Одно время зачастил я в пивную. Нет, не сказать, что это было что-то неординарное в моей жизни, я еще тот ходок по злачным заведениям, но в тот раз все пошло как-то очень серьезно. Не было у меня большего удовольствия, чем после работы пойти в эту небольшую с тусклым светом распивочную и посидеть с кружкой в меру дрянного пива на обшарпанной скамье за не менее обшарпанным столиком. Пиво было дешевым и вполне конкурировало с распитием во дворе обычного, из палатки. Чуть подороже магазинного конечно, но зато без бродяг и ментов, жаждущих, каждый по своей причине, присоединиться к отдыхающему от трудов праведных. Шум, гам, блатные песни, обрывки душевного матерка, - ну что еще надо человеку вечером, которого одинаково воротит и от работы, и от дома.
Проблема была одна. Каким бы дешевым заведение не было, а деньги-то платить надо. И деньги эти кончались. И стал я думать, как бы мне подсократить посещение, но так, чтоб обидно не было. Знаем мы все эти экономии, когда и записочки сам себе пишешь, куда сколько и зачем, и когда каждый грошик считаешь, сохнешь кащеем, а потом срывает тебя, и раз… и катись оно все к чертям собачьим, прогуливаешь еще больше, чем если бы вел себя как обычно, а не держал на привязи. Тут я и обратил внимание на одного своего знакомого. У него что ни вопрос, то все решает монетка, пятачок. В кино ли захотелось, девушка ли позвонила, есть сомнения – и пятачок взмывает в воздух, ложась на ладонь единственно верным ответом. Насел я на него с расспросами, ну как, помогает, не жалеет ли он, что поступил именно так, а не иначе. Нет, говорит, не жалею, на то и монетка, чтобы уже не жалеть, не сомневаться, как выпало, так тому и быть.
Дома перерыл свою копилку, хотелось мне, чтобы монетка была не простой, не хотел я как мой знакомый в случае срочного решения сомнений по всем друзьям бегать, пятачки стрелять на пару секунд. Нашел. Юбилейные десять рублей. Большая, увесистая, праздничная. Отложил в отдельный кармашек и стал ждать вечера.
Вечером в распивочную тянет, сил нет, до конца работы еще пара часов, а я уже места не нахожу, спрятаться бы в нору, отсидеться, зализать душевные раны. Достал монетку, бросил. Ответ: не ходить! Опешил я, но что ж, я сам этого хотел. Поплелся домой. В качестве утешения все приговаривал себе, что вот и экономия, не каждый же день в конце-то концов. Второй день бросаю монетку. И снова – не ходить. И третий день, и четвертый. Я и не хожу, я уже надумал себе всякого, и что монетка не дура, оберегает меня, и что, видимо, не лучшее сейчас время ни для выпивки, ни для трат. Магия она и есть магия, с ней не поспоришь.
Через неделю воздержания стал я не ловить монетку, а позволял ей упасть и покатиться по полу. Думаю, не руки ли мои сами притягивают неудачный ответ? Не столько выпить хочется, сколько просто пойти посидеть в распивочной, я монетке-то объясняю, что не алкаш, просто мне где-то заныкаться надо, дух перевести. И снова – нет! И еще день нет, и еще… Вот и вторая неделя закончилась. Я покорно хожу домой после работы, даже что-то стал по дому делать, заглушая тоску работой рук. Домашние повеселели, только я все мрачнею.
На третьей неделе стал я по три раза бросать. Дескать, кто выиграет. И опять – нет! Не дает, проклятая, хоть ты тресни.
Вышел на улицу, побрел домой. В продуктовый зашел, припасов набрал, иду с сумками. И тут попрошайка. Дай, говорит, хоть чуть-чуть, голова трещит, опохмелиться бы, добрый человек. А у меня после магазина мелочи ни копья. Плюнул я, и отдал ему эту монетку. На, говорю, все что осталось. Вздохнул с облегчением, а то что это за гадание такое, магия нашлась, три недели домашней ерундой страдаю, ни отдохнуть человеку, ни подумать над судьбой своей.
Следующим вечером опрометью кинулся к распивочной. Подошел, шаг замедлил от предвкушения удовольствия, что вот, сейчас… Зашел, в уши ударил гул, голоса, навязчиво громкая музыка, кого-то будто тошнит в туалете, что аж у дверей слышно, в дальнем конце свара затевается… Постоял, потоптался… и вышел. Перегорел.
С тех пор хоть и захаживаю я порой в питейные заведения, но так чтобы каждый день, чтобы затянуло, нет этого, исчезло. Вместе с монеткой.