Детская любовь

       
     - Лёшка, в школу опоздаешь, - воскликнула мать, посмотрев на часы.
     - Нет, мам, наши часы спешат на семь минут, - ответил Лёшка, посмотрев на свой командирский хронометр, подаренный ему отцом, который недавно приехал в их деревню с новой семьёй.
         
     Лет двенадцать назад Вероника Ивановна и Глеб Михайлович по обоюдному согласию разошлись. Веронику, ещё совсем молодую женщину не устраивало, что муж появлялся дома только раз в году, в отпуск. Служил он на Севере, был классным военным летчиком, но с неустроенным бытом. Жил он в военном городке в общежитии для холостяков, и если бы к нему приехала жена, то была надежда получить комнату, но Вероника не могла оставить больную мать. Разрываясь между долгом перед матерью и обязанностью перед мужем, Вероника не уезжала. Пока мужа не было она жила обычной жизнью.   Больница с нескончаемыми проблемами, подрастающий сын,  постоянно ухудшающее здоровье мамы, - ей было не до себя и не до своей жизни. Но вот накануне приезда мужа, Вероника  начинала испытывать нарастающее волнение,  ну как сирена тревоги: сначала тихо и медленно, а потом била набатом во всю мощь.  Каждый раз, когда он приезжал домой, ей приходилось привыкать к нему заново, как к новому мужчине. Ей трудно было  разделить понятие - кто она? Жена или любовница.  Сначала её это забавляло, интриговало, с каждым приездом чувства обновлялись, и это помогло сохранить брак в течение пяти лет. Но Веронике статус соломенной вдовы при живом муже стал надоедать. Ничто уже не смогло сохранить их отношения. Ей хотелось быть любимой каждый день, а не раз в году. Навряд ли и Глеба устраивала такая жизнь, поэтому разошлись они спокойно, без драм, обид и дележа ребенка и имущества. Но  счастья быть любимой каждый день  Вероника не получила.  Все  последующие годы после развода Вероника даже не пыталась устроить свою личную жизнь, потому что понимала, что сын не примет никого. Они с отцом прекрасно ладили, Лешка обожал его, а с тех пор, как его комиссовали и отец вернулся в их город с новой семьёй, их отношения стали не только родственно-крепкими, но и дружескими.
   
     Лёшка вскочил с кровати, десять раз отжал гантели, так папа посоветовал, выпил стакан чая с горячими оладушками, так мама попросила, схватил полевую кожаную сумку и выскочил из дома. Эту сумку ему подарил отец. Для учебников и тетрадей она была не очень удобной, но запах и хруст настоящей кожи, перегородки из тонкого прозрачного пластика, через который летчики смотрели карту и маршрут задания, удивительным образом  объединяла его с высоким званием летчик. Его распирала гордость.  А ещё много, много кармашков, отделений для размещения непонятных Лешке предметов, но он заполнил их своими вещичками, и эти обстоятельства перекрывали все неудобства планшета, как школьного портфеля. А сколько зависти вызывал он у одноклассников! Лешка повесил сумку через плечо, непроизвольно выпятив грудь вперед и расправив плечи, шагнул в другую жизнь, забыв все мамины наставления.

     На перекрёстке его уже ждала Люба, его одноклассница, постоянная попутчица в школу и из школы. Они часто слышали в спину: тили-тили тесто, жених и невеста, но их это совершенно не беспокоило. Их связывали меркантильные интересы: она боялась собак, а Леша был её защитником, для него она была прекрасным слушателем его генерируемых идей.
         - Привет, секундомер! По тебе можно часы проверять,- произнесла Люба, подстраиваясь под шаг Лёшки.
     - Так мать приучила, она у меня с характером.
     - Лёшь, она у тебя классная, я тебе завидую, она тебе, как друг, или как старшая сестра.
     - Это точно. Она, кстати, недавно спросила, что мы с тобой будем делать после окончания школы.
     - Интересно…. И что ты ей ответил?
     - Да отшутился, сказал, что мы ещё не обсуждали.
     - Лёшь, а правда, у тебя какие планы?
     - Обыкновенные. Буду поступать в геологический институт, а потом, после окончания института, поеду в Сибирь, может встречу хозяйку медной горы, и она мне поможет найти новые залежи. Я стану знаменитым и богатым.
     - А как же я?
     - А что ты? Давай, если хочешь со мной.
     - Я подумаю. В принципе, я хотела, как твоя мама, стать медиком.
     - И это правильно. Дерзай….
     Люба ждала другого ответа, но быстро справившись с маленьким разочарованием, она опять зашагала с ним бодрым пионерским шагом.
 
     Они подошли к школе и влились в поток учеников, которые, как ручейки разлились по своим классам. Первым уроком был немецкий язык. Это единственный предмет, который давался Лешке с трудом. Ну, не лежала его душа к этим "шпрехен и дойчам". То ли язык был резок по фонетике, то ли напоминал отголосок войны, то ли просто у него не было способностей к иностранным языкам. Но само ожидание этого урока приносило ему легкое волнение от встречи с преподавателем. Всегда, когда в класс входила  Эльза Карловна  своей ковыляющей походкой, что было последствием родовой травмы, Лешкино сердце сжималось от жалости и сострадания. А имя!  Эльза Карловна! Для их маленького городка это было так необычно, что просто произнося это имя, вслух получалась  завораживающая песня. Лешка, не видя ещё своей будущей учительницы, уже на слух влюбился в это имя. Эльза Карловна была из чистокровных немцев, судьбою заброшенных  в степи Поволжья. Но семья, их род,сумели сохранить свою культуру, традиции, нордический характер, который помогал Эльзе бороться с недугом и даже найти свое место в жизни.
    
     Вся её хрупкость и не защищенность пропадали, как только она садилась за свой  учительский стол, открывала классный журнал, потом резко поднимала глаза, обводя своим взглядом всех учеников, Лешкино сердце уже готово было выскочить из груди - ни от страха, что его вызовут, а от большого чувства к этой красивой молодой женщине. Когда она сидела за столом, ничто не выдавало её физического дефекта, она была уверена в себе, в своей привлекательности, в своих знаниях предмета. Она учила не только фонетике и произношению, но много рассказывала о немецких поэтах, читала стихи Иоганна Гёте в первоисточнике и в переводе. А сколько она знала афоризмов Генриха Гейне? И все они были к месту и по случаю. "Единственная красота, которую я знаю - здоровье", с грустью произносила она. Но потом добавляла: "Доброта лучше красоты". А глядя на вздыхающих барышень из класса, она объясняла, что такое любовь словами Г. Гейне: "Это зубная боль в сердце".

     Уроки проходили интересно и все на эти сорок пять минут забывали, что она "хромоножка". Так называли её за глаза жестокое юное поколение. Вот и сегодня, войдя в класс, она медленно подошла к столу, поздоровалась на чисто немецком языке, открыла журнал и четко произнесла:
     - Некрасов, к доске. Расскажи, чем ты занимался в выходные дни.
     Лёшка, не ожидавший этого, встал, и мучительно вспоминая заготовленный рассказ, направился к доске. Эльза Карловна порой в ущерб грамматики, старалась привить своим ученикам разговорный язык. Но всё, что Лёша заготовил дома, куда-то улетучилось, и с трудом подбирая слова, он попытался рассказать, что ездил на рыбалку. Когда он кончил, то учительница укоризненно на него посмотрела и сказала:
     - Лёша, три с большой натяжкой. С таким знанием предмета ты в институт не поступишь. Люба, надеюсь, ты меня не разочаруешь и покажешь, что мои усилия не для всех были напрасными? Иди к доске.

     Люба, скороговоркой и без запинки, рассказала, как помогала маме в огороде.
     - Некрасов, учись! Люба спасибо, пять! Ты бы взяла шефство над своим другом и помогла бы ему.
     - Эльза Карловна, я пыталась, но у меня ничего не получается. Я для него не авторитет. Вот если бы вы помогли ему наверстать упущенное в предыдущих классах. Он всегда недолюбливал немецкий язык. Люба удивилась своей смелости, но ради Лешки она готова была и на более дерзкие поступки.
     - Некрасов, ты как на это смотришь? Я завтра во второй половине дня свободна и готова с тобой позаниматься до вечера.
     - Я согласен, но в обмен на мою помощь. Я многое чего умею. Удивительно, но Леша, так влюбленный в её имя, никогда не произносил его вслух, боясь, что чем-то выдаст свои чувства.   
     - Это хорошо. Договорились. Завтра жду.

     Эльза Карловна  появилась в их школе год назад и её поселили прямо в школе, отдав ей бывший кабинет завхоза на первом этаже школы. Многих удивило её появление здесь. И городок, и школа совсем не отвечали её статусу, образованности, воспитанию, происхождению. Это рождало много слухов, порой самых не правдоподобных, но все сошлись на одной версии - не разделенная любовь. Лёшке она сразу понравилась. Её хрупкость, странная хромота,  - вызывали в нем такое щемящее чувство сострадания, но он не мог понять  его и осознать, как и не мог дать ему определение. Но когда она превращалась в немецкую фрау, с сильным характером и обворожительной красотой, вот тогда Лешка смотрел на неё завороженным взглядом и понимал, что мера его уважения к ней, как к учительнице, переходит в восхищение, как к женщине. Он кожей ощущал, что его чувства и призыв горящих глаз не оставляют и её равнодушной. Она всегда выделяла этого негласного лидера из десятого класса. Его кудрявая светло русая голова, острый ум и любознательность будоражили в ней воспоминания не очень далеких дней, когда, как ей казалось, она была любима и желанна. Но на что она могла рассчитывать? На временную жалость, на случайный порыв? Она понимала, что она физически неполноценна и никакие другие качества не компенсируют её уродство. Но она не знала, что в стенах этой захолустной школы зарождается рыцарь, без страха и упрека, готовый  не только на поступки, но и на сильное чувство.
 
     На следующий день Лёша, посмотрев расписание занятий Эльзы Карловны, ждал её возле дверей седьмого класса. Прозвенел звонок, и ученики шумной гурьбой выскочили из класса и устремились на улицу. Лёша вошел в класс, предполагая, что они будут заниматься здесь, но Эльза Карловна сказала, что они пойдут к ней, где им никто не будет мешать, а здесь должна прийти уборщица, приготовить класс ко второй смене. Войдя в свою комнату,  Эльза Карловна  предложила перекусить, а уж потом с новыми силами приступить к занятиям. Но Лешка, оторопев от такого предложения, быстро отказался, но  предложил ей использовать его, как рабочую силу. Она согласилась, написала список продуктов, дала деньги и попросила сходить в магазин. За то время, пока он бегал в магазин, Эльза Карловна сменила строгое платье учителя на фривольный халатик, перекусила, выпила чашечку кофе и села в своё любимое вольтеровское кресло, которое привезла с собой.

     Домашняя обстановка, доверительные беседы, изучение предмета в такой атмосфере давали свои результаты. Их альянс давал свои положительные результаты. Леша уже через месяц мог сносно выразить стандартными фразами свои действия, а учительница в его лице приобрела хорошего помощника. Походы в магазин стали его обязанностью, полностью освободив от этого школьную уборщицу. Когда  мама Лёши пекла пироги, она всегда  просила сына отнести их своей учительнице. В такие дни они устраивали чаепитие, и атмосфера при этом была удивительно семейной. Это не могло не сказаться на их взаимоотношениях, они всё больше и больше привязывались друг к другу. Эльза Карловна иногда предупреждала Лёшу, что завтра его спросит, но на оценке это никак не отражалось. Он получал то, что заслужил. А он всё больше и больше старался. Частные уроки не прошли даром, а особые чувства к учительнице дали хорошие результаты - он уже сносно знал немецкий язык. Однажды, придя с уроков, Эльза Карловна  попросила Лёшу отвернуться, чтобы переодеться, а потом, забывшись, спросила  его о чем-то.  Он повернулся, чтобы ответить и замер. Эльза Карловна была в неглиже. Лёша стремительно отвернулся, но перед его глазами осталась картинка стройной девичьей фигуры, которая заставила его сердце учащённо забиться.

     Переодевшись, Эльза Карловна, разрешила Лёше повернуться, но он оставался стоять к ней спиной, стараясь не показать степень своей мужской несдержанности. Но Эльза Карловна и так поняла, что произошло с Лёшей и она, растеряв всю чопорность, воскликнула:
     - Господи, Лёша, неужели я тебя возбудила, как мужчину?
Она с надеждой ждала его ответа, хотя прекрасно понимала, что юноши пертубирального периода возбуждаются от любой картинки, где есть женщина или часть женского тела.
     Леша долго молчал и всё не мог решиться взглянуть в сторону Эльзы Карловны, но потом, придя в чувства, решился ответить:
     - В последнее время я много читаю Мопассана и Золя. Они так красиво описывают женщин, что увидев вас, я как будто пролистал книгу с картинками. Вы самое прекрасное создание, которое я видел.
     - Спасибо, Лёша! Это неожиданно, учитывая мои особенности. Наверное,  твое признание я сохраню на всю жизнь.   

     Этот случай  повлиял на обоих, они стали избегать встречных взглядов, в их отношениях появилась напряженность и чтобы снять её, Эльза Карловна потрепала Лешкину шевелюру.  Лёша, подчиняясь непроизвольно возникшему инстинкту, перехватил её руку и горячо прижался к ней своими губами, не сознавая, что творит.  Создалась пикантная ситуация,  Эльза Карловна не вырвала свою руку,  не посмотрела укоризненно на своего ученика, а наклонилась и  поцеловала его в губы.  Лешка не успел даже закрыть глаза. Он, как минер, ждал, что будет дальше - взрыв или тишина?   Но Эльза подняла свои ресницы, и Лешка совсем рядом увидел  её глаза с желанием, с поволокой, с призывным блеском. Произошло то, что должно было произойти. И тут ни при чем случайный  всплеск гормонов для юноши и неожиданный  шанс для одинокой женщины.  Это желание по любви, о которой они ещё не догадывались. Поэтому первая реакция, после совершенного деяния, у Эльзы Карловны  было  замешательство, смешанное со страхом. 
     - Лёш, что мы натворили!? Я не могу в это поверить….
     - А мне понравилось, - тихо ответил Алексей. Для него это был первый опыт, и его это  беспокоило больше - был ли он на высоте, как мужчина. Других угрызений совести у него не возникало, и когда он нутром понял, что женщина по достоинству оценила его, он потянулся губами в её сторону, но достал только до груди.
     Эльза  остановила его.
     - Леша, ты чудесный  мальчик, мне с тобой было хорошо, но у нас нет будущего. Я твоя учительница, а ты несовершеннолетний юнец. Это уголовная статья.            
     - Этому младенцу почти восемнадцать лет и я не собираюсь от тебя отказываться. Ты станешь для меня самой главной женщиной на планете, извини за пафос.
       
     Мать сразу заметила возбуждённое состояние сына и поняла, что её мальчик стал мужчиной. Перебирая в уме всех его подружек, она не могла определить ту единственную, которая стала для её сына первым опытом, а может и первой любовью. Вероника была современной женщиной и от этого открытия в обморок не упала, но хотела, чтобы для сына этот опыт остался красивым вступлением во взрослую жизнь.

     Шло время, подходили выпускные экзамены, Леша был спокоен, у него появилась уверенность и брутальность, но только предмет его страсти оставался инкогнито. И вдруг как гром среди ясного неба. В конце учебного года, неожиданно для всех,  Эльза Карловна  увольняется и исчезает в неизвестном направлении. Опять догадки, опять предположения, но никто не мог узнать истинной причины. Знали это только трое: она, Леша и завуч, который совершенно случайно увидел близкие отношения ученика и учителя.  Её добровольное увольнение спасло всех от последствий и организационных выводов.

     Эльза Карловна, уезжая в полном смятении, не оставила никому своего адреса и не попрощалась с Алексеем.  В мгновенье ока счастье обернулось трагедией.  "Всякое препятствие  любви только усиливают её".  (Шекспир).  Леша любил, страдал, мучился. Кое как сдав выпускные экзамены, он поехал поступать в геологический институт. Экзамены он не сдал, у него пропал кураж и желание добиться определенного положения. 

     Лёша вернулся домой и оформился водителем в автоколонну. Ему пригодились права, полученные в школе.  Работа в какой-то степени отвлекла его от воспоминаний об Эльзе, но так и не могла заглушить боль утраты дорогого ему человека. Как-то Лёша столкнулся в магазине с завучем, который знал о неудаче с поступлением в институт. Придержав Лёшу за рукав, Иван Васильевич произнёс:
     - Что ты думаешь делать дальше? Разве крутить баранку это твое дело? И почему Эльза Карловна это допустила?
     - А мы после того случая не общаемся. Она уехала и не оставила адреса.
     - Лёша, завтра зайди ко мне в школу, я пороюсь в её личном деле, может что-то и найдём. Если любишь, надо её найти, и я помогу тебе в этом.

     Иван Васильевич действительно помог. Он дал ему несколько адресов, по которым можно уж если не найти её, но хотя бы узнать, где она может быть. С каким волнением он ехал по указанному адресу. На звонок долго никто не открывал, но потом дверь распахнулась и перед Лёшей стояла Эльза. Миг, который показался вечностью, не давал Алексею никакой надежды. От неожиданности Эльза не могла произнести ни одного слова, а Алексей подумал о самом плохом. Но первая минута шока прошла и они молча обняли друг друга, не в силах чего-либо сказать.    Пройдя в комнату, они не разговаривали, а только смотрели друг на друга, не веря, что они вновь вместе. Домой Алексей вернулся не один.  Вероника, которая так и не знала, какие отношения связывали её сына с учительницей немецкого языка,  была удивлена её появлению в обнимку с Лешкой и насторожилась. Но  вспоминая, каким мрачным был сын до поездки, быстро сопоставив его настроения  до этого дня,  встретила  Эльзу,  как родную дочь. Многих удивил поступок Лёши, о них много судачили, но всё это со временем прекратилось. У них родился сын, хотя по всем медицинским показаниям этого не должно было быть, но вопреки всему это случилось. Врачи предупреждали, что она после родов может стать полным инвалидом,  но желание иметь ребенка не остановило Эльзу. Несколько лет они были счастливы.
      
      Но ничто не вечно под луной. Однажды  в их город приехала бывшая подружка Лешки - Люба. Она стала известным хирургом и специализировалась именно по таким недугам  как у Эльзы. Она уговорила Лешку привезти Эльзу к ней в институт.  Посоветовавшись с мамой, они уехали, оставив сына на попечение бабушки. Операция прошла успешно, Леша вернулся в родной город, а Эльза осталась в Москве для полного восстановления. Через пол года она вернулась . Это была другая Эльза.  Она была полноценна, стала выше и красивее, у неё появилась уверенность в своем будущем, но без Леши.   Взяв ребенка, она уехала, а Леша её не остановил. "Только мужчина уважающий женщину, сможет расстаться с ней, не унижая её". (Сомерсет Моэм).   Она повторила поступок Вероники, которая много лет назад рассталась с мужем  в надежде приобрести  женское счастье. Но и  тут судьба повторилась. Эльза больше не вышла замуж, а  посвятила свою жизнь ученикам и любимому сыну  Серёже. А  Лешка, у которого проснулась дремавшая любовь к своей подружке детства, переехал жить к ней, воспитывал её дочь, любил своего сына и так же, как его отец, был для него другом и  папой.
 
       Иногда, в моменты размышления о своей судьбе, Алексей сам не знал, какая же детская любовь была первой, к Любе или к Эльзе, но так и не находил ответа. Первая любовь,  как правило, никогда не кончается счастливым концом. Все эти годы,  их держало чувство благодарности со стороны Эльзы - подобрал хромоножку,  а его распирала гордость, что у необразованного скромного паренька такая необыкновенная умная женщина. Но, поменяв жизненный статус, каждый стал жить своей жизнью .  "Равенство - самая прочная основа любви" (Лессинг). Но и он и она, вспоминая иногда детскую любовь, счастливо улыбались и благодарили бога за святые минуты прожитые вместе.