Шел дождь, когда мы познакомились. Это был мощный июньский ливень после долгой противной жары. Для тех кто прослушал прогноз погоды перемена стихии стала полной неожиданностью. Как, собственно, и для тебя. Ты бежала по тротуару до светофора, спешила перебежать дорогу. Кажется ты куда-то торопилась. Я уже не помню что ты там пыталась объяснить, когда я предложил подвезти тебя. Что-то рассказывала, шутила и сама смеялась своим шуткам. Одежда на тебе совсем промокла и казалась стала совсем прозрачной. Но тебя больше беспокоили твои волосы – ты сильно расстраивалась – и все переживала, что тушь потекла. Не помню на счет туши, все слушал твое милое щебетание – ты ругала погоду. От сильного дождя, который превратил тебя в русалку, от тебя исходило ощущение тропической свежести, я наслаждался им, пытаясь вести машину. Перед глазами маячили «дворники», за ними стекло тут же покрывалось огромными каплями и дороги почти не было видно.
Ты выпорхнула из моей машины райской птичкой с еще непросохшими перышками. Попросила остановить у какого-то административного здания. Номер мой взяла наверное из вежливости, что я тебя подбросил. Во всяком случае, не думал, что произвел на тебя впечатление и сильно удивился, когда на следующий день ты позвонила и предложила «продолжить знакомство в пятницу вечером». Признаться честно, на тот вечер у меня уже были кое-какие планы, но я ни капли не жалею, что отменил их!
Только тогда – в ту нашу первую пятницу – я, наконец, разглядел тебя. Я увидел не промокшую до трусиков суетливую девочку, а уже взрослую девушку с умным взглядом удивительно красивых серых глаз. Мы говорили о дожде, который шел полдня и больше ни разу не повторился, обо мне, так удачно заметившим твою одинокую хрупкую фигуру под тяжелыми каплями летнего ливня, о том административном здании, куда ты так торопилась. Оказывается это был Мировой Суд и ты опаздывала на собеседование. Но, конечно, после встречи в таком подмоченном виде можно даже и не рассчитывать, что тебя возьмут на работу. А раз нечего и ждать от них звонка в понедельник, то сегодня и расслабиться можно. Нет, на работу тебя все-таки взяли, а расслаблялись мы еще четыре месяца.
Я все любовался тобой: твоей походкой, жестами. Особенно любил смотреть как ты расчесывала свои длинные светлые волосы после ванны, они были влажными и слегка спутанными как в тот дождливый день. Ты изменила мою жизнь ничего в ней не меняя. Не стала тут же строить из себя отменную хозяйку на моей кухне, не занимала все полки в шкафу, а яркие лифчики на веревке очень органично вписались в интерьер моей больнично-белой ванной. Ты плавно влилась в мою жизнь, в мою «холодную» квартиру, в мое опустелое сердце. Я и не заметил как быстро ты познакомилась с моими друзьями и умудрилась найти общий язык со стариками-родителями. Как-будто вы всегда были знакомы! И даже ритм своей энергичной жизни ты словно сровняла с моим. Мы отдыхали когда отдыхалось, а если я был загружен работой больше обычного ты не расстраивалась и никогда не уходила развлекаться без меня. Я плохо разбираюсь в твоих увлечениях – слишком женские – но ты никогда не пыталась строить из себя пафосную супер-модную и везде успевающую павлиниху, которую волнуют только две вещи:
1) Самые модные тренды этой осени и
2) Новая прическа Кети Пери.
Ты не старалась быть оригинальной – ты на самом деле такая. Необычная. Необыкновенная!
Помню как сделал тебе предложение. Ты не удивилась даже. Нет, ты очень обрадовалась, но не удивилась. Как-будто ждала этого. А я дурак!.. Все сомневался, боялся. Боялся что молодая девушка только играет в любовь со взрослым дядей. Но улыбка твоя, твои светящиеся глаза, тепло твое! Это не может обмануть! Невозможно! И я счастливый как пятилетний ребенок – ты любишь меня. Ты любишь… Меня такого нескладного, такого спокойного и медлительного уже побитого жизнью немолодого холостяка, жилище которого больше напоминает офис, а не нормальную квартиру. Девочка моя! Что же ты нашла во мне? Что углядела? Я так до конца и не понял. Ты не познакомила меня ни с одной своей подругой (кроме Ленки, конечно), только с мамой. О, как сурово смотрела на меня твоя мама! Как недовольна была. И наверное мечтала поскорее избавиться от нерадивого ухажера свой малютки, который по возрасту больше годился в кавалеры ей самой. Да, мама у тебя молодая, рано родила. И понятное дело, за тебя сильно переживала. Но ты, моя принцесса, никого не слушала. Я даже в молодости не был таким решительным как ты. Восхищаюсь тобой!
Мы решительно отвергли толпу родственников на нудном свадебном застолье и не долго думая улетели на край света в Малайзию, где и поженились по местным обычаям в купальных костюмах прямо на берегу теплого Индийского океана. Неделя счастья и блаженства в настоящем раю с моей прекрасной русалочкой – никогда не забуду! Самое лучшее время в моей жизни. Мы были так счастливы, так беззаботны. Под впечатлением чужой прекрасной природы и собственного счастья я чувствовал себя могучим и сильным, отважным и решительным и все звезды с неба я мог сорвать даже не подпрыгнув и бросить к твоим загоревшим ногам. Я был пьян без алкоголя. Пьян от твоего манящего взгляда. Рябая тень от пальм, под которыми мы валялись после океана, играла на твоем стройном теле и я был готов свирепым тигром броситься на каждого немца, фина или канадца, что вертелись рядом на нашем пляже и могли бессовестно тебя разглядывать. Я думал, что мог убить за тебя…
Ты знала, что сводишь меня с ума. Ты знала? Твоя вот эта улыбка, твой звонкий смех, руки твои нежные, что при объятиях дарили мне столько ласки, твои золотистые нагретые солнцем бедра, с которых я сдувал белые песчинки… Да, ты, конечно, знала. И нарочно дразнила меня играя завязочками своего пестрого бикини. А я не мог оторвать живот от горячего песка и проклинал всех этих туристов, веселящихся и повизгивающих на бесплатном пляже. Я мечтал, чтоб они все разом утонули и оставили нас, наконец, одних. Любимая моя, милая моя девочка, ты все поняла и сжалилась надо мной: сложила все наши вещи в огромную пляжную сумку и вручила мне. С этим «прикрытием» в одной руке и твоей тонкой девичьей талией в другой я очень быстро, как хищник добычу, утащил тебя в наш номер. Ты помнишь как нежно, как ласково я тебя любил? И как ты отвечала мне, моя гибкая русалочка, как ты пела. Уверен ты тоже никогда не забудешь наш свадебный отпуск.
Потом, конечно, снова город, холод, работа. Снова я мотаюсь по городу, снова ты перебираешь бумажки в Суде. Но волшебство осталось с нами! Ты все так же нежно смотрела на меня, все так же ласково обнимала и так же долго целовала. И маму твою я уже больше не боялся. Мы такие счастливые, девочка моя! Такие счастливые…
Я и не заметил сразу как мой офис преобразился в уютную квартирку. Ты сделала невозможное: вдохнула жизнь в камень. Я благодарен тебе за это очень. За все. Только сейчас понимаю к чему ты нас так постепенно-деликатно готовила. И тем не менее ты не торопилась. В конце февраля закрыла очередную сессию. Для тебя так важно было получить образование и перейти на новую должность. Строила планы. Все свои мыли и намерения ты, наконец, выложила мне на 8-е марта. Я тогда устроил для тебя сюрприз, который удивил тебя по-настоящему и ты сказала, что я незаслуженно считаю себя заплесневелым стариканом. Моя жизнь и правда началась только с тобой. Только с тобой я начал замечать все то потрясающее, прекрасное, забавное, милое, волнующее мимо чего раньше просто проходил с кислым видом. Я многому научился благодаря тебе, но вот тебя так и не приучил интересоваться прогнозом погоды хотя бы на сегодняшний день.
Я думал, что убью его. Задушу выродка. Даже представлял, как будут выкатываться его глаза, как он будет хрипеть и задыхаться, как воздух навсегда выйдет из его горла. Как я хотел, чтоб он сдох! Но когда я увидел его – такого раздавленного, такого сочувствующего и полностью виновного и виноватого здесь же в больнице… Потом мне сказали, что он сам привез тебя, сам позвонил. А когда твой врач впервые показался, первым подскочил к нему как будто больше всех был убит горем. Почему он просто не убрался на хрен?! Один его страдальческий вид бесил меня и только строгий взгляд твоей матери удерживал меня от драки прямо в коридоре этой чертовой больницы.
Очень сильный ливень... Не справился с управлением... Девушка так неожиданно выскочила... Смешила перейти...
Будь проклят этот гребанный ливень!!!
Куда ты выскочила в дождь? Куда так смешила? Почему ты? Почему? Куда? Зачем это все?!?!
Врач сказал много непонятных мне слов, а потом добавил, что ты в коме, травма головы, что-то с мозгом и сильное повреждение позвоночника, возможно ты никогда больше не сможешь ходить.
Извини меня, моя русалочка, что могу быть с тобой только вечером. Лечение обходится нам недешево и я должен быть всегда на ногах. Сижу здесь с тобой рядом и мечтаю, что ты сейчас откроешь глаза и сразу увидишь меня. Мне жутко даже думать о том, что ты можешь прийти в себя, когда не будет рядом меня или твоей мамы и увидишь эти страшные стены, подпертые этими страшными батареями. А то что ты возможно не сможешь ходить это же не на 100 %, это только возможно. Ты главное очнись, моя маленькая моя любимая девочка, очнись, посмотри на меня. Я здесь. Я рядом. Я так люблю тебя.