СЧАСТЛИВАЯ ЖЕНЩИНА И ЕЁ МУЖЧИНЫ
Роман (продолжение)
Начало: http://www.proza.ru/2014/05/08/1611
9. НУЖНО ДУМАТЬ О СВОЁМ ЗАВТРА
Иногда Наташа встречала Олега на улице или в магазине, но, как ни странно, это случалось довольно редко. Казалось бы, жили они почти рядом, а вот почему-то не сталкивались. Впрочем, это можно объяснить: он часто уезжал в свою Тюмень, а в магазин мог ходить в другой, который ближе к его дому.
При встрече они перебрасывались ничего не значащими фразами:
– Как жизнь, юная леди? – спрашивал Олег.
– Нормально.
– Как дочка?
– Учится во втором классе. А ваша?
– Моя ещё в куклы играет.
Наташе хотелось поговорить с Олегом, как раньше, в Доме мебели, не думая о времени и не боясь, что она скажет какую-нибудь глупость. Женщины ведь не разбираются, как мужчины, во всем на свете, то есть почти ничего не смыслят в футболе, хоккее, железках, проводах и прочих сложных вещах, поэтому мужчины смотрят на них свысока. А Олег смотрел на неё привычным дружелюбным взглядом, и даже сейчас, во время короткого обмена приветствиями, она чувствовала необъяснимое родство с ним, словно их случайное знакомство значило нечто большее, чем просто знакомство.
Влюбиться в него – даже тогда, когда они виделись каждый день, – она не могла – это было бы совершенно бессмысленно и даже опасно. Она благоразумно притормозила, уговорила себя не мечтать понапрасну и потому не переживала, когда их пути разошлись. Это хорошо, что он перестал появляться по утрам в её одинокой жизни. Может, она ещё встретит кого-нибудь неженатого или разведённого, и тогда не надо будет сомневаться в правильности отношений и в своём моральном облике.
Сейчас, когда они с Олегом встречались лишь изредка, Наташа почти не думала о нём – зачем? Вернее, о чём таком она могла думать? Вспоминать – тоже особенно нечего, кроме того единственного раза, когда они ходили в кино, а думать просто так о мужчине, с которым её ничто не связывает – это вообще было бы странно. Однако иногда она вспоминала его, хотя и упрекала себя за непонятную привязанность к прошлому. Лучше жить так: всё, что не получилось, не сбылось, не далось в руки, нужно мысленно отодвинуть от себя и открыть новую страницу, и постараться не повторять прежних ошибок.
Нужно думать о завтрашнем дне, а именно: о том, что приготовить ребёнку на завтрак и что надеть, если будет очень холодно, и о многом другом, а вовсе не о далёком светлом будущем. Будущее, как известно, планировали за всех партия и правительство, причём с народом они никогда не советовались, а ставили его перед фактом.
В результате люди трепыхались, как рыбы на берегу, – причём каждый по-своему, – но их усилия не могли повлиять на странные экономические игры главных перестройщиков, и когда те проигрались, то в ход пошли все заначки бесправного населения, то есть буквально все: от денег, хранившихся в сберегательных кассах до детских копилок. И огорчились, и заплакали все: и богатые, и бедные. Богатые не смогли купить новые машины и построить большие квартиры, а бедные остались в старых домах навсегда и приспособились ездить «зайцами».
Богатой Наташа не была никогда, но и бедной себя тоже не считала. Так что терять ей было нечего, а на жизнь всегда хватало. Она считала, что ей очень повезло с квартирой. Хоть и однокомнатная, но своя, и, если постараться, можно заработать денег и поменять её на двухкомнатную, а впрочем, пока не до этого. Пока надо растить Нику и бодро выживать в условиях ещё никому не понятного строя: то ли это замороженный социализм, то ли оттаявший капитализм. Политики спорят и пишут статьи, но Наташе их читать некогда, да и зачем женщине так много знать? Тем более что там вранья больше, чем правды.
В это непонятное время и дети, и родители начали интересоваться английским языком. Выяснилось, что он помогает людям хоть как-то общаться за границей, куда наконец-то разрешили выезжать простому народу, а не только начальникам и их детям. А ещё можно читать всякие этикетки и ярлыки на китайских и турецких товарах, выясняя их состав и степень опасности. Кроме того, у молодёжи стало модным вставлять в разговор иностранные словечки, разумеется, английские, поскольку все эти сомнительные молодёжные развлечения занесены с Запада, откуда же ещё!
Ну а потом пришло время компьютеров, и все дети внезапно заговорили на новом англо-русском жаргоне. Да и в жизни без английского языка теперь не обойтись, если хочешь чего-то достичь. Честолюбивые студенты посматривали на заграницу – одни мечтали уехать насовсем, другие – просто поработать, а кто-то хотел получить европейское или американское образование или хотя бы попасть на стажировку.
Таким образом, у Наташи всегда была подработка. Её, как переходящее красное знамя, передавали друг другу родители учеников, с которыми она занималась, и она радовалась не только постоянному заработку, но и успехам «своих» детей, окончивших школу и уверенно идущих на занятия в университет.
Конечно, если бы она была преподавателем иняза, у неё был бы другой статус и другой заработок. Более солидные репетиторы, которые готовили абитуриентов «с гарантией», строили новые квартиры и даже коттеджи. Видно, у них в руках имелись какие-то рычаги, влияющие на течение событий и обеспечивающие благоприятный исход при поступлении. Правда, потом, когда перешли на централизованное тестирование, о гарантии уже не говорили с такой уверенностью, хотя цены на услуги репетиторов росли с каждым годом. Впрочем, как и на всё остальное. Слово «инфляция» стало таким же привычным, как «доллар» и «миллион».
Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/06/25/1440