Верни Крым, любимая!
Павел Иванович Чистов, по прозвищу Чичиков и понятно почему - остроумцы в отделе не прощают таких чётких совпадений в имени, вышел на пенсию. Последние лет пять он только об этом и думал, мечтательно закрывая глаза - Вот выйду на пенсию и... И жизнь его резко изменится! Он точно уже решил продать свою маленькую двухкомнатную квартирку у метро и уехать из этого душного Питера - купить на вырученные деньги домик в деревне с хорошим участком, чтобы яблони, смородина и всё такое прочее, и непременно у большого озера, чтобы рыбалка, закаты, рассветы, чтобы кругом лес, чистый воздух... Ииеэх! Ещё и денег прилично останется на безбедную старость - можно и моторку прикупить на лето, а "Буран" - на зиму, сделать отличный евроремонт в домике и... приглашать старых подружек на выходные отдохнуть, со всеми вытекающими последствиями...
Но, неожиданно так, он и забыл уже об этом - столько времени прошло, да и не думал, что эта формальность явится каким-либо препятствием... и вот на тебе, и как всегда в самый неподходящий момент!
А случилась эта "формальность" лет двадцатьпять назад - четверть века, с ума сойти! Павел Иванович, а тогда просто молодой спортивный мужик Пашка, получил бесплатную профсоюзную путёвку на турбазу в Карпаты. Кто ж откажется на лыжах, да за бесплатно, с гор по-вжикать, да целых две недели? Через пару дней отдыха на западной Украине, на танцах, он познакомился с очаровательной черноглазой дивчиной и влюбился. Кто бы мог подумать? Это была молоденькая местная девчонка, пришедшая, может быть и в первый раз, с подружками на танцы из любопытства и непоседливости юности. Танцы на турбазе устраивались каждый вечер, гремела модная музыка, обилие спиртного опять же - допоздна работал ресторан, было много молодёжи, впрочем, встречались и пожилые пары, в общем - было шумно и весело, как бывает только в молодости, когда ни о чём не думаешь - всё и так ясно, и жизнь кажется вечной и удивительной! Как известно, курортные романы славятся отсутствием конфетно-букетного периода - времени в обрез, пылкостью и бурностью - времени в обрез, и, конечно, скоротечностью... К сожалению последнее или нет - вопрос философский. Да. А вот Пашка влюбился и когда пришло время расставаться, пригласил её в Ленинград на "белые ночи" и не только - предложил руку и сердце впридачу! Она плакала, провожая его и обещала приехать, но пока не знает, как быть с родителями и вообще. Вовсю шла перестройка под руководством КПСС и все были полны радужных надежд на светлое и счастливое будущее!
Галя приехала через два месяца и поселилась у Пашки в двухкомнатной квартире, доставшейся ему по наследству от родной тётки. Тётка была весёлая и любила жизнь, и так это несправедливо, до жути, что на её пути встал Чернобыль...
Поженились и первые пару лет жили счастливо, а потом... потом, как все - ругались, мирились, изменяли и... развелись, наконец, но продолжали жить то гражданским браком, то просто, как соседи, мирно деля пресловутые метры жилплощади, уже в Санкт-Петербурге. Через какое то время, умерли её родители на Украине - уже самостоятельном государстве и ей необходимо было уехать на время, чтобы дом не пропал... Время шло, а она всё не возвращалась, к Пашкиной радости - у него уже давно была другая женщина... А тут все бросились жильё приватизировать - мало ли, потом не дадут и вообще запугали, и тут встал вопрос о её доле приватизации или выписке. Пашка поговорил, конечно, с ней по телефону, честно объяснил ситуацию - не чужие же люди и в общем то, сам предложил ей формальную прописку, ну на всякий случай, с приватизацией минимальнонеобходимых трёх квадратных метров. Она посмеялась - возвращаться не собиралась и согласилась - чем чёрт не шутит. Дело было сделано и забыто. Они всё реже созванивались, а потом и вовсе перестали общаться - у каждого своя жизнь, как не крути, и тужиться, выдумывая разговор, проявляя деланный интерес, никому не хотелось...
Почти вся жизнь пролетела и Павел Иванович вышел на пенсию, и тут же, незамедлительно начал воплощать свою давнюю мечту в жизнь, но... Но первые же шаги в этом направлении упёрлись в формальность им же самим и созданную, от великодушия или ещё от чего - не суть, оказавшуюся вовсе неформальностью - приватизированные три квадратных метра. Он, конечно, позвонил Гале, извинился за долгое молчание - а как же, и попытался обратить всё в шутку, но... Но Галя шутки не поняла. Она отвергла все притязания на её честную, по её же мнению, долю приватизации и согласия продать квартиру не дала. Ну и как быть? С одной стороны, рушились все планы и мечты Павла Ивановича, а с другой, ей и нахрен не нужны эти три метра! Ну?
А начиналось то всё как хорошо: - Любимая, - проворковал Павел Иванович, вроде как в шутку, правда, от лживости этого обращения его даже передёрнуло - так натужно и неестественно это прозвучало после двадцати с лишним лет, а на том конце трубки раздался громкий, вызывающий смех - видимо, оценили - не хочешь ли ты мне вернуть мои законные три квадратных метра, очень надо теперь? В трубке ещё посмеялись немного и в таком же тоне, только с украинским говорком, ответили - Нет, любимый, нэ хОчу! Причём, после слова "любимый" закашлялись - видимо, душил смех.
- Почему? - просто спросил Павел Иванович.
- А пусть будет, любимый! - с готовностью ответили в трубке.
- Ах-ха... - вдруг повеселел Павел Иванович - ему показалось, что он нашёл удачное сравнение и очень действенное и опять проворковал - Моя квартира, любимая, - это, как бы, Россия, представь и я тебе подарил три квадратных метра - Крым, будто бы, по собственной воле, заметь. А сейчас Россия вернула себе Крым и это исторически справедливо! Так что же нам то с тобой мешает восстановить справедливость? Ну?
- Крым, Россия... ах-ха... а похоже, любимый... кхах -хах...
- Галю, - вдруг вспомнил Павел Иванович, как он ласково называл её в счастливые дни молодости, понимая, что лихой натиск сейчас может решить всё - ну зачем ты так, ведь ты же помнишь, что я тебе просто по-да-рил эти три ма-аленьких квадратных метра, а сейчас они мне позарез нужны?
- Подарил, любимый, кха-кхах... а теперь отбираешь? И тебе не стыдно?
- Ну хочешь, я тебе по риэлтерскому курсу заплачу, даже больше? Ведь там у вас не ахти какая ситуация с этим Майданом и деньги всегда пригодятся. Ну?
- Неа, нэ хОчу... - в трубке вызывающе перешли на мову.
- Не зъим, дак пинадкусываю? - ехидно осведомился Павел Иванович, не удержался и тут же пожалел, ибо ситуация из шутошной пошла по непредсказуемому сценарию.
- Москаль! - рявкнула трубка.
- Бандеровка! - молниеносно отреагировал Павел Иванович и его понесло - Западэнка! Майданщица! Нет - манданданщица, вот кто ты! Газ воруешь и три моих метра до кучи?
- Москаль! Москаль! Москаль!
- Верни Крым, бандеровка! - взревел Павел Иванович, ибо несправедливость происходящего просто душила его.
- Хрен тебе, а не три квадрата! - победоносно заключила трубка и раздались гудки...
Павел Иванович не спал всю ночь: сначала обдумывал план действий, а под утро просто горько сожалел, что так низко опустился - до глупых и оскорбительных выкриков на женщину, которую когда то по-настоящему любил. Наверное, если бы Павел Иванович обратился к юристам, они смогли помочь ему в его довольно простом вопросе, но он не стал... А почему - неизвестно. Так прошёл месяц. А ещё через два дня пришло заказное письмо... В нём была бумага заверенная нотариусом - отказ от приватизационной доли и одна трогательная строчка на чистом листе:
- Возвращаю тебе Крым, любимый...)