Дело было в далекие 60-е годы прошлого века. Тогда не так много времени прошло с тех пор, как мы заселились в наш дом. Детворы в нашем доме было полно – потому, что тогда давали жилье в основном семьям с детьми – в каждой квартире было по одному – два ребенка. Причем, почти все соседи были между собой знакомы изначально – ведь квартиры выделяли тогда организации для своих сотрудников. И обязательно кто-то из соседей работал в той же организации, где трудилась и моя мама. Счастливое было время! Двери на ключ не закрывались, любой из соседей мог зайти по делу и не по делу даже без стука в дверь. Зайдет и крикнет – Валь, ты дома? Если нет, то мог сесть и дожидаться когда появится мама, с полными авоськами, пришедшая из соседнего магазина. Это было чудесное время, когда двор был наполнен детскими криками, стуком костяшек домино на столике - (было даже и такое чудо тоже) – мужики выходили вечером поболтать, покурить, сыграть в домино, шашки (вообще удивительное дело – кто сейчас играет в шашки?) Ребятня в это время гоняла по двору, то и дело подбегая к столику с доминошниками, потому что там сидели папы. Кто-то получал задание сбегать за пачкой папирос в соседний магазин, и самое удивительное, что продавцам даже не могло прийти в голову, что ребенок не отнесет покупку папе, а выкурит ее сам. Но, по большей части – мы друг другу не мешали – родители отдельно, дети отдельно, но под общим присмотром. На первом этаже жил наш друг Мишка. Был он наш ровесник, да и вообще, в нашем доме все дети были почти одного возраста, и только у некоторых были старшие или младшие братья и сестры. У Мишки был младший брат года на четыре-пять моложе его. Валерку в нашем доме никто не любил, потому что натура у него была подленькая еще с самого малого возраста. Мишка – добродушный увалень, имеющий какое-то сходство с медведем (не зря его назвали Мишкой), все во дворе его любили. А брат его Валерка, всюду таскался за нами в наших играх, и больше мешал, потому что у него всегда всё получалось плохо. Когда мы играли в прятки, он всегда подглядывал, кто куда прячется, и потом кричал во всеуслышанье об этом. В других играх он тоже обязательно стремился сделать какую-нибудь маленькую пакость. Из-за этой нехорошей черты, его перестали брать в игры. Вот тут и начиналось представление. Валерка закатывал истерики, кричал и бежал к матери жаловаться, что его не берут играть. Мамка его тут же вылетала во двор – благо первый этаж, и начинала нас отчитывать – почему вы не берёте играть с собой ее замечательного сыночка. И вообще – Валерка был её слабостью. Всегда и везде она за него заступалась, какую бы гадость он не совершил, особенно когда стал постарше и пошел в школу. Учителя от его пакостей стонали, а тетя Маша всегда за него заступалась. Став старше он частенько стал задирать своего брата Мишку. Наскакивал на него, цеплял, щипал, задирался и вообще всячески старался кинуть какую-нибудь подлянку. Мишка, уж на что добродушный и терпеливый, и то, стал выходить из себя. И когда в очередной раз его терпение лопалось, и он отмахивался от наскоков Валерки, как от назойливой мухи, причем совсем его не бил, а именно отмахивался, брат его с громким рёвом мчался домой к маме жаловаться, что Мишка его ударил. На что, тут же выбегала мать, и Мишке попадало ни за что. А Валерка стоял радостный рядом с мамкой и сиял, когда Мишку мать начинала пороть.
К чему это всё я написала? Не знаю, вспомнилось вот что-то… Просто возникли у меня кое-какие аналогии с сегодняшними реалиями. Вечно задирающий брата Валерка, и долготерпящий Мишка, который постоянно получал оплеухи ни за что...