Вот уже скоро минет год, с того момента как воевода Волчий хвост вместе со своей семьей был вынужден покинуть Танаис, который оказался не только местом, где в обмен на оружие степь сбывала ромейским купцам награбленное в лихих набегах, но и одним из крупнейших центров работорговли на берегах Меотийского моря.
Амазонки не стали искушать судьбу, уже на следующий день, после стычки в половецком стане, перевезли Волка с семьей в свой город, который располагался хоть и не так далеко от Таниса, всего в одном дневном конном переходе, но был хорошо защищен от незваных гостей высокими глиняными стенами, укрепленными изнутри каменной кладкой и деревянными сторожевыми башнями. Под ними пролегал неглубокий ров, ощетинившийся снаружи частоколом остро затесанных бревен. Внутри крепости к стенам ютились небольшие дома из пористого желтого камня с камышовыми крышами. Весь ее центр занимала большая постройка, обрамленная античными колоннами , вымощенная гладко отшлифованными плитами известняка. При ближайшем рассмотрении у наблюдателя не могло остаться никаких сомнений, что перед ним возвышался древний греческий храм, непонятно откуда взявшийся в этом бескрайнем диком поле на краю Земли и простоявший здесь уже не одну сотню лет, под палящими лучами солнца и неумолимыми ветрами.
Снаружи, недалеко от деревянных ворот, расположились глиняные хижины с конусообразными камышовыми крышами, в которых жили земледельцы, потому, как около них виднелись ровные, заботливо очищенные от сорной травы, кусочки земли. Для их полива, со стороны крепости, были проложены деревянные желоба, уходившие внутрь крепостных сооружений к источнику.
Все это видел воевода, прогуливаясь по крепостному валу в жаркие послеобеденные часы, когда жизнь в городе и его окрестностях как будто остановилась. Лишь на сторожевых башнях происходило редкое движение, которое и выдавало присутствие в них, прячущихся от палящего солнца под навесами из камыша часовых. Все в этом мире замерло, пережидая летний июньский зной, и даже редкие дуновения ветра не приносили облегчения, еще ниже наклоняя высокую степную траву к земле, в поисках спасения от губительной жары.
Воевода Данил, спасенный от рабской участи, переехавший вместе с ними, в один день, залечил раны, окреп и получив в свое распоряжение доброго скакуна и оружие, стал на долго отлучаться из городища. На вопросы о целях его отлучек, старался не отвечать или отшучивался.
"Что-то задумал старый черт, а говорить ни в какую не хочет",- рассуждал про себя Волк,- "Куда он носиться? Жара, стужа, ночь ли день, сорвался и полетел. Только и видели его. Все, что было дорого Данилу осталось на Руси, а здесь, что? Степь бескрайняя, да боль. Боль от того, что потерял Родину, дело которому служил всю жизнь. Домой нам дороги нет. Там нас уже никто ждет, кроме верной погибели. Попадемся в пути половцам - смерть. Дойдем до Руси, тогда рано или поздно прознает об этом Ярослав – смерть. Куда ни кинь - все едино. Терять ему нечего. Но все же когда объявиться, нужно будет серьезно поговорить. А не то не ровен час, сложит свою буйную голову воевода, в степи.Один то в поле не воин".
Июньский суховей, приносящий в цветущую еще после весны степь нестерпимую жару, усилился. Прищурив глаза, Волк пристально вглядывался вдаль. По голубому небу ветер нес белые, как лебединый пух облака. Высокая, по пояс трава, мерно колыхалась в такт дуновения ветра, напоминая морские волны.
С высоты крепостного вала казалось, что там внизу, нечто живое, огромное движется, подчиняясь неведомой могучей силе, и что и эта крепость и люди, которые в ней находились, очутились здесь всего лишь по воле нелепого случая, пришли на мгновение, возмутили своим появлением непоколебимую веками мощь и что скоро все это должно внезапно исчезнуть, как сон, не оставив о себе никаких следов, в этих бескрайних, уходящих за горизонт просторах.
Так ушли в небытие греки, основавшие здесь свое поселение, выстроившие в нем огромный храм, за ними последовали скифы, насыпавшие невдалеке свои курганы, которые хранят, и по сей день, останки их царей, усыпанные золотом. Кто был тут до них, и кто будет потом - известно одному богу, но только одно - неизменно. Все они оказались бессильны перед бескрайней степью и потоком времени, увлекшим их за собой в небытие, как маленькие песчинки - струйкой песочных часов вечности.
Продолжение -
http://www.proza.ru/2014/06/23/147