Солнце желтым, раскаленным диском медленно скатилось за горизонт и на окраинах старинного города, постепенно стала появляться темнота. Сначала она была робкой и стеснительной, стыдливо прячась в ямах и подвалах, боясь летних солнечных лучей, но потом словно почувствовав силу стала жадно поглощать улицу за улицей, отчего все вокруг стало сумрачным и серым. Стало заметно прохладнее.
Тут же вихрем пролетела нетерпеливая летучая мышь, видимо не дождавшись ночи и словно поняв свою оплошность, поспешно нырнула куда-то в глубину чердака старой многоэтажки расположенной около кладбища.
Где-то громко заквакали лягушки, хотя до водоема было достаточно далеко и полетели первые голодные комары, которые возбужденно пищали и роясь искали жертву, чтобы воткнуть свои маленькие хоботки в податливую человеческую кожу.
Замерцали редкие фонари, которые тщетно тужась нитями накаливания, стремились пробить темноту, но у них едва хватало сил, чтобы еле-еле осветить небольшое пространство перед собой.
А в этот момент, сквозь заросли кустарника растущего вдоль разбитой дороги, пригнувшись и оглядываясь, крались три мужских фигуры с палками. Неожиданно подул резкий, пронизывающий ветер, а из гущи крон деревьев полузаброшенного парка гулко заухала сова. Все трое, как по команде вздрогнули и посмотрели в сторону могил.
-Драконы сейчас должны появиться! Самая погода для них, будьте наготове.- прошептал идущий первым.
-Только осторожнее. Не делай, как в прошлый раз. Не хватай его за конечности, а сразу бей!- отозвался второй, поднимая палку и имитируя удар, но первый схватил его за руку.
-Они увидят и свалят,- это осторожные твари! Не маши!- прошипел он.
-А это не опасно?- подал голос третий, помельче, испуганно вжимая голову в плечи.
Первый и второй снисходительно улыбнулись.
-Я давно гоняю драконов, они любят этот дом у кладбища, слетаются сюда со всего города и среди них попадаются агрессивные. Один меня даже укусил.- первый задрал рукав и показал на предплечье круглый шрам.
Третьего передернуло. Он было открыл рот, но второй остановил его жестом и показал на тот самый дом.
В ярко освещенном окне без штор на третьем этаже вспыхнул свет и из комнаты на кухню прошла молодая женщина в прозрачной ночнушке, несущая в руках чайник. Она зевнула, почесала подмышку и стала наливать воду в чашки, стоящие на столе.
-Вот она наша приманка. У неё никогда шторы не закрываются. Драконы обязательно появятся, они повинуясь инстинкту безошибочно идут на голое женское тело.- просипел второй, потирая бритую голову, которую «украшал» немаленький шрам.
-Может, пойдем отсюда? Вдруг их много будет, я не хочу, чтобы меня покусали!- передернуло третьего от вида заросшего увечья.
Вместо ответа раздался отдаленный собачий вой, доносящийся со стороны частного сектора.
И тут словно материализовавшись из воздуха появился крупный, хорошо одетый мужчина средних лет. Он воровато оглянулся, изучающе пошевелил ноздрями и подняв голову уставился в окно третьего этажа. Потом сунул руку в пах, взвизгнул молнией ширинки, извлек оттуда синеватый член и вцепившись в него ладонью, словно утопающий за круг стал быстро мастурбировать, глядя в окно мутными желтоватыми глазами не совсем здорового человека.
-Ааа…Мочи дрочера!- восторженно заорали первый и второй, выскакивая из кустов и мчась к последователю Онана с высоко поднятыми палками, напоминая конников гражданской войны. Тотчас клубы пыли и матерные крики наполнили двор, а через некоторое время мимо изумленного третьего пронесся тот самый мужчина с окровавленным лицом, порванной рубашкой и расстегнутой ширинкой. Причем пронесся мастурбатор словно испуганное животное, по-носорожьи ревя, ломая и втаптывая кустарник попавшийся ему на пути.
-Ай, этот рукоблуд мне на ногу прыгнул. Сломал палец походу, дракон!- простонал закатывая глаза третий, сидевший в кустах и не успевший отскочить...
…А тем временем слесарь Иванов шел домой. Шел медленно, в тот самый дом, тяжело топая и расставив руки для баланса, словно канатоходец. А как могло быть иначе, когда земля предательски уходила из под ног и тряслась, так и норовя опрокинуть труженика, не рассчитавшего свои силы в борьбе с зеленым змием?
-Зачем я так нажрался? Как же я дойду к себе в общагу?- пульсировало в голове, а непослушные ноги вели своего хозяина всевозможными зигзагами, которым позавидовал бы профессиональный танцор гопака. Неожиданно в гудящей голове всплыли слова соседки,- торговки самогоном.
…-Не отдашь мне сто рублей за бутылки, которые ты брал у меня в долг, превращусь в вурдалака и кровь из тебя выпью, придурок синий! Или участковому скажу, что лампочки из подъезда п-и-з-д-ишь, гаденыш! - злобно вещала она, тряся крючковатым носом и хищно двигая узловатыми пальцами. А Иванов гоготал и от всей души посылал её на орган тела при каждой встрече.
Да и как могло быть иначе, когда у себя в подсобке он соорудил самогонный аппарат, дающий несколько литров прелестнейшего первача? Зачем ему теперь какие-то совершенно левые посредники при увлекательнейших путешествиях во владения давнего знакомца,- старины Вакха?
Однако на днях он узнал, что бутлегерша, обслуживающая всех местных алкоголиков, а кроме прибыльного подпольно-самогонного бизнеса промышлявшая приворотами и другой потусторонней предпринимательской деятельностью, умерла…
Иванов сфокусировал непослушный взгляд на далекой кладбищенской ограде и содрогнулся от ужаса. Ему показалось, что около ближнего креста стоит эта самая торговка и грозит ему кулаком.
Слесарь потряс головой. Ему и раньше приходилось видеть подобные картинки, типа совокупляющихся шестиногих зеленых слонов или Ф. Э. Дзержинского, танцующего нижний брейк, но они были какие-то размыто- нечеткие и появлялись лишь тогда, когда крайне едучая китайская масляная краска, которую он неаккуратно разбавлял в своей комнатке для работы, случайно и незаметно разливалась.
В этом случае версия с китайской краской подтверждалась, потому как глаза у торговки были какие-то восточные. Как у внучки Мао Дзедуна. Иванов вроде даже увидел красный флаг со звездами на сарафане покойницы…
- Не отдам я тебе ничего! Скотина узкоглазая, расплодилось вас, как гонококков в анализах! Чтобы ты сдохла второй раз, блевотина надоедливая! Жаба меркантильная!- заорал он, на всякий случай осеняя себя крестным знамением, а размытый образ торговки последовательно превратился в Деда Мороза с копытами и затем в участкового с неизменной черной папкой, небольшими клыками и длинным черным хвостом, которым тот шаркал по земле, словно недовольный кот.
-Ты кому помогаешь, падла козлиная? Даже на том свете её крышуешь, оборотень? Да я тебя сейчас обоссу вместе с твоими протоколами, наглая мусорская рожа!!!- продолжал бушевать Иванов, потом демонстративно снял спецовку до колен, вытащил орган тела и приготовился оросить дорогу, демонстрируя тем самым свое несгибаемое бесстрашие перед силами тьмы и закона, которые выступили против него единым фронтом.
Это видимо подействовало потому, как участковый растаял, словно рафинад в стакане и вместо него появился Дональд Дак, что-то сдавленно защелкавший клювом, словно его душили.
-Х-у-я-се…по-аглицки нахваталась дохлая б-л-я-дища, как утка говна…гив ми хандред…курсы там что-ли прошла вампирюга самогонная?- изумился слесарь тщетно стараясь понять оперируя скудными школьными познаниями, что ему повествует звезда канала Дисней. И так ничего не поняв добавил, горделиво тряся концом:
-Глохни утка! Лучше попробуй высоси, как обещала всю кровь у меня через шляпу, может тогда и получишь свои сто рупиев в качестве премии!
Тут же из зарослей травы на него выпрыгнуло нечто. Оно, жаркое и страшное истошно завопило, свалило его на землю, больно пнуло в межножье и пронеслось дальше.
Потом выскочило ещё три фигуры с палками. Они скользнули взглядами по лежащему Иванову с отчетливым следом ботинка на лице и быстро проследовали за тем, что повергло слесаря на пыльную дорогу.
-Всё равно не отдам бабки! Бить не умеешь и сосать тоже, гнида драчливая…Уже и х-у-й показать нельзя…Скажи спасибо, что не успел обоссать тебя трупачина резкая…Гоу хоум ин хэлл!- крикнул он в темноту, икнул и закрыл глаза.
Тут же вернулись те самые трое, внимательно посмотрели на член в ладони Иванова, многозначительно переглянулись и не говоря ни слова стали с видимым наслаждением пинать палками слесарское обмякшее тело.
Когда они убежали в промозглый полумрак, Иванов приподнялся на локте, вытащил билет банка России номиналом в сто рублей, смял его и бросил в сторону кладбища.
-Подавись, упыриха!!! Как была при жизни редчашей гадиной, так и осталась ею после смерти! Завтра же тебя выкопаю, насру в могилу, оболью китайской краской и сожгу, жадное животное!!! -раздался пьяный вопль над притихшей округой…