Г л а в а с о р о к п е р в а я
НОВОИСПЕЧЕННЫЕ ЖАДИНЫ
- Фантики есть? – доверительно наклонился к ним новый знакомый. Милицейская форма на нем лоснилась оттого, что была пошита из очень дорогого материала. Пряжка на ремне казалась чистого золота, как пуговицы на гимнастерке. Почему-то вспомнился участковый в его инвалидной фуражке, со школьной побелкой на плечах. У этого на плечах вились парадные аксельбанты, а грудь украшали медали.
- «За отвагу»! – гордо выпятился новый знакомый. – «За мужество на пожаре»! За «Спасение утопающих третьей степени»!
- А кто такие утопающие третьей степени? – не вытерпела Майка Савицкая.
- А! – небрежно махнул рукой милиционер. – Дети, конечно.
- Как благородно! – восхитилась Майка. – Вы их спасли? Расскажите как?
- Через дорогу перевел! – милиционер содрогнулся, вспомнив что-то мрачное. – Это было нелегко! Они царапались и кусались! Это было действительно очень больно!
- Царапались?
- Ну да! Кричали, что им туда не нужно!
- Куда не нужно?
- На другую сторону. Что они автобуса ждут.
- А причем тут речка? – изумленно вставил Головастик.
- Как причем? – обиделся новый знакомый. – Ты что, не понимаешь? Нет, ну вы посмотрите на него! Кто это?
- Головастик! – уважительно ответила Майка. – Самый умный.
Новый знакомый уставился на Головастика, словно все ему говорило об обратном, и медленно, по слогам, показывая на пальцах, протянул:
- А если бы они утонули?
- Где? – опешил Головастик.
– Везде! – взорвался их новый знакомый. – Откуда я знаю? Я что, географ? Где у нас речки? Всюду! В автобусе жарко, мимо – речка, вылез купаться – бульк! Бултых, понимаешь?
- А медаль вы за что получили? – не унимался Головастик.
- Автобус-то проехал тем временем! – прямо-таки раскричался новый знакомый. – Сколько жизней я спас, получается? Десять! Теперь ты понял???
– Я понял! – уверенно кивнул Головастик. – У вас медали в Великих Дураках дают!
– Послушайте! – усмехнулся Юрка. – А вы уверены, что кого-то спасли?
- Спас! – твердо ответил новый знакомый. – И не мог поступить иначе.
- Почему? – наивно спросила Майка.
- Жадность! – скромно потупился новый знакомый. – Уж очень я жадный до наград. У меня уже все медали есть. А этой не хватало. И тут как раз – бац! – месячник объявили. Безопасности на водах. Как говорится, сама удача в руки! На ловца и зверь бежит! Кто ищет, тот всегда найдет! Стучите, да откроется! Ну и так далее, по пословицам. А как опять же говорится, под лежачий камень вода не течет. Вот и вышел я на большую дорогу.
- Послушайте! Да у вас медали шоколадные! – разглядел потрясенный Головастик. – Это просто золотая обертка! А внутри шоколад!
- Головастик, не спорь! – осторожно посоветовал Буржуй. – Лучше съешь конфетку. Далась тебе его медаль!
Головастик протянул, но тут же отдернул от медалей руку, так как едва не был схвачен за палец.
- Верно! Умница! – впервые похвалил его новый знакомый. – Вот теперь я вижу, что Головастик. А то уж я было засомневался! Кстати, а что это вы там говорили про конфетки? Есть у вас фантики?
- А зачем вам? – насупилась Майка и спрятала за спиной портфель.
- Видите ли! – понизил голос и оглянулся их новый знакомый. – Ввоз фантиков запрещен! Я вас должен арестовать. А так – гоните фантики!
- Очень интересно! – отступила Майка на шаг назад. – А почему это фантики запрещены?
- Контрабанда! – страшным шепотом ответил новый знакомый. – Внутренняя валюта. У нас за фантик тебе и огород вскопают, и деревья побелят. Два фантика – покрасить дом. Три – неделя работы в колхозном поле, на общество – кому же интересно? Четыре – будешь месяц бригадиром! Пять – председателем колхоза! Но только пять каждый месяц, не перепутайте! У нас на все эти должности даже схема расписана – идемте в дом, я вам покажу! Она во всю стену развешана. Все начальственные должности – от самого крохотного начальника. И под каждой – коробочка для фантиков.
- Как это – схема? – возмутился Юрка. – Разве же это продается?
- Все продается! – уверенно ответил новый знакомый. – Сразу видно, что ты из Дураков приехал! Еще никак на нормальную, ясную жизнь не переключишься! Ведь раньше что было – полная неопределенность! Работаешь, стараешься, а тебя никак не повышают. Теперь другое – полная уверенность в завтрашнем дне! Только фантики приноси. Ярмарочные отношения.
- Ярмарочные? – просунул голову Гришка Иванов. – То есть, даже я, двоечник, могу у вас Академию наук возглавить?
- Еще как можешь! – вознес указательный палец к небесам их новый друг. – У нас свобода! Полное равенство возможностей! А фантики есть?
Гришка забрался обратно за спины товарищей.
- Ну ее, вашу Академию! – проворчал он. – Если там такие же профессора. Не дай бог что заболит!
- Ярмарочные отношения! – словно глашатай, объявил им новый знакомый. – Изобретены самой жизнью. Идемте! Я буду вашим провожатым по новым ярмарочным отношениям! По обществу будущего! Вот ты! – повернулся он к Головастику. – Скажи, какое место и в городе и в деревне самое главное?
- Рынок!– скоро ответил Головастик. – Даже Красная площадь рынком была!
- Умница! Рынок! Ярмарка! И базар! – похвалил его новый знакомый, вызвавшийся в провожатые. – Таким было, есть и будет правильно устроенное общество! Правильное! По ярмарочным понятиям. Усек? – повернулся он к Юрке. – Все продается и покупается. А самый умный тот, у кого больше фантиков!
- Тогда очень скоро ваш колхоз развалится! – уверенно ответил Юрка.
- Ничего! Останемся просто деревней! – невозмутимо кивнул ему провожатый.
- И деревню продадите! – сердито добавил Юрка.
- Останемся с фантиками! – отмахнулся провожатый. – Подумаешь!
- А кому они, ваши фантики нужны? – рассмеялась Майка. – Мы, дети, их просто выбрасываем! А ваши дети что же – конфет не едят? Зачем же вы их запретили?
- Мы их не запрещали! – остановил ее обвинения провожатый. – Зачем? Их же просто нет!
- Чего нет? Конфет? – не поверила своим ушам отличница Майка.
- Детей! – изумленно глянул на нее провожатый. – Детей! Они не рождаются! А зачем?
Путешественники растерянно перешептывались.
- Ну, скажите – зачем нам дети? – не унимался провожатый. – Одни расходы! Мороженым их корми. В цирк води! Кстати, вы не встретили по пути цирк шапито?
- А зачем он вам? – осторожно справился Юрка.
- Так. Просто так спросил! – отвел глаза собеседник.
- Фантики это хорошо! А как же вы с чужими расплачиваетесь? – выпятил губы Буржуй.
- А зачем? – искренне удивился провожатый. – У нас все есть. А если чего нет, зачем оно нужно?
- Ну, а например, к вам цирк приезжает! – вставил Юрка.
- Приезжает!
- И как же вы?
- Скидываемся по фантику.
- Да кому же ваши фантики нужны?
Провожатый задумался.
- То-то, мы думаем, давно не приезжал! – признался он.
- А жаль, что вы не любите детей! – посетовала Майка.
– Они полезны! – пояснил Буржуй. – Телят бы вам пасли.
- А у нас нет телят! – торжествующе поведал провожатый.
- Что у вас – нет коров? – подивилась Майка.
- Коровы есть. Но телят не рожают. И молока не дают! – гордо провозгласил хозяин. – Единственные в своем роде! У нас ведь как село называется?
- Жадина-Говядина! – показала на вывеску Майка.
– То есть корова, которая не дает молока! – цокнул языком их новый знакомый. – Усекла? Название историческое. На том стоим. Если хоть одна из Пеструшек принесет молоко – придется переименовываться! Очень дорогое удовольствие!
- А что же вы пьете?
- Чай!
- А так хорошо бы на завтрак, – поддразнила Майка, – чай с молочком и яичница!
- Яиц тоже нет! – решительно отрубил провожатый. – Куры не несут. Берегут фигуру. А на деле – просто жадничают, как и все! Знал бы, как это надоело! – повернулся он к Юрке. – Но ничего не поделаешь! Свобода. Ярмарочные отношения. Хочешь – несись! Не хочешь – не несись! Все куриные права соблюдаются.
- А вы им фантики за яйца платите! – предложил Буржуй.
- Пробовали! – отмахнулся новый знакомый. – Куры дуры! Выгоды своей не понимают! На фантики-то они могли не зерна клевать, а выкупить полноценных червяков, по ведру, у каждого жителя!
- Тогда вы их вовсе не кормите! – рассердился Юрка. – Если они так обнаглели.
- Пробовали! – вздохнул их новый знакомый. – Пробовали не кормить. Умирают. Как сговорились! Голову на восток и – брык!
- Так зачем вам такие куры? – взбунтовался Шалышкин. – Вы себе новых заведите! Которые будут нестись и доиться!
- Снова пробовали! – безнадежно глянул на него новый знакомый. – Они здесь недельку обживутся и тут же нестись перестают. Жадность. Прямо так в воздухе и веет.
- Тогда живите вовсе без кур! – устало молвила Майка.
- А есть-то что? – язвительно вопросил провожатый. – Фантики, что ли?
- Говядину! – кивнул куда-то в сторону предполагаемого коровника Петька Головастик.
- А как же название? – показал на вывеску новый знакомый. – Только что тебе сказали – дорого это, переименовываться. А съедим всех коров – и что?
- Добрее вы от этого не станете! – кивнул ему Юрка. – Нельзя вам название менять. Спасибо, нам очень у вас понравилось. Так бы и остались в вашем безвыходном положении. Но у нас расписание. Следующее – Большие Лгуны!
- Никуда вы не поедете! – взбунтовался новый знакомый. – Это что же получается, я вам битый час все рассказывал, а ни фантика не заработал? Гоните фантики!
- Бред какой-то! – Майка опасливо посмотрела на него. – Юрка! А этот милиционер настоящий? Медаль у него шоколадная, вместо зарплаты – фантики. Кто сказал, что он нас за нос не водит?
- Может, дадим ему фантики, кто бы он ни был? – испуганно покосился Головастик.
- Ни за что! – твердо ответила Майка. – Я их с таким трудом собирала, конфетка к конфетке. Нам еще есть по дороге, а так все конфеты слипнутся!
Новый знакомый сладко на них смотрел, переводя глаза на новых спорящих.
- Спроси его, фантика ему будет достаточно? – уточнил Сережка. – Если что, я готов собой пожертвовать!
- Нет! – помотал головой их новый знакомый. – Недостаточно. Гоните все.
- Послушайте! – возмутился Головастик. – Вы не буржуа, а какой-то пират!
Борька испуганно глянул на Головастика.
- А что, у меня новое имя?
- Нет! – отозвался Головастик. – Ты Буржуй. А он – Буржуа! Потому что добропорядочным прикидывается.
- Прикидываюсь! – согласился провожатый. – Гоните фантики. Именем закона!
- Что? – расхохотался Юрка.
- Именем закона Жадино-Говядино! – торжественно провозгласил милиционер. – Я приговариваю вас к заключению за контрабандный ввоз нашей внутренней валюты с целью создания инфляции и обесценивания наших главных ценностей! Уф! Никогда бы такое не повторил! Все поняли?
- Ничего не поняли! – презрительно ответил Юрка. – И ничего мы вам просто так не дадим. Отрабатывайте!
- Как это? – опешил Буржуа.
- Очень просто! – снисходительно пояснил ему Юрка. – Делайте, что попросим.
- И говорите цены! – вставил Буржуй. – А там сторгуемся.
Гид посмотрел на путешественников, затем облизнулся на Майкин портфель и осторожно кивнул:
- Начинайте!
- Хочу быть главным! – опередил всех Буржуй.
- Очень просто! – радостно воскликнул Буржуа. – Десять фантиков!
- Вы серьезно? – недоверчиво посмотрела Майка.
- Куда серьезней! Только каждый месяц! – опасливо предупредил провожатый. – А то сейчас беретесь, а потом не потянете!
- Кого это он на вы? – переглянулись путешественники.
- Бореньку! – ответил Головастик. – Он же у них теперь главный. Почти.
- А если я не заплачу? – еще на шаг отступила Майка.
- Я ему скажу, чтобы он тебя арестовал! – полушутя ответил Буржуй, а милиционер неожиданно кивнул. – Изъял все фантики и передал мне в управление, как самому главному.
Милиционер опять послушно кивнул и снова облизнулся на Майкин портфель.
- Значит, закон он преступать боится! – пояснил все Юрка. – А так отобрал бы портфель и все!
- Нужно, чтобы вы сами отдали! – пояснил провожатый. – Скандал – это всегда революция. А революция – передел и перераспределение ценностей. Отдайте сами – да и дело с концом. Катитесь на свой Солнечный остров, а мы здесь фантиками обвешаемся. Правда, Боренька? Только ты и я.
- Майка, продай мне эти фантики? – неожиданно попросил Буржуй. – За самые настоящие деньги.
Он тайно от гида показал ей копилочку.
- Можешь не бояться! – сказал ему за спиной провожатый. – Советских денег у детей не берем. Это уголовное преступление. А за фантики делать все не запрещается. В крайнем случае объединят с Великими Дураками. Ничего! У них там коровы доятся! И куры несутся как сумасшедшие! Десять фантиков, Боренька! Десять фантиков – и ты самый главный! Даже грамоту тебе на это выпишу! С шоколадной печатью.
- А грамота за дополнительную плату? – осторожно уточнил Буржуй.
- Пустяки! Обертка от леденца! – отмахнулся провожатый. – Зато печать какая шоколадная! Лижи не хочу!
- Ребята! – скорбно объявил Боренька Буржуй. – Я остаюсь! Да!
- Ты с ума сошел! – крикнула Майка. – А как же Солнечный остров?
- А что мне остров? – печально посмотрел Буржуй. – Мне и деревни хватит. Да! Только чтобы вся она моя! Ни с кем не делиться! Хочу, понимаешь, в этом доме пожить – поживу…
- Фантик! – прибавил провожатый.
- Хочу в том, с витражами в окнах – поживу!
- Два фантика! – подобострастно склонился провожатый. – Фантик мне – за агентские услуги. А еще хорошо бы к вам, Борис Буржуевич, охрану приставить! Вы же теперь лицо особенной жадино-говядинской важности! Завистники, сами понимаете, или же грабители какие. Так я готов! К вашим услугам!
- А что, у вас есть грабители? – насторожился Боренька Буржуй.
- Знаете, все мы в душе бароны-разбойники! – откровенно признался провожатый. – Так, дома, мы народ добропорядочный, а как жадность накатит! Как в горло вцепится! И ну душить! Ни днем, ни ночью от нее не отделаешься! Уже и лечиться пробовали! Придешь к врачу – дайте мне таблеток от жадности, да побольше, побольше, доктор! Съешь горстями – вроде полегчает. Готов уже руку ближнему протянуть. Или с соседом поделиться, хоть снегом во дворе! Ан, нет! Видишь ближнего – как ухватишь за руку и ну его обдирать! Какие-то слабые таблетки, ну очень!
- Это не таблетки у вас слабые! – презрительно сказала Майка.
- Вот-вот! – вспомнил Петька Головастик. – Придумаю я таблетки от Бессмертия, дам такому и что? Он же мне воздух потом будет продавать!
- Таблетки от Бессмертия? – оживился провожатый. – Беру! За любую цену! Все! Оптом по розничной цене!
- Успокойтесь! Я еще не придумал! – отрезвил его Головастик.
- Мальчик! – взмолился гид. – Оставайся и ты! Умоляю! Мы тебе здесь лабораторию построим! Бесплатно! Все, на что покажешь, купим. Тоже бесплатно! Завтракай пирожными, обедай марципанами! Только крохотную золотую цепочку на ножку привяжем. Для красоты, клянусь. С золотым замочком. И к столику прикуем, инкрустированному! Чтобы тебя никто не стащил! Ты же наш золотой запас! Бриллиантовый!
- Оставайся, Петька! – буркнул Буржуй. – Я здесь главный буду. Так что не соскучишься. Вечерами беседовать будем. О будущей жизни. А ключик-то будет у меня! – повернулся он Буржуа, который торопливо закивал. – Я тебя и погулять выведу. На дли-и-инном поводочке! Да-а!
Петька неожиданно задумался.
- Головастик! – вскрикнула Майка. – Ты с ума сошел! Никому я тебя не отдам!
- А что? – медленно сказал Головастик. – По крайней мере, никто здесь не будет надо мною смеяться. Опять же – исследования. Только этого мне и надо! Днями и ночами – в подвалах как алхимик! Среди реторт и колб! Все булькает и дымится! А дым такой розовый, фиолетовый, голубой!
- Мы еще золото с тобой научимся делать! – прильнул к нему провожатый, а Буржуй приник с другой стороны. – А к дому вывеску мраморную приколотим. «Здесь живет и трудится над Таблетками от Бессмертия величайший ученый всех времен и народов Петр Головастик»! Экскурсии будем к тебе водить! Мировая слава! Газеты! Фотографии! Научные конференции!
- Супермаркет выстроим! – мечтательно вздохнул Буржуй. – «Бессмертие за грош»! Или так – «Грошовое бессмертие»! Или так – «Бессмертие ни за грош»!
- Головастик-сити! – продолжил гид. – Научный городок! С памятником твоей Великой Голове!
Головастик решительно обернулся к путешественникам.
- Друзья! – высокопарно воздел он руку. – Во имя науки – остаюсь! Решено! Софье Гавриловне привет.
- Какой науки! – бросился к нему Юрка. – Прикуют тебя здесь и будут доить, пока не сдуешься! А ну, шагай за нами! Все, товарищ местный житель! Мы забираем наших друзей!
- Мы к ним сами, знаете, привыкли! – призналась Майка. – Даже Буржуй уже какой-то родной! А Головастик, так и подавно!
- Стоять! – внезапно рявкнул милиционер. – Не сметь насильничать! Заложников не брать! Буду стрелять изо всех пистолетов!
Юрка нерешительно остановился в полушаге от цели.
- Как это – заложников? – не понял он. – Мы никого насильно не увозим!
- Добровольно остаетесь? – строго глянул на Петьку и Бореньку милиционер.
- Добровольно! – без малейшего сомнения ответили оба. – Да!
- Вас никто не заставляет? – еще более настойчиво переспросил милиционер.
- Конечно, никто! – преданно глянули ему в глаза перебежчики. – Нет!
- Может быть, вы даже просить меня хотите, чтобы я вас здесь оставил? – гнул свою линию милиционер.
- Просим! – хором сказали оба, и оба добавили. – На названных условиях.
- Фантики! – требовательно протянул к Майке руку милиционер. – Это совместно нажитое имущество? – посмотрел он на Бореньку.
- Вместе добывали! – решительно кивнул Буржуй. – В классных дверях. За показ висячего Юрки.
- Юрка! – обрадовано вспомнил провожатый. – Ну как же мы могли забыть! Тебя-то мы оставим на любых условиях! Проси – ни в чем отказа не будет! Все дадим! Мы, жадины-говядины, мы такие! Когда нам что-то очень нужно – готовы последнее отдать! Но своего добиться!
Юрка помотал головой.
- А Юрка нам зачем? – шепнул милиционеру на ухо Буржуй. – Извините.
- О, ты не знаешь! – возвел к небу руки провожатый и сам себя осек. – И не положено!
- Понятно! – кивнул Головастик. – У него есть Солнечный остров! Сплошные сокровища! Море фантиков! – перевел он милиционеру.
- Юрочка! – взмолился милиционер. – Оставайся. Я тебя кем хочешь, устрою! Хоть главным принцем!
- Я главный! – строго напомнил Буржуй. – Да!
- Я сказал, принцем! – обернулся к нему провожатый. – Ты правь, сколько хочешь, а он пускай нежится под опахалами и плов кушает! А со всех сторон ему танцовщицы ботинки развязывают! Музыка играет, Юрочка!
- Нате вам! – испуганно крикнула Майка и россыпью бросила конфеты. – И еще нате! Все конфеты забирайте! Не слушай их, Юрочка! Уши заткни! Вот так! – она вытрясла все конфеты из портфеля и зажала ладонями Юркины уши. – Уходим! Где Юркина каска?
Боренька Буржуй бросился на колени и принялся подгребать конфеты под себя. Одна из конфет залетела за камень, и теперь Буржуй безуспешно тянулся за ней, боясь оставить уже собранный урожай.
- Дети! – решительно распахнул объятия милиционер. – Оставайтесь все! У нас же детей нет! Общество стремительно стареет! Кто будет работать на стариков? А вы уже почти выросли, расходы на вас пустяшные. Оставайтесь! Я вас очень выгодно продам!
- А нам-то в чем выгода? – буркнул Гришка Иванов.
- Пока не знаю! – честно признался милиционер. – Но придумаем! Давайте, я вам Жадино-Говядино покажу! Вам понравится. Просто закачаетесь! Смотрите!
Он выбежал на главную улицу, увлекая путешественников за собой.
- Вот! Наш местный Рокфеллер! – показал он на нищего с множеством костылей сидящего под забором. – Самый богатый человек! Туча фантиков! Ростовщик. А по-современному – банкир!
- Так он же нищий! – возмутился Юрка. – Какой он банкир? Вон у него и фантики в шляпе. И костыли.
- Нищий! – громогласно расхохотался гид. – Слыхал, ты нищий! – призвал он посмеяться калеку.
Калека громко расхохотался и принялся трясти головой удачной шутке.
- Костыли – это он на дерево полез! – едва унял приступы хохота милиционер. – У него фантик из кармана вылетел, зряшный, леденцовый, а вишь как занесло – на самую высшую веточку. Наш Рокфеллер лез да лез, а у вершины и оборвался.
- Бедняжка! – вздохнула Майка.
- Бедняжка? Да он новый бизнес открыл! – снисходительно глянул на нее провожатый. – К ста своим прежним! У нас в деревне раньше нищих не было! Не было, так сказать, социального дна. А это вроде, как черного дня нет! Чего бояться? Зачем копить фантики? Вакуум в обществе. А теперь он этот вакуум восполнил! И как полагается, все денежки к нему и хлынули! Теперь он не только фантиками кредитует, но и новые в шляпу зарабатывает. Придешь к нему за кредитом, он тебе тут же из шляпы – на!
- Да кто же ему подает? – рассмеялся Юрка. – Вы же жадины!
- А все продумано! – с подковыркой отвечал провожатый. – Кто ему не подает – он того не кредитует! Щедрость выгодна!
- А зачем же ему… - Юрка принялся пересчитывать, – столько костылей?
- Восемь! – со знанием дела подтвердил милиционер. – На черный день. Если снова фантик улетит, снова полезет. У нас, у жадин, костыли – самый ходовой товар. Вечно откуда-нибудь падаем! Фантики! Они под ногами не валяются!
- А вот, смотрите! – он показал на окошко следующего дома. – Видите, мужик что-то ест? Полный рот набил, чуть не давится!
- Очень голодный! – с жалостью подтвердила Майка.
- Очень! – кивнул провожатый. – Бывший председатель колхоза. Все должности в колхозе продал, все матрасы фантиками набил, да пять матрасов в соседнее село увез – защитил, так сказать, сбережения. А тут ему диагноз – злокачественная жадность! Наши врачи поставили. Неизлечимо. Вот он и ест. Фантики. Чтобы никому не достались.
Человек за окошком злобно глянул на них, что-то буркнул и задернул занавеску.
- Вот он уж точно бедняжка! – вздохнул милиционер. – Диагноз ошибочным оказался. Жадность была доброкачественная. Хотим сказать – не открывается. Боюсь, что теперь точно злокачественной окажется. Бедняжка – ему бы жить да жить!
- Врачи! – кивнул он в сторону роскошно отделанного особняка. – Сами понимаете, тоже из нашей схемы. Пять фантиков в неделю. Жадины, как вы догадываетесь, особенно часто болеют. Так что окупается.
- А кто же у вас все фантики собирает? – задумался Юрка.
- Это тайна! – показал на небо глазами провожатый. – Я!
- Вы??? – хором воскликнули путешественники.
- Смешной вы человек! – воскликнул Юрка. – Зачем вам столько фантиков? Фантики же только обертка! А все настоящее – без обертки!
Путешественники посмотрели на небо, на солнце и на горизонты вокруг.
- Тише! – сделал внезапный знак провожатый. – Мы проходим мимо страшного дома!
Они теперь и вправду проходили мимо забора, увешанного какими-то датчиками со стальными усиками и микрофонами, над забором из глубины двора высилась огромная сетчатая антенна, какие снабжены военные локаторы.
- Чем же он страшный? – усмехнулся Сережка. – У нас такие локаторы по всему летному полю стоят!
- А тем и страшный, – зашептал провожатый, – что разговаривать здесь нельзя! Нас подслушивают!
- Мамочки! – пискнула Майка.
- Подслушивают? – удивился Юрка. – А зачем? Разве мы что-то плохое говорим?
- Мы говорим! – воскликнул провожатый и запечатал себе рот ладонью.
- Поздно! – раздался над ними противный голос. – Я все видел! Все слышал! Все записал на пленку и сфотографировал!
На вышке в углу участка стоял маленький худенький человечек. Можно было подумать, что это гном, только гном этот был так гладко выбрит, что в щеки его можно было смотреть как в зеркало. Волосы гнома были прилизаны и напомажены, отчего он весь казался фарфоровой статуэткой на очень дорого обставленном трюмо. Это вышка, на которой он стоял, напоминала трюмо своим изобилием под разными углами установленных зеркал, только вместо скляночек с гримом и флакончиков духов на столике перед человечком стоял огромный магнитофонный аппарат, лежала заводная кинокамера с огромным, похожим на плоский бант, ключом, и опирался на длинный объектив фотоаппарат заграничного производства. Человечек множился и терялся в зеркалах, а ему, похоже, виделся мир со всех сторон.
- Вы сказали сто сорок слов! – отбросил он костяшки на счетах.
Счеты были самые примитивные, конторские, замасленные и затертые от частого употребления.
- Вы сказали «мама» – два раза, «мы» – четыре раза, «дом» – пять раз! – отбрасывал костяшки человечек. - И делали различные знаки и ужимки, описанные мной в авторских свидетельствах за номерами 18546 дробь 86, 18553 дробь 70 и 18599 дробь 34, а именно: знаки «Т-с-с-с!», «немое удивление» и «смех»! Согласно закона об авторских правах и патентах вами нанесен мне ущерб на общую сумму…
Счеты защелкали с устрашающей быстротой.
-… две тысячи восемьсот четыре фантика! из них – сто пятьдесят пять от леденцов «Аэрофлот», шестьсот тридцать четыре от карамели «Раковая шейка»…
- Он больной! – прошептала Майка, а провожатый зажал ей рот.
Маленький человечек внимательно на нее посмотрел и справился в своей конторской книге.
- Сейчас добавит! – усмехнулся Юрка.
Маленький человечек и его не оставил вниманием, хотя и Юркин рот запечатала ладонь провожатого.
- «Сейчас», «сейчас»! – забормотал человечек, отыскивая нечто в конторской книге. В следующей конторской книге тоже не нашлось заветного слова с расценками, поэтому книги стали сменять друг друга на столе со скоростью почтовых голубей на кормушке.
- Да что мы смотрим на него! – возмутился Юрка, срывая ладонь провожатого. – Идем! Нам на Солнечный остров надо!
Провожатый сделал умоляющие глаза, а человечек на вышке прямо-таки залился восторженным смехом.
- Бегство с места преступления? – погрозил он пальчиком. – Все штрафы удваиваются! А он здесь главный представитель власти! Он может вас только арестовать, если откажетесь платить!
- У нас все равно нет столько фантиков! – взмолилась Майка. – Прошу мои слова не засчитывать!
- Не могу! – печально пожал плечами человечек. – Закон есть закон! Каждый обогащается, как может! Посмотри, какие мы все здесь богатые!
Он обвел рукой открыточной красоты дома в округе.
- Всякий зарабатывает своим! А я – зарегистрировал авторские права на все слова, которые только есть в русском языке!
- Так не вы же их придумали! – оскорбился Юрка. – Прошу мои слова не засчитывать!
- Не я! – согласился человечек и торопливо забил костяшками счетов. – Но я их зарегистрировал, на свое имя!
- То есть, присвоили! – гневно крикнул Юрка.
- Считай, как хочешь! Но они мои! – скромно поклонился человечек, не забывая, однако, постукивать на счетах с каждым новым Юркиным словом. – А если вы пользуетесь ими в аренду – прошу вас вовремя оплачивать счета!
Слово «счет», похоже, было его любимым словом.
- Послушайте! – возмутился Головастик за Юркиной спиной. – Но слова – это национальное достояние! Вы не можете их себе присвоить!
- А нефть – не национальное достояние? – парировал человечек. – А газ? А лес – не достояние нации?
- Мы живем в Советском Союзе! – топнула Майка ногой. – У нас все государственное, и частными личностями не расхватано!
Человечек удивленно на нее посмотрел:
- Я живу в Жадино-Говядино! Это моя малая родина. И я с нее в Великие Дураки пока не эмигрировал! Простите, за вами новых двадцать восемь слов!
- Так! – решительно сказал Сережка. – Проутюжим их парочкой истребителей на бреющем полете! Записываю координаты! «Жадино-Говядино»… как вас, товарищ, тьфу ты! – господин, зовут?
- Подождите-подождите! – торопился человечек. – «Истребителей», «на бреющем»… я просто за вами не успеваю! Что за день такой прекрасный выдался! Денежки сами так и сыплются! Товарищ милиционер, вы свидетель!
- Я не могу быть свидетелем! – буркнул провожатый и снова зажал себе рот рукой.
- Ничего-ничего! – сделал поощряющий жест человечек на вышке. – Говорите, я все записываю. Очень жаль, что не можете! Очень жаль! А могли бы! Уж я бы в долгу не остался, поверьте!
- Взятка! – четко и внятно выстрелил Юрка.
- Какая взятка? – удивленно переспросил прилизанный человечек. – Просто списание долгов!
Юрка возмущенно посмотрел на провожатого, однако тот только развел руками:
- Закон! Сами приняли. Демократия!
Снова торопливо застрекотали счеты.
- Знаете что? – поднял голову Юрка. – Можете считать мои слова, а можете умножать их на Майкины! Я просто пошел! Ну вас к чеъту!
- Чеът? – подивился человечек, не переставая двигать костяшками. – Такого слова я у себя не упомню! Скажи-ка, мальчик, оно на русском языке?
- У вас что? – гневно развернулся Юрка к провожатому. – Остальные в селе не разговаривают? Или говорят на французском языке?
- Поздно-поздно! – захихикал человечек. – Французский уже зарегистрирован. Пока только по названию членов предложения – глаголы, существительные, прилагательные, местоимения… Междометия…
- Вот для чего, оказывается, нужно учиться! – Боренька Буржуй взирал на человечка, распахнув от восторга рот. – Вот это да!
- Но что бы вы уже не сказали на французском языке, даже послали меня к чеъту! – хихикнул маленький человечек. – Будет являться либо глаголом, либо существительным, либо, сами понимаете, остальным! А над отдельными словами я уже работаю! – поднял он огромнейшую пачку листов, которая, переломившись, ударила его по руке. – Тут вам и «бонжур» и «адье»… В общем, мир еще содрогнется! и смолкнет. Слово! – он потряс указательным пальцем. – Величайшая драгоценность во Вселенной. Только дураки не знают этого!
- Так я пошел? – повторил всем Юрка. – Майка, ты со мной?
- С тобой! – растерянно ответила Майка. – Ну и чудеса здесь! Петька, ты с нами?
Петька молча покрутил головой.
- Боится говорить! – пояснил провожатый. – Он-то остается! Ему теперь за каждое слово платить! Ничего! – похлопал он Петьку по плечу. – Мы свое на таблетках отыграем! Эй, жадина! – крикнул он человечку на вышке. – Этот парень таблетки от Бессмертия придумал! Ой, не хватит тебе фантиков, боюсь!
Человечек растерянно посмотрел на него:
- А сколько?
- Не могу ответить! – едко пожаловался провожатый. – Ты каждое слово считаешь.
- Говори бесплатно! – разрешил человечек.
Провожатый глянул на Петьку.
- И ты говори! – разрешил человечек.
- Он не может! – воскликнул Буржуй. – Он ученый. А таблетки покупать у меня!
- И ты говори! – снова кивнул человечек.
- Противно смотреть! – оглянулся Юрка на остатки экскурсии. – Пусть они без нас договариваются. Едем!
- Самая маленькая таблеточка? – канючил человечек на вышке. – Сколько?
Поредевшая группа путешественников с Юркой во главе уже шагала к машине.
По оставшейся привычке Петька с Буржуем побежали следом.
- Подождите! – заторопился провожатый и подмигнул человечку на вышке. – Скоро вернемся! Там и поторгуемся!
- Ну что? – нагнал он Головастика с Буржуем. – Видели? Как мы его уели! Ничего! Теперь таблетки от Бессмертия в наших руках. И так мы постепенно мы всю планету скупим. Жаль только, нас будет маловато все деньги пересчитывать. Верного пополнения не хватает. Человеческих ресурсов третьей степени. Вас, то есть, наших детей!
- Я не третьей степени! – рассердилась Майка и даже топнула ножкой. – И не ваша! – она оглянулась на Головастика с Буржуем. – Хоть некоторые, вижу, успели тут заразиться!
- Оставайтесь! – взмолился провожатый. – Без детей зачем нам вечная жизнь? Скучно как раю! Из-за этого даже Ева с Адамом сбежали! Клянусь вам, каждого здесь пристроим! Признайтесь, ведь в каждом из вас есть хоть капелька жадности! Так мы ее разовьем! Расцветет пышным цветом! Развернется во всей красе! Жадность не порок! А большое достоинство! Вы ведь посмотрите на окружающий мир – кто живет в роскоши и красоте? Только жадные! Кто ест от пуза и получает все, что только пожелает? Жадные! Кто владеет особняками и виллами, пароходами и самолетами? Жадные, жадные, жадные!
- Это за границей! – воскликнула Майка.
- Молодец! – похвалил ее провожатый. – Но если в каждом мы разовьем эту капельку жадности, так же красиво будет везде! В жадности каждый талантлив! Пусть мало кто умеет рисовать, писать, изобретать – зато все гении в жадности, только начни!
- Бред! – решительно бросил Юрка. – Мы не остаемся, как ни старайтесь!
- Оставайтесь! – провожатый внезапно рухнул на колени и театрально протянул к нему руки. – Заклинаю! У вас все будет!
- Зачем они нам? – расстроился Буржуй, неуемно пихающий конфеты по карманам. – Давайте сначала с нами разберитесь. Где у вас тут дворец для меня? Где музыка? Где плов?
- Да мы и не думаем оставаться! – презрительно ответила Майка и догнала и ухватила Юрку за руку. – Юрка, я все поняла! Это для нас капканы расставлены! По пути на Солнечный остров! Кто попался, тот пропал! Так же во всех сказках написано!
- А ты думаешь, что мы в сказке? – опешил Юрка.
- А ты – нет? – удивилась Майка.
- Где мы, где мы? – вмешался Гришка Иванов. – О чем вы здесь шепчетесь?
Выслушав Майку, он уверенно заключил:
- Я в капкан не хочу! Если что, вы меня, ребята, не бросайте! Тащите за руки и даже не слушайте.
- А если упрешься? – презрительно кивнула Майка на Буржуя и Головастика.
- Бейте! – зажмурился Гришка Иванов. – Только не бросайте, понятно?
- Не остаетесь? – обрадовался Буржуй. – Очень жаль! Тогда на обратном пути заезжайте! Пловом угощу. С опахалами. Где у нас танцовщицы, мой верный охранник? – повернулся он к милиционеру. – Вставайте с коленей. Не тех умоляете. Лучше ведите меня под белы рученьки. Что-то я подустал, пора на трон!
- Сейчас не время! – провожатый поднялся и принялся шумно отряхивать колени. – Сначала ребят отвезу. Честью мундира поклялся, Иванушке. Доставлю-де их в следующее село без приключений. А мы дуракам не врем, Борис Буржуевич. Мы не какие-нибудь Лгуны, особенно Большие! Мы жадины-говядины! У нас и свои понятия есть.
- Понятия! – усмехнулся Юрка, шагая к машине.
- Напрасно смеетесь! – обиделся провожатый, догоняя поредевшую группу. – Мы жадины. Мы не мошенники. И слово свое крепче прочих держим! У нас ведь слова не выпросишь. А дадим его – так крепко-накрепко! Такое оно – слово купеческое.
Не слушая его оправданий, Юрка думал о чем-то другом. И стало понятно о чем, когда он оглянулся на село.
Боренька Буржуй и Петька Головастик одиноко стояли на фоне открыточного домика, увитого изумрудным плющом и утопающего в огромных цветах. Каждый спутал бы этот вид с открыткой из Солнечного острова, если бы лица на открытке не были такими удрученными. Дорога собирала свою жатву, и сколько еще колосьев должно было украсить обочину, никто из путешественников не знал. Выгода ловила свои жертвы, как клейкая лента против мух.
То же подумал и Юркин провожатый.
- Выгоды, невзгоды! – он нежданно обнял Юркино плечо. – Да все на свете выгодно, поверь!
Когда не ищешь выгоды, поверь,
Тебе ее воздаст любая дверь!
И подмигнул шлемоносцу так явно, что Сережка поперхнулся и закашлялся.
Дорогу им перебежал цыпленок. Желторотый, пушистый, солнечный, еще не знающий, для чего ему крылья, и потому сломя голову летящий бегом.
- Цыпленок! – обрадовалась Майка. – А вы говорили, их нет!
Милиционер уселся в водительское кресло и повернул зажигательный ключ.
- Турист! – уверенно ответил он Майке. – От группы отстал. Время от времени прибиваются. Может, приживется, как думаете? Не все же дуракам счастье?
Майка фыркнула, а машина завелась.