Много лет подряд, ровно в шесть утра, короткохвостая змейка пригородного поезда выползает с вокзала областного центра А, чтобы через два часа прибыть в районный центр Б.
Крикливый тепловоз и пять разболтанных вагонов, оставив позади безалаберно-бездушный город, радостно стучат колёсами и во все окна любуются красотой и покоем полей, озёр, перелесков и милых сердцу деревень...
Когда на половине пути разгорячённый тепловоз, замедлив ход, возвещает гудком о приближении сельской станции Грушевка, тридцатилетний Сергей Рамзин выходит из людного вагона в тамбур и припадает к окну выходной двери.
- Здравствуй! – улыбается он повзрослевшей девушке в проплывающем мимо дворе. – Вот и выросла ты. Вот и... здравствуй!
Семь лет, изо дня в день, наладчик контрольно-измерительных приборов и автоматики Сергей ездил на работу в райцентр, и все эти годы видел одну и ту же картину: уютный деревенский двор, веранда, сад, огород...
Вначале просто девочка, потом девочка-подросток, а теперь уже девушка – то гоняется за белым петухом, то пропалывает вместе со взрослыми зелёный огород, то поливает грядки, то, как сейчас, развешивает на верёвке выстиранное бельё...
И всякий раз, от хорошего предчувствия, сердце его сжималось, а в голову лезли лёгкие мысли о покое, о нежных взглядах, о дружной любящей семье.
И всякий раз ему неудержимо хотелось оставить навсегда свою суматошную работу, и на этой станции сойти. Спуститься по тропинке к колодцу-журавлю, пройти к заветной калитке, отворить её и сказать людям, живущим там:
- Примите меня, пожалуйста, в свою семью. Устал я от людской разобщённости, от грубых жизненных перемен и от сомнительных перспектив. Примите!
Но всегда сдерживал умозрительный вопрос:
- А в качестве кого?
Сейчас же, когда полюбившаяся с её детских лет девушка так по-лебединому красиво развешивала во дворе белоснежное бельё, ответа хотелось такого же красивого...
То ли от чистоты помыслов, то ли от безысходности, то ли от необоримых желаний, то ли от хорошей любви, но порою самые эфемерные мечтания сбываются.
Сергея приняли в эту сельскую семью...
Обласканный, любимый и счастливый, он часто, осторожно высвободившись из нежных объятий, вдруг бросается к окну и подолгу смотрит на пробегающий невдалеке пригородный поезд...
Или, если в это время занят работой в милыми сердцу огороде и в саду, отставив в сторону сельхозинвентарь, намертво припаивает ко лбу подрагивающую ладонь... Смотрит. Не может наглядеться.