Она сидела в кресле.
Казалось, что вечернее солнышко мешало ей, и Илона смешно щурилась.
Летнее платье. Боже, как оно всегда возбуждало его. Легкое, послушное любому движению воздуха, казалось, что ещё чуть-чуть, небольшой взмах ткани и мелькнет нечто неуловимое. И даже зная до мельчайших подробностей что там находится, он всегда находил что-то новое. Тень и свет всегда помогали воображению.
Трусики радовали глаз, обозначая милый треугольник, когда она походкой модели двигалась по комнате.
Балкон был приоткрыт и свежий воздух после прошедшего недавно дождя приятно освежал огромную комнату - пол, выполненный из паркета светлых тонов, стены изрисованные художником в стиле сюр, где голые женщины летели над землей взявшись за руки. Дети-ангелочки гонялись друг за другом, играя в прятки, и непонятные птицы с хищными клювами на заднем плане оберегали весь этот коллаж, обрамленный облаками, солнцем и синевой неба.
Мужскую наготу он не переносил. Особенно раздражал отросток между ног. В этом плане женщины были намного совершеннее.
В центре помещения на некотором возвышении стояла кровать. У окон - два кресла и журнальный столик.
Шкафов, тумбочек и прочей утвари в комнате не было. Все это было спрятано в стенах. Ничто не отвлекало глаз, если он обдумывал какую-нибудь проблему.
При необходимости окна закрывались наглухо темно-коричневыми шторами и наступал успокоительный полумрак.
Как он любил его.
Тишина утра, приглушенный щебет птиц, далекий шум машин - все это погружало в покой и помогало сосредоточиться, тщательно продумать все детали предстоящего дела. Целиком и полностью отдаться интересному занятию или любимой женщине, если она была рядом.
Когда Илона раздевалась, причем делала она это красивыми отработанными движениями, постанывая и поглаживая свое тело, он старался запомнить каждое движение ее рук.
Почему они не остались рядом с того самого времени...
Убогие предрассудки прошлых лет.
Если она не не девственница, значит все - она недостойна. Сейчас он бы убил того, кто придумал эту мораль. А если она еще берет деньги за секс - то она шлюха. Продажная женщина...
Тогда же...
Тогда счастье наполняло его жизнь в редкие минуты встреч.
Она не заметила его появления. Сделано это было непреднамеренно или специально - непонятно.
- Привет, И!
- Привет, Лу, ты так вовремя! Я только что вспоминала тебя, это значит, что ты долго будешь жить. Или станешь очень богатым. - Выбирай.
- Мы будем жить вместе. Богатыми и очень долго.
- Ну,- она капризно надула губки,- я не хочу долго жить, я стану старой и перестану тебе нравиться. И тогда ты уйдешь к молодым самочкам.
В звуке ее голоса слышалась радость, радость встречи как после долгой разлуки.
Уходила она тоже легко, так легко, что казалось, сейчас пройдет пару часов, щелкнет замок и она бросится ему на шею. Он поднимет ее на руки, закружит по комнате, затем поставит на пол - "Не нагибайся," - шепнет она и встав на цыпочки поцелует его, и не будет ничего приятнее для него в этот момент.
- Вино будешь? Может быть, шампанское? - он редко держал дома алкоголь, но к визиту гостьи приготовился. Купил фрукты, шампанское и бутылку красного.
- Открой мне вино, - она улыбнулась.
Они знали, зачем пришли сюда, в эту комнату. Ничего нового в общем-то и не будет. Она сейчас разденется.
Зазвучит музыка, это будет Шадэ или Крис Ри. Затем они подойдут к огромной кровати.
Улыбнутся друг другу и предадутся любви.
Радость соития двух молодых людей.
Он постарается не прижимать её своим телом. Как бы там ни было, она - женщина прежде всего. В этот момент - его женщина. Потом уже проститутка. Дальше ему не хотелось думать. Он пригласил её не для выяснения - кто она?
Для другого...
Как бы хотелось, чтобы это было по другому! Но вариантов нет. Ему лень ухаживать за женщинами, к тому же он точно знал, что молодая девушка не клюнет на него - возраст.
Если только за деньги... Ему не хотелось этого. Даже если она и поведется на рост, внешность - эта любовь продлится недолго - проверено. А здесь все честно: он заплатил ровно столько, сколько она попросила.
Ему нравилось это постоянство. Ему нравилась Илона, и что-то менять не хотелось.
"Катится и катится..."
Последнее, что он помнил в эту встречу - это то, как сидел голым в кресле и разглядывал свой член, облаченный в презерватив. Все это вызывало аналогию с какими-то резиновыми сапогами. Казалось нелепым и смешным.
"Не влезай - убьет!"
"...Кто будет той сукой, которую я поимею, не предохраняясь?- подумал он,- Когда это будет? Сколько нужно будет вложить в это денег?"
Странно - обычную жизненную ситуацию он разглядывал сквозь призму товарно-денежных отношений.
Затем он почувствовал удар по затылку, - и наступила ночь.
Продолжение следует.
http://www.proza.ru/2015/01/13/2334