Глава 3. ПАДШАЯ МЕЧТА
На следующий день после знакомства Евы с родителями, Антону позвонила мама:
- Антоша, сынок, ты бы заехал.
- Мам, я сейчас очень занят.
- Да, я понимаю. Но мне нужно с тобой поговорить.
- Извини, мамуль! Давай в другой раз. Ладно? Все, мне пора. Пока!
Он нутром чувствовал – она хотела помешать его счастью с Евой. Нет, он этого не позволит! Это его жизнь, и он вправе сам принимать решения. Снова вернуться в серые, как пепел на пожарище, будни? Нет уж, довольно! Теперь-то он знал, что бывает по-другому. Что женщины могут не отворачиваться безучастно, а сидеть безропотными рабынями у его ног всего лишь ради секса с ним. И ему не надо ни перед кем унижаться, добывая себе удовольствия, о которых всего полгода назад он даже мечтать не мог. Удовольствия шли к нему сами!
* * * * *
Теперь в доме Евы бывали другие женщины – роскошные, холеные, элегантные. Еще реже к ним заезжали «на огонек» странные молодые и не очень молодые люди. Антону было все равно, когда, где и с кем заводить любовь на час или два. Нравилось ли это ему? Скорее, нет, чем да. Но в нем что-то изменилось, словно вместо тихого мотора в его секс-машину поставили двигатель гоночного болида.
Ему пытались делать дорогие подарки, но Антон их не брал, он – не мальчик по вызову, не стриптизер, раздевающийся за деньги, и не жиголо.
Стоило им с Евой приехать на очередную тусовку, как избалованные деньгами родителей девчонки восторженно шептали друг другу:
- Боже! Ты только посмотри! Это же Антон Завадский!
- Как он элегантен! Какая осанка!
- А ты слышала, он спал с самой Вероникой Емельяновой?
- Неужели?!
- Да, и дочка Игнатовских говорила, что была готова подарить Антону любой автомобиль, какой он только захочет.
- И?
- Он отказался и выгнал ее!
- Не может быть!
- Мне говорила Ирочка Степановская, он вообще ничего не берет – ни денег, ни дорогих подарков. Представляешь?
- Он божественен! Можешь меня с ним познакомить?
- Ой, дорогая, не знаю, на него очередь на полгода вперед. Ну… в переносном смысле, конечно. Он не спит со всеми подряд.
- А вы знаете, девочки, оказывается, он служил в армии! И занимается спортом.
- Не может быть! Вот чувствуется в нем настоящий мужчина!
- А еще говорят, что он так отымел эту капризную Регину Невейро, что она теперь с ума по нему сходит.
- Да вы что?!
- Да-да! Она сама призналась!
Антону было все равно, что о нем говорили. Он читал женские лица, как книги – по двусмысленным жестам, полунамекам, кокетливым взглядам. И мозг клинило. Он, Тошка-неудачник, маменькин сынок, как говорила Таня Гордеева, теперь спал с тем, с кем хотел.
- Это важно для твоего будущего! – утверждала Ева. – Никогда не знаешь, в какой момент выстрелит тот или иной контакт. Понимаешь?
Он понимал и верил ей безоговорочно. Потому что хотел верить. Потому что только слепая вера помогала ретушировать боль, которая наивным цветком сквозь укатанный асфальт иной раз рвалась наружу.
Иногда они с Евой просто ходили гулять. По Невскому, среди шумной толпы. Вдоль глади пруда в Юсуповском саду. Любовались фонтанами Петродворца. Антон обожал эти моменты. Он мог быть самим собой рядом с любимой девушкой. Они шли, взявшись за руки и без устали разговаривали. Он слушал голос Евы, наслаждался ее движениями, игрой ветра в длинных темных волосах, замирал от карего взгляда.
В одну из таких прогулок они столкнулись с Таней Гордеевой.
- Тоша? – удивилась она, неприязненно покосившись на Еву. Та деликатно отошла к витрине магазина. – Надо же, какая встреча!
- Привет.
- Как дела?
Они перекинулись парой слов, обменялись номерами телефонов, Антон равнодушно попрощался и подошел к Еве.
- Ничто в душе не дрогнуло, как я посмотрю? – усмехнулась та.
- Сам удивляюсь, – пожал плечами Антон. – Раньше с ума бы от радости сошел.
- Телефончик свой она тебе, конечно, оставила?
- Оставила.
- Уверена – твоя Танечка тебе скоро позвонит.
- Думаешь?
- И пары дней не пройдет!
- Да нафиг она сдалась! – махнул рукой Антон. Образ некогда любимой одноклассницы всплыл маревом жаркого дня и бесследно растаял.
- Неправильно. Ты с ней встретишься. А дальше сам знаешь, что делать.
- Зачем?
- А клин, мой дорогой, вышибают клином. Долг платежом красен. Она тебя игнорировала столько лет.
- Да ну, ерунда.
- Нет, не ерунда! – глаза Евы зло блеснули. – Пусть поймет, кого она потеряла!
- Зачем тебе это?
- Хочу, чтобы эта стерва потом всю жизнь по тебе убивалась!
- Жестокая ты.
- Справедливая. Знаешь, как хреново, когда ты – изгой, и никому не нужен? – вдруг вырвалось у нее.
Антон удивленно заглянул ей в лицо, но Ева отвернулась, чтобы скрыть то, что невольно выплеснулось наружу. И кажется, неожиданно для нее самой. Он впервые подумал, что ничего о ней не знает. Абсолютно ничего! Но ее руки уже обвили шею, губы прильнули к губам, и Антон забыл, о чем хотел спросить.
Таня позвонила ему тем же вечером, когда они с Евой вылезли из ванной и, не спеша, наслаждались любовными играми.
- Тоша, привет! Я, наверно, не вовремя?
- Нормально.
- Знаешь, тут такое дело…
Она, видимо, полдня мучительно придумывала повод, чтобы ему позвонить и напроситься на встречу. Он барабанной перепонкой чувствовал ее волнение. А причина? Да вон она, причина, под боком лежит, ласкает без устали языком. И он откровенно постанывал от удовольствия, не скрывая этого от своей школьной пассии, лишь чуть отодвигал в сторону телефон.
Антон словно считывал все невысказанное Таней, запрятанное сейчас в глубине ее души. Это же элементарно! Бывший поклонник, который ей был не нужен, вдруг нашел девушку потрясающей красоты. Кто же теперь будет по ней вздыхать? Костя Бахвалов? Да он вышел из кафе со встречи одноклассников и помчался домой футбол смотреть. Муж? Вечно занятый делами и мамочкой, у которой постоянно что-нибудь болит с тех пор, как они поженились? И да, права Ева, есть еще один нюанс. Если красивая женщина вешается на парня неказистой внешности, наверно, она в нем что-то нашла. Интересно, что? Извечная замочная скважина любопытства!
- Танюш, давай мы с тобой завтра встретимся часиков в семь, в кафешке посидим, поболтаем. Идет?
- Идет.
С трудом сдерживаемый вздох облегчения вызвал у него улыбку.
- Отлично! Буду тебя ждать в семь часов в кафе «Валькирия». Если что-то изменится в планах, звякни мне.
- Договорились!
Отбросив телефон, Антон усмехнулся. Таня, переведя дух, будет сейчас сидеть с бьющимся сердцем, прижав руки к груди и не понимая, зачем позвонила. А потом растерзает себя сомнениями – идти или нет и все-таки придет.
- Ну, видишь? – засмеялась Ева. – Даже двух дней не прошло.
- Не отвлекайся, любимая, я уже почти готов.
- Я сниму для вас на завтрашний вечер номер в гостинице рядом с кафе. И сделай все, чтобы разбить ей сердце.
- Тебе это надо?
- Это надо, прежде всего, тебе… И мне.
- Иди сюда, моя кровожадная!
* * * * *
В кафе «Валькирия» было полно народу. Антон с улыбкой смотрел, как Таня перебежала дорогу на красный свет, поправила волосы перед витриной магазина, одернула сарафан, потерла ладони, наверно, взмокшие от волнения. Он вышел ей навстречу, помахал рукой:
- Таня!
Увидев его, она смутилась.
- Привет, Тоша!
- Привет, – Антон легко, как подружку, поцеловал ее в щеку, протянул цветы.
- Ой, это мне? Ты помнишь, что я люблю желтые хризантемы? – она так отчаянно покраснела, что ему на секунду стало ее жалко.
- Конечно. Пойдем, я забронировал самый лучший столик в кафе.
Они пили кофе, о чем-то болтали, Антон то и дело касался ее руки, и Таня замирала, словно он раздевал ее.
- Как живешь, одноклассница?
- Нормально, Тоша. Вот, два года назад замуж вышла. Но…
- Не хочешь, не говори.
Она опустила глаза, вздохнула:
- Да что-то не складывается у меня семейная жизнь.
Антон напрягся в ожидании получасовой исповеди о муже-сволочи и свекрови-стерве, но Таня эту тему оборвала.
- Я просила тебя о встрече…
- Танюш, – перебил он ее, – не надо, не придумывай ничего. Пусть это останется твоей маленькой тайной. Я рад, что вижу тебя. Давай сегодня мы будем вдвоем – только ты и я, а все наши сомнения и проблемы пусть остаются там, за порогом этого кафе.
Он шутил, рассказывал смешные истории из своей студенческой жизни, и вскоре она перестала смущаться. Ее щеки порозовели, глаза заблестели.
- Ты даже не предложил мне выпить, – игриво вздохнула она.
- Боже мой, принцесса, я – болван! Все, сейчас мы это исправим.
Они пили шампанское, смеялись, он ухаживал все настойчивее и уже откровенно продвигал руку по ее бедру все выше и выше. Казалось, между ними натянулась струна, и он чувствовал ее вибрацию кончиками пальцев, улавливая тот единственный момент, когда Таня будет готова ответить безоговорочным согласием. Вот она прерывисто вздохнула, не успев скрыть блеска в глазах. Пора!
- Танюш, я тебе приготовил сюрприз.
- Да? Какой?
- Пойдем!
Он расплатился, взял ее за руку, словно ребенка. Порог гостиницы – это последний бастион перед достижением цели. Главное – не дать ей опомниться. Продолжая веселить Таню рассказами, у входа с огромными стеклянными дверями обнял ее за плечо, сильно, уверенно, и она, растерявшись, даже не замедлила шаг, когда он предъявил секьюрити пропуск.
Ева оказалась предусмотрительна. Небольшой, уютный номер утопал в цветах. На столе – фрукты и любимые Танины конфеты, в баре – шампанское и дорогое вино. Антон говорил о какой-то ерунде, зная, что Таня сейчас его не слышит, полная переживаний и сомнений, но замолкать нельзя, чтобы у нее не было времени подумать об отступлении. Продолжая рассказывать о приключениях в Лейпциге, открыл шампанское – оно быстрее ударяет в голову и снимает напряжение, налил в бокалы, сел рядом на ручку кресла.
Таня выпила залпом, словно боялась передумать, и отставила бокал. Его руки гладили плечи, спускаясь на спину. Шепот кружил голову. Или это было шампанское? Да какая разница?! Сладкое щемящее чувство сжало сердце, оно оборвалось, и трепетало там, где-то внизу живота, медленно сползая между ног неимоверной тяжестью. Как Антон, ее никто никогда не ласкал. Казалось, он знал, чего коснуться, какое слово сказать, что сделать – и она забыла обо всем. Были только его опытные руки, требовательные губы, нежный язык. Она не знала, что мужчина может быть таким! Доводить до пика наслаждения, раз за разом его усиливая, и брать, не отворачиваясь через пару минут, чтобы равнодушно заснуть, сопя в подушку. Антон давал ей отдохнуть, поил вином, угощал фруктами и снова касался ее тела. И никуда не торопился. И наслаждение не обрывалось в зачатке, а росло, множилось, заполняло все сжавшееся нутро, чтобы, взорвавшись фонтаном экстаза, тихонько баюкать изнемогающее тело, и снова наливать его жаром безумного желания.
- Я тебя никуда не отпущу! – прошептал Антон, поочередно прикусывая ее соски. – Подари мне эту ночь, умоляю тебя, принцесса!
И она трясущимися руками набрала номер мужа, наврала про стихийный корпоратив с ночевкой на Финском заливе, и снова отдалась ему, великолепному любовнику, которого столько лет не замечала. Затуманенный блаженством мозг то и дело выплескивал один и тот же вопрос: «Где же ты, дура, была раньше?! Ты могла иметь это каждую ночь!» И она сходила с ума, впервые познав, какой бывает настоящая страсть, уносящая на крыльях в невесомость восторга. И плакала. От обиды на себя, от женского счастья и стихийной любви к Антону.
А он упивался ее закомплексованностью, стыдливыми приглушенными стонами меж стиснутых зубов, словно она боялась, что их услышит свекровь в соседней комнате за тонкой стеной. Антон с едва заметной усмешкой наблюдал за девушкой, лежащей под ним. Как просыпается в ней чувственность, запихнутая в недра души и тела торопливым мужем. Как открывается ей мир непознанных ощущений, и она отдается им сначала настороженно, а затем как в омут головой. Он играл с ней, как кошка с мышкой, пока она не стала биться под ним, задыхаясь в неистовом желании, не сдерживая криков, рвущих неизбалованное ласками тело. Ее скручивали судороги оргазма, и слезы наслаждения текли по щекам.
Она была неопытна и наивна в любовных играх. Глядя, как наполняется она сексуальным наслаждением, он с трудом сдерживался, чтоб не схватить ее за волосы, не ткнуть лицом себе в пах: «Дура, что же ты раньше-то этого не хотела?! Ведь я столько лет за тобой ходил!»
Сейчас ему с ней было скучно.
Только одно чувство держало его в кулаке напряжения. Только ради него он готов поить ее любовью до изнеможения. Месть! Когда ее голова вскидывалась в ритме его толчков, он думал об одном: «На тебе, сука! На тебе! За каждый день оплёванной надежды! На тебе!» Это придавало потрясающую остроту, которую не могла дать ему в сексе эта обычная, серая мышка, сыто развалившаяся сейчас на гостиничной койке, пришедшая ради любопытства «что в тебе нашла другая?» И он мстил. Пока Таня не провалилась в сон, как в пропасть.
Антон прикрыл ее простыней и налил себе вина. Сев в кресло и положив ноги на стол, цедил горечь из бокала, не понимая, откуда она там взялась. Он насладился долгожданным триумфом. Почему же так мерзко на душе?
Вон она, твоя многолетняя мечта, спит без задних ног, разметав кудрявые русые волосы, как выброшенная на свалку кукла. А муторно оттого, что ты понимаешь: не увидела бы она тебя с Евой, фиг бы пришла сюда. Ты по-прежнему оставался бы для нее парнем без драйва, не стоящим внимания. И от этого хотелось орать во всю глотку, чтобы выдрать из души проклятую боль вместе с легкими. И самое поганое, что всего полгода назад все могло быть по-другому.
Допив вино, Антон осторожно лег рядом с Таней. Он не звал, она пришла сама. Что же, это был ее выбор.
Он разбудил Таню поцелуем. Она потянулась, нехотя приоткрыла глаза и ахнула, судорожно сжав простынь на груди.
- Доброе утро, принцесса! – прошептал он на ухо.
И не дав ей придти в себя, принялся за дело. Сегодня Антон был другим, не яростным и страстным ураганом, сметающим все на пути. Он любил ее так бережно и нежно, что она снова заливалась слезами:
- Тошенька, любимый…
Он заказал завтрак в номер, смотрел, как дрожащими пальцами она берет баночку йогурта, и улыбался.
- Почему ты смеешься? – смутилась Таня.
- Просто мне очень хорошо.
Он обнял ее за плечо, поцеловал в висок и спокойно принялся завтракать.
- Это была волшебная ночь! Самая лучшая ночь в моей жизни! – прошептала она, когда они вышли в яркое солнечное утро, и двери гостиницы за ними закрылись.
- Я рад, что тебе понравилось, принцесса.
- Ладно, Тоша, я побежала.
Антон сочно поцеловал ее, отметив припухлость губ, тронутых розовым блеском, и, насвистывая, отправился к Еве. Таня его больше не интересовала. Ни то, как она будет оправдываться перед мужем и свекровью, ни ее душевные переживания, ни последующие бессонные ночи в воспоминаниях о безумной страсти и долгом сексе. Он просто вычеркнул ее из своей жизни. Навсегда. Оказывается, это совсем несложно.
Ева встретила его в коридоре, протянула руки:
- Боже, как я соскучилась!
- Девочка моя любимая…
Она выскользнула из его объятий, потянула за собой в комнату, толкнула в кресло и забралась на колени:
- Антоша, ты был великолепен! А какой накал страстей! Какая потрясающая игра чувств! В тебе чуть не умер замечательный актер, дорогой!
Он удивленно вскинул брови:
- А ты откуда знаешь?
- Маленькие хитрости влюбленной женщины, – засмеялась она и взяла пульт.
- Ты хочешь смотреть телевизор? Сейчас? Когда мы так долго не виделись?
- Смотри, – обняв его, прошептала Ева, – тебе понравится. Меня это безумно заводит!
С первых же мгновений Антон понял – то, что он проделывал с Таней, было снято на несколько видеокамер. Немецкие порнофильмы нервно курили в стороне.
Однажды в детстве он поймал жука и засунул его в спичечный коробок. Весь день прикладывал к уху и слушал, как тот внутри скребется, а жук сбежал, оставив крохотную горстку трухи. Эти звуки и обиду Антон помнил всю жизнь. То, что сейчас карябалось в сердце, очень на них походило.
- Зачем тебе это? – его голос прозвучал глухо.
- Они все у меня есть! Все эти суки, которых ты трахал! – Ева сжала кулак и потрясла им. – В наше время нужно уметь потянуть за любую ниточку, а сексуальные утехи – это даже не ниточка, это целый канатище! Представляешь, если хотя бы одно такое видео выложить на Ютубе? Или ты не согласен?.. М-м-м! Посмотри, какое наслаждение на лице твоей Таньки. О, как она кричит! Боже, как это сексуально!
Антон отобрал пульт, выключил видео.
- Почему ты мне не говорила, что снимаешь все, что здесь происходит?
- А зачем? И, кстати, не только здесь. Успокойся, дорогой. Мы с тобой должны быть готовы ко всему. Мир жесток, и лучше быть палачом, сносящим головы, чем жертвой, чья голова лежит на плахе. И запомни это на всю жизнь!
Он пожал плечами. Ева чувствовала его недовольство, но события этой ночи, в которой не было ее, сжимали нутро в безумном желании. Она ласкала Антона, используя весь свой богатый арсенал, и он вскоре забыл и про Таню, и про видео.
Проснулись они только к обеду.
- Суббота началась прикольно, – Ева зевнула. – Может, съездим куда-нибудь?
- Куда?
- Сегодня открывается выставка фотографий Валерия Лебедева. Слушай, это супер-мастер! Он умеет видеть необычное в том, мимо чего мы проходим.
- С ним ты тоже спала?
- О! У Валеры – большое творческое сердце… Нет, успокойся. Он безнадежно влюблен в свою жену. Прелестная и очень талантливая юная актриса Анастасия… Кстати, потом будет фуршет для своих.
- Опять фуршет? – поморщился Антон.
- Что делать, дорогой? Положение обязывает.
- Тебя, но не меня.
- Если захочешь, мы посмотрим фотографии и сразу же уедем. Ну? Собираемся?
- Ладно, поехали, поглядим, что это за Валерий Лебедев, супер-пупер фотограф.
- Отлично! Я сейчас вызову такси.
Народу на выставке было немного, и Антон вдохнул с облегчением. Последнее время его стала тяготить снующая, пьющая и жующая толпа, перетекающая с одной тусовки на другую. Одни и те же лица, одни и те же разговоры – словно тиснутые под копирку.
- Антоша, я отойду на секунду, – Ева мило улыбнулась, прижалась на мгновение и ушла.
Он переходил от фотографии к фотографии, удивленно рассматривая созданные мастером образы. И вдруг замер.
Ничем непримечательная девушка – их миллионы таких ходят по улицам – смотрела на него сквозь покрытое каплями дождя окно. Вокруг прижатых ладоней с растопыренными пальцами запотело стекло. Чуть курносое лицо с маленькой родинкой на щеке. Приоткрытые в улыбке губы. И глаза. Озорные, пронзительные, завораживающие, от них невозможно оторвать взгляда. Кажется, они оттуда, из-за стекла, читают твои мысли. По спине побежали мурашки, и Антон передернул плечами. Он хотел пойти дальше и не мог.
- Хороша, чертовка! Не правда ли? – улыбнулся молодой мужчина лет тридцати, высокий и черноволосый.
- Да, потрясающее фото. Наверно, интерьерная съемка или фотошоп, – блеснул познаниями Антон.
- Ну, что вы! Я случайно поймал этот кадр.
- Так вы…
- Валерий Лебедев, – улыбнулся мужчина и протянул руку. – Давайте знакомиться.
- Антон Завадский.
Модный фотограф оказался веселым и доброжелательным, ни капли пафоса, разученных перед зеркалом эффектных поз. Обыкновенный красивый мужик, влюбленный в свое дело.
- Антон, вы здесь один?
- Нет, сопровождаю одну очаровательную девушку.
- Тогда милости прошу на фуршет для друзей. Через час в соседнем зале.
Чуть склонив голову, Лебедев отошел к толстой тетке в джинсах. Бросив еще один взгляд на фотографию, Антон отодрал ноги от паркета и заставил себя двинуться дальше.
- Антоша, – на плечо легла рука Евы, – разреши тебя познакомить с чудесным человеком.
Он обернулся. Эффектная длинноногая шатенка в узком серебристом платье до колен смотрела на него вызывающе. Чуть опущенные внешние уголки глаз делали лукавый взгляд грустным.
- Анна, – протянула она руку.
- Очень приятно, – Антон пожал ее, чуть дольше и жарче, чем положено этикетом. Раз Ева его с кем-то знакомит, значит, надо сразу брать быка за рога.
- Это Анечка Морозова. Ты, конечно, ее узнал? – сверкнули глаза любимой.
- Разумеется, – спокойно ответил он. – Девочки, нас пригласили на фуршет.
- О! Ты успел познакомиться с Валерой? – удивилась Ева.
- Да, талантливый фотограф, – не сдержался Антон.
- Чудесно! – хлопнула в ладоши Аня. – Значит, этот вечер мы проведем в хорошей компании. Не так ли?
Ему не надо было переводить подтекст ее слов. Он его знал наизусть.
Они втроем бродили по выставке, восхищались работами Лебедева, и, выждав момент, когда Аня отвлеклась на звонок мобильного телефона, Ева быстро прошептала:
- Сделай все, чтобы она влюбилась в тебя по-настоящему! – поймав его взгляд, торопливо добавила. – Это очень важно, поверь! Я тебе дома все расскажу.
Очарование дня было безбожно испорчено. И он приступил к работе. По-другому это назвать было нельзя. Уже через час Аня смотрела на него с обожанием, бросала кокетливые взгляды, взволнованно вздыхала, и подставила губы для поцелуя, когда он незаметно для всех обнял ее за талию и нагло стиснул грудь.
- Антон, мы завтра устраиваем пати. Приезжайте обязательно! – Она обворожительно улыбнулась дорогой стоматологической улыбкой. – Ева адрес знает. Ровно в полдень!
- Спасибо, – прошептал он на ухо, попутно сжав ее ягодицу.
- Ой, ты такой… – Аня не договорила, покраснела и быстро скрылась за дверью.
Он посмотрел ей вслед. Какая она по счету? Черт! Надо завести блокнот и всех их записывать.
* * * * *
- Ну? И зачем тебе это нужно? – в упор глядя на Еву, Антон медленно раздевал ее, отбрасывая одежду в сторону. – Ты обещала мне дома рассказать.
- Давай чуть позже… пожалуйста… я так по тебе соскучилась…
Дикая схватка двух страстей, сдача на милость победителю, и Ева в блаженной неге почти засыпает.
- Любимая…
- М?
- Я жду рассказа про Морозову.
- А, может, завтра?
- Сейчас! – Он сказал это жестко, сам от себя не ожидая железа в голосе.
Ева вдруг села, обхватив колени, запрокинула голову, сглотнула. Антон удивленно заглянул ей в лицо и опешил. Она плакала.
- Господи, девочка моя! – Он схватил ее за руки, пытался целовать, сходя с ума от того, что не знал, как утешают плачущих женщин. – Да ты что?! Что с тобой?! Я убью любого, кто тебя обидел!
Услышав эти слова, Ева уткнула лицо в колени и зарыдала.
Продолжение: http://www.proza.ru/2014/06/24/16