Крылья!
Воскресное утро! Родионов спит…. Мария Ивановна давно приготовила завтрак. Она сварила два яйца, только что взятые из гнезда, нарезала полную салатницу помидоров, перемешала их с укропчиком, сорванным на грядке вместе с росинками, с зелёным луком, успевших отрасти из просыпавшихся их розеток семян. Положила в хлебницу несколько ломтей свежайшего хлеба, заварила мятный чай. (Ввиду теплой Осени, мята всё ещё благоухает в саду! Осы и пчёлы зарываются в самую гущу цветов, выкупавшись в пыльце и нектаре, опьяневшие, с низким жужжанием с трудом набирают высоту и уносят добычу в своё немудреное жилище!)
Мария Ивановна с улыбкой открывала дверь комнаты, и, зажимая рот ладонью и едва сдерживая смех, смотрела в умиротворенное лицо сына! Смех овладевал Марью Ивановну оттого, что на щеке его отпечаталась помада, самая настоящая помада, которой женщины, по обыкновению, красят губы! Родионова тихо прикрывала дверь, бесшумно подходила к столу и садилась на стул, смотрела в окно, улыбалась, мечтая о том дне, когда её старый дом огласится смехом внука, или внучки!
Сердце её пребывает в умилении, мысли увели в Будущее! Будущее соткано из желаний, свитое из Мечты в Реальности! Она, Реальность торопиться из Будущего, вселяет восторг, в образе Ветра огонь Жизни воскрешает!
Дверные петли скрипнули! В комнату вошла торопливо Екатерина Берёзова! Лицо её раскраснелось от быстрой ходьбы, глаза горят любопытством. Волосы взлохмачены, выцветшая юбка и жёлтая кофта накинуты в спешке! Берёзова пытается застегнуть пуговицы на кофте, которую распирают мощные груди, льнёт к уху Марьи Ивановны, спрашивает шепотом:
« Слух идёт по сялу, что сын твой, Марья Ивановна, к Ольге Волжаниновой в сожители напросился, и ночевал у неё! Говорят, что и вещи ночью перетащил! Неужели, правда, Марья Ивановна?!» Берёзова выпрямилась, завертела головой, осматривает комнату. Она всё еще пытается справиться с пуговицей на кофте! Марья Ивановна прыснула в ладонь, поманила соседку, шепнула на ухо:
« Я бы очень хотела, чтобы твоя фантазия воплотилась, Катя. Диме за тридцать, а я без внуков! С каким сердцем я живу? Одни переживания! Дай помогу, Катя! Как тебя, Катерина, распирает, как разносит! Очень много детей могла бы выкормить твоя грудь, Катюша!» Воскликнула Марья Ивановна, стягивая кофту на груди соседки. Пуговица оторвалась, и мягкие груди Берёзовой увидели утреннее Солнце!
« Красивые груди у тебя, Катька!» Воскликнула Марья Ивановна. Своеобразно восприняла Берёзова слова Родионовой. Она высоко подняла брови, взгляды женщин встретились: Марьи Ивановны, ласковый, и Екатерины Петровны Берёзовой, страдающий! Марья Ивановна видела, что глаза Берёзовой наполняются слезами. Берёзова, не отводя взгляда, проговорила:
« Знаю, о чём вы сожалеете! Но Дима, Дмитрий Викторович, ухаживать не умел! Прильнет, гладит руку, вздыхает и молчит… А у меня огонь в сердце, меня колотит, рвёт на части! Я заглядываю в глаза ему, его руки к своей груди притискиваю…. В общем, не понимал он ничего в этих делах. Расстались мы с Димой летом, после девятого класса!»
«Тот злополучный день я не забыла! Дима очень страдал! Он любил тебя, Катенька! Но ты не ценила свою красоту, не понимала, что женщина принадлежать должна только одному мужчине, для него сохранять красоту и любовь! Ты, конечно, нашла то, что искала! Сначала был городской, потом ты школу бросила, с дальнобойщиками спуталась, первенца неизвестно от кого нажила! Ты родила в неполных пятнадцать лет!»
Горечь от прожитых лет, сожаление об утраченных возможностях выдавливает слёзы…. Берёзова их не стесняется, не вытирает! Она сидит перед Марьей Ивановой с обнажённой грудью, пытается выговорить слова! Наконец ей это удаётся:
« Почему, Марья Ивановна, так поздно ты стала говорить о том, что я должна была узнать ещё до времени, когда во мне созрела женщина и властно затребовала мужских объятий, поцелуев!? Почему ты не запирала нас в кабинете после уроков и не находила для нас нужных слов, которые бы дошли до сердца. Почему!? Я шла по жизни вслепую, подчиняясь эмоциям, влечениям, похоти, самой гнусной похоти! Вот видишь, Марья Ивановна, из меня и строитель светлого будущего не получился, и семью я не смогла создать, первую любовь сохранить! Я поняла, что очень сильно любила Диму, поняла это, когда отдалась пьяным шоферам, спала с ними в грязной кабине, вынуждена была слушать пошлости, намёки, терпеть издевательства и побои! Я много раз хотела покаяться, попросит прощения и Димы! Но ты же, Марья Ивановна, понимаешь, что это стало невозможным!»
Родионова сняла с себя платок, прикрыла им груди Катерины Берёзовой, тихо проговорила:
« Не гневи судьбу, Катя. Ты не в худшей ситуации. Тебе всего лишь тридцать, у тебя вся жизнь впереди! Думаю, что и сын твой одумается! Покаянием ты внесла в его душу полновесное зерно, не плевелы!». Берёзова подняла глаза на Родионову. В них сомнение. Уголки полных губ тронула улыбка. Появилась в сердце надежда. Берёзова уголком платка вытерла глаза, с оханьем поднялась со стула, вышла из комнаты, не обронив Слова.
Марья Ивановна проводила соседку до калитки, вернулась в комнату, села на стул! Чистейшее утреннее Солнце смотрело в окно! Лучи заполнили комнату, окрасили волосы женщины в золотистый цвет, омолодило кожу лица, внесло в душу успокоение!
Сын вошёл в гостиную! Марья Ивановна устремилась ему навстречу, и, прижав ладонь к его щеке, несколько мгновений с умилением рассматривала лицо сына! Голос её прозвучал с восторгом:
« Сынок, ты за эту ночь изменился! В твоих глазах сияние Жизни, на твоём лице светится улыбка, в твоей причёске я не вижу седины!»
« Мама, это Солнце меня подретушировало! Смотри, Оно сегодня особенно яркое!» Отшутился Родионов, заспешил в ванную.
Дмитрий Викторович завтракал с аппетитом. Он съел всё, что ему приготовила Мария Ивановна, заторопился.
« Ты разве не будешь пить чай, сынок?»
« Мама, мне надо бежать. Мы с Олечкой договорились погулять по берегу Волги! Сердце мне подсказывает, что она меня давно ждёт!» Родионов вбежал в кабинет, вышел через несколько минут. Он одет в спортивный костюм, ветровку.
« Мама, ты меня не жди к обеду. Мы будем гулять долго! Насладимся последним тёплым денёчком! Осень в этом году особенно ласковая к Человеку!»
« Дима, подойди ко мне, сынок. Я так рада за тебя! Понимаешь, я очень рада за тебя!» Марья Ивановна придирчиво осмотрела одежду сына, с улыбкой глянула на щеку сына, на которой совсем недавно горел отпечаток помады с губ Волжаниновой….
Волгоград. 3. 06. 2014 Год.