Это будет глубокой ночью. В тот самый час, когда хочется спать даже тем, у кого бессонница, хроническая бессонница. Свет направят в лицо. Не будет ни окон, ни дверей. Будет только эта дико страшная и пустая, ограниченно-бесконечная комната, в которой душа и свет, направленный точно в лицо. Яркий, слепящий, несущий душное и на фиг не нужное тепло, от которого хочется сбежать. Но бежать - некуда.
В свете лампы кружатся пылинки. Их много, у них у всех есть какая-то своя, особенная форма. Отвернуться бы! А нельзя. Теперь, даже, если бы я захотела, уже нельзя.
- Ты так нужен мне... Именно сейчас. В этот момент.
Был нужен всегда. В те дни, когда шёл нескончаемый осенний дождь, заливающий кварталы, города и страны прозрачной горьковатой водой, ты был нужен так, что на внутренней стороне ладоней оставались следы от ногтей, впивавшихся в кожу. И был нужен в те ночи, когда зима накрывала улицы и дома белым покрывалом, а я не чувствовала ничего, кроме адской тоски и боли в висках, на которые надавливала пальцами, пытаясь хоть немного уменьшить боль. Ты был необходим до еле сдерживаемого крика летними утрами, когда ночь плавно и незаметно перетекала в день, а рассвет нёс в себе почти смертельную дозу яда под названием "без тебя". Ну и, конечно, ты был невыносимо нужен весной. Той самой, седьмоемартовской весной, когда солнце било в мутные окна "Шоколадницы" на Багратионовской, заставляя меня сдаваться на милость собственным слабостям и пить мерзкий мартини, пытаясь хоть на секунду поверить, что пазл сложится. Но... Он не складывался. Времена года менялись, а пазл - нет. Кусочки его, хрупкие, абстрактно-разрозненные, были просто не готовы (не приспособлены?) к тому, чтобы сложиться. И тут не спасало ни мартини, ни солнце, ни личное желание.
- Ты мне так нужен! Вот сейчас! Именно сейчас!
Стены ледяные. Но, это не тот приятный холод, который бывает, когда попадаешь в подземный переход после жары летнего дня. Нет. От стен веяло чем-то замогильным, чужим, безысходным. Удар о стену. Затылком, так, что в глазах темнеет. Где же это было уже? Я не помню (я не должна помнить!), конечно. А потом - щекой. Останется ссадина, но это ерунда. Ещё один удар. Руками. Разбитые в кровь костяшки кистей рук ещё долго будут саднить. Потом перестанут, конечно. Но сейчас... Это похоже на ломку. Всё тело выламывает, выкручивает каждый нерв, наполняя тянущей болью каждую клеточку. Прислониться к стене, сползти по ней, оказавшись на полу, свернувшись в клубочек... Закрыть глаза. Попытка восстановить дыхание. Успешная. Только...
- Как же ты нужен мне. Именно здесь. Возможно, холодный пол - не лучшее место, но...
Если однажды попадаешь под лавину, жить потом становится проще. Если выживешь. Если в тебя попадает молния, жить после удара проблематично. Если выживешь. Если... "Если" было много. Они были разными, одни пугали, другие приносили подобие облегчения. Но тот разряд, самый первый, он не исчез. Он иногда возвращался. А возможно, он никуда и не уходил, просто дремал где-то глубоко внутри, выныривая именно в такие моменты, как сейчас.
- Не уходи.
Пол всё такой же холодный. Через всё тело проходит судорога, берущая своё начало в сердце и замирающая там же. А чёртово упрямое под (сознание?) гнёт свою линию с поистине нездоровым упорство. Ещё секунда - и я смогу коснуться твоих рук своими. Ещё миг - и я увижу твои глаза в сантиметре от своих. Ещё... Да, ещё, потому, что остановиться невозможно. Я не хотела, понимаешь, это происходит помимо меня. Я не пытаюсь бороться с этим, просто пол холодный, просто нельзя глаза открывать, просто этот разряд... Я не могу это отпустить. И мне совсем нечем дышать. Это пройдёт. Почти задохнувшись (знал бы ты, насколько это иногда накрывает!), я беззвучно произношу твоё имя. Где-то между выдохом и вдохом. А потом слёзы уже нельзя контролировать.
- Ну пожалуйста! Хотя бы сейчас! Ты так мне нужен...
Рывком заставляют встать. Поток слов о том, что происходит. Нескончаемый поток чьих-то проблем, каких-то дат, цифр, имён. Почему-то в форме вопросов, на которые ответить я не могу. И слепящий свет лампы, бьющий в душу. Тише. Не надо так. Я же не успеваю сосредоточиться и найти ответ.
Один вопрос из области физики. Другой - по химии. Третий - психология. Все эти "почему", "ну скажи", "ты уверена" - их много. Они с лёгкостью разбивают стекло, отгораживающее меня от мира. Дело не в том, что мне нравится быть за стеклом, просто за стеклом можно, пусть и на короткое время, побыть в тишине. С другой стороны стекла - вопросы. И...
- Ты очень нужен мне. Я люблю тебя, любым. Сейчас люблю, вчера любила. Обними меня, понимаешь, если ты не обнимешь, как мне выжить в этот момент?
Я это говорю вслух и в свет лампы (рампы?). Естественно, я выживу, в этот раз точно. Иногда, анализируя ситуацию, я думаю о том, что надо её изменить. Прекратить это всё и начать выполнять данные обещания. Во всяком случае, это избавит меня от света, который направлен в душу. И от вопросов.
Снова удар. Это какой-то вопрос. Тонкий, как писк комара, но оглушающий, ранящий. Я бы ответила, но мне нужно время. Немножко совсем, честно! Я справлюсь. Но... Я не успеваю восстановиться. Писк всё пронзительнее. Он меня заберёт целиком, волна чёрного безумия захлестнёт. Чёрного? Да. Это бывает, когда ты переходишь болевую грань. Мерцающее пространство в мозге, наползающее, затягивающее. Закрыть глаза, заткнуть уши и закричать.
- Но никто не услышит, как ты громко кричишь.
Не услышит, знаю. В комнате нет окон и дверей, стены каменные. И снова будет удар. На этот раз подняться будет сложнее. Тем острее будет желание прикоснуться к тебе, коснуться губами твоих губ, зафиксировать взгляд и позволить себе упасть с обрыва - в облака.
Как они все не понимают, что я живая? Что нельзя так - забирать ресурсы полностью? Что завтра я не смогу им помочь, так как меня выбрали под ноль сегодня. Они не виноваты, они ведь не знают, что у меня ещё сеанс света в лицо.
- Ты так нужен мне. Пожалуйста, помоги мне проснуться. Здесь холодно, но не это страшно. Здесь свет в лицо. Я почти не вижу ничего, только слепящий свет.
А после удара даже каменный пол и секунда тишины - блаженство. Руки с разбитыми костяшками уже не кровоточат, это и хорошо. Не удобно разбитыми руками утешать, успокаивать. Ещё один удар. Поднести к губам ладонь, прижаться к ней щекой. Сильные у тебя руки. И если бы просто, рывком, немного грубо... Я не думаю, что сказала бы "нет". Судорога через всё тело. Сейчас бы... Но они ждут. И свет в лицо - он всё ещё горит. Мне так нужно хотя бы немного покоя! Спать я не научусь, это очевидно.
- Ты так нужен мне... Здесь. Сейчас.
Свет в лицо уже превратился в огненный луч. Он планомерно выжигает глаза, переползая к сознанию. И мне хочется плакать, а слёз почему-то нет. Но я помню их вкус на губах. Твоих ли? Моих? Стена холодная. Милосердие - хотя бы в этом. И я произношу твое имя, глядя в поток белого безликого света, бьющего мне в лицо.
- Хватит.
Я надеваю очки. Нет ничего лучше, чем хорошие солнечные очки. Это помогает (пока ещё) не сгореть. Почему они так любят направлять свет в лицо? Больно же! Вопросы... Остановитесь, пожалуйста!
Голос души и мой собственный, слившиеся в унисон. Протянутые через пропасть, изломанные руки. Перехват. Судорога - через всё тело, через сердце, душу, разум.
- Ты так нужен мне...
Свет гаснет. Я же честно сказала тогда, просто, видимо, меня не услышали:
"Мне без него погасили свет"
Да. Погасили. Но зажгли другой, направив его точно в душу. Это было в тот самый час, когда хочется спать. Теперь ты знаешь, что такое бессонница по тебе? Это свет в лицо души. И судорога - через всё тело.
- Ты мне очень нужен. Сейчас. Я... Я люблю тебя.