1.
Иногда предчувствие перемен волнует нас - людей больше, чем сами перемены. Адреналина начинает вырабатываться больше, что ли, как перед опасностью? Этот феномен просто необъясним. Утро наступило, как приговор: «сове» - Лере вставать в 6,00 часов, было смерти подобно, но это объяснялось жестокой необходимостью, надо было собираться на работу. Звонок будильника ещё не успел прозвучать, и женщина ещё наслаждалась негой в мягкой постели, пробуждаясь автоматически и ещё цепляясь всё - таки за остатки сна. Но вскоре услышав нежную трель своей «побудки», Лера, наконец, открыла глаза и с наслаждением потянулась. Снилось что - то хорошее, но что именно она не запомнила, осталось только тревожащее, но светлое ощущение, как наступающий летний день. Мысли медленно вползали в голову: «Вот тебе и сорок лет. Мужик сбежал к подруге, работа не устраивает - хочу перемен… Впрочем, чем плоха такая жизнь? Куда хочу – туда иду. Что хочу, то и делаю… Только, что в этом хорошего? Ох, как не хочется вставать!» Летнее солнце протянуло к ней в комнату свои жаркие лучики сквозь оранжевые шторы, поднимая настроение. Она ещё раз потянулась до хруста, и присела на кровати. Кот, ожидавший внизу на ковре около её кровати, когда хозяйка проснётся, вскочил к ней на колени и замурлыкал, бодая головой. Но Лера уже решительно встала с кровати, сбрасывая снова его на пол, отдёрнула шторы, и солнечный свет залил комнату, за окном росли обрезанные ещё ранней весной тополя, радующие глаза свежей зеленью листвы, но закрывающие, однако, собой уличную панораму: «В выходные надо обязательно сходить на пляж искупаться, позагорать и вообще отдохнуть. Как всё же хорошо! Лето, лето…». За окном расчирикались воробьи, устроив возню около высыхающей лужи. Она приласкала своего любимца, наклонившись к нему:
- Ну что ж, Шустрик, пошли на кухню - дам что-нибудь вкусненькое.
Тот с готовностью соскочил на пол и, призывно мяукая и посматривая на хозяйку, чтобы та шла в правильном направлении, помчался к миске. Положив Шустрику его любимый корм, ещё полусонная Лера пошла в ванну. Включился телевизор, поставленный на «таймер», и ведущий забубнил, передавая последние сообщения. «Перемен, Господи, как хочется перемен!» - мысль вертелась в голове неугомонной мухой – не отогнать. Тёплый душ окончательно прогнал сон. Лера, не смотря на авторитетное мнение модных женских журналов, предпочитала именно такой комфортный душ. Чёрный кофе из целых зёрен, перемолотый и сваренный ею в старой, но проверенной годами, турке заставил работать мозг. Привычно продумывая план работы на день, заодно слушая новости, произошедшие в мире, молодая ещё и привлекательная женщина допила свой кофе. Посмотрев на часы, заторопилась – время уже подгоняло её и, покидав в сумку всё самое необходимое, чмокнув Шустрика в нос, она побежала на работу, захлопнув дверь. «Ах, если бы вместо работы, поехать отдохнуть куда – нибудь, например, хотя бы в Сочи…Но покой нам только сниться». На улице уже нещадно плавилось лето, проезжую часть едва смочила вода из поливальной машины, которая тут же испарилась, слабо насыщая воздух озоном. Путь на работу был недалёк, а пешие прогулки даже врачами рекомендовались – для поднятия жизненного тонуса и вместо утренней зарядки, да просто доставляло женщине удовольствие, так как при мысли о том, что до вечера придётся сидеть безвылазно в четырёх стенах, становилось тягостно на душе. Лера или, как теперь её называли на работе, Валерия Николаевна, большую часть своей жизни проводила, работая старшим оператором в банке, в кредитном отделе. Работа, как работа, но бумажная волокита иногда надоедала. Выходные казались просто «манной небесной», только тогда она и могла позволить себе расслабиться. Раньше, когда у неё ещё была полная семья, они все вместе выезжали на природу, и сейчас ей, конечно, этого очень не хватало, но она научилась радоваться и малым крохам, которые выпадали в новой жизни на её долю. В будни же целый день вереница лиц мелькала перед её глазами, и Лере уже, казалось, что она застыла в постоянной доброжелательной маске, хотя порой обстоятельства действительно вызывали её живой интерес и участие. Работа прерывалась только на обед, где коллеги обменивались последними новостями своей и чужой жизни, иначе говоря, сплетничали. Лера держала «нейтралитет», ни в какие коалиции старалась не вступать и не дружила ни с кем и не против кого. Конечно же, её развод с мужем был на сто рядов обсужден в своё время. Но сочувствия от своих сотрудников она не увидела, так как многие знали и видели и Лериного мужа, и волею судьбы, ставшую ей соперницей, подругу. Предпочтение в пользу последней было чисто поверхностное и внешнее так, как та всё своё свободное время посвящала себе любимой, не была обременена детьми, и соответственно Ника выглядела на «минус ещё мнадцать лет», а вот, что она представляла собой на самом деле, никто из них не знал и вряд ли интересовался. Да и сама Лера вряд ли ожидала такого предательства от тех, кого считала близкими себе людьми. Кто – то из коллег прозвал Леру «Снежной королевой», из – за её не очень общительного характера, так она и осталась для всех - женщиной без нервов и чувств, потому и не вызвала у окружающих желания хоть как – то поддержать её. Впрочем, об этой истории скоро забыли так, как почвы для разговоров больше не предоставлялось ни с той, ни с друглй сторон. Сегодня на работе царила лёгкая суматоха: скоро намечалось небольшое торжество в их коллективе – юбилей их сотрудницы, к которому собирали деньги и готовили небольшое общее поздравление. Всё шло своим чередом, к вечеру посетителей стало уже меньше, и можно было спокойно доделывать текущую работу. День, наконец, закончился, документы были подписаны, сверены и аккуратно размещены по местам. «Ну, что ж - пора домой, вернее, в магазин, а потом домой. На ужин куплю какой – нибудь вкуснятины - порадую себя и Шустрика», - горько усмехнулась Лера,- «Докатилась. Как старая дева рассуждаю: работа, дом, кот - весь комплект». Но мысли мыслями, а топать до магазина надо, ведь продукты сами собой не появятся у неё на столе и в холодильнике. «Супермаркет» как раз находился через дорогу от её работы и, благополучно преодолев «зебру», она зашла внутрь. Народу в магазине было немного, что в данный момент устраивало женщину – она терпеть не могла столпотворения. Лера привычно прошла вдоль прилавков, не обращая внимания на других покупателей, дойдя до нужного отдела, соображая, чтобы ещё добавить к уже выбранным продуктам. Вдруг Лера почувствовала сильный удар в спину, и она рухнула бы на витрину с красочно разложенными продуктами, но лишь каким-то чудом в последний момент, извернувшись, ей удалось изменить траекторию своего падения, и краем глаза она увидела того, кто её так грубо толкнул. Щупленький, невысокого роста подросток, одетый в ярко - красную толстовку с капюшоном (что было очень странно в такой жаркий день), натянутым на голову, пришаркивая ногами, рвался через кассу, что-то прижимая к животу. А Лера упала на пол, коленкой зацепившись за металлическую стойку и ударившись к тому же об неё лбом, по которому тут же побежала струйка крови из образовавшейся ранки на тонкой коже. На помощь подбежали продавец и уборщица, поднимая её и ахая на все лады. Охранник кинулся было за воришкой, но неожиданно ему под ноги бросился другой мальчишка и, кое-как справившись с равновесием, тому пришлось смириться с потерей. У Леры ещё текла кровь по лицу и из разбитой коленки. Немногие свидетели происшествия обступили её, гул, который они производили, до неё доходил откуда-то издалека, сказывалось шоковое состояние – страха или боли она ещё не чувствовала:
- Наркоманы проклятущие! Совсем страх потеряли! - Девушка, а девушка, сумку, сумку проверь - вдруг порезали!
Только сейчас голова начала болеть, а уши мягко заволокло, как при посадке самолета. Дрожащими руками Лера открыла сумочку, достала зеркало и носовой платок.
- Всё нормально, я в порядке,- успокоила она, собравшихся вокруг неё, людей. Все стали расходиться, жалея, что зрелище закончилось так быстро. Продавец отвела её в бытовку, чтобы Лера смогла привести себя в порядок, там она вытерла лицо, но отражение показало образующийся отёк, к тому же сильно саднила коленка. «Ну, вот стала героиней дешёвой пьесы. Ох, грехи мои тяжкие». Валерия вышла в зал, заплатила за покупки. К ней подошёл охранник и, возвращая некоторую сумму денег, извинился и предложил:
- От лица директора нашего супермаркета приношу Вам искренние извинения за случившееся. И администрация магазина предоставляет Вам 10% скидку на приобретённые продукты. Может Вас проводить до дома?
- Спасибо за такое предложение, но провожать меня не надо – я живу недалеко.
- Извините ещё раз.
- Хорошо, всё в порядке.
До дома Лера дошла вполне благополучно, на воздухе боль в голове притупилась, но до конца, так и не прошла. Летние сумерки только – только начинались, время было ещё совсем «детское». Но подъезд в её доме уже был погружен в беспросветную тьму - лампочки, как всегда были выкручены. Шагнув вперёд, Лера чуть не упала, споткнувшись о какой-то лежащий на полу чёрный пакет, ставший в темноте невидимкой. Машинально нагнувшись вниз, взяла его в руки, и, не обнаружив в нём ничего подозрительного, она сунула его в свою вместительную сумку, решив после выбросить его в мусорное ведро. Уставшая, с ещё гудящей головой Лера зашла в квартиру, привычно бросив свою поклажу на пуфик в прихожей, куда быстренько заскочил Шустрик, почуяв незнакомый запах, на что хозяйка не обратила никакого внимания. Скинув босоножки с ноющих ног, она прошла в ванную, где переоделась в лёгкий халат и смыла макияж. За недолгими вечерними хлопотами эпизод со свёртком совсем стёрся из памяти. Лера достала лёд из морозильника и приложила его к ушибу: «Хоть бы до завтра всё прошло или выглядело бы не так страшно». Занявшись обычными вечерними делами, Лера немного отвлеклась, но позже, когда позвонил сын, не выдержала и расплакалась - сказалось всё же напряжение прошедшего дня. Она рассказала о происшествии, случившемся в магазине, пожаловалась, что устала от нелюбимой и надоевшей работы. И как всегда тот нашёл те слова, которые её успокоили и утешили, они принесли ей чувство облегчения, сын всегда поражал мать своим не по возрасту развитому чувству интуиции, своей природной добротой и чуткостью. Чувство одиночества покинуло её и, переговорив обо всех других новостях, Лера совсем воспрянула духом. «Как хорошо, что у меня есть мой Данька»,- пронеслось у неё в голове, её переполняло чувство гордости за сына. В свои 20 лет он сумел многого добиться в жизни: стал чемпионом мира по тяжёлой атлетике, нашёл престижную работу и поступил в Академию физкультуры и спорта. Подобная целеустремленность радовала её, как мать, и давало гарантию перспективы его дальнейшего будущего. Лера успокоилась, выпив всё - таки валерьянки, чтобы уж наверняка заснуть. Вечер подходил к концу, оставляя смутное чувство беспокойства, привнесенное последними событиями, на улице воцарилась какая – то неестественная духота, от которой плавились мозги, а на западе уже занимался яркий закат. Затем за окном внезапно поднялся сильный ветер, подняв с асфальта тучи придорожной пыли и принеся с собой в город грозу, настоящий летний ливень, льющий с неба, как казалось, сплошной водяной стеной, в которой не было даже просвета. Небо сразу почернело от набежавших туч, лишь изредка освещаясь молниями, пугавшими редких прохожих, спешащих укрыться в своих домах. Обмытые дождём проезжали мимо машины, которые поднимали сверкающие веера брызг, словно соревнуясь, кто сделает это лучше и выше. У Леры уже закрывались глаза, и она, не сопротивляясь, отдалась во власть сна. Кто – то из мудрых людей сказал, что полноценный сон делает красивую женщину ещё прекраснее, наверно, так оно и есть.
2.
Следующее утро не предвещало собой никаких перемен – обычное рядовое утро. Удачно замаскировав результат вчерашнего падения тональным кремом и чёлкой, которую пригладила вперёд, а не как прежде назад, Лера собралась на работу, но уже на выходе из квартиры она столкнулась с незнакомым мужчиной, который стоял на лестничной площадке, посматривая в задумчивости на двери, видимо решая, куда же ему постучаться.
- Извините, ради Бога, но вчера я в вашем подъезде потерял свёрток в черном пакете. Вы случайно его не находили?
- Нет, не находила. Я, знаете ли, не поднимаю что попало.
- Извините, ещё раз за беспокойство.
- Хорошо, прощаю, но я тороплюсь.
Наконец, незнакомец догадался пропустить её, и Лера пошла вниз по лестнице. Ночной дождь оставил следы лишь несколькими лужицами, которые уже начинали высыхать. На работе женщина зашла в свой отдел, поставила сумку, открыла и хотела достать щётку для волос, чтобы поправить причёску, но взгляд упёрся в то, чем, судя по всему, интересовался мужчина. Первым порывом было вернуться домой и отдать чужой пакет незнакомцу, но извечное женское любопытство взяло верх, и она развернула его. При виде его содержимого на неё нашёл столбняк - там лежали деньги, денег было много, просто очень много. Масса разноцветных и весьма ценных хрустящих бумажек… Придя в себя, Лера попыталась здраво рассуждать: «Хотела перемен - вот вам, пожалуйста…Если я пойду и отдам деньги, то меня вряд ли оставят в живых, я - не актриса и не смогу сыграть неведение. И если бы не моя забывчивость, и не вчерашний «насыщенный» день, я не смогла бы так реально «соврать» тому типу. И деньги вряд ли добыты честным путём, так что по праву принадлежат кому угодно - даже мне». Она была ещё в шоковом состоянии, но уже начала приходить в себя. Хорошо, что было ещё время до прихода других сотрудников, и Лера, взяв прибор для определения подлинности купюр, выборочно проверила деньги из пакета - все были настоящими. Через счётную машинку она пересчитала купюры, и получилось вот что: тысячных купюр евро, долларов и пятитысячных рублей ровно по 200 штук - итого сумма получилась фантастическая -12 миллионов рублей. «В милицию сдать? Обязательно кто-нибудь на меня наведёт, так что и тут тупик. Значит - молчок. Хранить дома тоже опасно - пока оставлю на работе в ячейке. А потом можно перевезти к Данечке в Москву. Там окончательно решим, что делать с нашим капиталом, можно, к примеру, купить коттедж - сын так хотел…». Мысли метались в голове, руки тряслись, но выход уже рисовался сам собой, может и не самый красивый и верный с точки зрения морали, но более безопасный для её жизни, так как довериться ей было абсолютно некому, даже просто рассказать о случившемся. Быстро переложив всю наличность в специальный кофр, Лера прошла в отдел хранения, где у неё была ячейка. Открыв ячейку и убрав в неё своё неожиданное богатство, новоявленная миллионерша облегчённо вздохнула, совесть её была уже спокойна, но руки ещё предательски дрожали. Пришли, наконец, коллеги, и день пошёл своим чередом: работа и чай со сплетнями в перерывах. Только под вечер, когда до конца работы оставалась пара часов, Леру вызвала к себе управляющая банка. Войдя в кабинет, она увидела человека в милицейской форме и, судя по погонам, в чинах.
- Валерия Николаевна, а это к вам.
Сердце ухнуло куда – то вниз, заломило виски от внезапно нахлынувшего нехорошего ощущения.
- Здравствуйте! Капитан Линьков. Ваша соседка вызвала опергруппу - у вас оказалась открыта дверь в квартиру.
Ноги предательски подломились, стали ватными. У капитана реакция оказалась отменной - он вовремя подхватил и усадил Леру на стул.
- Всё теперь хорошо, ваша квартира сейчас под охраной.
- Кому и что надо было у меня?
- Вообще-то это я хотел спросить у вас.
- Но у меня воровать совершенно нечего. Самое дорогое-это компьютер, что купил мой сын, да и тот уже считается старым.
Элла Дмитриевна, так звали управляющую, подала стакан воды, сочувственно поглаживая женщину по плечу:
- Вы бы шли, Валерия Николаевна, домой. Тем более ваше присутствие там необходимо.
- Да, да, конечно…Я сейчас сдам дела.
Собрав сумку, в сопровождении капитана и под прицелом десятка заинтересованных глаз Лера прошла к машине. Её доставили к дому, поднявшись к квартире, она толкнула дверь - та открылась. Внутри находились два человека в штатском, они обернулись на звук, вопросительно глядя на неё. Но увидев сзади своего начальника, продолжили свой осмотр. Он представил их друг другу:
- Хозяйка квартиры, Валерия Николаевна. Мои помощники - оперуполномоченные Ковров и Семёнов. Посмотрите - может что-нибудь пропало?
Лера прошлась по квартире, но ничего, кроме вытряхнутых из шкафов вещей не обнаружила.
- А где, мой Шустрик?
- Это та рыжая бестия? Нам пришлось его закрыть в одном из шкафов. Он пытался на нас напасть. Вероятно, он поцарапал вора, здесь пятна крови на ковре.
Лера открыла дверцу шкафа, клубочек огненной шерсти метнулся к ней на руки.
- Мой маленький защитник,- женщина потёрлась щекой о его мягкую шёрстку, а тот лизнул её в щёку.
- Может, вы вспомните что-то необычное, что с вами произошло в последнее время.
-Да, да конечно…
Лера, конечно, припомнила утренний разговор с незнакомцем и рассказала о нём, как она встретила его перед работой, о том, что тот разыскивал какой - то свёрток.
- Вы предполагаете, что он мог после моего ухода залезть в квартиру,- Лера смотрела недоумённо на капитана своими зелёными глазищами, - Он не поверил тому, что я сказала?
Тот отвёл взгляд и пожал неопределённо плечами:
- Такие люди обычно недоверчивы. Ну что же, пока мы сделали для вас всё, что могли на данном этапе. Если появятся новости, то мы вам сообщим. На вашем месте я бы сменил замок, а лучше дверь.
- Я сама это давно хотела сделать, да всё откладывала на потом. Теперь придётся раскошелиться. До свидания.
После ухода милиции, Лера принялась за уборку. «Как хорошо, что я отнесла деньги на работу. Просто удачное стечение обстоятельств, иначе мне бы несдобровать. Что же будет дальше? Надо держаться той же линии - ничего не видела, ничего не знаю», - размышляла она, приводя квартиру в порядок.
На следующий день Лере пришлось вскрыть свой «клад», она взяла деньги на покупку двери. И после работы пошла по адресам фирм, занимающихся этими услугами. Выбрав, подходящую по цене дверь, Лера заключила договор с фирмой, оплатила заказ и договорилась о времени его доставки и установки. День заканчивался весьма удачно. Сидя дома перед телевизором с котом на коленях, Лера испытывала большое удовлетворение, думая о том, что тот шанс, который послала ей судьба, она не упустит. Вечером, как обычно, позвонил сын, заботливо интересуясь её состоянием. Мать его успокоила, решив не тревожить новыми новостями. Они немного поболтали о том, о сём, но Лера прервала свой разговор с сыном, сославшись, что надо утром рано вставать. Напоследок сын сообщил:
- Мам, я завтра отправлю тебе денег, хорошо заработал.
- Спасибо, моё золотко, наконец, я решила сменить, наконец- то, дверь. А то я - единственная в подъезде с такой старой и обшарпанной, просто стыд какой – то!
- Я рад, мамуля, целую. Пока.
- Пока.
Лера засыпала, мысленно ещё задерживаясь за события прошедших дней. Вдруг неосознанный страх, прогнал сон: «А что дальше? Если перерыли квартиру, то и на работе найдут возможность проверить…» Она встала и записала на листке бумаги последовательность, в которой лежали её вещи в сумке. Она вспомнила, что капитан ей рассказал о том, что похожий по её описанию мужчина обошёл почти все квартиры в их подъезде.
«Значит дело не в том, что я вызываю подозрение - проверяли всех». Это немного её успокоило. «А что я волнуюсь? До ячейки не смогут добраться - забронировала я её на имя сына. Кто будет проверять, имею я доступ к ней или нет. Да, и мало кто об этом знает и помнит. Всё, всё - спать». И Морфей принял её в свои объятья.
До конца недели и дома, и на работе всё было тихо и спокойно. Изредка звонил капитан Линьков, вводя Леру в курс происходящего расследования, но туманно намекая, что дело перейдёт в разряд «глухарей», и лучше бы ей забрать заявление. Но женщина отказывалась, ссылаясь на то, что боится повторения взлома. И тем дело заканчивалось, процесс грозился затянуться.
Тем временем выполнили Лерин заказ – поставили новую дверь с кучей замков – настоящая мини – крепость, стальная, но стилизованная под дерево. На работе Лера, как всегда, не стала вдаваться в подробности о происшедшем, лишь сказала, что был только взлом, но ничего не пропало, вероятно, вора кто – то спугнул – и на этом все успокоились, зная, что из Валерии Николаевны не вытянешь больше того, что она скажет сама.
3.
Прошло некоторое время: отметили долгожданный юбилей, и ещё чьё – то очередное день рождение… Но серые будни больше ничем не скрашивались, только ожидание встречи с сыном придавало какой – то смысл этой скучной повседневности, только это сейчас интересовало её в данный момент. Лера готовила маленькие подарочки для него, обдумывая, чем ещё сможет порадовать своего Данечку, взялась даже вязать на зиму для него носки, хотя знала, что вряд ли они ему понадобятся. Но это занятие отвлекало от ненужных мыслей и занимало вечера.
Неожиданно позвонила её подруга детства, с которой они не общались с того времени, как Лера узнала, что та дружила не только с ней, но и с её мужем.
- Привет! Как поживаешь, Лерочка?
- Всё в порядке, зачем звонишь?
- Не злись! Я может тебя спасла от этого кобеля. Лучше спасибо скажи.
- Спасибо. Дальше что?
- Я по тебе соскучилась, думаю ни один мужик не стоит нашей дружбы… Хотелось бы увидеться, просто так, как раньше - поболтать.
- Неужели ты вспомнила о прежних временах? Совсем недавно ты так не думала.
- Каюсь, подруга, была ненормальная - поверила нежным словам. Но теперь всё кончилось…
- Короче - бросил что ли?
- Угадала…Слушай, давай посидим у меня, как раньше.
Лера помолчала, обдумывая предложение, но решив, что от этой встречи она ничего не потеряет и уж во всяком отвлечётся от своего одиночества.
- Хорошо. Только давай в субботу, а то в воскресенье хочется поспать по - дольше.
- Всё. Договорились. До встречи. Чмок – чмок - чмок.
В субботу, взяв бутылку «Мартини» и сок для коктейля, Лера на автобусе доехала до дома Вероники. Позвонила в домофон, но ждать ей пришлось довольно долго. Наконец, дверь ей открыл с другой стороны белобрысый мальчуган, и Лера поднялась к Никиной квартире. Начало «встречи» ей уже не нравилось. Но она всё же постучала в дверь, и ей опять открыли не сразу, было явственно слышно, как кто – то прошлёпал босыми ногами туда и обратно, наконец, дверь распахнулась – и Ника, выпорхнув навстречу, встретила гостью в новом коротеньком и ярком кимоно, прикладываясь щекой к щеке возмущённой Леры, имитируя поцелуй…
- Я не могу понять, Ника, для чего ты меня пригласила? Держишь, как бедную родственницу у порога. Это чтобы унизить меня? Что за детский сад ты тут разыгрываешь?
На град упрёков нашлось только жалобное:
- Что ты, что ты… Лерочка, заинька, я не виновата. Правда не слышала. Клянусь…
Тут вышел из комнаты молодой человек, по возрасту явно младше, своей подруги. Эффектная внешность его не располагала, однако к доверию, было что – то в нём отталкивающее, как у человека, привыкшего постоянно быть в центре внимания. Слишком манерный, слишком показной, всего было слишком для того, чтобы произвести впечатление на Леру. Губы его резиново растянулись в улыбке:
- И что вы тут стоите, проходите - стол накрыт,- увидев пакет с гостинцем, улыбнулся более искренно,- проходим, проходим, - обняв их обеих, повёл в комнату, но Лера по ходу освободилась от его цепких рук.
Наконец все устроились в гостиной, но Серж, как представила его Ника, хотел непременно сесть между дамами. Звучало что – то томное под «латинос» из колонок магнитофона. Опередив желание молодого человека разлить спиртное, Валерия сделала себе коктейль сама и откинулась в кресле с бокалом. Ника расхохоталась, увидев растерянный взгляд своего Сержика:
- Не обижайся, милый, Лера всегда пьёт коктейли своего приготовления.
- К вашему сведению, я - профессиональный бармен,- обиженно протянул тот.
- Возможно, но я предпочитаю, своё классическое. Как и то, что дружеские посиделки предпочитаю с людьми более знакомыми, чем Вы, Серж.
- Не обижайтесь на Нику, за то, что она пригласила и меня на ваш междусобойчик - она была так одинока, когда мы с ней познакомились, и говорила, что единственная её подруга, которая понимала её и всегда поддерживала - это Вы. Естественно, мне захотелось Вас увидеть, и как – то помирить с Вашей подругой. Но не будем о прошлом! Давайте лучше выпьем - у меня есть тост. За новый виток вашей дружбы!
Лера смотрела на всё происходящее, как на опереточное представление, скептически улыбаясь, предпочитая больше молчать, чем говорить. Когда Серж вышел на кухню, Вероника вопросительно поглядела на неё:
- Ну, как он тебе?
Лера пожала плечами:
- Никак. Домохозяйку решила завести в мужском исполнении? Он случайно не альфонс?
- Тише. Он услышит, обидится. И ты не права - он очень, очень хороший.
- Спорить не буду - твоё дело. Я с ним знакомство поддерживать не собираюсь.
- А ты ему понравилась…
- Это вряд ли.
Вернулся молодой человек и продолжил свою роль тамады, но как он не старался, его чары «обаяшки» никак не подействовали на Леру, и она продолжала потягивать свой коктейль, подливая себе бокал только сок, желая сохранить ясность ума. Наконец, решив, что она достаточно прилично посидела в этой компании, собралась и откланялась, оставив их в более чем благодушном настроении от «принятого», тем более что они прикладывались к питью чаще, чем она.
Дома Лера, открыв сумку, обнаружила, что некоторые предметы в ней лежат не так, как обычно. Достав листок, на который прежде записала порядок расположения вещей, она убедилась в справедливости своих подозрений. Лера была ошарашена этим, потом шоковое состояние сменило чувство гадливости. «Господи, это она пригласила меня, чтобы её сопливый мальчишка обыскал мою сумку… Нет, вряд ли Ника знала об его планах, для неё даже было неприятно, что он пожелал познакомиться со мной. И что предъявишь - скажет у тётки «крыша поехала» от выпитого. Ладно, придётся сделать вид, что ничего не случилось, тем более ничего не пропало. Нет, они точно недалёкие - решить, что я миллионы буду в сумке носить. И когда эти проверки закончатся? Дома были, в сумке полазили, а на работе? Кто – то, видимо, и на работе их информирует». Лера приняла для себя решение и устало вздохнула: было всё же жаль потерянной окончательно дружбы. Жалко было Нику, которая была младше самой Леры на три года, но жила без семьи, без детей – неприкаянная. И то, что она пыталась отбить мужа у Леры, лишь подтверждало только, как подруга завидовала ей и думала, что дело не в Лере, а только в тех, кто её окружает. Семью построить у них с Борисом не получилось, ведь надо уметь не только брать, но и что – то давать, ведь славная мордашка только на какое – то время привлекает мужчину, а потом наступают будни, в которых ты должна показать себя настоящей, а не вывеску с витрины на час. К сожалению, её подруга этого не поняла, не рождена она была для длительных и, как оказалось, утомительных отношений. Лера впервые почувствовала, как далеки они стали с Никой, ведь раньше она особенно и не задумывалась, как жила та вне поля её зрения, не знала её других приятельниц…Только теперь она воочию увидела, как многое разъединяло их. И, когда Ника, в следующий раз, предложила встретиться в некогда любимом ими баре, она под пристойным предлогом отказалась от продолжения ненужных отношений. И возможно, ей не показалось, что на том конце провода облегчённо вздохнули. На том их долголетняя дружба закончилась, но, возможно, её никогда и не было.
4.
В город пришла осень, настало долгожданное время отпуска, и Лера забыла в хлопотах все передряги, происшедшие с ней за это время. Деньги она вынесла заранее из банка, положила в непроницаемый пакет и втиснула в чемодане между многих вещей. Дня за два до отъезда, позвонили из милиции и попросили подъехать к ним, но зачем не объяснили. С бьющимся сердцем Лера открыла дверь, указанного ей кабинета. За столом сидела приятная женщина в форме, она представилась и предложила Лере присесть. Алла Кирилловна, так её звали, объяснила, что прежний следователь отстранён от дела, а Лере предстоит опознать труп человека, предположительно похожий на фоторобот, составленный со слов Леры.
- Значит, я тогда правильно сделала, что не забрала своё заявление?
- Абсолютно. Дело в то, что в том свёртке была, по нашим данным, большая сумма денег, принадлежащая наркодиллерам. И куда они «ушли» неизвестно ни нам, ни им… Во всяком случае доказано - вы к этому не причастны, а «хозяева» денег уже убрали виновных в этой потере.
- А что случилось с капитаном Линьковым? Почему его отстранили? Мне он показался порядочным человеком…
Алла Кирилловна задумчиво побарабанила пальцами по столешнице и не сразу ответила:
- Вы, конечно, понимаете что, то о чём вы здесь услышите - не имеете право разглашать?
- Разумеется. Да, собственно говоря, про квартирный взлом я даже сыну ничего не сказала - не хотела, чтобы он переживал за меня. Он сейчас в Москве учится.
Женщина – следователь кивнула головой:
- Жаль Льва Григорьевича… Толковый, прекрасный специалист был, но деньги, видимо, нужны были больше. А может, надеялся, что ничего не «всплывёт». Если вы опознаете труп, то дело закроют, «честь мундира» прежде всего, знаете ли. Но вашу квартиру посетил не тот человек, которого вы видели в то утро.
- А кто?
- Скорее всего - Лев Григорьевич. Отпечатки его пальцев в квартире везде, а вот отпечатков того мужчины нет, хотя, если принять во внимание, что он мог работать и в перчатках…Но есть ещё одно обстоятельство – мужчина был уже убит на то время, когда взломали вашу квартиру. И ваш кот, вероятно, оцарапал Льва Григорьевича – вы тогда не обратили на его руки внимания?
- Возможно, но они же объяснили – Шустрик и на них пытался напасть…
- Вот, вот. Тогда это не показалось странным, но кровь, взятая с вашего ковра, принадлежит только одному человеку – капитану Линькову.
Женщина закончила свой рассказ и вздохнула. Зазвонил телефон, она ответила по нему и встала:
- Нам пора, машина пришла, внизу ждёт.
До морга судмедэкспертизы доехали молча. Процедура опознания прошла быстро. Взглянув на труп, Лера сразу признала в нём того незнакомца, кратко описав по каким признакам она его узнала, подписала составленный акт и вышла на улицу. Уже по-осеннему холодный ветерок овеял её лицо - дурнота прошла.
- Вас подвезти?
Лера обернулась, около машины стояла следователь.
- Спасибо, я лучше пешком - голова закружилось от запахов - проветрюсь.
-Тогда, всего вам доброго. Постановление о закрытии дела вам пришлют по почте.
- Хорошо. До свидания.
Страх уже отпустил, Лера шла по тротуару, усыпанному пёстрым ковром опавших листьев: « Вот так распорядилась судьба. И, если мне суждено довести деньги до Москвы, всё будет хорошо». Мысли о поездке к сыну помогли развеять грусть, навеянную столь печальным посещением. Она уже решила, кому доверить Шустрика, а кому поливку её любимых цветов.
Настал день отлёта в Москву. Сдав багаж, Лера прошла на посадку. Пассажиров было на редкость мало. Её соседом оказался мужчина, внешность, которого невольно притягивала взгляд. Не красавец - он казался ещё молодым, легкие морщинки появлялись лишь, когда он улыбался, говоря о возрасте, серо – голубые глаза благожелательно смотрели на собеседницу, располагая к себе. Благородная седина чуть тронула его шикарную копну тёмных волос. Устроившись рядом, он обратился к Лере:
- Добрый день! Простите, если не секрет, к кому летите в Москву?
- Здравствуйте,- улыбнулась ему женщина, - У меня там сын учится, уже больше года не видела его.
- А на каникулы что же не приезжал?
- К сожалению, нет. У него ещё и работа. Приходится оплачивать учёбу.
- Очень похвально, когда молодые люди так серьёзно подходят к решению жизненных проблем.
- Да, на сына мне жаловаться просто грех. А вы по делам?
- Угадали. Но, вернее, я здесь был по делам, а возвращаюсь домой.
- И как вам наш город?
- Город- то я, собственно, не видел – работа. Может в следующий приезд у меня будет очаровательный гид в вашем лице. Тогда я точно полюблю этот городок.
- Нет ничего невозможного,- Лера невольно улыбнулась комплементу.
Разговор протекал ненавязчиво и скрасил часы перелёта. Самолёт приземлился во время. Лерин сосед, Глеб Сергеевич, как он представился, помог донести ей багаж к выходу из терминала.
- Ма-а-ам, - донеслось до неё и сзади толпы встречающих, возвышаясь над ними, сын Леры помахал ей огромным букетом из роз, нетерпеливо прорываясь вперед. Наконец, он уже был рядом и, сунув ей в руки шедевр от флористов, сжал в своих медвежьих объятиях и закружил по залу. Глеб Сергеевич улыбнулся при виде их неподдельной радости встречи.
- Сыночка, поставь маму на место,- тихонько прошептала Лера сыну, целуя его в щёки, лоб, макушку.
Сзади деликатно послышалось:
- Что ж разрешите откланяться.
- Простите, Глеб Сергеевич. Познакомьтесь - это мой сын - Даниил. Данечка, познакомься - мой попутчик - Глеб Сергеевич.
Мужчины пожали руки, с обоюдным интересом глядя друг на друга. Даня повернулся к матери:
- Багаж уже получила?
- Вот сумочка и вот ещё…
- Тогда пошли?
Простившись окончательно с Глебом Сергеевичем, Лера с сыном вышли к автостоянке. По пути Даня объяснил, что машину дал напрокат знакомый с договорённостью, и вечером он должен её вернуть. Наконец, они поехали на квартиру, которую снимал сын. К приезду матери он смог всё подготовить, как мог: убрал месячный бардак и даже приготовил праздничный обед.
- Ты действительно соскучился! - Лера ещё раз поцеловала сына,- Какие у нас планы?
- Давай перекусим сначала, а потом решим.
- У меня к тебе очень важный разговор, дорогой мой.
- Хорошо, но это после. Ты должна попробовать то, что я приготовил.
«Какой он ещё ребёнок, не смотря на свой внушительный рост и трёхдневную щетину».
Они сели за стол, Данька увлечённо рассказывал о своих тренировках, о предстоящих соревнованиях, сожалея, что ей не придётся увидеть его триумф.
- Ты же знаешь, я никогда не хожу на твои соревнования – посмотрю по телевизору.
- Ма, ты не понимаешь, по «ящику» совсем не то смотреть. Ты понимаешь, такой драйв, когда видишь всё своими глазами.
- Ладно, ладно. Я с тобой согласна, но я тебе не приношу удачу.
- В удачу веришь только ты.
- Золотко, не будем спорить.
Сын примирительно потёрся щекой о её плечо.
- О чём ты хотела поговорить?
- Достань из большой сумки пакет.
Данька сделал, как она просила.
- Этот?
Валерия кивнула головой:
- Открой!
Глядя на обалдевшего от вида такого количества денег сына, она невольно рассмеялась.
- Ма, откуда они? Кого ты ограбила?
- Никого. Они мне свалились буквально под ноги в тот вечер, когда я упала в магазине.
Лера, в подробностях, рассказала о случившемся Даньке. Сын, молча, слушал её, потом подошёл и обнял:
- Ты столько времени в себе держала?
- А что оставалось делать? Телефон, наверняка, прослушивался, кому я могла довериться? Даже тот милиционер, что вёл это дело, оказался замешан.
- Тебя же могли убить!
- Вот поэтому, я и не рассказала тебе об этом раньше. Иначе бы нам обоим не поздоровилось.
- И что мы с ними делать будем?
- Тратить, но с умом. Прежде всего, тебе нужно купить квартиру. У тебя на работе стаж уже за год переваливает - возьмёшь ипотечный кредит. Я буду твоим гарантом. Лучше скажи, где ты хочешь жить - в Москве или в Подмосковье?
Сын, радостно смеясь, подхватил её на руки и закружил по комнате.
- Ты с детства не переставала меня удивлять, всегда готовила какие – то сюрпризы, никогда нельзя было предугадать, что ты ещё придумаешь. Для меня ты была, как фея из чудесной сказки.
- Она всех вечно удивляла – такой уж она была…,- заключила Лера и рассмеялась вслед за сыном. Покончив с обсуждением дел связанных с деньгами, они пошли побродить по Москве. Даня обещал показать матери свои любимые места в столице.
5.
На улице их ожидала неожиданность: около Данькиного подъезда стоял огромный блестящий джип, а рядом Глеб Сергеевич. Улыбаясь, он подошёл к ним:
- Вы уж, извините, меня за настойчивость, но не каждый день встречаешь приятных для себя людей. Мы не обменялись координатами, вот я и поехал вслед за вами.
Настороженность и недоумение от столь неожиданной встречи прошла, и Лера с сыном сели в машину к новому знакомому.
- Что ж вы не подошли к нам сразу, мы же тут с вещами возились.
- Хоть я и коренной москвич, но сам редко вожу машину, вот и потерял вас из виду. Нашёл тогда, когда вы заходили в подъезд – мне оставалось только ждать и надеяться на чудо.
- Так вы должно быть проголодались?
- Скорее да, чем нет. У меня – предложение, заедем в какое - нибудь приличное заведение и поедим.
Лера согласно кивнула:
- Поехали. Правда, сын меня накормил, но от десерта я не откажусь.
Машина выехала со двора, и улицы побежали за окном. Они подъехали к уютному ресторанчику, спустились вниз, почти в подвал. Зайдя внутрь, Даниил и Лера были приятно удивлены изысканным и даже роскошным интерьером. К ним подошёл метрдотель, уважительно поздоровался с Глебом Сергеевичем и провёл за дальний столик в VIP - зале. Улыбнувшись, Лера спросила:
- И куда мы попали?
- Это почти частный клуб, я его постоянный клиент, а вы - мои гости.
Она оглядела зал:
- Тут даже целая галерея интересных фотографий… А какая великолепная коллекция бабочек! Здесь так покойно и уютно, просто отдыхаешь душой.
- Да, место действительно чудесное. Поэтому – то я здесь часто бываю, кстати, многие его посетители носят настоящие дворянские титулы, а фото на стенах из их семейных альбомов. И кормят здесь отменно – выбор на любой вкус.
Им принесли меню, и они сделали заказ. Так как Данька с Лерой были сыты, они заказали мороженое и чёрный кофе с пирожными, а Глеб Сергеевич - полный обед и бутылку французского шампанского, пояснив:
- Надо же отметить наше знакомство.
Сын Леры попросил:
- Тогда можно мне сок? И лучше что-то из цитрусовых.
Обед прошёл, как нельзя лучше. Обстановка была ненавязчивой, играла тихо музыка, не мешая их беседе. Расплатившись за обед и одевшись, они вышли на улицу.
- Куда в Москве хотите сходить?
- Данечка мне хотел устроить экскурсию по своим любимым местам, а потом будет видно.
- Что ж нарушать ваши планы я не хочу, но на вечер я приглашаю вас в театр. Как вам моё предложение?
- Я с удовольствием - театр моя слабость. Даня тоже любит, но у него работа.
- Тогда до вечера.
- До вечера.
Мужчины также церемонно раскланялись. И Данька, подхватив маму под руку, повёл в сторону Старого Арбата.
- Слушай, этот Глеб Сергеевич на тебя запал.
Лера шутливо потрепала ему волосы:
-Не сочиняй!
-Нет серьёзно. Чего ради скажи, ему было тащиться за нами из аэропорта, если бы ты ему не понравилась?
- Ну, может быть чуть – чуть…Мне кажется, что он очень одинок.
- И он тоже тебе нравится – не отрицай!
Лера рассмеялась, целуя сына в щёку:
- Психолог ты мой.
- Всё! Давай развлекаться! Завтра нам предстоит начать поиск коттеджа и банка, который даст кредит, и времени не будет совсем.
Они шли по Арбату, любуясь его самобытностью, заходя по пути в маленькие сувенирные магазинчики, которые удивляли Леру своими неимоверно высокими ценами. Потом заказали карандашный портрет Леры, который им обоим очень понравился.
- Я куплю для него рамку и повешу на стену. И долгими зимними вечерами буду на него смотреть и разговаривать, как будто ты рядом,- сын обнял мать за плечи. Они ещё погуляли и, проголодавшись, вернулись домой. Незаметно наступил вечер. Даня убежал на свою работу, пожелав матери приятно провести время. Их новый знакомый приехал по - раньше, привезя Лере большой букет из красных роз.
- До театра мы доедем на такси. Хочу пригласить Вас после в ресторан. Не возражаете?
- Нет – гулять, так гулять.
Глеб Сергеевич смотрел на Леру, как будто она была каким - то нереальным и неземным существом, прошептав:
- Вы так прекрасны…
Лера обернулась на себя в зеркало и поразилась своему преображению: её зелёные глаза стали ярче, румянец пылал на щеках, как у школьницы, подтверждая его слова. «Прямо, Золушка едет на бал…»- пронеслось в голове.
- Не зная Вашего вкуса, я выбрал комедию. Как Вы на это смотрите?
- Очень даже положительно - я люблю комедию. В жизни и так много грусти.
- Тогда пойдёмте веселиться!
И, смеясь, они вышли на улицу, где их уже ждало такси. Доехав до театра, Лера с Глебом Сергеевичем прошли в фойе. Это было первое Лерино посещение московского театра, и она пребывала в полнейшем восторге, а её спутник наслаждался такой искренней её реакцией. Спектакль так же принёс массу приятных впечатлений – Лера смеялась до слёз. После него они проехали в ресторан, как и обещал Глеб Сергеевич, на улочку со смешным названием Варварка. Этот ресторан был таким же элитным, как и тот, куда пригласил Глеб Сергеевич их с Данькой днём. Лера заметила про себя, что у её спутника была слабость к неброским, но дорогим местам, вещам и это соответствовало её вкусам. Пожалуй, ей слишком многое в нём нравилось. У них приняли заказ. Глеб Сергеевич взял Лерины руки в свои ладони, согревая их своим теплом:
- Какие у Вас красивые и маленькие руки, Лера! Их хочется целовать,- сказал он, прижимая их к губам по очереди,- Я Вам кажусь назойливым?
- Вовсе нет! Мне редко люди нравятся сразу, вот так - с первого взгляда…
- Мне тоже. Особенно после гибели моей семьи.
- А что с ними случилось? …Но Вы можете ничего не рассказывать, если Вам тяжело.
- Я расскажу Вам. Мне нужно это самому, я ни с кем не говорил обо всём, что произошло, так тяжело было пережить и осознать потерю… Это случилось пять лет назад - произошла автокатастрофа. В ней погибли все – моя жена, моя дочь, зять и не родившиеся внук или внучка… Было смертельно пусто вокруг меня, просто до отчаяния. А сейчас, встретив Вас, мне вновь хочется жить полной мерой, любить…
Его глаза говорили красноречивее, чем его слова, а ладони были такими горячими, нежно удерживая её руки.
- Лера, я не мальчик, чтобы бросаться словами. Но дайте мне возможность видеть Вас, вот так говорить с Вами…
Лера молчала, не зная, что ей ответить. Она тоже чувствовала их взаимное притяжение, но и боялась скоротечности вспыхнувших чувств.
- Глеб,- так легко вырвалось у неё его имя,- Я хочу быть с Вами откровенной – кроме сына у меня тоже сейчас никого нет,- она посмотрела прямо в глаза мужчине, - но я не хочу торопиться…
- Мне важно, что Вы не сказали «нет».
В этот момент им принесли ужин и разлили по бокалам вино.
Глеб Сергеевич поднял свой фужер:
- Я не буду заставлять Вас делать то, чего не хотите. Но сейчас сделайте мне одолжение – выпейте со мной на брудершафт. Пусть не покажется это Вам банальным. Но Вы мне так близки по духу, что я не могу выносить этого холодного «Вы».
Лера улыбнулась:
- Хорошо. Мне тоже мешает именно это.
Их руки переплелись, они сделали по глотку из бокалов и, запрокинув Лере голову, Глеб поцеловал её в губы, сначала нежно, но затем, потеряв голову от её близости со всей страстью, проникая в её рот языком, и прижимая телом её к бархатной обивке сидения. Резко отстранившись от Леры, с несколько сконфуженным видом он залпом выпил остаток вина из бокала.
- Лерочка, извини - не рассчитал своих сил. Я думал, что могу контролировать себя.
Лера всё ещё сидела, откинувшись на спинку кресла, глаза её мерцали загадочным блеском. Приподнявшись с места, она взяла свой бокал и сделала глоток.
- Не надо, Глеб, извиняться. Мы же не роботы - не можем прогнозировать и контролировать свои чувства. К тому же мне это было приятно.
Глеб повернулся к ней:
- Я растерян. Я ничего подобного никогда ни к кому не чувствовал, даже к жене…
За такое короткое время ты мне стала необходима, как воздух…
- Чувства бывают разными… Давай поедим, а то всё остыло. И налей ещё вина.
Глеб повиновался ей.
- Неужели у Вас… Извини, у тебя, - поправилась Лера, - совсем нет никого из родных?
- Нет, почему же есть мать. Она вышла замуж за испанского идальго и уехала туда, к нему жить семь лет назад. Последний раз была на похоронах моей семьи… А у тебя?
- Кроме Данилы и впрямь никого, мама умерла десять лет назад, отец ещё раньше – я тогда совсем крохой была. С мужем разошлась, вот так и живу, - улыбаясь ему, ответила Лера.
Разговор, перейдя с «опасной» темы, стал более непринуждённый и приобрёл в конце шутливый оттенок. Они ужинали, наслаждаясь ещё и чудесной музыкой: в этот вечер для них исполняли изящную музыку Дебюсси и удивительно созвучную ей аморфную и нежную - Грига. Лере нравилась эта романтичная обстановка, она чувствовала себя в ней уверенно и непринуждённо. Закончив ужин, Глеб вызвал такси и отвёз её к Даниному дому. Проводив Леру до подъезда, он позволил себе поцеловать только её руку. Вопросительно глядя на неё, он спросил:
- А завтра мы увидимся?
- Конечно. Телефонами мы обменялись. День у меня будет занят, а вечером – звони,- Лера положила руки Глебу на плечи, пристав на цыпочки, легко прикоснулась губами к его щеке и быстро скрылась в подъезде, опередив его желание прижать её к себе. Поднявшись в квартиру, она увидела, что сын ещё не пришёл с работы, включила в ванной воду, бросив туда шарики с ароматом роз, на скорую руку приготовила для сына ужин, зная размеры его аппетита. Уже лёжа в ароматной воде, Лера услышала, как хлопнула входная дверь.
- Ма! Это я,- раздался Данькин голос.
-Слышу, золотко, я в ванной.
- Я поем, а потом ты наберёшь мне воды?
- Хорошо.
- Как прошёл вечер?
- Отлично, здорово, классно!
- Поня - я - тненько…
Мать, завернувшись в тёплый халат, пришла на кухню, где ужинал сын.
- Спасибо, что приготовила такую вкуснятину – я давно так не ел.
- Ладно, подлиза. Иди - купайся и ложись. Завтра у нас первый день поисков.
Утром её разбудили звуки Данькиного любимого «Rammstein», под которые тот самозабвенно делал утреннюю разминку:
- Ма! Я тебя разбудил?
- Ничего, уже пора вставать и начинать воплощать наши планы в жизнь.
Выдалась насыщенная неделя. Наконец, они нашли подходящий коттедж, почти в черте Москвы, оформили ипотечный кредит и внесли первый взнос. С Глебом они созванивались каждый день, и пару раз встретились, правда, всё было на «бегу». Более чем плотный график его работы и Лерины поиски дома, сводили их шансы увидеться к нулю. Но в день Лериного отъезда Глеб взял выходной, и сам отвёз их с Даней в аэропорт.
6.
Чтобы не делать расставание тягостным, Лера быстро обняла по очереди каждого из них, поцеловав на прощание, и сразу пошла на посадку, сама еле сдерживая слёзы. В самолёте она, сев на своё место, закрыла глаза, не желая вступать с кем – либо в разговоры. Лера погрузилась в свои мысли: «Что ж всё делается к лучшему… Опять одна – всё нормально». Но внутреннее зрение рисовало ей лицо Глеба, его глаза, выдающие страстное желание, и тоска охватила её сердце. А вспомнив, как долго она не увидит сына, уже не смогла сдержать накопившихся слёз, и они горячими струйками потекли по щекам. Место рядом осталось свободным – что вполне соответствовало желанию Леры – поплакать всласть наедине, и чтобы никто не мешал вопросами. Проплакавшись и вытерев следы слёз с лица, она опять закрыла глаза и, наконец, уснула, устав от сердечных переживаний. Её разбудила стюардесса, попросив пристегнуть ремни – самолёт шёл на посадку. И вот Лера приехала домой. Шустрик, громко мяукая, бросился к ней, выражая свою любовь и привязанность.
- Ах, мой милый, мой хороший Шустя! Ты хорошо себя вёл без меня?- тормошила она, целуя его в нос. А тот только жмурил свои ярко - зелёные глаза, довольно мурлыча от проявленного внимания к нему. Затем Шустрик уютно расположился на коленях у Леры, а она, поглаживая его мягкую шёрстку, вздохнула: «Дома!» Но первый раз приезд в родные стены не принёс ей радости – она оставила своё сердце в Москве. Все недолгие минуты, часы, проведённые с Глебом, непостижимым образом привязали её к этому человеку, в чём Лера не хотела признаваться себе. После дороги она решила принять ванну, что принесло ей некоторое облегчение. На следующий день Лера зашла на почту и забрала накопившуюся корреспонденцию. Дома, разобрав присланные каталоги и рекламные буклеты, она наткнулась на письмо и, вскрыв конверт, узнала о смерти своего дяди – младшего маминого брата. Писала его соседка, и надо было незамедлительно лететь, так как датировано известие было третьим днём до получения. Не думая уже больше ни о чём, Лера побежала покупать билет в город, где жил её дядя. После ей пришлось опять договариваться о коте со знакомой и звонить Дане в Москву, чтобы сообщить о случившемся. Вечером она уже улетала. Её дядя жил в большом областном городе, был совершенно одинок – после развода он не смог создать новую семью, а с дочкой им запретила видеться его бывшая жена. Некстати вспомнилось утро, когда Лера захотела перемен – таких она уж точно не просила…Дядину квартиру ей открыла соседка, т. Нюся, которая знала Леру и её сына очень хорошо.
- Вот беда – то! В один момент умер. Странно, но он никогда не жаловался на сердце. Вот несчастье, вот беда,- причитая, старушка поила племянницу соседа чаем со сдобной выпечкой.
- Лерочка, он ведь что – то накануне получил - письмо, что ли какое – то. Может в этом вся причина.
Хмурое утро выдалось в тот день похорон, как будто весь мир оплакивал уход хорошего человека, было большое количество его друзей, коллег и благодарных пациентов, которым он вернул здоровье, а многим и жизнь. Первые снежинки падали, тут же тая, не долетая до земли. К Лере подошёл старый дядин друг, Константин Семёнович, по совместительству ещё и его адвокат.
- Сочувствую, Лерочка. Рано Слава нас покинул, ох, рано.
Лера смотрела на него заплаканными глазами:
- Не понимаю, как это произошло – он был совершенно здоров. Мы с ним говорили по телефону перед моим отъездом к Даньке в Москву.
- Да…Нам надо будет поговорить, моя девочка, с тобой. Не сейчас, конечно. Давай завтра – послезавтра созвонимся и посидим за чаем.
Лера кивнула.
- Да, да. Мы поговорим.
Для неё всё, происходящее казалось каким – то нереальным. Через два дня Константин Семёнович пригласил Леру к себе, как и обещал:
- Проходи, деточка, раздевайся. Разговор у нас будет долгим.
- А где Ваши – то?
- Поехали на Байкал, на источники погреться.
- Среди зимы?
- У меня Софья Михайловна такая выдумщица и дочь ей под стать. Любят всё необычное. Есть такой грешок,- адвокат добродушно улыбнулся, затем разлил чай по чашкам, выставил варенье:
- Угощайся, Лерочка. Это Софья Михайловна всё нас балует.
- Да, я помню,- невольно улыбнулась Лера.
- Так вот, деточка. Речь пойдёт о твоём дяде, вернее даже о завещании. Твой дядя оставил завещание, по которому в случае его смерти и смерти его дочери Светланы, единственной наследницей всего его имущества являешься ты. В тот злополучный день он получил известие, которое и стало причиной его кончины, скорее всего… Он узнал, что Светочка умерла, и была похоронена на кладбище для невостребованных, проще говоря, бомжей.
Константин Семёнович вздохнул:
- Слава узнал, что у него есть внук. От него после смерти матери все отказались. Вот письмо - почитай.
Письмо, как поняла Лера, написала Светина мать. Не стесняясь в выражениях, она сообщала, что их общая дочь – «падшая особа» - умерла, оставив после себя «дармоеда» на её шее, которого она, если дед не поторопится, отдаст в детский дом. Всё это производило тягостное впечатление, у Леры стоял ком в горле. Она представила, как отреагировал её бедный дядя на эти новости, вспомнила свою двоюродную сестру, какой она видела её в первый и последний раз: худенькая, почти прозрачная, девочка с пшеничными длинными косами и огромными голубыми глазами.
- Что же с ней произошло?
- Не знаю, - пожал плечами дядин друг,- Ты же помнишь, не смотря на все усилия, Славе не удалось со Светой даже увидеться за всё это время, хотя он имел на это право. Похоже, Зоя внушила дочери, что её отец умер, получая при этом приличные алименты – Света даже не знала, что родители разведены. По своим каналам я узнал, что Светин муж был долгое время связан с криминалом и хотел выйти из игры, что сделать не удалось – его убили. Дальнейшее знает только Зоя, но вряд ли она скажет всю правду.
Константин Семёнович побарабанил пальцами по столешнице:
- Сама понимаешь, если б не смерть, то Слава нашёл бы внука…
- Теперь это сделаю я. Моё положение позволяет усыновить малыша. Только бы его найти, - не совсем вежливо перебила его Лера, но тот не обиделся, видя в этом лишь её горячее желание найти малыша.
- Я рад твоим словам и помогу по мере своих сил. Для начала я поговорю с Зоей – Светиной матерью.
- Спасибо, мне самой не хотелось бы её видеть, а те более говорить.
- Хорошо. Обо всём, что узнаю, я тебе сообщу. Кстати, подготовлю бумаги на вступление в наследство.
С Зоей встретиться Лере всё же пришлось, так как по телефону та и не собиралась обсуждать эту тему. Встретила она племянницу своего бывшего мужа с показной манерностью:
- Что же ты, милочка, хочешь от меня узнать?
- Хотя бы, чтобы Вы вспомнили, куда отвели своего внука. Я хотела бы его найти.
- Но я не помню… Кажется в 3-ье отделение милиции. Сказала, что нашла его на улице, без взрослых, а уж куда они его определили – не моё дело.
Поняв, что больше ей ничего не добиться от этой особы, Лера лишь попросила фотографию Светы и Славы. Зоя отдала ей их фото, хранившееся у неё единственное, без всякого сожаления. Почти на выходе Леру догнала незнакомая женщина, ещё молодая, но со спитым лицом, и голосом сиплым от курения спросила:
- Ты - Зойкина родственница?
- Не совсем. Я двоюродная сестра её дочери по отцу.
- Купи бутылку – расскажу много интересного об этой семейке.
- Ладно, куда идти потом?
- В 113 квартиру, как раз напротив Зойкиной.
Сделав необходимые покупки, Лера поднялась к нужной квартире. Там её уже ждали. Трясущимися руками соседка открыла бутылку и налила себе в стакан:
- Будешь?
Лера отрицательно покачала головой:
- Не до этого.
- Дело хозяйское
Опрокинув в себя стакан водки, женщина удовлетворённо крякнула:
- Хорошо. Не «палёнка». Значит о Светке. У неё мужик, ну, муж то есть, был бандюган. Но не «отморозок» совсем, да и бизнесом занялся в последнее время. Светку и Славика любил до безумия. И вот с кем – то что – то он всё же не поделил – два года назад его грохнули. А Зойка, пока Светка в горести по мужу убивалась, уговорила её – таки продать их дом, вроде как у неё, у матери, им с сыном спокойно будет жить. Та совсем беспамятная стала, только о Славке иногда вспоминала и опять в тоске забывалась, вся в себе – страшно на неё смотреть было. А деньги Зойка все себе забрала, по – родственному… Я Светке так сочувствовала, так сочувствовала… Так вот, после продажи дома Зойка и стала доченьку спаивать потихоньку, а у той сердце слабое. Так и умерла горемычная. А мамаша её отвела мальца. Вот только куда? Какие – то люди приходили к ней, шушукались. Может усыновить хотели, мальчишка – то славный, чистенький такой, тихий, как мать.
Оставив соседку продолжать то ли опохмеляться, то ли поминать умерших, Лера вернулась в дядину квартиру.
Пришлось все факты, известные ей, проверять. Беготня по инстанциям измотала Леру до предела, она была в отчаянии. Маленький Славик потерялся, как и его документы, в кутерьме бюрократической машины. Константин Семёнович, видя бесплодность их усилий, предложил:
- Езжай пока домой. Успокойся, отдохни. Начать надо всё заново, на холодную голову. Через интернет, частного детектива можно нанять в конце концов. Но сейчас ты должна прийти в себя, тем более отпуск твой заканчивается.
7.
Опустошённая Лера вернулась к себе домой. Не успела она переступить порог, подал голос телефон – звонил Даня:
- Как твои дела?
- Могли бы быть и лучше, только что приехала. Устала до чёртиков, но маленького Славика не нашли.
- Ты не ругайся, но я обо всём рассказал Глебу Сергеевичу. Его это очень заинтересовало, и он обещал своё содействие.
- Данька, ты молодец! Я совсем не подумала о нём, а сейчас любая помощь будет кстати.
- Ладно, ты отдыхай, набирайся сил. Я позвоню завтра, и мы поговорим. Пока.
- Целую, родной.
Приняв ванну и улегшись в кровать, Лера грустно раздумывала: «Была серая однообразная жизнь, а теперь она - полосатая, как зебра. Только белая полоска узенькая, а чёрная такая широкая…» Кот уютно пристроился рядом, довольно мурлыча и усыпляя хозяйку.
Дни опять потекли своей чередой. Лера сделала запрос в поисковую систему интернета, но пока всё было безрезультатно. Скоро настало время выходить на работу, и она окунулась в свой привычный круг. Дни стали короче, а вечера казались от одиночества бесконечно длинными. Пару раз Лере представилась возможность посетить городской театр, так ей удавалось хоть как – то разнообразить свой досуг. С Константином Семёновичем они поддерживали связь, а вот Глеб исчез, как будто его никогда и не было. Даня тоже о нём ничего не знал. Всё происшедшее в Москве казалось таким далёким, только сын напоминал своими рассказами об устройстве дома, что всё не было сном. Лера успокоила своё саднящее сердце – эпизод, всего лишь эпизод…
Вскоре на работе прошла весть – едет большое начальство с проверкой из Москвы. Все тщательным образом готовились, составлялись отчеты. Работы было так много, что часть приходилось брать домой. В один из таких вечеров Лера сидела за компьютером дома, когда раздался звонок в дверь – она удивилась, кто из соседей мог в поздний час к ней прийти. Она нехотя прошла в прихожую и открыла дверь. Разум отказывался верить тому, что видели её глаза. На пороге стоял Глеб собственной персоной. Он сделал шаг, и её словно магнитом потянуло вперёд, закидывая свои тонкие руки ему на плечи и вдыхая дурманящий запах его одеколона. Сама собой забылась обида за длительное молчание. Дверь захлопнулась, а они замерли в бесконечном поцелуе, ощущая ток вскипающей от желания крови. Не выпуская Леру из объятий, Глеб умудрился скинуть на пол дублёнку, туда же полетел шарф. Сбросив обувь, он взял любимую женщину на руки, и отнёс на тахту… Дальнейшее, вспоминалось сквозь туман, настолько они поглощены друг другом, а затянувшееся обоюдное одиночество добавляло к их наслаждению своей остроты. В охватившей, Леру истоме, она шептала его имя:
- Глеб, милый…
И он отзывался на её призыв новым поцелуем, без устали лаская её тонкое и упругое, как ртуть, тело. Забывшись во сне, они не разомкнули своих рук…
Утром в полудрёме, ещё во власти сна, но готовая к тому, что пора вставать, женщина попыталась потянуться, обнаружив, что её держат чьи – то объятия. Глеб тихо рассмеялся:
- Ты смотришь на меня, как на привидение. Но я на самом деле здесь.
Лера прижалась к нему, целуя его в ответ.
- Я так долго не видела тебя… Почему ты молчал?
- Если я скажу, что были на то причины, тебя это слабо утешит.
- Да, это точно.
Он приподнялся на локте, заглядывая ей в лицо:
- Я полюбил тебя с первого взгляда, с первой минуты… Я был растерян от этого нового чувства и не верил, что может со мной произойти такое – мне надо было разобраться в себе. Я не хотел тебе причинить хоть какую- то боль…
Лера протянула к его лицу руку и с нежностью погладила по щеке:
- Мне было так одиноко.
Глеб привлёк её к себе:
- Теперь ты не одна. Без тебя я не уеду.
Он стал целовать её, доводя до неистовства, кипевшего в нём самом. Бравурно прозвенел будильник, и им пришлось разомкнуть объятия, чтоб начать новый зарождающийся день.
На работе время казалось застыло, так Лере хотелось поскорей вернуться домой, чтобы снова увидеть его и понять, что всё происшедшее было реально.
Долгожданное московское начальство, наконец – то, прибыло. Все бегали, суетились вокруг. За дверью Лериного кабинета знакомый голос Эллы Дмитриевны произнёс:
- А здесь у нас кредитный отдел.
- Очень интересно. Пожалуй, зайдём,- дверь открылась …
И Лера, подняв глаза, увидела Глеба. Управляющая, не замечая растерянности своей сотрудницы, отрекомендовала её:
- Разрешите представить – менеджер по работе с клиентами – Валерия Николаевна Бажова. Можете взглянуть на отчётность – вот, пожалуйста.
- Да, это хорошо, но не будем мешать работе. А подготовленные документы просмотрю у Вас в кабинете.
Глеб заговорщически подмигнул Лере и вышел. После работы он поджидал её в машине. Увидев, как она вышла из здания, он просигналил, и Лера к нему:
- Привет! Ну, что ещё я о тебе не знаю?
- Наверное, многое. Для тебя я буду той книгой, которую ты будешь читать всю жизнь страницу за страницей.
- У тебя, я смотрю, на меня долгосрочные планы.
Глеб поцеловал её в волосы:
- О да. Поехали в ресторан, поужинаем.
Сидя уже в ресторане в ожидании заказа, Глеб сообщил:
- Ещё в Москве я говорил с Данилой, он рассказал о твоём племяннике. Мой юрист связался с местным отделом РУВДе и, похоже, есть реальный след. Завтра ты оформишь отпуск за свой счёт, и мы отправимся в путь. Кстати, едем мы на машине, поэтому бери своего кота собой, а то он скоро одичает без тебя.
- Неужели всё это правда?
- Да. А ты просто - Фома неверующий.
Глеб придвинулся к Лере и приник к её губам
- Так лучше?
Глядя ему в глаза, Лера первый раз чувствовала себя уверенной в грядущем дне, который сулил только удачу.
Следующий день был посвящен передаче документов, подписано множество бумаг. С работы Леру отпустили безоговорочно, гадая и обсуждая за её спиной, как она умудрилась «подцепить» большого босса. Ей было не по себе от такого внимания. В конце концов, она встряхнулась и напомнила себе, что уже девочка большая, и не перед кем отчитываться не обязана. Закончив все дела на работе, Лера прошлась по магазинам, накупив всякой всячины, которая могла понадобиться им в дороге. Вскоре подъехал Глеб и, загрузив в машину всё необходимое, взяв кота и закрыв квартиру, они двинулись в путь. Шустрик быстро освоился в незнакомой обстановке, сразу облюбовав спинку заднего сидения.
8.
К вечеру они приехали в небольшой городок, где остановились в местной гостинице. Кот не пожелал составить им компанию, предпочтя уютную обстановку автомобиля, тем более что был сыт. А у Глеба с Лерой после ужина нашлось занятие по – интереснее…Их уже не смущало и не удивляло полное единение их желаний и чувств.
Утром они уже добрались до места. Ключи от дядиной квартиры были у Леры, и они зашли туда без лишних хлопот. Шустрик бросился с любопытством обследовать новую территорию, которому нравились все эти переезды, ведь главное, чтобы его драгоценная хозяйка была рядом с ним. Лера занялась приготовлением обеда, а Глеб сделал несколько неотложных звонков. Погода за окном устоялась: снег надёжным покрывалом лёг на землю, а солнечный свет заливал этот белый город, поднимая в душе праздничное настроение.
- Завтра нас будут ждать в местном отделении милиции. Надо будет сделать официальное заявление о пропаже ребёнка.
- Но ведь Светина мать сама его куда – то отвела…
- Вот пусть и даст вразумительное объяснение как надо, а не выдумывает отговорки. Дальше, обойдём все детские дома и больницы, что есть в городе. Хорошо, что у тебя их фото.
Они решили также перезахоронить Светлану рядом с её отцом. Так обсуждая свои дальнейшие планы, они провели время за обедом. Вечером позвонил Даня из Москвы:
-Привет, мам! Глеб Сергеевич уже приехал?
- А ты что же знал о его приезде? И мне не сказал?
- Мы готовили тебе сюрприз. Не обижайся, мамуль. Он и мне помог очень со всяким крючкотворством в переписке дома, много чего дельного посоветовал, свёл с нужными людьми. И вообще, Глеб – стоящий мужик.
- Уже и по имени?
- Конечно, мы подружились, я же не слепой и вижу, к чему дело идёт. Ну, целую, мамуль. Удачи вам и пока.
Глеб, посмеиваясь, слушал её разговор с сыном:
- Сдал с потрохами?
- Заговорщики, и всё за моей спиной…
- Сердишься?- Глеб поцеловал Леру.
- Может быть,- ещё немного сердясь, сопротивлялась она ему, - ну, немножко…
И она нашла утешение в его объятиях. Тьма наступила в городе по – зимнему быстро, лишь белый снег искрился под фонарями. Но вдвоём им было тепло и уютно.
Серо-белый свет разлился по квартире, когда они, наконец, встали. Лера позвонила Константину Семёновичу, договорившись о встрече. На скорую руку позавтракав, они отправились в городскую прокуратуру, где их ждало местное руководство, предупреждённое из Москвы, туда же подъехал и дядин друг. Проделав необходимые процедуры, все вместе отправились на кладбище для бомжей, где должны были эксгумировать труп Светланы. Лера, как могла, крепилась и не старалась давать волю чувствам. «Надо терпеть, нужны ещё силы, чтобы найти Славика». Женщина оперлась на предложенную руку Глеба:
- Милая моя, сердце моё, всё будет хорошо. Мы отыщем мальчика, вот увидишь. И будем жить долго и счастливо,- он поцеловал её в висок.
На следующий день были похороны Светланы на новом месте, где и должно быть ей. Могила её мужа, кстати, оказалась тут же недалеко. Поставив памятник и помянув всех троих, Лера с Глебом поставили свечки за упокой их души и заказали поминальный молебен в местном храме. На перезахоронении был и Константин Семёнович, он привёз результаты экспертизы, которую заказала провести Лера. Они подтвердили слова соседки, о том, что молодая женщина была отравлена суррогатом алкоголя. Это был первый факт в обвинении матери Светы, и возможно не последний. Обойдя детские дома и детприёмники Лера с Глебом ничего не нашли – не поступал такой мальчик к ним на попечение, как будто сквозь землю провалился. Но вот в отделе опеки и попечительства обнаружилось заявление на его усыновление американкой четой, с разрешения родной бабушки. Представительная дама сообщила им, что оно ещё на стадии рассмотрения, так как проверяются все данные, и Славика поместили в больницу для проверки его здоровья.
- И по поводу чего назначено обследование? Он – болен?- озадачено спросила Лера.
- Надеемся, что нет, но американцы такие дотошные – хотят во всём быть уверенными на все сто процентов.
- Но, надеюсь, Вы понимаете, что теперь подобное разрешение на данное заявление не действительно, так как нашлись кровные родственники, желающие его взять в свою семью,- подал свой голос Глеб.
Женщина несколько смутилась, сняв очки и нервно вертя их в руках:
- Да, да. Конечно.
Леру не покидало ощущение, что если бы не было рядом Глеба и Константина Семёновича, то с ней даже не стали бы разговаривать. Получив адрес больницы, они сразу же отправились туда. Но в нужном отделении им сообщили, что Славик был уже выписан с хорошими результатами анализов и отдан будущим родителям, их адреса они естественно не знали. Глеб опять взял в руки телефон: через полчаса дама с райсобеса, Зоя – Светина мать, а также врачи известного учреждения были доставлены в прокуратуру.
- Ну, граждане - уголовнички, проводим вам очную ставку, поскольку вы совсем запутали нам расследование по факту купли – продажи ребёнка. Степень вины каждого из вас определит суд, ну и, конечно, будет учитываться чистосердечное признание и помощь следствию, - так встретил их следователь.
Те были ошарашены столь быстрыми действиями новоявленных родичей мальчика и поэтому стали давать необходимые показания, тем более отрицать что – либо было бессмысленно. К поиску подключили оперативников, вскрылись многие неблаговидные дела, которые проворачивал этот тандем. Бабушка Славика попала к ним по чьей – то рекомендации, что, конечно, не умоляло её вины. В местный аэропорт, железнодорожный вокзал, на посты ГИБДД были отправлены фотороботы мальчика и его похитителей. Стали проверять местные гостиницы, пансионаты и дома отдыха, находящиеся вблизи города.
Всё эти невероятные события и гонки по инстанциям совершенно вымотали Леру, она даже есть не могла от переживаний, и Глебу чуть ли не силой пришлось впихивать в неё пищу. Под вечер появились новости по поиску: так называемые «иностранцы» оказались четой с вполне русской фамилией – Гавриловы. Из пансионата, где они проживали – съехали в неизвестном направлении.
Константин Семёнович только руками развёл:
- Одно только хорошо – завели уголовное дело, значит, есть надежда.
- Да. Я уже созвонился с Москвой – их объявили во всероссийский розыск.
- Ну что ж, разрешите мне откланяться. Моим старым костям требуется покой. Рад нашему знакомству, Глеб Сергеевич. Спокойной ночи, Лерочка.
- Спокойной ночи.
Расставшись с адвокатом, Лера с Глебом пошли пешком до дядиного дома. Женщина прижалась к плечу своего спутника:
- Как хорошо, что ты сейчас со мной! Если бы не ты, мы могли бы ещё долго топтаться в этом «болоте», а Славика тем временем уже вывезли из страны.
- Будем надеяться на лучшее.
Наступившая ночь скрыла город, улицы слабо освещались фонарями и светом из окон домов, снег приятно поскрипывал под ногами.
- Когда это всё закончится, ты выйдешь за меня замуж?- неожиданно спросил Глеб Леру, остановив её и повернув лицом к себе.
- Ты мне делаешь предложение?- её зеленые глаза казались огромными и блестели от падающего на них света.
- Да. Я не могу без тебя жить, - он притянул её к себе, целуя губы, волосы.
- Я согласна, - просто ответила Лера.
9.
Напевая какой – то лёгкий мотивчик, Глеб решил приготовить завтрак, пока Лера ещё спала. Шустрик вертелся тут же под ногами, выпрашивая что – нибудь вкусненькое. Они уже сдружились, и кот безоговорочно принял нового приятеля в свою семью, их вкусы во многом совпадали, и это устраивало обоих.
- Какая славная картина,- Глеб обернулся, прислонившись к косяку и улыбаясь, на них смотрела Лера.
- Да, решил вот побаловать тебя, а Шустрик мне помогает,- улыбнулся он ей в ответ, подходя к ней и нежно поглаживая завитки её коротких волос, - сейчас позавтракаем и отправимся назад к тебе домой.
- Почему? Что случилось? – встревожилась Лера, обнимая его.
- Недавно мне позвонили – эти мошенники, прихватив Славу с собой - уже покинули этот город, поэтому здесь нам делать тоже нечего. Сейчас нам надо будет успеть встретиться с Константином Семёновичем у нотариуса, чтобы составить на него доверенность на продажу квартиры твоего дяди. Ты же не собираешься в ней жить?
- Конечно, нет.
- Ну, а остальное имущество он реализует по своему усмотрению, когда настанет срок. Предложи ему что – нибудь взять себе в память о его друге. Дома ты займёшься продажей своей квартиры, а я - твоим переводом в Москву,- Глеб поцеловал её, - ты же не думаешь, что я шутил, когда предлагал выйти за себя замуж? Без тебя я никуда не уеду.
От поцелуя у Леры перехватило дыхание, кружилась голова, но никогда ей не было так покойно и счастливо, как в объятьях Глеба.
У нотариуса оформление документов прошло предельно быстро и, переговорив о самых насущных делах с Константином Семёновичем, Глеб и Лера, прихватив своего кота, отбыли. Дорога была уже знакома, и они доехали до Лериного города без остановок и гораздо быстрее.
На работе новость об изменении Лериного статуса восприняли неоднозначно, но равнодушных к данному факту не наблюдалось. Правда, обсуждалось это за глаза, ведь один вид Глеба пресекал всякое желание заводить пересуды. «Мышиная возня», - смеялся он над подобной реакцией Лериных коллег. Всё шло своим чередом и, вращаясь в «карусели» всех дел, Лера порой призадумывалась: «А смогу жить такой жизнью? Деньги, конечно, открывают многие двери, но я привыкла к спокойной, серенькой жизни…» Но, глядя на Глеба, понимала, что не в силах будет отказаться от благославеной для неё любви.
Все дни были поглощены подготовкой предстоящего переезда. В один из таких дней дом Леры посетил Борис. Через общих знакомых он узнал о её скором отъезде Москву, предстоящем замужестве и решил встретиться, чтобы поговорить на прощание. Его визит был Лере неприятен и непонятен, ведь в своё время именно Борис не хотел никаких объяснений, и их общение проходило только через его адвоката. Тем более ей было обидно из – за того, что он прекратил все контакты и с сыном, перестав помогать материально Даньке, ведь он – Борис - собирался начать новую жизнь с другой женщиной, и деньги нужны ему были, конечно, как никому другому. И вот два года спустя Борис решил, что им есть о чём поговорить. Женщине пришлось пустить бывшего мужа в квартиру – не выяснять же на лестничной клетке отношения. Глеб, поздоровавшись, ушёл на кухню, чтоб не мешать их разговору. Неловко чувствуя себя под холодным взглядом Леры, Борис присел в кресло:
- Значит он - твой избранник?
-Ты хочешь поговорить о Глебе?
- О нас…
- Нас уже давно нет, и вопрос - были ли.
- Что – то хорошее всё же было.
- Борис,- поморщилась Лера, - Давай начистоту – зачем пришёл?
- Тебя я уже не верну, но хотел бы остаться твоим другом.
- Нет, Борис. Ты упустил и это время. С Данилой поддерживай отношения, если хочешь, но про меня забудь. Всё плохое и хорошее, что нас связывало – я оставлю здесь.
- Значит так?
- Ты ожидал иного?
- Наверно, я это заслужил. Что ж прощай! - Борис поднялся с кресла и хотел обнять Леру, но она вовремя отошла, предвидя такую попытку. Хотелось только поскорее закончить неприятное для неё свидание, и лицо выдавало все движения её души. Сейчас, глядя на него, женщина только удивлялась тому, что они прожили более двадцати лет вместе, став такими чужими и совершенно далёкими друг другу за очень незначительное время. Когда он ушёл, Лера прошла на кухню, обняла Глеба со спины, упершись в него лбом.
- Поговорили?
- Да. Только говорить было не о чем. Иной раз сама удивляюсь – и как мы жили? Любовь давно уже прошла, и ничто не пришло ей на смену: ни уважение, ни просто человеческое тепло, а больше нас ничего вместе и не держало, даже сын. Он не плохой, только мы разные…
Глеб обернулся, прижав к себе и требовательно целуя, невольно ревнуя её даже к уже бывшему мужу. А она улыбалась, теснее прижимаясь к нему, понимая его душевные терзания и принимая его поцелуи. «Зато с тобой у нас - полное согласие во всём», - мысленно продолжила она фразу. Позже, за чаем Лера рассказала вкратце о своих взаимоотношениях с Борисом:
- Мы были всегда «полярны» друг другу. Я люблю хоть изредка выйти куда – нибудь в свет, а Борис – домосед. Меня в Москве очень обрадовало, когда ты пригласил в театр, от мужчины я этого никак не могла ожидать. Маленькие мелочи, которые от него я никогда не могла дождаться годами, ты делал непринуждённо и естественно с первых же минут нашего знакомства. Здесь я всегда и всюду ходила одна либо с Даней, как будто и мужа не было вовсе… И потом эта история с Вероникой – думал, наверно, что с ней найдёт своё счастье. А оказалось, их объединяла тоже я – парадокс.
- Всё! Давай забудем о них – есть мы. И завтра ты мне покажешь свой город, а вечером пойдём в ваш театр. Пойдём? Ты мне обещала.
- Да, да, да.
Так болтая, они сидели уже далеко за полночь. Глеб тоже вспомнил о своей прежней семье, только в его рассказе не было привкуса горечи, а сквозила нежность и печаль:
- У нас между собой не было того особого притяжения, что называется любовью, но мы уважали друг друга, старались найти компромисс, ведь Лена, как и Борис, была домашней. А мне по ходу моей работы приходилось часто выходить в люди – в этом мы с тобой очень похожи. Дочка похожа была на мать – тихая такая, спокойная. Пять лет после их гибели я жил, как во сне. Я перестал чувствовать, это что – то из разряда психологии, не знаю. Наверно, защитная реакция организма – чтобы не сойти с ума.
Глеб обнял любимую женщину:
- Вот когда увидел тебя, тогда действительно у меня произошёл «сдвиг». Мне хотелось больше узнать о тебе, говорить с тобой, видеть тебя. И главное, что я понял – я не хочу тебя потерять. У меня появился вкус к жизни. Я даже и не мечтал, что встречу такую женщину, как ты…
Лера прервала его поцелуем. И их полуночная исповедь друг другу закончилась в постели в жарких объятиях.
Но новость следующего дня спутала им планы: надо было срочно вылетать в Москву. Позвонил Данила - нашёлся Славик. Как всегда непредвиденные обстоятельства сыграли свою роль. Стоило им отпустить ситуацию немного на самотёк, как это дало положительный результат.
10.
Большая, ослепительно – белая палата, казалось, поглотила в себя маленькую и одинокую фигурку, беспомощно лежащую на слишком большой кровати около окна. Губы мальчика обметало от жара, светлые волосы слипшимися прядками лежали на лбу. Рядом с ним на стуле неловко притулился высокий парень, устало опершись на спинку кровати. Это был Данила. Он впервые был в подобном месте. Конечно же, в детстве, как и все он с мамой посещал поликлинику для необходимых осмотров, но, если вдруг заболевал, то мама или бабушка быстро ставили его на ноги домашними средствами, и до серьёзных болезней у него дело никогда не доходило. А тут, будучи, таким большим и сильным, он ощущал свою беспомощность, не зная как помочь Славику. Он взял невесомую руку и прижался к ней щекой, на какой – то миг закрыв глаза: «Господи! Помоги моему брату, пусть он выживет».
- У тебя щека колючая, - Данька очнулся от свистящего шёпота, на него серьёзно смотрели синие, лихорадочно блестевшие глаза.
- Не бреюсь уже второй день – вот и оброс. Ты как, брат?
- Брат?
- Ну, да. Моя бабушка и твой дед были братом и сестрой – вот и выходит, что мы с тобой тоже братья. Меня Данилой зовут.
- А, а… Брат – это хорошо… Вот в груди болит и пить хочется постоянно.
Даня налил клюквенного морса в поильник и, осторожно приподняв мальчика, дал тому попить.
- Скоро моя мама приедет, так она живо тебя на ноги поставит. Она тебе тётей приходится,- парень пригладил всклокоченные вихры мальчика,- мы тебя так долго искали.
Славик, настороженно глядя на него, хрипло спросил:
- Зачем?
- Как зачем? Мы – одна кровь, одна семья. Только поздно узнали обо всех ваших несчастьях, но теперь ты будешь жить вместе с нами. Мы купили большой дом – места всем хватит.
Славик обессилено закрыл глаза, но сжал Данину руку, давая понять, что хоть и устал, не хочет, чтобы тот оставлял его одного. Вскоре пришла медсестра, поставила укол и обратилась к Даниилу с просьбой:
- Вы можете ещё остаться ненадолго?
- До вечера я свободен – так что располагайте мной.
- Сейчас надо будет покормить Славу, переодеть в сухую одежду, а потом я принесу капельницу, и надо будет последить за его самочувствием.
- Хорошо, сделаю всё, как скажите, лишь бы брат выздоровел.
- Ваш брат? У вас такая большая разница в возрасте.
- Да, всего – то 11 лет.
- А вы похожи…
Слава, прислушиваясь к их разговору, улыбнулся впервые за долгое время. Его улыбка была похожа на дуновение ветерка в жаркий летний день, такой же едва уловимой для чужого взгляда. Потом опять наступило забытьё. Когда он вновь очнулся, уже не было рядом Даньки, но приподняв воспалённые веки, Славик увидел… маму, свою дорогую мамочку, живую, с нежностью смотревшую на него. Рванувшись изо всех сил вперёд, он обхватил её своими слабыми ручками за шею, шепча осиплым голосом:
- Мамочка, мамочка! Ты жива! Ты больше не оставишь меня?
- Нет, моё солнышко, мой котёнок. Теперь я с тобой навсегда, - Лера плакала и шептала ему в ответ, осторожно обнимая его худенькое тельце, - Всё будет хорошо, и тебя больше никто не обидит.
- Мамочка, не плачь, ты же сама говоришь, что всё будет хорошо.
- Не буду, радость моя. Это я от счастья, что нашла тебя. Теперь ты поправишься, и мы поедем в новый дом.
Славик погладил её волосы
- Ты обстригла волосы, мамочка.
- Да, сынок.
- Тебе так тоже хорошо.
Наступившие сумерки скрадывали различие между Лерой и её сестрой, вводя всё ещё лихорадящего мальчика в заблуждение. Она растерла его разведенным спиртом, оставленным медсестрой, переодела в тёплую пижамку и напоила куриным бульоном. Благодаря её заботам мальчик вновь заснул, но сном спокойным, несущим выздоровление.
После звонка Данилы из Москвы они с Глебом вылетели первым же рейсом. Из аэропорта Глеб завёз Леру в больницу, а сам отправился милицию, чтобы узнать все подробности.
Лера сидела на кровати Славика, одной рукой он держался за неё даже во сне, боясь новой потери своей вновь обретённой мамочки. Свободной рукой она поглаживала его спутанные вихорки, вытирая салфеточкой его лоб, думая как будет, когда при дневном свете он увидит её отличие от Светы. Так и застал её Глеб, который заехал за ней в больницу.
- Мне придётся провести эту ночь здесь – Славику ещё очень плохо, - виновато улыбаясь, объяснила она ему. Глеб поцеловал её в висок:
- Я всё понимаю. Но сейчас мы пойдём вниз, и ты поешь.
- А, как же… - Лера растерянно оглянулась на Славика.
- Не волнуйся, с ним посидит медсестра – я уже с ней договорился. Кроме нас и Данилы, она никого к нему не пустит. Пошли.
Действительно, пришла сестричка и заверила, что всё будет в порядке. Успокоенная Лера дала Глебу себя увести:
- Спасибо тебе.
- А тебе нужен небольшой отдых – не можешь же ты вот такая измотанная и голодная ухаживать за больным ребёнком.
- Что тебе рассказали? Как его нашли?
- Обнаружили его под платформой на вокзале, полузамерзшего, без сознания. Проверив по своей базе данных, в милиции поняли, что мальчика разыскивают родные – они и сообщили о нём Даниле, он ведь ближе из всех нас был.
- Славик что – то рассказал?
- Нет, до прихода Данилы он в себя не приходил. Врач сказал, что как только его состояние стабилизируется, мы можем его перевезти в дом, наймём кого – нибудь, чтобы приходили делать уколы. Кстати, я позвонил Константину Семёновичу – обрадовал старика. На неделе он прилетит к нам.
Подкрепив свои силы, Лера попрощалась с Глебом и поднялась наверх, к Славику. Он спал сном выздоравливающего, вместе с медсестрой они пододвинули пустую кровать к Славкиной, чтобы Лере быть ближе к нему. Шёпотом, пожелав им спокойной ночи, медсестра ушла. Устроившись на ночлег, женщина пощупала лоб ребёнка - он был влажный, но еле тёплый – температура снизилась. Слегка обняв мальчика, она заснула.
Утром встала от того, что не по – зимнему яркое солнце осветило больничную палату. Славик ещё спал, дыхание было ровное, как будто болезнь совсем отступила. Лера, умывшись и наскоро перекусив, ждала его пробуждения. Наконец он зашевелился, потянулся, открыл глаза и потянул к ней руки:
- Мамочка.
Лера наклонилась к нему, обнимая. Он ласково погладил ей лицо:
- Ты изменилась, мамочка. Но это к лучшему, теперь - нас никто не найдёт: ни злая бабушка Зоя, ни те бандиты, которые у неё меня купили.
Женщина, всё также прижимая мальчика, завернув в одеяло, посадила его к себе на колени и осторожно спросила:
- Славик, а ты что помнишь? Ну, когда был у чужих людей, тебя не обижали?
- Они, мамочка, хорошо ко мне относились, кушать только вкусное давали. А потом я подслушал, как они говорили по телефону, что мои почки столько – то стоят, печень столько, сердце, глаза… Я испугался и сбежал. Боялся всего и всех - прятался, где только мог. А потом не помню – казалось, что мы с тобой где – то на море – стало жарко, даже душно, дышать нечем было. Я тебя звал, звал.
- Мальчик мой, сколько тебе пришлось перенести! Но теперь ты ничего не бойся – я буду с тобой… Семья наша теперь выросла.
- Да, я знаю. Мне Данила сказал. Главное, что ты не умерла, как бабушка сказала. А Данила мне сказал, что у нас большой дом.
Слушая ребёнка, Лера поражалась тому, как всё трансформировалось у Славика в голове, что с одной стороны облегчало ей с ним наладить отношения, а с другой она понимала – мальчик должен помнить своих настоящих родителей. Вскоре больничная суета заполнила коридоры, прибежала медсестра, измерив температуру, поставила укол, пришёл с обходом врач: послушал и простукал маленького пациента и назначил повторный рентгеновский снимок.
- Доктор, а не слишком часто? Не повредит ли это Славику?
- Случай не совсем обычный – сейчас хрипов почти нет, а прошли всего какие – то сутки. Чтобы разобраться – надо рискнуть. Вы дадите разрешение?
- Если это так необходимо, то да, но прошу – будьте осторожны.
- Это и в моих интересах, мы собственно проведём щадящее обследование, только посмотрим его через мониторы.
Очень вовремя пришёл в больницу Данька, и пока он возил Славика сначала в рентгенкабинет, потом сдавать необходимые анализы и на процедуры, Лера позвонила Глебу, рассказав об их беседах с мальчиком.
- Больше всего меня беспокоит, что он принимает меня за воскресшую мать. Что дальше будет?
- Не волнуйся, милая. У меня есть знакомый психолог – в своё время он мне очень помог, я с ним свяжусь – он обязательно посоветует что – то дельное. Мы справимся и с этим. Главное мы нашли малыша, а дальше – время покажет. После обеда я к вам заеду, поговорю с лечащим врачом. Если есть такая хорошая динамика к выздоровлению, то может сегодня и перевезём Славика домой. Данила тоже пока живёт у нас – в его доме ещё идёт ремонт, он что – то там модернизирует.
Лера улыбалась, его такой родной голос, и уверенные слова: «мы», «у нас», согревали ей душу. «Что женщине ещё для счастья надо? Любимый мужчина, дети, дом…»
11.
Договорившись в больнице обо всём и закутав в тёплое одеяло Славика, Глеб с Лерой повезли его домой. Сидя уже в машине, мальчик серьёзно спросил у того:
- Ты теперь будешь моим новым папой?
- Да. Буду, только прежде нам с мамой надо пожениться.
- Конечно, взрослые так и делают. А у Данилы есть жена?
- Нет он пока ещё не нашёл, - рассмеялась Лера.
- А вот медсестра Маша очень красивая и хорошая, она Даниле подойдёт.
- Ах, ты мой маленький сватушка! – все весело смеялись, слушая не по – детски здравые рассуждения Славы.
Через два дня приехал к ним Константин Семёнович с документами о продаже квартиры и того небольшого количества мебели, что осталась после дяди. Книги и коллекцию марок, с разрешения Леры, он взял себе на память о друге. Адвокат привёз также бумагу, подтверждающую отказ Зои от внука, естественно, в обмен на её свободу. Старик с радостью обнял Славика:
- Ну, дед, вылитый дед. Светочка недаром назвала тебя в честь своего отца.
Он долго разговаривал перед отъездом с внуком друга, рассказывая какой тот был замечательный человек и врач. После таких бесед Славик решил, что станет врачом, когда вырастет.
Глеб поговорил со своим знакомым, но тот не специализировался по детям, но порекомендовал хорошего детского психолога – Иванишину Любовь Сергеевну, с которой они тут же договорились о консультации, чтобы не откладывать дело в долгий ящик. Но Лера не могла отлучиться от Славика, поэтому взяв отпуск за свой счёт и договорившись в академии, Данила отправился обустроить недоконченные дела в родной город, который Глеб с Лерой покинули в спешке.
Лечение Славика двигалось весьма успешно, он только скучал по Даниле, с которым сильно сдружился в последнее время. Печальные события стали стираться из памяти – жизнь входила в нормальное течение. Молодой организм мальчика быстро справлялся с болезней, к нему ещё приходила медсестра, и они подолгу болтали, пока капали лекарства внутривенно, в том числе и о Даниле. Глеб с Лерой подали заявление в загс и ждали возвращения старшего сына. Тому пришлось задержаться из – за бумажной волокиты, связанной с продажей Лериной квартиры, но сравнительно быстро покончив со всеми делами, он вернулся в Москву, как раз в канун Нового Года. Предновогоднее настроение уже чувствовалось везде. Данька приехал к родным с деньгами, весёлым настроением и традиционными сибирскими подарками: брусникой, клюквой и кедровыми орехами – большой сибирский Дед Мороз - Славик был от всей этой бестолковой и шумной неразберихе в восторге. Окружённый заботой и любовью, он воспринял правду о смерти своих родителей более – менее спокойно, помогли советы психолога, но она продолжала периодически узнавать о нём, интересовалась его делами. Леру же, единожды назвав «мамочкой», он так и продолжал звать, невзирая на печальные события.
Свадебные хлопоты поглотили теперь их время. По поводу своей с Лерой помолвки Глеб организовал вечер в любимом ресторане. Перед этим, естественно, Лера прошлась по магазинам и бутикам со своими мальчишками, чтобы прикупить себе и им соответствующие наряды. Все были довольны этим бесхитростным развлечением. Даниле они выбрали светлый костюм и под него соответствующую рубашку с аксессуарами, а также и обувь. Славику прикупили одежду на все сезоны – так как после больницы его вещи, хоть и немногие, были в плачевном состоянии, и их пришлось просто выкинуть. Когда зашли в женский салон, они были сами уже на верху блаженства из – за оказанного им внимания, поэтому решили ждать спокойно и стоически, так как понимали, что Лере, как женщине, для покупок времени требуется гораздо больше, чем им - мужчинам. Её окружили консультанты, чувствуя в ней потенциального клиента с приличным доходом. А узнав, что торжество будет по поводу предстоящей свадьбы, то удвоили свои усилия, чтобы подобрать будущей невесте то, в чем она была бы ослепительна. Кто – то из них дал Лере карточку известного свадебного салона, кто – то адрес модного стилиста. Самое желанное занятие женщины – покрасоваться в различных нарядах, не глядя на их ценник, пусть даже только перед своими родными. А они добросовестно выполняли свою роль дотошного жюри – ибо их мама должна быть самой красивой. В конце концов, Лера выбрала три комплекта нарядов, подобрав соответствующие украшения и туфли – ведь всё должно было быть на высшем уровне. Все были довольны покупками, к тому же в тайне друг от друга они дополнили их небольшими новогодними подарками. Загрузив всё в багажник, Данила развернул машину в сторону дома. Но только они выехали на трассу, им почти в лоб развернулась незнакомая иномарка, и их спасла только спортивная реакция Даньки - он вывернул свою буквально из – под колёс той. А подрезавшее их авто рвануло куда - то в сторону. Остановив свою машину, Данька удостоверился, что никто из родных серьёзно не пострадал: Славик, сидевший сзади, держался за спинку водительского сиденья, поэтому от рывка он мягко ткнулся в неё головой, ничего себе не повредив, а Леру и Даню удержали ремни безопасности. Взрослые был изрядно напуганы, но для успокоения Славы, Данька не совсем убедительно произнёс:
- Пьяный что ли, черт их носит в таком виде по дорогам.
Дальше ехали без приключений, приехав домой, Славик бросился в свою комнату примерять обновки. А вечером, когда собрались все в каминной комнате перед телевизором, они делились впечатлениями от приобретённых покупок, и мальчик рассказал своему названному отцу о том, как на них наехала чужая машина, чуть не сделав аварию. Конечно, в его варианте всё выходило очень захватывающе, но не это встревожило Глеба. Он переглянулся с Лерой, у них предположение было одно - это не было простой случайностью. Неужели похитители Славика их выследили, решив убить «двух зайцев»: избавиться от мальчика, как лишнего свидетеля, и отомстить его родным за сорванную сделку?
Переговорив обо всём позже, они пришли к выводу, что если это и были те самые преступники, то они встретились им всё же случайно, и главное они не знают, где живёт Славик – сами их действия были скорее спонтанны и необдуманны. Вечер они решили не отменять, посчитав, что кто покушался на них, пока будут отсиживаться. Глеб решил дать задание своей охране, чтобы выяснили, кто мог организовать подобное ДТП, ведь нельзя жить в вечном страхе. Он больше не хотел терять дорогих ему людей, решив обезопасить их жизнь, которую они только начинали все вместе. Всем было уютно и покойно так, собравшись вместе в гостиной, сидеть и говорить обо всём, что интересовало их. Шустрик, привезённый Даней, уже давно освоился в своём новом положении, возлежал на мягком ковре, щуря зелёные глаза на пламя огня в камине. Рядом с ним пристроился Славик, поглаживая его и прислушиваясь к разговору взрослых, вставлял реплики, забавляя ими остальных. Глеб сидел на подлокотнике кресла, в котором устроилась Лера, обняв её и изредка прикасаясь губами к её волосам, чувствуя их тонкий запах, сводящий его с ума. У Данилы был несколько озабоченный вид, на который Лера обратила внимание:
- Дань, что – то случилось?
- Ма, я хотел бы на вечер пригласить с собой девушку.
- Ну, конечно же, глупый. Приглашай. Наконец – то я её увижу.
- А ты её знаешь – это Маша – медсестра Славика. Только, ма, времени мало осталось, а наряда у неё подходящего нет
- Пусть приходит к нам, я же купила 3 комплекта, так что она что – нибудь подберёт, по комплекции мы с ней похожи.
Данька, радостно чмокнув её в щёку, побежал звонить подруге, что проблема с гардеробом решена. Глеб с Лерой посмеялись над его непосредственностью:
- О, молодость, как тебе мало для счастья надо!
- Да, маленькие мелочи доставляют большую радость…Кстати, я в ресторане договорился о дате вечера. Будут только близкие друзья и знакомые. На свадьбу приглашено значительно больше гостей – сама понимаешь – положение обязывает.
- Всё будет хорошо, - нежно погладив по щеке Глеба, Лера улыбнулась ему, - Не волнуйся – мы не подведём.
Славик пересел к ним поближе, положив голову Лере на колени, и она, наклонившись к нему, поцеловала его упрямо – торчащий вихорок.
- После свадьбы надо подумать о работе, - Лера повернулась к Глебу,- а мне, если честно, хочется побыть дома со Славиком.
- Ты устала после всех событий. Запомни – будет так, как ты этого хочешь, моя милая.
- А может не стоит? Всю жизнь работала, а тут засяду, как барыня.
- Побудь барыней, мамочка. Я так люблю, когда ты рядом,- Славка преданно смотрел ей в глаза.
- Это, конечно заманчиво, но боюсь, что не по мне.
Глеб рассмеялся:
- Да, это не в твоём стиле.
- Стиль - не стиль, но мозги от скуки могут высохнуть,- Лера взъерошила волосы Славика рукой, - а тебе, мой хороший, надо будет за учёбу взяться.
Вечер заканчивался, огонь в камине догорал, освещая последними отблесками комнату. Славика они давно отправили спать, а сами, дожидаясь, когда прогорят дрова, целовались в наступающей темноте.
12.
Помолвка была проведена безупречно. Пригласили профессионалов: ди – джея и ведущего. Всё было подобрано по самому изысканному вкусу: меню, музыка…
Сама Лера была в длинном нежно – голубом платье на тонких бретельках, которое облегало её стройную фигуру, расклешённое книзу и инкрустированное жемчугом по корсажу, а на шее красовалось жемчужное колье в паре с серьгами – подарок Глеба. Маше, девушке Данилы, подошло серебристое платье с глубоким декольте, отделанным тонким кружевом. К нему подобрали комплект украшений из серебра и изумрудов. Мужчины были элегантны в своих строгих костюмах, под стать своим дамам. Ведь сверкающему бриллианту всегда требуется подходящая оправа. Глеб представил Леру и всю семью поочерёдно своим гостям. Их было не очень много, как и обещал Глеб, зато все - интересные и значительные: у её дорогих мальчиков глаза просто «разбежались» от знакомых по телеэкранам лиц. Мужчины одобряли выбор своего друга, женщины были более придирчивы к незнакомой провинциалке. Но всех захватила праздничная и весёлая атмосфера, созданная не только благодаря артистам, но и Данила со Славиком внесли свою лепту. Будучи по своей натуре артистичными и заводными они веселились от души, тем более что у Славки давно не было поводов для веселья. Медленные танцы сменялись ритмичными, в которых молодёжь показывала свой «мастер – класс», вслед за ними проводились конкурсы, пелись песни под «караоке», произносились тосты. У Дани с малых лет проявился талант пародиста, чем он собственно и порадовал собравшихся, хотя в душе, конечно, волновался, но спортивная выдержка помогла ему и сейчас. Все были довольны, прошедшим вечером. Даже дамы, столь ревниво и придирчиво относившиеся к Лере, сменили свой «гнев на милость», конечно, не без влияния горячительных напитков. На тёмной улице гостей ожидал целый кортеж автомобилей разных марок. Закутанные в шикарные шубы, дублёнки гости выходили из ресторана, непринуждённо смеясь и болтая. Лере сыпались отовсюду комплименты о проведённом вечере и встречные приглашения на домашние междусобойчики. Она, завернувшись в длинное норковое манто и прислонившись головой к плечу Глеба, провожала всех, как обходительная хозяйка. Дети уже сидели в машине и ждали только их. Повалил внезапно белыми хлопьями снег, и они побежали к ним, поднимая на ходу воротники, но их волосы успело припорошить. Машу завезли домой по дороге, Данька проводил её до квартиры и вернулся к своим. Порядком уставшие, но счастливые доехали они до дома. Данька поднялся в свою комнату и засел на телефоне. Славик заснул ещё в машине, и Глеб отнёс его в кровать на руках, а Лера раздела, мальчик, так и не проснувшись, спал крепким сном здорового ребёнка. Глеб спустился вниз, налил в бокалы вино цвета рубина и достал лёгкую закуску. Вскоре Лера присоединилась к нему, он протянул её бокал:
- За наш вечер, за нас.
- За нас, - эхом повторила она его слова. Он улыбался ей, чокаясь с ней своим бокалом:
- Теперь осталось только пожениться и жить долго и счастливо.
- Скоро Новый Год, новая жизнь, - Лера прижалась к его груди, чувствуя биение сердца и жар от его тела.
- Может, поднимемся наверх?- услышала она его низкий баритон и, запрокинув голову, увидела его блестящие глаза, но прежде чем она ответила, Глеб уже приник к её нежным губам.
Прошёл этот вечер, и ещё пролетело несколько дней, вечеров, ночей, занятых в приятных хлопотах – и наступил Новый Год. От этого праздника люди всегда ждут какого – то чуда, но чудо уже произошло само собой – они встретились и собрались все вместе под одной крышей. К их компании присоединилась Маша, и Лера радовалась этому, так как видела, что Данька счастлив от присутствия этой милой девушки. Праздничный ужин готовила сама Лера, а помогала ей в этом сотрудница, нанятая в агенстве Глебом, а на стол накрывали Данька с Машей, рядом с ними крутился Славик. Мальчику нравилась праздничная суматоха, он хотел в ней участвовать, а другие с радостью пользовались его помощью. Шустрик, как истинный философ, находился на кухне – по – дальше от суеты и по – ближе к хлебу насущному или к мяску, или «к чему ещё может перепасть вкусненькому». Большая ёлка была установлена в гостиной, украшали её все вместе: внизу – Лера, Славик и Маша, а вверху – Глеб с Данилой, но звезду надеть доверили Славику, которого подняли на руках к самой макушке. Поставили свечи по углам комнаты, и их тонкий запах воска смешался с еловым от новогоднего дерева и вкусным от домашней выпечки. Наконец, все собрались за большим семейным столом, проводили старый год и под бой курантов подняли бокалы за приход Нового года, Славке тоже налили детского шампанского. Наперебой раздавались весёлые поздравления и пожелания, загадывались заветные желания. Всем было хорошо в такой тёплой дружеской атмосфере, но двоим по – особенному: маленький Славик и не помнил уже хороших времён со своими родителями, а Глеб давно не испытывал такого душевного комфорта и покоя среди любимых людей. Данька для всех приготовил сюрприз – фейерверк во дворе дома, и все вышли насладиться красочным зрелищем. Молодёжь затеяла возню со снежками, подключив к этой зимней забаве родителей, послав парочку подобных холодных «снарядов» и в них. Вернувшись в гостиную, после мороза все были рады жаркому огню камина, и их уже ждал ароматный чай с различной домашней выпечкой. Каждый достал свои подарки, и они обменялись ими. Все были довольны, ведь будь то взрослый или ребёнок – всем приятно внимание близкого человека.
Уже далеко за полночь Славик отправился спать, а так как ему хотелось унести все полученные подарки, которых было предостаточно – ему вызвался помочь Данила, подхватив братишку и его «презенты» на плечи, он легко взмахнул на второй этаж, Славка только повизгивал от восторга.
Засыпая, он пробормотал склонившемуся над ним Даньке:
- Я всегда мечтал о таком брате, как ты Данила.
- Я тоже. Спи, брат.
Новогодняя ночь подходила к концу, как медленный танец для двоих. Сон уже манил лечь в постели, и, подчиняясь охватившей приятной усталости, все разошлись по комнатам, чтобы набраться сил на следующий день. Маше постелили в гостевой, но они с Данилой, по - видимому, ещё долго разговаривали, да так и уснули рядом с ёлкой и праздничным столом в креслах – голова к голове.
Утро они все дружно проспали, и потянулись в гостиную только, когда солнце было уже в зените и радовало глаз в этот морозный денёк. Зима в этот год была на удивление снежной, что несколько притупляло ностальгию сибиряков. Праздничное настроение не покидало их, ведь ожидалось более значимое событие – свадьба Леры и Глеба. Их чувства укрепились за время испытаний, которые они пережили вместе, стали глубже. Они чувствовали себя, как одно целое: в их отношениях не было молодого щенячьего восторга первой любви, когда всё внове, но два уже сложившихся человека они дополняли свою любовь заботой, нежностью и пониманием, когда с радостью идёшь навстречу желаниям любимого. И глядя на их отношения, Данька непроизвольно копировал поступки Глеба, производя впечатление этим на медсестру Машу, которая аналогий никаких не проводила, а просто нравился ей этот парень. Подкупала его доброта, весёлый и серьёзный одновременно - он был постоянен и честен даже с чужими людьми, не говоря о тех, кого он любил. Их любовь с Машенькой только зарождалась, и он учился у старшего поколения, как сделать их отношения более светлыми и чистыми. А ещё он готовился к чемпионату мира, решив победу посвятить своей подруге, как настоящий рыцарь своей дамы сердца.
- Знаешь, я очень был бы рад, если бы ты поехала со мной – моя мама верит во всякие приметы и никогда не ходит на мои соревнования. А мне было бы это приятно.
- Но ты бы волновался, думая, что она смотрит на тебя, и не достиг бы того, что заслужил.
- Может ты и права. Так ты поедешь со мной?
- Не получится – у меня работа. Ты не сердишься?
- Как можно! Твоя работа самая замечательная. Ничего, вы с мамой посмотрите меня по телевизору. Везёт же мне: обе мои любимые женщины страдают суеверием.
Данила обнял Машу и, притянув к себе, поцеловал:
- Следующая свадьба будет нашей. Ты не возражаешь?
Девушка, счастливо смеясь, покачала головой:
- И не надейся. Ты от меня никуда не денешься.
- О, это серьёзное заявление.
В день свадьбы Леры и Глеба небо хмурилось, выдавливая из себя редкие снежинки, пронзительный ветер трепал деревья вокруг дома. Непонятное волнение охватило женщину, но, когда её взгляд встречался с взглядом Глеба, тревога отступала прочь. Около дома их уже ждал длинный белый лимузин, Лера вышла во двор под руку с Глебом с видом коронующейся принцессы. И её облик вполне соответствовал этому статусу: открытое платье цвета топленого молока на бретелях нежно облегало её тонкую фигуру, расширяясь книзу, и ложилось вокруг ног невесомым облаком, сверху её приятно согревал мех накидки из песца. Наконец, когда они перешагнули порог загса – и были даны слова верности «и в радости, и в горе» в присутствии многочисленных свидетелей, последние сомнения исчезли из головы Леры, уступая место безграничной радости соединения с любимым человеком. На выходе молодожёнов встречала толпа гостей. Многоголосый хор их поздравлений заглушил звук выстрела, Лера только увидела вспышку огня перед собой, а затем оседающего на землю Глеба, и растекающееся пятно крови на его белоснежной рубашке. Она изо всех сил пыталась его удержать своими хрупкими руками, но тяжёлое тело мужа тащило её вниз за собой. Внезапно и перед Лериными глазами померк свет…
13.
Пришла в себя она в больничной палате. Около кровати сидели и ждали, когда она очнётся, Данила и Славик, вид у них был весьма испуганный.
- У меня ощущение, как у спящей красавицы после пробуждения… Что случилось, мальчики? Где это я? И где Глеб?
Славка, молча, прижался к её груди, а Данила стал обстоятельно отвечать на её вопросы:
- Ты не волнуйся, мамочка. Теперь всё хорошо – жизнь Глеба сейчас вне опасности. Я только, что от него. Он пока в реанимации, ему сделали операцию. Благодаря Машеньке, он избежал большой кровопотери – она остановила кровотечение вовремя. Вот, когда оценишь, как хорошо иметь медика в родственниках… Мы боялись, что и тебя задело выстрелом…
Лера слушала его, поглаживая по волосам Славика:
- Видишь, всё хорошо, и все живы. Ты испугался, мой родной? – она похлопала рукой по месту около себя с другой стороны кровати,- Данечка, сядь сюда.
Когда он сел, Лера взяла его руку и прижала к своей щеке:
- Мои милые, мои родные, спасибо вам за поддержку, за вашу любовь.
Вскоре пришёл врач и выставил их из палаты:
- Побудьте пока в коридоре, мне надо осмотреть вашу маму.
Выйдя в коридор, Данила посмотрел с высоты своего роста на Славика:
- Я предлагаю тебе, брат мой Славка, пойти поесть чего – нибудь. Ты как на это смотришь?
- Пошли, а то у меня живот к спине уже прилип.
И они спустились вниз в больничное кафе, туда же позже подошла и Маша, позвонив перед приходом Дане по сотовому телефону.
- Как дела у родителей?
- Стабильно неплохо,- ответил ей Данила, целуя в её щёку. Быстро перекусив, ребята расстались с Машей – она торопилась на работу. А они в свою очередь, вернувшись к матери в палату, застали Леру, стоящей около окна в больничном халате:
- Данечка, меня уже выписывают – со здоровьем всё в порядке. Надо привезти из дома мою одежду. Славик, езжай с Даней. А я пока узнаю, как дела у Глеба.
Проводив своих детей, она поспешила узнать, как можно увидеть мужа. «Мужа», - пронеслось у неё в голове, - «Господи, Господи, сохрани ему жизнь. Иначе, как мне дальше жить?». Её провели в реанимацию, где она увидела Глеба: непривычно для такого деятельного человека, как он, обездвиженного, бледного от большой потери крови, с перебинтованной грудью. Лера села на стул около его кровати, взяв его руку, целуя её, прошептала, не замечая текущих солёных слёз из своих глаз:
- Любовь моя, только живи. Ради меня, ради наших детей, ради малыша, который должен будет родиться.
Вдруг затрепетали его ресницы и, ещё затуманенные болью и наркозом, серые глаза Глеба приоткрылись, и она услышала его хриплый шёпот:
- Ле –е –ра…
- Я здесь рядом, мой родной.
- Ты плачешь? У тебя губы солёные…
- Ты не можешь чувствовать какие они…
- Могу… Я тебя, как себя чувствую… Всё горит, пить хочется.
Лера помочила ему губы марлей, вспомнив предупреждение врача.
- Пока только так, милый. Пить сейчас тебе нельзя.
- Тогда хоть поцелуй.
И она, наклонившись к нему, прижалась своими губами к его пересохшим. Глеб свободной от капельницы рукой обнял её, прижимая к себе. Задохнувшись от жаркого поцелуя, Лера слегка отстранилась, всё ещё продолжая обнимать мужа.
- Ты что - то говорила о ребёнке?- переведя дыхание, спросил он.
- Представляешь, да. Я – беременна.
От неожиданной новости Глеб закрыл глаза, и она, думая, что он опять впал в забытьё, решила позвать врача. Но он сжал ей руку, привлекая назад к себе:
- Я даже не мечтал о таком счастье, Лерочка, чудо моё…
Он открыл глаза, темно – серые, они наполнились слезами, слезами счастья.
Вскоре к ним присоединился Данила, привезший Лерины вещи, и сообщил последние новости. Люди, совершившие покушение на Леру и Глеба, были схвачены. Это действительно оказались похитители Славика - они ждали удобного случая поквитаться с теми, кто свёл их очень прибыльный «бизнес» на нет, лишив их всего: денег и клиентуры тем, что объявили их в розыск. Глеб отделался довольно легко - пуля прошла навылет. Радостное событие – рождение ребёнка, ожидающее их впереди, прибавляло ему сил для выздоровления. Они ждали рождения ещё одного мальчика.
Зима шла уже на убыль, всё чаще и дольше светило солнце, когда Глеб достаточно окреп для того, чтобы вернуться назад домой. Наконец, настало время, и они официально усыновили Славика, чем очень обрадовали мальчика. Он окончательно стал частью их семьи и приобрёл уверенность во всеобщей к нему любви. А Лера решила, что пришло время рассказать мужу о том невероятном приключении, случившемся с ней почти накануне их знакомства. Глеб выслушал всё, молча, затем улыбнулся, обнимая и привлекая её к себе:
- Я был очень самонадеянным, когда думал, что стану для тебя неразгаданной до конца тайной. Но это ты не перестаёшь меня удивлять. Ты, как ларчик за семью замками – один открываешь, а там другой. Но эти деньги нам уже и ни к чему – отдадим их тем, кто в них нуждается… Да? - Лера кивнула головой, улыбаясь ему в ответ, - Милая моя, в радости и в горе мы будем всегда вместе, - прошептал он ей, повторив слова их обета, данные ими в загсе.
- А знаешь, любовь моя, - тут Глеб театрально выдержал паузу,- у меня для тебя тоже есть маленький сюрприз – к нам едет моя мама. Она непременно хочет со всеми вами познакомиться.
- А вдруг я ей не понравлюсь… - нерешительно протянула Лера.
- Поздно, моя звезда, - ответил ей, смеясь, Глеб, - Поздно.
Июль – сентябрь 2008г.