Эльвира Гарифулловна сидела в кресле у себя дома, закрыв глаза, и, боясь больше всего на свете выглядеть слишком доступной, представляла, что она - вершина горы, уходящая высоко за облака, покрытая снегом и льдом девственной белизны. Никто и никогда не покорил эту вершину. Но обязательно найдется один - сильный и дерзкий, с серыми стальными глазами. Именно таким она его видит - стоящим на вершине и спокойно улыбающимся. И еще, путь на вершину - это путь в один конец, и тот, кто доберется сюда, останется здесь и соединится с вечностью. И это будет своего рода самоубийство - великий акт свободы от слепой воли, от любого подчинения и зависимости, кроме любви.
Высокие размышления Эльвиры Гарифулловны завели бы ее неизвестно куда, если бы она вдруг отчетливо не представила замерший труп среди льда и снега. Она вздрогнула, открыла глаза, встала и заходила взад-вперед по комнате.
«Ну что это я, право? - подумала она. – Замерший труп. Нехорошо как-то. Пусть живет, но не думает, что, раз он сильный и дерзкий, то ему все позволено. Я не какая-нибудь «прости господи». Да и зачем мне его сила и дерзость? Лучше пусть будет умным и добрым. И не важно, какого цвета его глаза, но пусть обязательно будет с небольшой бородкой. Ничего страшного, если он некрасив, красивый мужчина подозрителен. И пусть любит меня, безумно, страстно, но так, как я захочу. Да, и чтобы не пил много».
Эльвира Гарифулловна перестала ходить, постояла несколько секунд, потом пошла к зеркалу, чтобы в который раз полюбоваться приколотой к ее платью брошью, подаренной ей вчера на семидесятилетие.
2014