ГЕННАДИЙ ИЛЛАРИОНОВИЧ ЧЕБУКОВ,
д.т.н., лауреат Государственной премии
После Корейской войны США потеряли свое влияние в Восточной Азии, и это страшно раздражало их. Особую ненависть они испытывали к социалистическому Китаю. Американские военные самолеты каждый день безнаказанно нарушали воздушную границу Китая, а китайское правительство направляло в США ноту с очередным серьезным предупреждением. Потом навстречу нарушителям стали подниматься в воздух китайские истребители. Но американские летчики нагло стали стрелять по китайским самолетам ракетами «воздух-воздух».
Пока ракеты оставались неуправляемыми, китайские летчики увертывались от попаданий. Но вот, к изумлению китайцев, американские ракеты стали буквально гоняться за истребителями, совершая те же манёвры, и у китайцев появились жертвы. Ведь на китайской рисовой диете перегрузки при высшем пилотаже не всякий летчик выдержит. Так впервые в мире американцы применили над территорией мирного Китая управляемые самонаводящиеся ракеты «воздух-воздух», которые назывались «Сайдуиндер». Некий китайский летчик все-таки сумел увернуться от этого беспощадного снаряда, ракета не нашла цели и упала на землю, - самоликвидатор почему-то не сработал.
Ракета от удара развалилась на куски, но китайские власти выслали на место падения сотни, если не тысячи крестьян. Те обыскали площадь в несколько гектаров и сумели собрать все до единого осколка секретного американского оружия.
Мы тогда дружили с Китаем, и китайцы передали все собранные осколки «Сайдуиндера» советским специалистам. Наши ракетчики сумели полностью собрать ракету и установили, что она управлялась с помощью электрического бортового источника питания. Электричество вырабатывал миниатюрный генератор, который приводился во вращение газовой турбиной. А турбину вращали пороховые газы от компактного газогенератора.
Как принято у нас, с высокого «верха» тут же раздался грозный окрик:
- Как это так!? У НИХ есть, а у НАС нет? Догнать и перегнать! Немедленно!
Ракетчики взяли под козырек и, не мудрствуя лукаво, скопировали конструкцию ракеты со всей ювелирной точностью, с микроскопическими зазорами, с микронными газоходами, с легкими пластмассовыми лопаточками газовой турбинки. Воспроизвели, так сказать. Первую советскую управляемую ракету класса «воздух-воздух» назвали К-13. Но дальше дело застопорилось.
К изумлению наших специалистов, пороховой газогенератор, его назвали ПАД, - пороховой аккумулятор давления, - вырабатывал в «Сайдуиндере» очень чистый газ, - чище городского воздуха, - с температурой ниже 1000 градусов. Никакой отечественный порох не мог давать такие чистые и такие холодные продукты горения. Детали системы управления «Сайдуиндера» изготовлены с ювелирной точностью и подгонкой, малейшая примесь в газах заклинила бы сверхточные механизмы, а от высокой температуры многие детали просто сгорели бы.
Пришлось брать за бока спецхимиков. Еще один окрик сверху, - и спецхимики поняли, что надо изобретать небывалый порох, небольшой заряд которого давал бы огромное количество холодного газа невероятной чистоты, и горел бы очень долго, - система управления ракеты работала больше минуты.
Ввиду чрезвычайной важности к работе подключили сразу все спецхимические НИИ и все спецхимические кафедры ВУЗов, которые занимались порохами и прочими спецпродуктами. Срок, естественно, дали короткий, - как невесело шутили тогда: вот тебе девять женщин и чтобы через месяц был ребенок!
Спецхимики дружно взялись за работу, но орешек оказался слишком крепким. Читатель знает, что хорошо и весело горят сухие дрова из недавно спиленного дерева, они дают много тепла и почти не дают ни копоти, ни дыма. Но как уменьшить это тепло, как снизить температуру их горения? Проще всего можно взять гнилое дерево, оно даст гораздо меньше тепла, но зато повалит дым, и копоть быстро забьет даже каминную трубу. В общем, у большинства спецхимиков новый порох не хотел получаться.
И вот, наконец, на сцене отечественного пороходелия появляется молодой начальник лаборатории некоего НИИ Геннадий Чебуков. У него тоже поначалу ничего не получалось. Но он ознакомился с первыми, весьма неудачными работами окрестных спецхимиков, среди которых оказалось немало прославленных корифеев, крепко подумал и нашел решение. Кричать «эврику» он не стал, ведь решение надо сначала проверить. А то в спецхимии частенько случались казусы: человек громко кричит «Эврика»! – все сбегаются посмотреть, а у него один конфуз. То ли человек поторопился, то ли сработал «эффект визита». В легком случае такому торопыге обеспечены насмешки до самой пенсии.
А решение у Чебукова оказалось такое. Все корифеи первым делом кидались снижать калорийность пороха. Понятное дело, чем ниже калорийность, тем ниже температура горения такого пороха, и тем меньше скорость горения его. Одним ударом, казалось, можно легко убить двух зайцев. Но обнаружилась другая, весьма неприятная закономерность. Когда снижается калорийность пороха, то в продуктах сгорания появляется нивесть откуда копоть и вместе с ней не то деготь, не то смола. А самого газа становится так мало, что и говорить стыдно. С таким грязным газом нечего соваться в ювелирный механизм системы управления ракеты К-13.
Чебуков решил зайти с другой стороны. Он сделал нормальный порох, который при горении дает чистый газ с нормальной высокой температурой. Ну, может, чуть пониженной. И ввел в этот порох много такого вещества, которое очень легко разлагалось на чистые газы при совсем небольшом нагреве. Такие вещества химикам известны. Их немного, но они есть. А если какого-то очень нужного пока нет, то синтезируем, и дело в шляпе.
Так и вышло. Получился редкий случай, - заслуженные корифеи спецхимии ничего не сумели сделать, но правительственные сроки сорвать, как принято у нас, им не удалось. Молодой Чебуков помешал.
Первая в СССР управляемая ракета К-13 класса «воздух-воздух» в назначенный срок пошла в серийное производство и ее вскоре приняли на вооружение советских ВВС.
По-хорошему, Чебукову тут же бы дать высший орден и без защиты диссертации сделать доктором наук, лауреатом, засыпать премиями и так далее. Но так у нас не принято. Почему так не принято, я не знаю, хотя пытался узнать 50 лет. Чебуков получил скромненький орденок, небольшую квартальную премию и ему позволили защитить кандидатскую диссертацию. Он еще молодой, у него все еще впереди, хватит пока с него и этого.
Коллега Чебукова из того же НИИ, о которой я уже писал, печально говорила, что человек может сделать что-то по-настоящему важное только один раз за всю свою жизнь. С ней самой тоже так получилось. Но ведь есть же в спецхимии кроме простых героев, настоящие, официальные Герои соцтруда, а иной раз - дважды Герои и даже трижды Герои! Значит, им удалось совершить что-то очень важное и невероятное не один раз в жизни, а целых два раза. Отдельно же взятым академикам - это удалось даже три раза! Как им это удалось? Я не знаю. Если бы я знал, как люди делаются многажды Героями, - сам бы стал, на худой конец, хотя бы дважды Героем.
Но простым спецхимикам такого не дано. Чебуков еще много лет работал в НИИ-130, сделал много полезных дел в нашем ракетном промысле. За одно из таких полезных дел ему даже дали Государственную премию, он стал, наконец, лауреатом. Через несколько лет его назначили заместителем директора НИИ. Но слишком долго на этом кресле он не просидел. Не знаю почему, но потом он из солнечной европейской России переехал на еще более солнечный юг Западной Сибири начальником лаборатории в местный НИИ.
Тут начала действовать еще одна неофициальная закономерность. Многие спецхимики переходили по своей воле из одного НИИ в другой родственный. Но редко кому-то из них на новом месте удавалось сохранить свое положение, и еще реже – подняться выше. Читатель сам может поразмыслить над этой закономерностью.
И Чебуков в полном соответствии с этой закономерностью тоже не расцвел на новом месте. Он несколько лет скромно просидел в небольшом кабинетике начальника лаборатории без всякой надежды выбраться из него в более просторный. Он здесь сумел сделать лишь одно-единственное полезное для себя дело: закончил свою докторскую диссертацию и отбился от наиболее серьезных замечаний по ней.
А потом он вернулся в оставленный им родной НИИ. Там он защитил докторскую диссертацию. Там он продолжал работать до самой пенсии. И даже немного сверх того.
А из его работы над уникальным порохом для ПАД ракеты К-13 в спецхимии образовалось большое самостоятельное направление газогенерирующих твердых ракетных топлив. И из той же его работы вышел еще один побочный эффект, который перевернул многие принципы спецхимии. При работе над порохом для ПАД ракеты К-13 некоторые спецхимики отошли от привычных порохов и стали изобретать смесевые твердые ракетные топлива. А потом из смесевых ТРТ стали делать заряды для межконтинентальных баллистических ракет.
Но Геннадию Чебукову в таких работах поучаствовать не пришлось.