22 июля 1949 года.
г. Брест
Инуська! Здравствуй, родная моя!
Ну вот, я уже в СССР. Весь прошедший день шел сильный дождь. Он намеренно старался развести нас в разные стороны. Я смотрел в окно и вспоминал наши последние дни. Какие они были хорошие!
Я весь этот период буду помнить о них, как о последних днях, которые мы так хорошо провели перед моим отъездом…
Каждая мелочь напоминает мне о тебе, и этим еще больше дополняет мое состояние, которое полностью посвящено моими мыслями о тебе.
Со мной сейчас ваша кепочка, которую так заботливо вручила мне НАША мама; я привез сюда ваши пирожки, я умываюсь подаренным тобой мылом, чищу зубы привезенной тобой пастой, разгадываю кроссворды и пишу в них твоим карандашом, который я, без твоего разрешения, взял у тебя на столе. Я даже подворотнички подшиваю твоими нитками и смазываю лицо твоим кремом поле бритья .
Вот видишь, кукла, сколько всего твоего едет со мной, и не дает мне ни минуты отвлечься от мыслей о тебе. Ты старательно сама все это сделала, и твои старания увенчались полным успехом.
Я сейчас уже в СССР, где мы еще никогда не были вместе с тобой, но поверь, что здесь ты для меня почему-то еще дороже, еще ближе , родней и нужней.
Свои дорожные впечатления я опишу тебе позднее, когда приеду на место, а сейчас ограничусь лишь общим замечанием о том, что все эти впечатления еще больше вселили в меня мысль, что чем быстрее мы будем вместе, тем лучше и спокойнее для нас самих. Почему – я расскажу, когда приеду в Рославль и смогу написать тебе первое после дороги, большое письмо.
Это же письмо пусть будет моим первым приветом тебе и твоим родителям с нашей любимой родины, от всех наших советских людей.
Инусечка! Из Франкфурта я три раза дозванивался до Хемница,
но он всегда вызывал вместо твоего номера – немецкий, и я так и уехал, не попрощавшись с тобой. А сейчас ты уже уехала в санаторий.
Знаю, что тебе тоже было трудно, грустно и обидно. Но впереди у нас самая долгожданная, самая заслуженная, а потому – самая радостная встреча. С мыслями о ней нам легче будет провести это время.
Не грусти, не скучай и не беспокойся обо мне и помни, что я теперь уже чуть-чуть всегда беспокоюсь о тебе. Ну, оставайся, моя милая кукла, а я еду дальше.
Желаю тебе успехов во всем. Здоровья и сил для ожидания нашей встречи. Целую тебя крепко-крепко. По-прежнему всей душой лишь одну тебя любящий и всегда только твой - Борис.
24 июля 1949 года, г. Рославль
Инусенька! Здравствуй, моя любимая кукла!
Ну, вот я и приехал и устроился на новом месте.
Расскажу тебе все по порядку, хотя это очень долго и неинтересно. Приехал я в Рославль в 1 час 25 минут ночи с 23 на 24 июля. Как и следовало ожидать, меня, конечно, никто не встретил, и мне пришлось одному блуждать сначала по вокзалу, а потом – по городу.
Мои опасения об отсутствии гостиницы в городе оказались излишними. Я отыскал гостиницу, но к несчастью там не оказалось мест. Помогло мое дипломатическое искусство. После длительных рассуждений и убеждений мне, наконец, удалось дежурную заставить отыскать мне одно свободное место по соседству с занятой уже койкой. Отдельных номеров здесь нет, чего мне, конечно, не понравилось. Утром я проводил своего соседа и упросил начальника отдать всю эту комнату в мое распоряжение. Сейчас я ее и оплачиваю и занимаю один, а потому – расположился как дома.
В 11.00 я переправил сюда свой чемодан с вокзала и теперь весь здесь.
Доехал благополучно, хотя и не так хорошо, как думал, судя по разговорам ранее ездивших. Всю дорогу помнил, думал и сейчас думаю о твоем отъезде.
Ну, а теперь коротко о моих «служебных делах».
Только заранее предупреждаю, что не буду распространяться, а сообщу в общих чертах.
- Ввиду того, что лица, которые мне были нужны, не изъявили желания встретить меня, мне пришлось коротенькой записочкой через посыльных оповестить их о моем приезде и предложить встретиться в моей гостинице. Через час я получил ответную информацию с высокомерным заявлением и отказом сделать это, и с предложением прийти самому к месту, куда я командирован. Бесспорно, мне пришлось пойти самому,
Идейное единогласие было достигнуто, конечно, нелегко и непросто. Обо всех подробностях расскажу, когда приеду..Будет и смешное, и серьезное.
Казалось бы –осталась лишь другая сторона, организационная. Но как уладить ее за самый короткий срок? Как мне хочется быстрее все сделать и от всего этого заслуженно отдохнуть с тобой, моя хорошая, любимая, родная.
Инночка! Расставил на столе все твои безделушки, разложил письма, поставил твою маленькую фотокарточку « с цыпами» и даже большой букет живых хороших цветов. И мой уголок и здесь стал уже уютный, теплый, как и там, дома. У меня стоят две койки, одна свободная.
- Кукла! Иди ко мне, нам не будет тесно. Я знаю, что ты не захочешь…
Ты сейчас уже в санатории, отдыхаешь, загораешь, танцуешь. И бесспорно, чуть-чуть думаешь обо мне.
Но не забывай, кукла, что я тоже чуть-чуть волнуюсь за тебя, хотя твое письмо, написанное мне на прощание, так уверенно требует выбросить из головы все сомнения.
Признайся, ведь и ты немного беспокоишься и все чуть-чуть преувеличиваешь, не правда ли?
Ну, хорошо, родная моя! Отдыхай, поправляйся и жди, жди, жди меня. Привет и самые хорошие пожелания НАШИМ папе и маме. (Ты разрешила мне называть их нашими, и я называю их так, лишь когда с тобой).
Обо мне не беспокойся. До свидания и скорой встречи
Целую и обнимаю тебя крепко-крепко. Всегда только твой - Борис.
http://www.proza.ru/2014/06/23/110