"Оно сверкает Ипокреной..."
Пушкин, "Евгений Онегин".
Вечен спор о влиянии на формирование личности внешних и внутренних факторов. В судьбе Столыпина, как и любой сильной личности, он меняет вектор. Взаимосвязь звезд и человека, когда меньшая величина может предвидеть и даже воздействовать на ход событий.
Биография Петра Аркадьевича описана довольно подробно. Следует заметить еще раз, что советский гражданин знал в основном одну сторону его деятельности. Был создан некий шаблон восприятия: столыпинские вагоны, галстуки. В постсоветское время фигуру деятеля чуть подлакировали. Сомневаюсь, что эта "мумификация" поможет нынешним менять суть. Есть в истории России времена, когда животное начало в отношениях начинает доминировать. Некие альфа-самцы, такие же самки и тому подобная хнень с соответствующими материальными аксессуарами. Так, наносное.
Иной расклад наблюдается в судьбе Петра Аркадьевича. В изгоевском очерке мы не находим упоминания "столбовой дворянин", характерной для древних родов. Зато современные исследователи подмечают этот фактор. Деталь естественна, тем более, что и сам Изгоев пишет о древнем роде Столыпиных, упоминаемом ещё в летописях XV века. Чуть ниже автор выкладывает "столбцы".
Можно только гадать, почему Изгоев не применил в описании биографии видного деятеля почетное словосочетание. Думается, времена изменились. И эти "столбцы", как прообраз некой вертикали власти, стали в глазах либеральной интеллигенции начала прошлого века неким атавизмом. Россия вставала на капиталистические рельсы, оставаясь своей большей частью ещё крестьянско-укладной, с круговой порукой, "миром". Могла ли в этих условиях, когда одни производственные отношения резко опережали другие, Россия развиваться эволюционно? Увы, этого мы уже не узнаем. Да и урок, похоже, не извлечем.
А вот в столыпинских столбцах можно найти здоровый зародыш подобного развития. Некое духовное преобразование, пересекающееся с родом Лермонтовых. Да и более близкие родственники Петра Аркадьевича не чурались Пегаса. Так, пишет Изгоев, в 1801 году в "Ипокрене" было напечатано стихотворение Дмитрия, вероятно брата прадеда Петра Аркадьевича. Коснулся Пегас своим крылом и других представителей рода, открыв им священный источник духовной радости.
Одним из ярких представителей рода был дядя Петра Аркадьевича-Дмитрий. После отставки со службы он уехал за границу. Вернувшись, Дмитрий занялся устройством быта крестьян, считая корнем проблем их общинность. Альтернативой он видел хуторское хозяйство. Возможно, что идеи эти передались и будущему реформатору.
Характеризуя Столыпиных, Изгоев применяет примечательное выражение. "...не была дюжинной дворянской семьей того времени,грубой, невежественной, с кулаческими привычками." Уже с восемнадцатого века она была насыщена модным "французским просвещением". И далее, не менее интересная характеристика " с его повехностно-цивилизующим лаком". Как тонко подмечена эта деталь, характеризующая и нынешнее поколение штучного "столбового дворянства", не говоря уж о "титульном" с его "сантиментальным лицемерием и подлинными умственными и культурными интересами". Долго ломал я голову, почему Изгоев именно так написал слово, передающее приторность и чувственность. Ответ, похоже, заключается в изначальном, галльском звучании. Даль, возможно, учитывая переход на "е" пишет "се(а)нтиментальный. Да и нам видится здесь логика связи и противоречия уходящего с новым. Такие, брат, сентименты, которые у Ожегова пишутся по старинке через "а".
Вернемся к характеристике семьи Столыпиных, дающей, впрочем, представление и о "дюжинном" российском дворянстве, с его "кулаческими привычками". Извиняюсь, что удаляюсь от самой родословной, но она достаточно описана и у автора, а главное -в википедии. Порой и одно слово рельефнее информационной сухомятины. Стоит, думаю, покопаться в живительном перегное. Да уж, эта дюжина в такие дали уводит, что диву даешься. А все число, эта самая дюжина. Оказывается, слово-то для России не древнее рода Столыпиных, а вот как отразилось. Так почему же сам Петр Аркадьевич пошел по дюжинному пути развития страны, пытаясь подравнять его к явно отстающей от общего хода монархии? Увы, его дюжие усилия, думаю, предопределили катастрофический слом эпохи, приведший к более чудовищному повтору абсолютизма.
Не в малой степени на ход событий повлияло и восхождение по карьерной лестнице. Но об этом поговорим с Изгоевым чуть позже.
Фото со страницы книги "П.А. Столыпин. Очерк жизни и деятельности."