Раннее утро. Осеннее солнце уже гладило оконные стёкла снаружи и лениво ползало по сонным стенам. Оконная створка была распахнута настежь. По большому письменному столу гулял ветер и решительно путал записи и менял местами наспех разложенные листы. Среди кучи бумаг и массы книг на холодном полу сидела девушка. Она скользила цепким взглядом по спутанным страницам и что-то записывала. Её длинные волосы были собраны в строгий «пучок». По вязаному свитеру, который мягко спадал с плеча, то и дело пробегали нетерпеливые утренние лучи. Она выглядела довольно нелепо. Не по размеру огромный свитер, длинные, мешающие писать рукава, лямка майки, огорошивающая ярко-алым цветом, в тон ей шорты.
Казалось, девушку ничего не волнует, кроме бесконечных бумаг и собственных мыслей. Она лишь изредка отхлёбывала остывший чай, отгоняя зелёными волнами жёлтый островок лимона. Что-то необычное было в этой фигуре, склонившейся над листами. Она не была яркой, не была одета как-то особенно хорошо. Однако что-то заставляло неотрывно смотреть на неё. Что-то такое, что при малейшем осознании собственного совершенства ускользало куда-то вглубь и заставляло обернуться и снова искать то, что привлекло ранее.
У неё были густые длинные ресницы, слегка подкрашенные чёрной тушью. Её глаза напоминали… нет, не море. Они подобны сизым тучам, сквозь которые изредка пробиваются лучи солнца. Словно дикие гордые птицы метались они от слова к слову, от строчки к строчке. Сколько книг видели эти глаза? Сколько раз, укрывшись веками, смотрели на новый мир сквозь призму сна? Они часто грустили, помню. Часто смеялись. Чаще же были задумчивы. Да… Она постоянно о чём-то думала, что-то анализировала. Она, конечно, не была сильна в математике, но что такое холодный расчёт знала не понаслышке. Нет. Она не лгала глобально, не пользовалась отношением, не использовала. Что тут скажешь? Она была странная! Верила, что сможет изменить мир, принести счастье, запомниться, да мало ли! Кто теперь скажет, кто она? Где она? А ведь в её комнате до сих пор стол завален бумагами. На полу до сих пор стоят бесконечные стопки книг, которые отказался принимать даже шкаф. И на полу, около большого чёрного блокнота до сих пор стоит чашка, в которой, мучаясь от жажды, сохнет жёлтый островок лимона.
(с)