*Примечание: фамилии, имена и события являются художественным вымыслом автора, с малой долей правды.
начало: http://www.proza.ru/2014/02/10/20
глава 11. ТОСЬКИН КОТ
Кот у Тоськи был ворюга и душегуб.
Серый окрас "в полосочку" напоминал полинялую, грязную тельняшку, местами рваную. Проплешины с выдранными клоками шерсти зияли на шкуре постоянно. Дрался Вася, так его звали (но чаще - охальник, страмота и сучара) со всеми.
Окрестные коты и собаки обходили наш двор стороной.
Петух "щеголял" голым задом с выдранными перьями...жалкое зрелище. Курицы потеряли к нему всякое уважение, к кормушке не подпускали. Так закончилась бесславная битва этого, некогда бравого гусара со шпорами и нашего охальника-Васьки.
Таскал котяра всё подряд.
Мог запросто залезть в любую кладовку. Как он это делал? Один его кошачий бог знает, или скорее - дьявол. Преград для него не существовало. Ну, ладно бы сожрал рыбку вяленую, сала шмат погрыз, сметану полизал...Так нет! Обязательно всё перевернёт, нагадит, отметин настреляет из-под хвоста.
Ловили его мужики не раз, трепали жестоко. Отлёживался, зализывал раны, и опять за разбой.
Душегубством он занимался от безделия, для развлечения мог придушить утёнка или подрать в пух и перья длинного, нескладного молодого петушка.
- Убью сучару! Повешу! - орал по утрам сосед снизу, обнаружив очередную васькину жертву. При этом был слышен топот, грохот, пронзительные кошачьи вопли. Так начиналось утро в нашей дворне.
ТОСЯ
Тоська - хозяйка разбойника, молодящаяся рыночная товарка, со своим корсаром особо не церемонилась: в дом не пускала (нагадит), почти не кормила (найдёт), и раз в месяц закидывала его в стиральную машину на отмывку. Это был огромный бак с винтом в днище. Электромотор крутил винт, и бельё стиралось. Из наворотов в машине присутствовал постоянно ломавшийся таймер. Единственное, что можно было делать с его помощью - задавать продолжительность стирки или отжима. Наливать и сливать воду нужно было вручную, но единая армия трудящихся была рада и этому. Сказать, что стиральные машины были дефицитом, значит ничего не сказать. Первые «Вятки» продавались только в Москве и только по записи: в очереди стояли 3-5 лет.
Тося достала её по большому блату и особо ей не дорожила: "Что с ней будет?"
Стирала в ней всё: от нижнего белья до хозяйственных сумок, включая...кота Василия. Тот уже привык в подобным экзекуциям, и терпеливо крутился в мыльном круговороте, чтобы потом, облитый чистой водой, и отряхнувшись с брызгами, подёргивая лапами и тощим хвостом...тем же макаром, вываляться в пыли!
Тоська слыла разбитной вдовушкой.
Кавалеров меняла часто, любила яркие наряды и души не чаяла в своей дочери Любушке.
Полная противоположность матери - тихая, скромная девушка. Она прекрасно рисовала, одевалась со вкусом (сама шила платья) и считалась...подругой моей бабушки.
ЛЮБАША
Разница в возрасте у них была в целую жизнь. Что могло их объединять? Почему молодая девушка не имела друзей-сверстников? Дичилась всех? О чём они шептались по вечерам, раскидывая карты?
Отгадка пришла неожиданно.
Я любила спать не веранде летом.
Она венчала второй этаж дома, с множеством окон, карнизом-козырьком свисающим над крыльцом. Поддерживали это покосившееся сооружение несколько массивных деревянных столбов, вырезанных фигурно, с продольными глубокими трещинами от старости, похожими на морщины. Большей частью эта летняя спальня принадлежала татарской семье, и лишь маленький закуток за дверью, вмещал в себя железную кровать с хромированными шариками на спинке. Наше койко-место, прямо напротив большого окна, которое полнолуние освещало призрачным светом, не давая уснуть.
В одну из таких колдовских ночей, я лежала на веранде одна, замирая от страха. Что-то тревожило...Показалось, скрипнуло за окном...Нет, это ветер раскачивает ветки черёмухи, чертя загадочные узоры на стенах. Снова...уже отчётливей, как будто вкрадчивые шаги. Шаг. Тишина. Шаг, ещё...Остановка.
И тут...! Ужас охватил меня неимоверный!!
По карнизу за окном двигался силуэт девушки, её профиль чётко вырисовывался на фоне луны. Руки были вытянуты вперёд, глаза открыты, но взгляд заморожен. Она словно нащупывала дорогу кончиками пальцев, ступая медленно и зачарованно. Это была...Любаша.
Ночная сорочка просвечивала, обозначая упругую девичью грудь, всё это зрелище было одновременно жутким и красивым! Напоминало сцену из "Вия", где паночка искала на ощупь бурсака в церкви.
Как я тогда не закричала? Видимо, просто оцепенела от страха, что спасло Любу - она была сомнамбулой.
Лунатизм, снохождение...будить в таких случаях человека опасно.
Пройдя до края веранды, "паночка" упёрлась в угол дома руками и начала медленно разворачиваться лицом к окну. Жуть меня поглотила полностью. Нас разделяло не более полуметра. Я начала невольно поджимать ноги, и зажала одеяло зубами, чтобы не издать ни звука. На какое-то мгновение, наши глаза встретились и по моей спине пробежал холодок. Показалось, что я заглянула в бездну, широко распахнутые и безжизненные, как два потусторонних зеркала, они смотрели через меня.
Боясь повернуть голову вслед Любаше...я только краем глаза чувствовала как она удаляется. Скрип постепенно затих...Медленно, очень медленно и долго сползала я с кровати. Так же лунатично двигаясь вдоль стен, наконец, оказалась перед дверью в коридор. Рывком открыв её, мигом заскочила и накинула крючок на петлю!
Потом, съехала по стеночке, разом ослабев, и заскулила от пережитого страха, дробно стуча зубами. Так меня застала бабушка, включив свет.
Выслушав сбивчивый рассказ, напоив меня горячим молоком, и уложив на перину, долго молилась Пресвятой Богородице за рабу Божию Ольгу.
Милая моя, дорогая Настасья Димитривна, светлая тебе память и царствие небесное.
***
Что касается Любаши, то эти приступы снохождения у неё прошли, когда она вышла замуж и уехала в Ленинград с молодым мужем-художником. Тося гордилась дочкой "в люди вышла!".
Приходили от неё письма с чёрно-белыми фото: вот она на выставке, рядом со сфинксом, у крейсера Аврора - весёлая и счастливая...Но всё реже и реже с каждым годом.
Тося доживала свой век с котом Василием, который тоже, однажды, пропал надолго. Нашла его хозяйка вздёрнутым на суку черёмухи за верандой. Так, по-пиратски, почти на рее, закончил он свою разбойничью жизнь. Сосед исполнил угрозу, после очередного набега на кладовую.
Впрочем, и его самого не миновала страшная беда в скором времени.
Но об этом - в следующей главе.
продолжение http://www.proza.ru/2014/09/09/244