В основном о Петях
…Не было богатой фантазии у папиных братьев и сестёр на имена. Всех своих сыновей они называли Ванями или Петями. Папа мой был самым младшим в семье, поэтому все мои двоюродные братья Вани и Пети были гораздо меня старше.
Папа по какой-то причине обиделся на всю свою родню, поссорился с ними и уехал на комсомольскую стройку, поэтому и видела я своих родственников очень редко.
Хотя и довольно часто: их у нас было так много, что кто-нибудь из них иногда гостил у нас время от времени. Но всё время разные. Поэтому если брать каждого в отдельности, видела я их крайне редко.
…Приезжал к нам как-то Петя из Москвы. Как того папиного московского брата звали даже и не знаю. Тогда мне это совсем не интересно было. А теперь жаль, что тогда я такая нелюбопытная была. А тот папин брат во время войны был лётчиком, и участвовал в обороне Москвы. Папа с ним постоянно переписывался. Но эта его переписка меня тогда тоже абсолютно не интересовала.
Его сын Петя уже был взрослым, когда приезжал к нам. А я тогда училась в седьмом классе. И этот Петя был так похож на Ваньку из Борков. Как брат близнец. Такой же кудрявый и весёлый, ясноглазый и румяный. Жизнерадостный очень. Только много ниже Ваньки ростом.
Читала я у умных людей, что рост человека зависит от широты и долготы, на которых он живёт.
Так что получается, что в Борках люди вырастают выше, чем в Москве.
А я в тот день, когда Петя к нам зашёл в гости, собиралась на классную вечеринку.
И желая похвастаться перед ним своей независимостью и самостоятельностью, сообщаю маме:
- У нас сегодня вечеринка будет без учителей.
А маме моей вообще было наплевать, куда я хожу и с кем. Но тут она вдруг при посторонних решила продемонстрировать свою родительскую строгость, наигранную, поскольку раньше она вообще никогда не проявлялась. Но если мама начинает её демонстрировать, то это уже – твёрдо и железно у неё получалась.
- Не пущу, - сказала мама твёрдо.
И тут я раскаялась, что язык сильно распустила, и стала канючить:
- Ну, мама…
- Не пущу, - повторяла мама всё так же твёрдо.
Но тут Петя не выдержал:
- Ну, отпусти ты её… - сказал…
И мама смягчилась и сказала:
- Ну, ладно, иди…
…Спустя некоторое время я узнала, что Петю в Москве убили бандиты. Весёлый и красивый Петя работал в Москве таксистом. А таксистов там очень часто бандиты убивают.
…И ещё одного моего двоюродного брата Петю бандиты убили. Только этот Петя жил не в Москве, а в городском посёлке Оболь. И видела я его только два раза в жизни. Как попала я к ним домой в Оболь, я и не помню. Точнее, кто меня туда отвёз. Ехала я на осенние каникулы к бабушке в Козики. И осталась у них, в Оболи, ночевать. Дни были короткие и они мне сказали:
- Чего ты на ночь глядя пойдёшь через болото? Завтра утром пойдёшь…
Помню, как меня там встретили радушно. Помогали пальто снимать и надевать, стулья услужливо предлагали. А стол – просто ломился от всего разного и у вкусного. Настоящая белорусская шляхта – наши родственники.
А потом мы сидели втроём на печке, я, Петя и Зинка, и хихикали.
Весной они приезжали к нам погостить, и я гуляла с ними по городу.
…А спустя некоторое время мама сообщает, что Петю убили бандиты…
Только не сказала, какого Петю.
Я подумала про Обольского. Оболь – глухое место, рабочий посёлок. Много там швали уголовной ошивается.
А Лилька подумала про Московского Петю…
И я теперь даже не знаю, кого из них убили? Или, может, обоих?
…У Ваньки из Борков тоже был брат Петя. Он в армии отслужил, когда я ещё и в школу не ходила.
Этот Петя спился и повесился на собственном галстуке в бесчувственном состоянии, зацепившись этим галстуком за стул.
А спился он потому, что когда служил в армии, послали его на подавление восстания в Чехословакию.
И он своими глазами видел, как давили людей танками.
И плакал, рассказывая об этом папе. И пил-пил-пил-пил….