Я с нетерпением дочитал последнюю страницу книги новозеландца Гарта Гилмора «Бег ради жизни» и взволнованно забегал по комнате. Оказывается, в наш машинный век человеку не хватает двигательной активности. Гиподинамия! И из всех видов физических упражнений наиболее доступен и полезен для нашего организма бег трусцой. Итак – как в той книге: «Бац! И трусца родилась!»
Где я только был раньше? Почему до этого никто не подсказал мне, что нужно заниматься спасительным бегом везде, где есть возможность: «холодным утром, прохладной ночью или на пути к работе». Но я не буду эгоистом, думающим только о собственном здоровье и долголетии. Я подскажу и другим, погрязшим в незнании людям, что всем им крайне необходима физкультура. Кстати, мой сосед, сорокалетний толстяк Петруша, ни шагу не сделает без своей миниатюрной «Оки».
Я решил, ни минуты не откладывая, провести с ним разъяснительную работу. Но Петруши, как назло, не было дома.
– Уехал на рыбалку, – махнула рукой его жена, своей полнотой под стать Петруше.
Ждать возвращения Петруши на его дребезжащей машине у меня не хватило терпения. Побежал трусцой к озеру. Место, где удил Петруша, я знал.
– Небось, обокрал кого-нибудь и теперь даёт дёру в лес! – сердито прошамкала мне в след какая-то старушка с матерчатой сумкой.
– И-и, подружка! – вторила ей другая бабка. – Тунеядец это. Наработался бы, не стал ногами взбрыкивать!
Но вот и озеро. Голубая «Ока» стоит у самой пока ещё голубоватой на солнце воды. Петруша с тряпкой в руке моет полированные наружности машины и поглядывает на поплавок.
– Слушай, Петруша! – выпалил я, хватая ртом воздух, как окунёк, выброшенный на песок. – Срочно продавай машину!
– Нашел покупателя? Как я говорил, за мою цену? А может быть, обмен на «жигулёнка»?
– Да нет же! Сейчас все объясню... Ездить всегда на машине вредно для здоровья. Схватишь коронарную болезнь, надо как можно больше бегать трусцой...
– Спятил ты, как я погляжу, – сказал Петруша, Живот его заколыхался от сдерживаемого смеха.
Вдобавок его небритое лицо сплющилось в снисходительной улыбке:
– А я-то уж уши развесил, собрался уже удочки сматывать...
– Гиподинамия – это недостаток движения. Болезнь нашего века... – продолжал я наставлять располневшего Петрушу на истинный путь.
– Ты просто завидуешь, что у меня есть машина, а у тебя нет. Не умеешь ты жить, вот что!
Это было уже слишком. Я почувствовал, как побледнел от обиды, но удержался от оскорбительных ответных выражений.
– Стой, куда ты? – ласково спросил меня Петруша, когда я потрусил в медленном, полном достоинства темпе, к своему дому. – Я сейчас подброшу тебя.
Всю охоту рыбалить перебил ты мне.
Я отмахнулся от соседского шофера-любителя, убивающего своё сердце автомобилем, и проследовал своим путем.
На другой день, рано утром, я облачился в спортивный костюм, обул кеды и выбежал на улицу. Ритм дыхания у меня был уже отработан — на четыре шага вдох, на четыре — выдох. На автобусной остановке, мимо которой я пробегал, столпился народ. Среди них я заметил знакомых пенсионерок из нашей панельной девятиэтажки.
– Не надо ждать автобуса! – хрипло выдохнул я. – Надо больше бегать, полезно для здоровья!
– Оно и видно по тебе, был бы здоров, не болтал глупостей! – дружно прокричали мне в след бабки.
Я невозмутимо продолжал бег. Но вот в груди начало покалывать. Мне была понятна причина этой боли: я дышал воздухом, насыщенным выхлопными газами. Вон сколько автомобилей шлындает взад-вперед по улице. Добро бы уж грузовики. Те иногда полезный груз возят, а эти вездесущие легковушки плодят только потенциальных сердечников.
Я подумал, что хорошо бы нашей промышленности наладить выпуск педальных автомобилей, и не столько для детей, сколько для взрослых. Двухместные, четырехместные, многоместные… Это сразу бы решило проблему загрязнения воздуха, а также гиподинамии человечества. Возможно, в будущем по нашим дорогам будут ходить автобусы с педальным приводом. Перед каждым сиденьем будет располагаться пара педалей. Желаешь потренировать мышцы ног, а заодно и сердце – жми на педали. Не хочешь – сиди обыкновенным пассажиром.
Но как нахально ведут себя эти сегодняшние частные средства передвижения, особенно «Волги», «Вольво» и «Мерседесы»! Всех бегунов вроде меня прижимают к кюветам, норовят обдать грязью из луж.
Так вот же вам! Я схватил с обочины кусок кирпича и демонстративно побежал по середине проезжей части. Если меня заденет какая-нибудь железная тварь, я пущу в ход оружие!
– Что шарики за ролики заехали? – поинтересовался щекастый шофер с «Ауди», притормозив рядом со мной. – Плачет по тебе скорая помощь!
– Это по тебе плачет скорая помощь! – отпарировал я. – Скоро схватишь в своей машине инфаркт миокарда. Бегать надо!
Водитель «Волги» попался добродушный. Поглядел на кирпич в моей руке, расхохотался, помахал мне пухлой ладошкой и поддал газу в прямом и переносном смысле слова.
На работе в институте я только и думал о своем увлечении физкультурой. Выходило, что утром я пробежал не так уж много — всего четыре километра. Куда мне до чехословацкого бегуна Эмиля Затопека, пробегавшего за тренировку больше шестидесяти километров! Но где мне взять на это время? И вот я нашел выход.
Бегать можно во время любой работы. Например, сегодня мне предстояло провести опыты с медным купоросом. Нужно было взвесить девятнадцать с половиной граммов препарата. Я попросил мою слишком услужливую лаборантку не вмешиваться в ход моей подготовки к опыту.От стеклянного шкафа, где стояла банка с голубым порошком, до лабораторных весов было метров пять. Так вот, я взял маленькую пластмассовую аптекарскую ложку, черпал из банки несколько крупинок препарата и бегал с ложкой от шкафа до весов и обратно, пока не набрался требуемый вес. Таким образом, занятия трусцой удачно сочетались с моей научной работой!
К концу рабочего дня я начал внимательно оглядывать моих коллег. Все они казались мне медлительными и тяжеловесными. Вот инженер Извилин, убрав в стол чертежные инструменты, беззаботно посвистывая, спускался по лестнице в вестибюль, где у него стоял велосипед.
– Знаешь, Вильчик, догнал я его, – ездить на работу на велосипеде не так полезно, как бежать трусцой. Оставь велосипед, составь мне компанию.
– То, что ты ополчился против автомобилей, я ещё понимаю. Но причём тут мой велосипед? Не чокнулся ли ты?
Я вздохнул. Что-то много людей недвусмысленно намекало на дефекты моих мозговых полушарий, хотя, по моему мнению, эти намеки следовало бы адресовать по их собственному адресу.
Я бежал по улице и увидел, что миловидная женщина в белой кофточке катит по тротуару детскую коляску.
– Надо приучать детей бегать самостоятельно, не пользоваться коляской! – сделал я выговор женщине.
– Так ему только семь месяцев!
– Все равно! Не может бегать – пусть ползает. Да и с вами ничего бы не случилось, если бы вы донесли ребёнка на руках. В наш век гиподинамии физические нагрузки ой как полезны!
– Псих какой-то! – поводила по сторонам головой мамаша и толкнула коляску.
До моего дома, а я жил на окраине города, надо было ехать ещё на метро. Когда я вышел из голубого вагона, мне пришла в голову идея: подняться бегом по ступеням эскалатора, идущим вниз. Я разогнался и прыгнул на ребристую ленту. Ноги мои потянуло назад, я чуть было не потерял равновесие. Дежурная у эскалатора дала протяжный свисток. Мимо меня с чудовищной быстротой уходил вниз встречный поток людей, а я, прижав руки к бокам, упрямо взбирался вверх. Мне удалось подняться на треть высоты эскалатора, когда я почувствовал, что у меня вот-вот разорвётся сердце. Было нечем дышать, и я покорно позволил бесчувственной ленте довезти меня до низу.
– Вы что, перепутали эскалаторы? Вызвать врача или милиционера? – ядовито осведомилась пожилая дежурная.
У меня уже не доставало сил доказывать ей, сидевшей неподвижно день-деньской в своей со всех сторон застеклённой будке, о пользе оздоровительного бега.
Когда я подходил к своему дому, толчки моего сердца прекратились, настроение у меня улучшилось. Назавтра я решил больше не ездить в метро, а всю дорогу на работу и с работы пробежать трусцой.
– Давай, Лиза, усилим нашу физическую активность! – заявил я за ужином жене.
Она вскинула голову, надув щёки в улыбке:
– В каком это смысле?
– В самом прямом! Надо просто больше двигаться, бегать, прыгать...
– Согласна! Пока я вымою пол, возьми бидончик, сбегай в магазин за молоком.
За молоком надо было простоять в очереди минут пятнадцать. Чтобы у меня не пропадало время на бесполезное стояние, я попросил стоящих возле меня женщин чуть раздвинуться и начал делать в очереди пружинистые приседания. Сделаю десять приседаний, отдохну минуту и снова приседаю.
– Перестаньте паясничать! Вы действуйте мне на нервы! – истерически воскликнула дама с заплывшими от ожирения глазками.
Я принялся было втолковывать толстой истеричке сведения о достоинстве всевозможных физических упражнений, говорил ей и остальным женщинам, что в здоровом теле здоровый дух, но подошла моя очередь.
На следующий день, когда я перебегал центральную улицу города под носом у повизгивающих тормозами машин, меня задержал наряд милиции. Парни в форме задавали мне какие-то вопросы, я их не слушал и призывал их последовать моему примеру – занятию бегом.
– Две вещи я особенно не люблю в нашей жизни! – заключил я, с ненавистью глядя на самодвижущиеся предметы, пыхающие вонючим газом. – Это автомобили и всевозможные очереди.
Милиционеры рассмеялись, но один из них прижал ко рту коробочку рации. Пока меня осматривал, приехавший по вызову психиатр, я старался не говорить ничего, кроме односложных «да» и «нет». А сам думал: «Этот упитанный эскулап о трусце и не помышляет»
Меня так и подмывало раскрыть этому страдающему одышкой доктору глаза на то, что угрожает его здоровью. Но я промолчал. Не хватало, чтобы он упёк меня, кандидата наук, в свой психдиспансер!
– Нервная система у вашего мужа в порядке. – сказал, отдуваясь после каждого слова психиатр моей жене. – У него незначительные шумы в области сердца нервозного характера, по-видимому, от занятий бегом в неподходящей обстановке.
Когда я провожал доктора на лестничную площадку, он с задорным огоньком в глазах проговорил:
-Знаете, коллега, заниматься бегом в одиночку - это нонсенс! Давайте завтра махнём на пробежку в городской парк, этак часиков в шесть утра. Потренируете меня в трусце на первых порах!