Глава 170.
Генерал Харитонов, счастливо спасшийся во время утренней бомбёжки КП 9-й армии, перебрался сначала в Каменку, а затем, не испросив разрешения командующего Южным фронтом генерала Малиновского, бежал с остатками своего штаба, бросив радиостанцию, за Северский Донец, в район Песков, где оказался совершенно без средств связи.
Дивизии 9-й армии оказались на весь день 17 мая предоставлены сами себе. На подступах к Барвенково и в самом городе оборону держали 333-я стрелковая дивизия генерал-майора Дашевского и 34-я кавалерийская дивизия полковника Инаури. В пять часов вечера немецкие танки с автоматчиками на броне, расчленив дивизию Дашевского, ворвались в южную часть Барвенково. Дашевский и Инаури отступили за реку Сухой Торец и взорвали за собой мосты. Выставив по берегу арьергарды, они отошли ещё дальше, в расположение 106-й стрелковой дивизии, где и попытались закрепиться, прикрыв с юга Изюм.
Правый фланг дивизии Дашевского отступил на запад по южному берегу Сухого Торца в расположение правого соседа, 341-й стрелковой дивизии полковника Шагина. Здесь усиленная таким образом дивизия Шагина прочно удерживала свои траншеи, уже будучи обойдена противником слева и справа. Слева от позиций Шагина, от Ильичёвки до Барвенково во фронте зияла огромная никем уже не прикрытая дыра. Другая дыра шириной в 20 километров образовалась справа от траншей Шагина, где командарм 57-й армии генерал Подлас, получив от своей армейской разведки информацию о прорыве противником фронта 9-й армии, связался по телефону с Малиновским.
Командующий Южным фронтом, у которого с утра пропала связь с Харитоновым, в этой ситуации был вынужден разрешить генералу Подласу загнуть левый фланг 57-й армии и отвести его на рубеж Доброволье, Ново-Пригожая, обнажая тем самым правый фланг дивизии Шагина. Одновременно Малиновский, действуя по интуиции, бросил наперерез танкам фон Клейста кавалерийский корпус Плиева и двинул из Лисичанска на помощь 9-й армии в направлении Радьковских Песков 3-ю отдельную танковую бригаду и 296-ю стрелковую дивизию, посаженную в кузовы грузовиков.
Тимошенко, получив донесение Малиновского о критической обстановке на фронте 9-й армии, немедленно передал Малиновскому 2-й кавалерийский корпус полковника Ковалёва и приказал "сосредоточенным ударом усиленных танками двух корпусов кавалерии по тылам прорвавшихся мобильных войск противника разгромить эти войска и восстановить положение".
Одновременно Тимошенко разрешил Малиновскому выдвинуть на правый берег Северского Донца в районе Изюма последний резерв Южного фронта - 343-ю стрелковую дивизию, 92-й отдельный танковый батальон и батальон противотанковых ружей.
Не ограничиваясь всем этим, Тимошенко приказал командующему 6-й армией генералу Городнянскому вывести из района Алексеевка, Верхний Бишкин все танки 23-го танкового корпуса и не позднее вечера 18 мая отвести корпус к месту слияния реки Берека с Северским Донцом, где передать в подчинение 57-й армии генерала Подласа. Таким образом Тимошенко создавал тыловой рубеж обороны за флангом оперативного прорыва противника и прикрывал тылы армии Подласа от внезапного удара немецких танков.
Предприняв все эти меры, Тимошенко успокоился совершенно и отправился в войска, возвращаясь мыслями к любимому детищу - Харьковской операции. Не упустил Тимошенко и удобного случая запросить у Ставки дополнительные резервы.
Спустя некоторое время Сталин позвонил Баграмяну.
- Куда доставить резервы, товарищ Баграмян?
- В Радьковские Пески.
- Отправляем в Радьковские Пески с ворошиловградского направления по железной дороге 278-ю стрелковую дивизию и две танковые бригады - 156-ю и 168-ю.
- Когда прибудут войска?
- Не ранее 20 - 23 мая.
Уже была ночь, когда генералу Баграмяну позвонил генерал Москаленко и доложил о захваченном у противника секретном документе. Переговорив с Москаленко на повышенных тонах и попеняв за то, что так поздно сработала армейская разведка, Баграмян повесил трубку.
У генерала Баграмяна на лбу проступил холодный пот. Баграмяну уже было совершенно ясно, что сил, достаточных для того, чтобы воспрепятствовать противнику успешно и в полном объёме осуществить его далеко идущий стратегический замысел, в распоряжении штаба Юго-Западного направления уже нет.
О том, что с неизбежностью должно было последовать, думать решительно не хотелось.
"Как всё до смешного просто, - с двух сторон под основание барвенковского дефиле. Как будто ещё в марте нельзя было догадаться", - в сердцах упрекнул себя генерал и занялся неотложной штабной работой.