Дементенко Н.Д.
Стоял знойный летний день. Москва. Казанский вокзал. Часа три до поезда. Что в этом может быть хорошего для меня, длинного, кудрявого мальчишки, только-только закончившего десятый класс? Пойти глазеть на город? Так и заблудиться недолго, а то и опоздать. Это вообще катастрофа. В кармане денег пять рублей, на ещё один билет точно не хватит. Болтаться на вокзале – та ещё радость. Но, всё равно - выходит вокзал.
Пересмотрел все киоски «Союзпечати». Разорился на журнал «Техника молодёжи», съел мороженое. Культурно-развлекательная программа завершена. Теперь только найти в тенёчке свободное место и ждать. Выходить на привокзальную площадь не хотелось. Там были какие-то приставучие цыганки, одетые не по сезону. Дома предупреждали – сторонись цыган! Да я и сам понимал, что лучше держаться от них подальше.
Легки на помине! На освободившуюся соседнюю скамейку пристроилась пятеро цыган. Двое молодых мужчин, лет двадцати пяти-тридцати, две женщины, тоже цыганки, и мальчонка лет семи. Интересно, что ни шума от них, никакого беспокойства не было. И одеты совершенно нормально. Ну, да мне-то что? Цыгане поставили пару больших чемоданов, сунули мальчишке мороженку и… достали две гитары. Женщины куда-то ушли, а среди ровного вокзального гула раздались гитарные переборы.
Я убрал журнал. Зажал между ног свой чемоданчик – всё же Москва. Стал прислушиваться. Гитары семиструнные. Неплохие. Играют грамотно. Вот какие-то цыганские мелодии. А вот зазвучали обработки Сазонова, Мелешко… Вот тебе и цыгане! Может артисты? До поезда уже два часа. Лица у цыган открытые, добрые и просто красивые. Подошёл и уселся рядом с ними прямо на свой чемоданчик. Играют, посматривают, улыбаются. Перестали играть и спрашивают:
- Нравится?
- Очень! Можно посмотреть гитару? – Цыган протягивает инструмент и смотрит выжидающе. Беру гитару и провожу рукой по струнам. Действительно, прелесть! Лёгкая! Звучная! Настроена хорошо. Мужчины подбадривающе улыбаются. Я, осмелев, заиграл «Мардяндя», чтобы размяться. Это знаменитая цыганская плясовая мелодия - "Танцуй, девочка!" Цыгане радостно смотрели на меня и один, с гитарой, стал аккомпанировать. Когда музыка закончилась, то игравший восклицает:
- Ты смотри, Василий, он нашу песню играет! – Тем временем подошедшие женщины, видимо жёны, присели к своим мужчинам и попросили играть дальше. Поезд ещё не скоро, и я, соскучившись по гитаре, стал играть Пабло Сарасате, «Хабанеру» из «Кармен», прелюдию си-минор Владимира Моркова и ещё что-то. Вокруг собралось немного народа. Мы переговаривались между собой. Оказалось, что они возвращаются домой, в Целиноград.
- Мы там уже давно живём. Оседлые. Работаем в совхозе. – Своему сыну – Смотри, как играет, а ведь не цыган! – и что-то добавил по-цыгански своей жене, после чего та встала и ушла. Вот и прозвучало объявление моего поезда. Я с сожалением вернул гитару. Стали прощаться. Василий потрепал меня по шевелюре,
- Эх, жаль, ромалэ, что ты не с нами едешь! – Обнял меня и, взяв у только что вернувшейся жены свёрток, передал его мне.
- Ехать тебе тоже не близко, вот, в дороге поешь.
Так мы и разошлись. Я сел в свой вагон и долго смотрел на удаляющийся вокзал, проплывающие мимо дома. Через некоторое время, проголодавшись, развернул свёрток и обнаружил там варёную курицу, хлеб и ещё что-то.
И сейчас, через многие прошедшие годы, я с теплом вспоминаю этих замечательных людей, после встречи с которыми я понял, что нельзя всех равнять «под одну гребёнку».