, выбился, упав на её гладкий чистый лоб. Наташа стояла, прислонившись спиной к косяку двери, которая из передней вела в зал, она дотошно разглядывала маму, с превосходством непорочной девочки, которая вправе потребовать от неё незамедлительного объяснения своих столь необъяснимых поступков.
––Ты где была, мама? –– помедлив, требовательно спросила она.
–– Ага, теперь отвечай сама! –– с укором бросила бабушка, поняв теперь, что внучка всё-таки ей не поверила.
–– Очень хорошо, скажу всю правду! –– с обеспокоенной весёлостью выпалила тa, переобуваясь в домашние туфли. И пошла в зал, в проёме остановилась, беря дочь за плечи, нежно привлекла к себе, став гладить по головке.
Наташу враз поразило покрасневшее лицо матери, и ей, услышавшей то, чего так долго было не суждено знать, вдруг открылось во всей правде.
Девочка жалостью прониклась к матери, потратившей столько ночей, чтобы соединиться навсегда со своим суженым, с которым несколько лет шли разными дорогами и он оказался настоящим её отцом...
1993 г.