Я часто думаю, что живём мы замкнуто, мало вникая в происходящее вокруг нас, поэтому, порой, остаёмся только созерцателями чужой беды. А когда беда случается, сожалеем, что не помогли, не заметили, прошли мимо…
Саша был родом из Припяти, где находится Чернобыльская АЭС. 12-летним ребёнком прямо со школы его с другими детьми вывезли из зоны на автобусе, и началась другая, новая жизнь на попечении тёти и дяди. Оставшись рано без родителей, мальчик, видимо, не дополучил в дальнейшем того тепла, что необходимо ребёнку. Он вырос застенчивым, молчаливым, тихим, но умным и исполнительным. В его характере не хватало уверенности в себе. Обладая недюжинными способностями к технике, он сомневался всегда в правильности своего решения и как бы перестраховывался, консультируясь с другими. В марте 1997 года ему исполнилось 23 года. За плечами было уже пять курсов заочного института, оставался один год до защиты. И ему предложили должность старшего электромеханика участка связи.
Помню, как мы с ним долго разговаривали на эту тему, он очень волновался, и в результате я услышала такой ответ:
- Вы думаете, что если я разобрался с аппаратурой АТС, то и на участке мне будет по силам всё понять?
- Несомненно, - был мой ответ, - ты способный, всё получится.
Но он так и не решился, отказался от повышения и остался работать регулировщиком АТС.
Жили мы тогда все от зарплаты до зарплаты. Аванс не выдавали, деньги постоянно задерживали, но платили. Одевался Саша скромно, на обед ходил в столовую. Высокий, худенький, светловолосый, приятной внешности, он держался как-то в стороне от коллектива, редко вступая в разговоры. На вопросы всегда отвечал с улыбкой, но однозначно, говорил только ДА или НЕТ.
В сентябре мы узнали, что Саша решил жениться. Девушка работала в техотделе у нас же на производстве, и они вместе учились в институте только на разных специальностях.
Свадьба была 4 октября. Через несколько дней молодая жена уехала на сессию в Москву, а Сашину группу должны были вызвать чуть позже.
Мама жены стала звонить и приглашать его на обед к себе. Он стеснялся, отказывался, а потом как-то мы с ним поговорили на эту тему, и он пошёл. Пришёл счастливый, улыбался и даже рассказал, чем тёща его накормила, и дала с собой пакет яблок и груш. Он угостил всех этими яблоками и грушами и весь октябрь до трагедии в столовую уже не ходил. Мама жены перед обедом всегда звонила ему, и он радостный бежал к ним. Тем более, что они жили совсем рядом.
У Саши была своя двухкомнатная квартира, полученная по программе правительства для чернобыльцев. Но молодая жена ещё не успела переселиться к нему, поэтому пару дней после её возвращения из Москвы они прожили у её родителей.
27 октября 1997 года был рабочий день. На улице стояла пасмурная погода, но довольно теплая. В восемь утра, как всегда, прошла планёрка, распределились все по своим местам, и начался обычный трудовой процесс. Саша взял журнал повреждений, быстро устранил все неполадки в приборах и начал помогать электромеханику по обслуживанию цеха. Он всегда сам проявлял инициативу, стремился узнать больше, его не надо было заставлять, просить. Много новаторских внедрений на АТС было сделано этим ещё мальчиком с трудной судьбой.
День прошёл спокойно, ничто не предвещало беду. На вечерней планёрке Саша сидел в кресле, молчал, а потом вдруг сказал:
- Мышка где-то сдохла возле батареи, туда забралась погреться, а назад не смогла выбраться.
В помещении кроссовой, где слушали планёрку, стоял запах. Такое случалось после того, как батареи после ремонта заделали деревом под одно со стенами и просверлили круглые отверстия, чтоб помещение прогревалось.
Эти последние Сашины слова мы долго помнили.
А потом за ним зашла жена, и они вместе пошли домой. Больше этого мальчика мы живым не видели.
Ночью мне позвонили и сказали, что он вскрыл себе вены. Скорой Сашу спасти не удалось, скончался по пути в больницу. Вечером он ушёл к себе в квартиру и в ванне лишил себя жизни. В последний момент, видимо, захотел жить, понял, что сделал непоправимое, выполз на площадку и позвонил в соседнюю дверь. Соседи наложили жгуты до приезда скорой, но это не помогло.
Последней из цеха видела Сашу механик, которая шла на смену к восьми часам вечера. Он шёл навстречу, никого не замечая, не поздоровался. Значит, был возбуждён и потрясён. Она потом говорила, что, если б знала, что он натворит, остановила бы, позвала с собой…
Хоронили Сашу всем цехом, на душе было чувство, что не досмотрели, не помогли…
И долго его присутствие все чувствовали в коллективе, ночная смена боялась заходить в регулировочную, а потом после сорока дней его душа успокоилась и нашла себе другое пристанище. Дядя добился церковного разрешения для всех христианских обрядов.
Вот такая короткая, но очень трагическая судьба была у Саши Федоренкова, мальчика из Припяти.