Гл.17. Освобождение из рокового плена.
Гаврилович чувствовал, как неотвратимо и с нарастающей силой затягивает его страшный лунный омут, через который его могло утянуть в адские сферы преисподней. Туда, где он мог долгими годами, десятилетиями, а то и веками (как это было в случае с погибшим мэром Андреем Чумаченко) обретать в скорбях и страданиях те духовные прозрения, которые он, по той или иной причине, отвергнул в своей минувшей земной жизни.
Отвергнул или не возжаждал приложить усилия, чтобы принять посылаемые ему Духом добрым те прозрения (а такие прозрения посылаются в земной жизни многократно каждому человеку), которые помогли бы ему возжаждать духовного очищения от тех или иных одолевающих его негативных привычек, духовных немощей, опасных предрассудков и всякого рода гибельных химер.
Изнемогший в этой тяжкой борьбе и насмерть перепуганный Гаврилович понял, что собственными силами он никогда не сможет вырваться из рокового притяжения страшного лунного омута, затянувшего в свои адские сферы и миры, бесчисленные миллионы душ бывших земных жителей.
Тех, кто прожил жизнь земную суетно и беспечно, в погоне за чем-то сиюминутным или в борьбе за «место под солнцем», в погоне за всякого рода кайфами, удовольствиями и развлечениями, оставляя «на потом» проблемы своего духовного прозрения, очищения и преображения.
Тех несчастных, кто остался рабом и пленником своих пороков и химер, а значит, и стоявших за ними, хищных и злобных духов-искусителей. И по каким-либо причинам так и не пожелал обратиться за помощью к тем, кто мог оказать ему реальную помощь и спасение от власти подлых и наглых искусителей.
И тогда Гаврилович возопил всем сердцем к Отцу и Матери чистой любви о помощи и спасении.
Он вопил безмолвно и горячо, а хищный омут затягивал его всё более властно и неотвратимо.
Потеряв остатки сил, Гаврилович уже не сопротивлялся, а лишь беспомощно трепыхался, затягиваемый всё глубже в страшную чёрную дыру адского омута.
Он страшно обиделся на Небесных Родителей, что они не реагируют на его мольбы о спасении и бросили его на произвол, отдали во власть страшных духов зла.
Затягиваемый всё глубже и неотвратимее в хищную пасть преисподней, задыхаясь, изнемогая и почти теряя остатки сознания, он вдруг пронзительно осознал, что Небесные Родители просто не слышат его воплей о помощи. Не слышат по его личной вине. Ибо сердечная связь с ними нарушена из-за его собственного предательства. Как и все жители земли (по крайней мере, 99,99% бывших и нынешних жителей земли) он отрёкся на заре нынешней печальной цивилизации от своих Небесных Родителей.
Отрёкся, поддавшись лукавому обману Искусителя и его челяди. Отрёкся, увлёкшись красочными перспективами новой похотной любви, неведомых кайфов и приключений, обещанных ему, в случае столь героического отречения от любящих и любимых Родителей, в новой земной жизни.
Отрёкся от любящих Родителей, ибо захотелось ему хлебнуть воздуха той небывалой вольницы и свободы, на которую Они его не благословляли.
Отрёкся, ибо приелась ему безмерная Родительская любовь, а Искуситель обещал такие удивительные и неожиданные ощущения, впечатления и приключения.
Тем более, коварный Искуситель лукаво обещал, что все эти приключения дело временное, для расширения кругозора и обретения нового опыта житейского. А потом, мол, обязательно назад возвратишься к своим любимым Предкам-шнуркам…
И вот теперь, вспомнил Гаврилович в деталях своё предательство, совершенное под действием опытных и коварных обманщиков-искусителей. Но, тем не менее, совершённое им сознательно и добровольно.
Вспомнив те кровавые раны, которые он нанёс в сердца любимых Родителей своим беспечным отречением, потрясённый и прозревший Гаврилович горячо раскаялся, облившись невидимыми, но горячими слезами. И стал искренне и в глубоком раскаянии просить прощения у любимых, преданных им Родителей.
И тогда вдруг ощутил Гаврилович с великим трепетом и великой радостью, что на его глубинное раскаяние откликнулись, с захлестнувшей его сердце любовью, прекрасные Родительские Сердца, абсолютно лишенные малейших намёков на какое-то злопамятство или обиду.
Любящие Сердца Отца и Матери были счастливы, доброй покаянной весточкой, полученной Ими от ещё одного, давно пропавшего, такого родного, заблудшего и погибающего, а теперь спасительно прозревающего, обожаемого и безмерно дорогого для Них сына.
А вслед за тем Гаврилович ощутил, как расслабляются смертельные объятия преисподней, и лунный омут хищно и нехотя отпускает его, свою очередную жертву.
Продолжение следует.