Летние берёзы освещались круглой Луной.
Небольшая группа солдат вышла из придорожного кафе и направилась в сторону леса.
- А почему освобождённый? – спросил впереди идущий, по всей видимости, офицер.
- Потому, что освобождённый от служения… священнослужитель. Я так попросил, - ответил мужчина в штатском.
Он держал руки в карманах расстёгнутой куртки и шёл, низко склонив голову.
- Духовную академию, что ли заканчивал? – поинтересовался военный, находящийся сбоку.
- Нет. Я врач. Тоже бывший, - растерянно произнёс человек, вглядываясь в лицо спросившего.
- Ну и что? – старший оглянулся, - в ФСБ всякие служат.
Они свернули на тропинку, и пошли вглубь рощи.
Погода стояла тихая и безветренная.
Некоторое время все двигались молча.
- Курить будешь? – поравнявшись со штатским, спросил командир.
- Я бросил. Спасибо.
Пройдя ещё метров сто, они остановились.
Главный достал пачку сигарет и задымил:
- Точно не будешь?
Мужчина отрицательно мотнул головой и подошёл к старой толстой берёзе:
- Факт курения можно объяснить так – растение семейства Паслёновых Nicotiana tabacum существо разумное, и оно успешно борется за собственную жизнь за счёт человека, - неожиданно для всех быстро затараторил он. - Если бы не Homo sapiens, вредители и природная конкуренция стёрли бы этот зелёный вид с лица Земли ещё тысячи лет назад, - человек в штатском положил руку на берёзу и оглянулся на солдат. - Версия разумная, так как некоторые биологи говорят, что даже самого человека в стадии внутриутробного развития можно отнести к паразитам. Только этика и нравы не позволяют науке принять в свои ряды такое экстремальное мнение. Табак, в отличие от нас, этой моралью не страдает - объяснить его существование как-то по-другому очень трудно, - выпалил он, как из автомата.
Все замерли и с интересом уставились на разговорившегося.
- Опровергнуть влияние умного растения на тупого человека – это всё равно, что доказать хотя бы какую-нибудь пользу от популярного в мире дыма, - продолжил он с прежней торопливой манерой. - Ни один из курильщиков, ещё не рассказывал ни перед кем и ни про какие преимущества никотиновой зависимости. Свалившиеся на них испытания заставляют лишь оправдываться, что «грызть ногти» - это личное дело каждого, и оно никого не должно беспокоить. Борьба с курением лишает всякой надежды на любые оправдания этой пагубной привычки. Уже старый солидный гражданин с изящной трубкой, и тот нивелирует почти все заслуги перед обществом своим дурным примером для неискушённых. Самый главный вред такого заядлого типа – это паразитировать, словно табачный лист на подрастающей молодёжи, которая губкой впитывает его «ацетилхолиновую эйфорию». Эмоции уважаемого человека как база жизненного опыта – заразны для нового поколения, - закончил объяснение своего отказа мужчина.
Он ходил перед берёзой взад вперёд, заложив руки за спину.
Солдаты, все как один, не сговариваясь, принялись громко смеяться.
Пока они закатывались, бывший врач встал спиной к дереву:
- Не курить и не курящим жить – это вещи разные, - перебил он их. - Не курить курящему просто, - более спокойно продолжил человек в расстёгнутой куртке. - Достаточно собраться с мыслями, и включить все виды памяти.
Командир стоял с тлеющей сигаретой в руке - неподвижно.
Мужчина напряжённо смотрел ему в глаза и старался говорить не сбиваясь:
- Необходимо вспомнить последнюю затяжку последней сигареты – вкус и послевкусие, как лёгкое недовольство собой, которое приходит и уходит так же быстро и не заметно, как и изначальное желание покурить. Представить запах пальцев, вид тления сигареты и даже звук её сгорания. Жить курильщику не куря – это двадцать раз на дню вспоминать последнюю обжигающую глотку затяжку. А жить наоборот – это столько же раз испытывать её в реальности, забыв, что такая горечь существует вообще. Смириться с вредом курева – вот начало отвыкания от него. Не бежать. Смириться со своею греховностью и слабостью перед ней – это лишь первый из выписанных рецептов из ячейки пустых бланков, - доктор выдержал паузу.
Игра в гляделки продолжилась:
- Лечение по этому поводу комбинированное. Невозможно понять смысл одной заповеди, не зная остальные. Нельзя бросить курить лишь потому, что боишься огня или дыма. Непосвящённые в эти страдания, никогда не курящие люди, скорее любят Бога, чем боятся дьявола. Их Дух – это отсутствие рака, стенокардии, гипертонии и других болезней. Дух кающегося – тоже здоровье, но не только своё, а и тех, кто уже не курит или тех, кто и не курил, и не собирается этого делать никогда и в отдалённом будущем. Кормящие собою вшей в прошлом научили нас жить без них сейчас. Вот почему говорят, что один кающийся грешник дороже ста праведников, - бывший священник вытянулся вдоль берёзы во весь рост.
Командир, пропустивший из-за лекции почти всю сигарету, бросил её под ноги и затоптал.
Он поправил на плече автомат:
- И?
- Ни разу не курящий никогда не повлияет на этот процесс. Курящий – тем более. Только бросивший курить может убедить бросить другого. Точно так же, как куряка – научить. Менять моду пустым карманом без пачки с зажигалкой у одного – ещё больше убеждаться в предначертанном развитии человечества всего в целом. Бросить курить не труднее, чем родить - думают долго, делают быстро, забывается легко. Опыт проявленной воли пригождается для достижения последующих целей.
Большинство солдат присело на корточки и принялись с интересом разглядывать беседующих.
- Прекратить курить или избавиться от чего-то другого ненужного – это всегда катализатор новых действий, - продолжал быстро говорить мужчина. - Так же, как и приобрести что-нибудь стоящее – заманчиво и очень-очень интересно. Избавиться в себе от трусости, что не сможешь справиться – это признать её и просто начать с нею жить. Никто не увидит страха, кроме собственного сердца, как и никто не видит настоящих мук чужих людей. Прислушаться к собственной боли в груди, принять её отдельно от всего и, успокаивая, укачивать, словно ревущего младенца – сродни молитве. Настоящая боль – это только смерть. Всё остальное – лишь живое представление о ней. Нет мучительного греха, которого невозможно умолить, есть только обычная человеческая лень делать это. Осознание смысла и необходимости «осознания проблемы» - это уже тяжело выполненный труд.
- Погоди… - офицер выставил вперёд ладонь.
- Преимущества бросающих курить, - не обращая на него внимание, будто молясь, не останавливался человек, - пропорциональны недостаткам курящих, словно их достижениям. Выйти из табачного занавеса навсегда – это всё равно, что зайти кающемуся в облако неба, где воздух чист и свеж, и где никому, кроме самого идущего, не дано увидеть настоящей свободы от своих оставляемых позади целей, словно старых разбросанных стульев прокуренного насквозь кабака.
Офицер опустил руку.
Остальные ждали, что произойдёт дальше…
- Ожидание похвалы за намеренную демонстрацию веры в успех может лишить всего, как сглаз, - с сочувствием в голосе произнёс штатский. - Молиться бросить курить нужно в тайном страхе от этого. Кривая улыбка, даже сумасшедшего, способна заставить оставить любые начинания, потому что настоящая и единственная сила, как и слабость, обитают только внутри человека и в добрых советах добрых людей, - он улыбнулся. - Таких советов в сотни раз меньше, чем сигарет у курильщиков, но слышатся они в тысячи раз сильнее, чем советы обычные, потому что они - непрошеные. Это их главное отличие…
Командир, человек в штатском и все, кто стоял, сели на корточки.
Бывший врач-священник помассировал руками лицо и продолжил:
- Узнать нужные для себя советы из-за «неуместности» их в разговоре - легко. Они могут исходить и из уст ребёнка, и из уст старика. Накопленная взрослым человеком истина, не дающая ему покоя из-за невозможности поделиться ею, способна вырваться из «посланника» в неожиданный резонанс любой теме. Схожесть при этом с искренним детским воззрением и слишком мудрёным красноречием отчётливо узнаваема в невероятной простоте, - он вздохнул. - Не спрашивать ненужных советов всуе – это ждать истинных. А ничего не слышать при подобном ожидании – это отсутствие таковой истины вообще на белом свете. Ни один человек в мире не посоветует непрошено другому начать курить, бухать, воровать или убивать - никогда. Выбор делается всегда самостоятельно – кто спрашивает правду, чаще слышит ложь - кто ждёт, тот находит, то, чего ждёт. И спрашивая, и ожидая - истину можно услышать. Не стоит лишь рисковать, веря, что это она, если только встал вопрос жизни и смерти.
Офицер вглядывался сквозь мглу в странного человека и продолжал молчать:
- Советы «не курить» раздаются со всех сторон и никого не подвергают никакой смертельной опасности, - спокойно звучало нравоучение. - От бросания курить ещё никто не умер. Человек, курящий постоянно – курит всегда временно. Расставшийся с табаком – это услышавший, наконец, истинный совет доброго человека в череде обычных сочувствий обычных людей, имеющих об этом явлении свои, разноплоскостные, но всегда негативные мнения. Истина безвредна, а всё что вредно – есть ложь, и она убивает. А не распознанная ложь – есть лишь самообман, и он заразен для нетерпеливых, совета ищущих, но никогда не ждущих. Ожидание – это молчание, - уставший голос почти перешёл на шёпот, - оно переполняет голову изобличением собственных иллюзий и борьбы с ними. Истина, на то она и истина, что живёт и правит нами. Как любое живущее создание она способна приходить, когда ей этого захочется, или когда она сочтёт это нужным. Такая правда узнаваема всеми, но никто не знает этого, потому что вокруг никто не молчит. Молчать, когда все говорят, и говорить, когда молчат – вот истинная свобода человека, государства и мира...
Солдаты переглянулись.
- Излишней болтовнёй, - снова привлёк к себе внимание рассказчик, - паразитируют друг на друге люди, подпитывая биологическое мнение учёных о ложном несовершенстве человека. Создание молчания над собою в ожидании истины похоже на посмертные мытарства души, где всё ненужное сказанное тобою и услышанное оживает в виде лжи и заблуждений, и не может найти себе выхода, и тянет из памяти за собой ещё, и ещё, и ещё, пока живой, грехи - до бесконечности. Курение по сравнению с этим – нанопыль, от которой можно избавиться легко враз и навсегда одним лишь резким выдохом или кашлем с плевком.
Философ и компания поднялись на ноги.
Штатский мужчина в расстёгнутой куртке завёл руки за спину и выставил грудь вперёд:
- Стреляйте. Считайте, что покурил, - сказал он и улыбнулся.
- Считайте, что я тоже, - ответил ему офицер, - живи пока…
Лесная тропа уводила солдат в сторону Луны.
Ночная тишина с новой силой сдавливала виски обнявшему берёзу человеку.