По словам двух свидетелей, или трех свидетелей, должен умереть осуждаемый на смерть: не должно предавать смерти по словам одного свидетеля; (Второзаконие 17:6)
рука свидетелей должна быть на нем прежде всех, чтоб убить его, потом рука всего народа; и так истреби зло из среды себя (Второзаконие 17:7).
С тяжёлым сердцем хоронили Аарона. Предводитель ставил каждого на колени, и, обмакнув руку в тяжелом кровавом вареве, мазал лбы дрожащего Израиля. Все послушно рыдали по умершему патриарху, по его убитым сынам, по покинутым египетским землям, всему - что навсегда было потеряно. Громко рыдать было запрещено - таких отыскивали в дрожащей толпе верные левиты...
Бедных, измученных и слабых людей мутило от вида крови, от запаха нечистоты. Многие падали, не в силах подняться - их затаптывал идущий в неизвестность караван. Чтобы поддержать свои силы иные скрадывали за пазухами квасной хлеб - с ними расправлялись верные левиты...
Тысячи гибли, и их проклинали, называя маловерными. Часто оставляли стариков и старух: всё равно им не суждено было коснуться земли обетованной. От сладкой манны кружилась голова, сочились слюною и гноем треснувшие губы, ноги покрывались волдырями и ссадинами. Но все люди верили в малый свет, который даст им их вожделенный бог.
Но бог не давал им этого света. Когда сам Предводитель сознался в том, что никто из ныне живущих не увидит обетованного, ответом ему был ропот.
Предводитель был стар и хитер. Много раз он поднимался к жерлу вулкана, много раз вместе с магмою он спускался на землю. И когда они, отдав свои драгоценности во славу божью, изваяли золотого тельца - тучного и могучего, как вера каждого, как самоотвержение верующего, Предводитель проклял их, и велел растопить тельца, и долго молил о пощаде у бога.
И тогда он принёс вторые скрижали, и в них был утвержден тот страшный порядок. И в знак согласия с этим второзаконием каждый кропил своих детей кровью, а из золотой магмы и расплавленного тельца люди изваяли великого змия.
Этот змий возвышался над общей скинией, и был он велик, как предводитель, и могуч, как бог. И люди, - при жизни проклятые и оставленные, обреченные на вечное изгнание, несли змия на своих раменах, и всякая тварь божья бежала их. А они продолжали есть пьянящую манну, и всё темнее становился их путь, и всё стремительнее разверзалась общая могила.
Этих обесчещенных и проклятых женщин и мужчин направлял в пути повелитель вшей и пёсьих мух, предводитель жадных жаб и пожирающей саранчи, тот, на чей алтарь были возложены безвинные египетские первенцы. Змий был велик, в его дрожащих кольцах отражались судьбы целого мира: падение Адама, смерть Авеля, распятие Иисуса Христа.
...И когда пал Предводитель, встал, как вкопанный, единый народ и возопил: "Господи боже, боже правый, где же путь?". Но во всей вселенной была тишина, страх и трепет; и только трава лепетала где-то далеко, на залитой лунным светом горе; и этот шорох напоминал шелест сплетенных воедино змеиных языков. Далее - тьма.