Глава 3. Новый король.
Часть 1.
- Ты проиграл, - рука, облаченная в расшитый цветами и птичками рукав, медленно поднялась, и из нее выпорхнули три легких, изящных тени. Замелькали быстрые крылышки, замерцала пыльца на хрупких усиках, и тронный зал дворца Приоры огласил пронзительный крик. Это крик находился за гранью человеческого слуха, за пределами того, что могли уловить самые изощренные чувства, но, тем не менее, он заставил изогнуться тело стоящего на коленях человека.
Этот человек был красив некоей мрачной красотой Длинные, темные шелковистые волосы с оттенком глубокой синевы, той, что окрашивает небо перед грозой. Смуглая кожа лица, холодные глаза цвета полуночи, волевой подбородок. Плечи человека, облаченные в кожаный плащ, согнулись и задрожали. В этот момент глаза Грейслейна Ауслейза и правителя Приоры Эсфирь Вендиго, встретились. Но ни одна из двух пар глаз не принадлежала человеку. Миг, и блеснувшая под сводами зала молния осветила их лица, обрисовав раскрывшиеся за спиной Эсфирь радужные крылья. В тоже время синяя аура разлилась вокруг тела Грейслейна. И в следующее мгновение он выбросил вперед руку с зажатым в ней скипетром. Тонкая синяя линия пронзила пространство тронного зала, устремляясь к сидящему в расслабленной позе человеку на софе. Но еще до того, как удар настиг его, крылья Эсфирь сомкнулись и расправились, отражая то, что пришло, и следом формируя нечеткий образ колеблющейся фрактальной структуры, напоминающей калейдоскоп. Окружив Грейслейна, калейдоскоп рассыпался на множество сегментов. Каждый стал осколком, пронзившим его ладони, его ступни, его шею, его грудь...
Задыхаясь, Грейслейн выронил скипетр, пытаясь вытащить осколки из своей шеи, но те превратились в потоки расплавленного, разноцветного стекла, и стекали по его одежде и коже. В воздухе запахло спекшейся кровью. Настоящая кислота...
- Бесполезно, ты пытаешься, ты снова пытаешься противостоять мне, хотя знаешь, что это бесполезно, - голос человека на софе, превратившегося в нечто совершенно чуждое человечеству, был насмешливым и слегка играющим. Со скрытым интересом он наблюдал за мучениями Грейслейна. Синие крылья Слепого Бога за его спиной, наконец, поддались воздействию калейдоскопа, превратившись в то же стекло и сейчас осыпались на плиты пола мелкой хрустальной пылью. - Ты не умеешь признавать свое поражение? - с интересом спросил Эсфирь.
- Я... не... я не хочу убивать своего брата, - выдохнул Грейслейн.
- А, так вот в чем дело, а я уже подумал, что ты решил бросить мне вызов. Все-таки эти чувства мешают тебе. Но прошу, объясни мне, что может быть общего между тобой и этим полудемоном? Ведь он просто грязная тварь, которая даже не приходится тебе родственником по крови, - голос Эсфирь стал поразительно равнодушным.
- И все же, он мой брат, он тот, кто действительно был мне дорог.
- Но разве сейчас он служит не королю Саю? - брови Эсфирь вопросительно изогнулись. - А ты служишь мне. Ну почему так трудно признать тот факт, что я приказал тебе убить его? Или ты не слушал? Ну, так я могу повторить громче, - с этими словами комнату наполнил новый пронзительный звук, и три разноцветных тени набросились на Грейслейна, полностью скрыв за мельканием крыльев его фигуру.
Тонкие пальцы Эсфирь щелкнули, разноцветная пыльца осыпалась на пол в том месте, где только что порхали бабочки, оставив вздрагивающую на полу фигуру. Одежда, тело, волосы - все было запорошено разноцветной пыльцой. Словно кислота, она прожигала все новые и новые раны на его теле, но Эсфирь знал, что и это не преподало должный урок этому человеку. Все-таки, управлять аватаром брата Бифуркатора было также сложно, как и пытаться вырастить новое Древо.
- Ну, теперь ты услышал, чего я хотел добиться от тебя? - Эсфирь подался вперед. - Знаешь, я дам тебе второй шанс. Ты ведь не хочешь остаться в таком виде навсегда? Если сейчас я заберу Талиона, ты останешься жить в таком виде, и эти раны будут медленно убивать тебя. Час за часом, день за днем, ты будешь превращаться в нечто неприятное. Но потом, все же, умрешь, наверное. И тогда ты уже никогда не сможешь убить своего брата. Но если ты все же захочешь убить его еще раз, я могу дать тебе второй шанс. Просто попроси меня, ну же, я хочу услышать всего несколько слов, можешь шепотом. Я понимаю, сейчас тебе трудно даже думать, - палец Эсфирь скользнул по губам при виде Грейслейна, скорчившегося на полу.
- Я...
- Не слышу? - Эсфирь поднес ладонь к уху.
- Я... хочу получить второй шанс...
- Неужели? - казалось, в голосе Эсфирь послышалось разочарование, - на самом деле, я думал, ты выберешь смерть. Но ты же понимаешь, что третьего шанса не будет, ведь три - число неустойчивости, оно далеко от порядка. Если ты скажешь 'да' сейчас, тебе придется последовать моему приказу и убить это существо прежде. Мне нужна Ксанада, а ты как раз удачно подходишь по происхождению для того, чтобы стать ее королем, - Эсфирь хихикнул, - хотел бы я взглянуть на это - два принца, оспаривающие корону. Знаешь, как раз недавно твоему брату был отдан точно такой же приказ моим любимым братом, и сейчас он уже направляется в эту страну с той же целью. А потому, если хочешь убить его, ты должен поторопиться. Ты ведь просто хочешь убить его? Верно? Не сделаешь какой-то глупости, вроде того, чтобы помочь ему? Или убить себя? О, видишь, я читаю все мысли по твоему лицу! - звонкий смех Эсфирь разнесся под сводами тронного зала. - Ну что ж, хотелось бы посмотреть на это поближе, но я не могу... - на миг лицо Эсфирь стало печальным, - не могу покинуть этот дворец, к сожалению, - ладонь его легла на грудь, - это тело скоро потеряет свои функции.
- Отдай мне, отдай ее мне, твою силу! - крик, больше похожий на стон, исторгся из горла Грейслейна Ауслейза.
- О нет, нет и нет! - поднявшись с софы, Эсфирь вскинул руки, широкие рукава его одежды стали похожими на крылья. Он закружился вокруг Грейслейна. - Потому, что я не могу доверять тебе. К тому же, у меня есть лучший кандидат на эту роль, но это пока секрет. - Замерев на полуобороте, Эсфирь опустил руки, оглянувшись через плечо на Грейслейна. - Жалкое зрелище, - произнес он. - Смотри, как страдает твое тело. И все из-за слабостей человека, что внутри тебя. Ты пытаешься противостоять даже силе Слепого Бога. Поразительно, никогда не думал, что твои и его амбиции окажутся равными. Вот поэтому я даю тебе второй шанс, на этот раз не разочаруй меня и покончи с этим маленьким демоненком, с твоей прекрасной фарфоровой куклой, иначе... он отберет у тебя Талиона, и тогда смерть покается тебе избавлением. - С этими словами рука Эсфирь выпросталась из рукава, и, слегка тряхнув ладонью над головой Грейслейна, он осыпал на него последние крупинки пыльцы. На этот раз они не были радужными. Они казались мертвенно бесцветными, но, коснувшись тела Грейслейна, на миг окутали его блеклым туманом, пахнущим чем-то сладким. И когда последняя капля стекла с его тела, Грейслейн пошатываясь, поднялся. Его ладонь медленно коснулась груди. Несмотря на то, что его тело больше не испытывало адской боли, его душа рыдала в агонии. Он произнес:
- Как прикажете... мой господин, - эти слова терзали гораздо сильнее любой боли.
- Да, как я прикажу. Все будет так, как угодно мне и отцу...
Грейслейн отвел взгляд, не желая смотреть на то, что смеялось, кружась по тронному залу. И сейчас это было еще меньше похоже на человека, которым, впрочем, уже давно не являлся и он сам.
Часть 2.
- Мой король, вы слишком... жестоки, - придержав коня, Мизар спешился, убедившись, что отъехал на достаточное расстояние от Виеры. Он оглянулся назад, туда, где остались башенки и стены дворца, туда, где остался его возлюбленный господин. Вспоминая то, что произошло сегодня. Те приказы и те знания, что были насильно втиснуты в его голову. Вспоминая о моментах, что он пережил, Мизар плотнее повязал сине-белый шарф вокруг шеи. Он вспомнил о том, как он пришел в себя в кабинете короля.
...Приподнявшись на руках, Мизар скривился, ощущая слабость во всем теле. Едва он попытался подняться, как ощутил дурноту. Он обнаружил, что лежит на полу, совершенно обнаженный. Должно быть, его одежда сгорела в том пламени. Но... Рука его коснулась ленточки, что связывала его волосы - она осталась на месте. Лента, заговоренная его матерью. Поискав взглядом и не найдя ничего подходящего, чтобы прикрыть себя, Мизар поднял голову. Глаза его скрылись за полуприкрытыми веками. Его король был там. Сай Валентайн сидел за письменным столом и смотрел на него. Он смотрел на него. И хотя в этих фиолетовых глазах не отражалось никаких чувств, Мизар и не требовал этого. Улыбнувшись, он прикрыл свои плечи рукой.
- Вот, одень это, - рукой короля ему был брошен плащ, собственный плащ его величества. Мизар набросил его на плечи, и обернул вокруг тела, словно саван.
- Я прошел тест? - спросил он.
- Да, - король посмотрел на него свысока,- ты неплохо справился. - Теперь ты знаешь все, что необходимо, ступай, - голос короля был холоден и ровен.
- Благодарю за этот плащ. Я верну его вам, как только доберусь до своих апартаментов.
- Не стоит, оставь себе. Это знак моего доверия. Теперь, когда ты видел все, ты будешь разделять мои взгляды и мысли беспрекословно.
- Да.
- Теперь ты - моя пешка и я буду использовать тебя как пожелаю.
- Да.
- Ты хотел погрузиться в это до конца, и ты получил, что желал?
- Да, это именно то... чего я хотел, - Мизар отвел взгляд. Глаза короля, фиолетовые с плавающими в их глубинах золотыми искорками, убивали его. - Я буду вашей пешкой, - Мизар неловко поклонился, так как в этот момент комнату вокруг снова повело.
- Это пройдет.
- ...
- Я сказал, тошнота - это скоро пройдет. Она всего лишь отзвук, эхо, ведь внутри тебя нет монстра, который бы каждую минуту, каждый час уничтожал твое тело и душу.
- Если бы я мог я бы принял всю эту боль, что терзает вас на себя, - тихо ответил Мизар.
Казалось, Сай удивился, услышав эти слова.
- Ты не можешь, никто не сможет выдерживать эту боль. Поэтому тебе незачем беспокоиться обо мне. Выполняй то, что я приказываю тебе, этого будет достаточно. А сейчас иди, незачем кому-то видеть моего советника в таком виде. Это вызовет ненужные вопросы. - Мизар вздрогнул, увидев выражение лица короля - сосредоточенное, оттаянное и жесткое. - Ты ведь понимаешь, что даже я не выйду сухим из воды, если станет известно о том, что я заключил сделку с Безумным Богом.
Часть 3.
Быстрая тень легко перебегала, прячась то в одной, то в другой нише. Сейчас по Торквемаде нельзя было передвигаться любому, у кого были знаки отличия выше, чем ранг купца. Сердце Охары сжалось. 'Мизар, смотри, во что превратился город'. Кутаясь в охристого цвета плащ, она прошла мимо грабивших какую-то лавку оборванного вида людей, мимо двух парней, цепляющихся к девушке. Лента в ее волосах указывала, что она была прислужницей в трактире. Не оборачиваясь, она скользнула мимо стаи людей сомнительного происхождения, которые разносили вдребезги карету какого-то дворянина. Но, даже видя, что происходит в ее родном городе, она была бессильна что-то изменить. 'Мизар, видишь, ты отсутствуешь, и вот во что превратился город без власти, город, в котором этикет и манеры всегда ставились на первое место. Где ты Мизар? Даже если ты ненавидишь меня, даже если тебе безразличен и этот город, и эта страна, ты нужен ей. Сейчас ты единственный, кто способен что-то изменить, ведь у тебя есть это право, повелевать всеми ими. Но, наверное, ты даже не помнишь о нас. Ты служишь господину, что стал для тебя дороже даже собственной невесты....'
Преодолев бегом последние десятки метров до их временного убежища, Охара скинула плащ и привались спиной к дверям башни. Отдышавшись, она открыла дверь, прошла к очагу и не смогла сдержать улыбки. Котелок был полон ароматного рагу, дети ждали ее возвращения, но как долго она сможет в этом хаосе скрывать их происхождение? Эта башня все еще служила домом Гильдии, но самой Гильдии воров уже не существовало.
- Охара, мы все приготовили!
- С возвращением, сестренка Охара, - стайка детей высыпала из-за занавеси, которая разделяла круглую площадку башни на жилую и кухонную часть. Но сегодня ночью они будут вынуждены покинуть это место. В конце концов, и та часть Гильдии, что еще осталась после ухода Тенио и остальных, будет потеряна. Сможет ли она найти человека по имени Йон, о котором однажды написал ей в том единственном письме Тенио? Она не знала, но сейчас оставаться в Торквемаде было опасно даже для нее, тем более, что она была второй претенденткой на престол.
'Мизар, мы больше не можем ждать тебя. А сама я не обладаю никакой властью. Возможно, Ксанада перестанет существовать как монархия. А может, потеряет свою самостоятельность в качестве государства, но я не могу ничего сделать. Ничего', - думала она.
- Сестренка Охара, вот здесь, взгляни сюда! - самый маленький из детей, светловолосый и веснушчатый мальчишка, подбежал к ней, размахивая сложенным свитком.
- Тише, Рика, что ты делаешь? Забыл, что я говорила тебе о ТОМ человеке? Нельзя резко говорить Охаре о нем... - прошипела, удержав его за руку, старшая из девочек с двумя черными косами - Мариша.
- Что это? - устало спросила Охара. Она присела на стул, расправив юбки, которые она теперь была вынуждена носить, и которые ненавидела.
- Письмо, - пискнул уже порядком напуганный Рика.
- Письмо? От кого же? - Охара протянула руку и взяла из руки мальчика свиток. Но едва взглянув на печать, скрепляющую свиток, глаза ее расширились. Она вскрикнула: - Это от него?!
- Видишь, что я тебе говорила, лучше уйдем, - Мариша потянула за собой Рику и подгоняя других детей. Но Охара не обратила на них внимания. Неужели, неужели ее молитвы были услышаны, и он действительно мыслил в одном с ней ключе? Невероятно и все же... Дрожащей рукой она сорвала печать, и принялась читать письмо. Всего две строчки содержались в нем. Две строчки: 'Я возвращаюсь. Мизар Фон Грассе Рейгн. 'Рейгн' И именно это слово заставило Охару зажать рот ладонью. Непрошенные слезы скрытой радости выступили у нее на глазах.
Часть 4.
- Э... госпожа Ризель? - Кальвин улучил момент, когда поблизости не было Гвен или Руи, и он мог подойти к главе Гильдии Риокии.
- А, юный ассистент нашего профессора, - мелкие светлые кудряшки качнулись, когда Ризель склонила голову. Как заметил Кальвин, она была несколько выше его ростом. Ее элегантный наряд был чересчур экстравагантным для такого времени. Впрочем, ее совершенно не смущало, что подол ее длинного платья волочится по пыли лесной дороги. Весна уже вовсю диктовала свои права в королевском заповеднике. Солнечный свет лился сквозь молодую зеленую листву на деревьях, прыгали по ветвям прыткие белки, пару раз Кальвин замечал вдалеке стайку оленей. Он вспомнил тот первый день, когда они встретили в этом лесу Ренье. Тогда они с Гвен приняли его за простого молодого егеря. С тех пор многое изменилось, слишком многое.
- О вчерашнем дне... Я хотел спросить вас о том, что произошло вчера, - наконец, Кальвин решился задать мучавший его вопрос.
Ризель бросила на него косой взгляд, бегло оглядев его фигуру. Кальвин поежился. Конечно, он странно выглядел. Но с этим ничего не поделать. Его волосы, хотя и были собраны в хвост, но все равно свисали ниже поясницы. А шаль на его плечах, цвета глубин моря, еще меньше подходила для похода. Но, как с ужасом понимал Кальвин, он уже как-то свыкся со своим новым образом, тем более, что каждый раз, как он встречался с тем странным парнем, в точности похожим на него, его волосы снова отрастали. Хорошо, что еще тот странный балахон он все же вымолил у Гвен спрятать в своей сумке.
- Вчера ты, признаюсь, удивил меня. Мало того, что изменился - не думала, что волосы у людей могут расти так быстро - хотя тебе идет, - при этих словах Ризель, звучавших как сомнительный комплимент, Кальвин скривился. Женщина добавила: - Но когда мы вошли, ты выглядел так, словно призраков увидел.
- Я... Гвен мне ничего не рассказывала, а ваша дочь как видит меня, так пугается. Мне больше некого спросить о том, что все же произошло вчера.
- Что именно ты бы хотел узнать? - казалось, прошла вечность, пока Ризель все же поправила свои очки и обратила свой взор на идущего рядом с ней юношу.
- Не было ли чего-то странного во вчерашних событиях? Ваши ощущения, замечания, явления - все что угодно.
- Странный вопрос, уже само то, что наша Гильдия, оплот драгоценного знания, была захвачена этими неотесанными людьми из Сейма, да еще по наущению королевского доктора, само по себе выше всякого нормального течения событий. Но мы оказались заложниками ситуации, хотя я позаботилась о том, чтобы переправить все лабораторные комплексы и все ценное с особым торговым караваном в Таару.
- В Таару? Но когда вы успели? - Кальвин выглядел потрясенным.
- Простая предусмотрительность, ну и Руи очень помогла мне.
- Руи? Ах да, я совсем забыл о ее способности, - Кальвин приложил ладонь к голове.
- Да, моя Руи особенная, кажется, ее называют Дитя Хаоса, но я знала, на что шла, когда нашла ее отца.
- ЧТО? - Кальвин едва не споткнулся, - вы действительно заранее желали такой судьбы своему ребенку?!
- Это был просто эксперимент, но я люблю свою дочь, и всегда буду любить. Она ничем не отличается от обычных детей.
- Но судьба всех детей... - Кальвин ин отвел взгляд.
- Я знаю, но не верю в эти слухи. Руи абсолютно нормальный, здоровый ребенок. У неё не бывало даже серьезной простуды. Я не верю, что высшие силы, что следят за ростом Древа, могу оказаться настолько жестокими, что отнимут жизнь из простой прихоти. - В голосе Ризель зазвучала стальная решимость. - И я буду бороться за нее до конца. О...
- Что такое? - Кальвин заметил, что взгляд Ризель был устремлен в пространство.
- Я кое- что вспомнила, о том, про что ты спрашивал. Только сейчас. Странно, действительно.
- И что же это? - сердце Кальвина похолодело.
- У меня такое чувство, что недавно с Руи случилось что-то плохое, - взгляд Ризель повернулся в сторону, где весело прыгая, словно самый обычный ребенок, Руи собирала в лесной траве первоцветы. Кроме Гвен и Ризель с дочерью, их отряд насчитывал еще двадцать пять человек, членов Гильдии. - Наверное, память играет странные шутки, или это просто волнения последних дней, но мне кажется... - Ризель, эта сильная, уверенная в себе женщина, внезапно замолчала. - Нет, неважно. Это же не так, ведь она здесь и совершенно здорова. Не могло быть такого, что я видела ее умирающей, будто кто-то ее долго мучил, а я сама, - рука Ризель скользнула к груди, но затем решительно опустилась. Она помотала головой. - Это был всего лишь сон, все очень нечетко. И даже сейчас, когда я говорю с тобой, я забываю о нем все больше. Гильдия сгорела, разрушена до основания, все наши люди... убиты. А твоя подруга пытается спасти нас, но тщетно. А потом появляется тот самый человек в охристом пальто с капюшоном. Он назвался... как же... Рай... Рей... - не могу вспомнить. Он поднимает руку с таким странным блюдцем, Руи кричит и я...
- Это все сон. Действительно, наверное, вы просто устали, - Кальвин положил ладонь на плечо женщины. Отняв руку ото лба, она посмотрела на него странным взглядом.
- Откуда ты знаешь? Почему у меня такое чувство, что я забыла о чем-то важном? Я много работала над структурой и функцией головного мозга, и знаю достаточно о подобных вещах. Но не думала, что такое возможно. Будто мои мысли...
- Мама, мам, смотри, какой цветок! - Руи отвлекла Ризель. Подбежав к ней, она показала ей хрупкий стебелек с качающимся на нем желтым колокольчиком. Ризель слабо улыбнулась Кальвину и позволила дочери увлечь себя.
Кальвин поправил свою шаль, чуть приспустив ее на плечах.
- Вот ведь... - пробормотал он. Если все, сказанное его двойником, правда, и когда те трое убийц исчезли, что-то в прошлом тоже изменилось. Как будто...- Кальвин провел цепочку размышлений дальше - как будто целая нить прошлого была вырвана с корнем. Проклятье, будто она никогда и не существовала! Тот человек в капюшоне, о котором говорила Ризель, несомненно - Райден. Но когда исчезли те убийцы, те, кто были с ними связаны, начали действовать по-другому. Насколько же далеко способны простираться эти изменения? Как же много он изменил? Нет - Кальвин взглянул на свои руки. И вновь вспомнил перекошенные от ужаса лица трех человек, которые пришли за ним. И хотя они сами были убийцами... Нет, нет, я не убивал их, это не я...
- Эй, Кальвин?
Видения рассыпались, когда Гвен, подойдя, положила ладонь ему на плечо.
- Что случилось? Спишь с открытыми глазами, тот в точь, как Сай. Гляди мы уже почти пришли! - она указала пальцем в глубь леса. Кальвин заморгал.
- Я не вижу, ничего, кроме лесной дорожки, - признался он.
- С тобой все в порядке, это не галлюцинации от недостатка сна. Ну, раз так, - сочувственный тон Гвен растаял еще до того, как Кальвин успел поверить в такое невероятное событие, - слушай мою команду! Наперегонки до лагеря принца Ренальдо марш! Если не догонишь меня, заставлю заплести все твои волосы в мелкие косички с лентами! - задорно крикнула чертовка и унеслась вперед.
- Черт...- мрачно пробормотал Кальвин. - Погоди же!
Но это была Гвен. Ну почему едва она выясняет, что ему ничего не грозит, тотчас же принимается издеваться над ним?! С неохотой Кальвин заставил свои ноги подчиниться и бежать, так быстро, как только можно.
Часть 5.
- Аах, - среди дыма и пламени они пробирались по искривленным улочкам столицы. Иного пути нет, да? По-другому им не выбраться, да? Город окружен, да? А это лучше?! - хотелось закричать Кальвину, Но когда он услышал детский крик, он вынужден был остановиться. Было решено: 'Прорываемся, кто отстал - мы не можем ждать'.
Но я не могу так! - Кальвин помотал головой и бросился назад, Это была Руи, ну конечно. Споткнувшись, она, по-видимому, повредила ногу. Кальвин цокнул языком, подбежав к девочке. При всех ее силах, она была просто слабым ребенком.
- Кальвин, скорее, я не могу долго сдерживать этих назойливых типов! - крик Гвен, сражавшейся сразу с пятью противниками, до зубов вооруженными заклинаниями и холодным оружием, заставил Кальвина поторопиться. Оторвав лоскут от своей рубашки, он туго перевязал лодыжку девочки, которую та растянула. Руи, всхлипывала, отчаянно пытаясь не заплакать.
- Ну-ну, ты же большая девочка, значит, должна терпеть. И где же твоя мама запропастилась? - в отчаянии Кальвин оглянулся по сторонам. Ну не нести же ему ребенка на своих плечах?!
- Чудо...вище, - прохныкала Руи, - нога болит, очень...
- А, черт, - скривился Кальвин, - хуже не придумаешь.
Вокруг них солдаты Сейма, сражающиеся с солдатами самопровозглашенного короля. И те, и другие отличались лишь по цвету шапочек на головах. Светло-зеленые у Сейма и темно-зеленые у принца. Но и те, и другие были... 'Идиоты! Во что вы превращаете город, к чему эти бессмысленные убийства?!' - хотелось закричать Кальвину, но вместо этого...
- Кальвин, с тобой все в порядке? - Ренье склонился к нему, тронув его за плечо. Тотчас же за ним подоспели двое его верных телохранителей. Оба молодые парни, которые, однако, скорее защищали больше его жену Розетту, чем его самого. Розетта в таком хаосе ухитрялась отлично справляться с поводьями своей лошади, при этом держа на руках корзинку, накрытую голубоватым шелковым одеялом - там находились их драгоценные близнецы.
- Со мной все в порядке? Это вряд ли, Руи подвернула ногу. И почему мы должны были идти через весь город? - спросил Кальвин.
- Ты ведь знаешь, - на лице Ренье появилось извинявшееся выражение, - какая-то неизвестная нам армия, заключившая союз с Морти, взяла город в кольцо, и теперь мы оказались в самом пекле. Я не мог такого предвидеть, но они решились и на наступление именно в этом месте.
И как дошло до этого? Почему все обернулось так? Но разве Кальвин не предупреждал Ренье? Нет, наверное, он был недостаточно убедительным. В тот момент...
Часть 6.
...спустя три часа после той сумасшедшей пробежки наперегонки по заповеднику они уже весело болтали в палатке командующего Ренальдо Риокийского, как теперь величали Ренье. Трудно было поверить в то, что за какие-то несколько месяцев человек способен настолько измениться. Вместо простоватого егеря, все мысли которого были лишь о защите от браконьеров королевского заповедника, теперь перед Гвен и Кальвином предстал все тот же Ренье. Но напряженная складка теперь пролегла посредине его лба, там, где начиналась переносица. Именно такая складка проявлялась и у Сая, когда он был чем-то очень озабочен. Должно быть, это был особенный знак, который появлялся у людей, на которых внезапно свалилась власть и огромный груз ответственности.
Лагерь Ренальдо - это было, конечно, громко сказано. 'Армия' принца Ренальдо составляла от силы с три тысячи человек, в основном юношей. И Кальвин не заметил ни одного старше тридцати - и всего лишь горстка офицеров, да и те, кто еще недавно закончил обучение и от силы раз побывал в боевых учениях. Их тех, кто помнил компанию при Аркли, не было никого, кроме самого Ренье. В то время как, с удивлением узнал Кальвин, он был адъютантом при генералиссимусе Риокии, вместе с первым принцем Мортимером. Но, несмотря на нехватку боевого опыта и вооружения, все эти три тысячи человек обладали какими-никакими знаниями в области боевой магии, и недостатка в провизии у них явно не было.
- Это все жители окрестных селений - они ненавидят Мортимера и Сейм, которые выкачивают последние крохи на свои армии из и так пострадавших от холодной зимы хозяйств, - так пояснила Розетта. Войдя в палатку, она с гордостью продемонстрировала двойняшек - мальчика и девочку.
- Все как ты и предсказывала, дорогая, - она чмокнула в щеку зардевшуюся Гвен.
- Да ладно вам, я ничего такого не сделала, - сбивчиво проговорила она.
Гвен, Кальвин, Ренье, Ризель с Руи и Розетта с малышами сейчас находились в 'генеральном штабе' - так называлась эта палатка, которая была разделена на две части - жилую и для совещаний.
- 'Людям нужна иерархия и поддержка боевого духа, а главное, им нужна цель. Они должны видеть, что государство не развалилось, и что оно продолжает жить здесь', - при виде так рассуждающего Ренье даже Гвен открыла рот. Действительно, власть меняет человека, хорошо, если не в худшую сторону.
Над палаткой развевался не флаг Риокии в виде шишки на изумрудном фоне, а нежно-лазоревый росток ели, который был собственным гербом принца Ренье, под которым теперь собирались все эти отчаянные люди. Среди солдат Кальвин заметил не менее трети женщин - как оказалось, Розетта лично занимались их обучением, Она оказалась неплохим стрелком из лука, что доказала, устроив импровизированное соревнование после небольшого отдыха.
Казалось, они не удивились, увидев вышедший на широкую поляну отряд во главе с Кальвином и Гвен. А Руи подбежала и прыгнула на руки Ренье, закружившего ее.
- Я все сделала правильно, как ты и сказал. Дядя Ренье, я привела их, скажи мне спасибо.
- Спасибо, моя милая, ты молодец, - Ренье похвалил ее, поставив на землю.
- Кальвин! Сколько лет, сколько зим, - подойдя к нему, Ренье пожал руку, и кивнул Гвен. Но куда более глубокого поклона удостоилась Ризель. - Приветствую Главу Гильдии от имени королевства Риокии.
- Мы захватили с собой все, что смогли. Но главное - это все мои люди, - улыбаясь, Ризель указала на людей в изумрудных мантиях за своей спиной. - А тем невеждам ничего не достанется.
Ренье кивнул:
- Я рассчитываю на то, что вы окажете нам посильную помощь, но простите, что не можем предоставить вам более комфортные условия, - он развел руками. - Сегодня последний день нашего пребывания здесь. Мы ждали только вас. На рассвете мы выдвигается в Срединные страны.
- Эй, подожди... - когда Кальвин поднял этот вопрос в первый раз, еще на поляне, Ренье лишь покачал головой, шепнув: 'Поговорим потом, я еще хочу услышать вашу историю. Не думаю, что это праздная поездка'.
И теперь, когда они оказались в относительно спокойной обстановке, Кальвин спросил вновь.
- Кальвин... ты же видишь, что мы не можем остаться здесь. Со дня на день нас найдут. Если это произойдет, мы не сможем принять бой даже с третей частью армии Мортимера или Сейма. А просто сидеть и ждать, пока это не произойдет - бессмысленно. Поэтому мне нужны союзники.
- И ты хочешь найти их в Срединных странах... - Кальвин почесал голову. - Но я слышал, что все они присоединились к так называемой интернациональной армии Астала. Командует ей Клайм Кольбейн. Я хорошо знаю его. Он умеет объединять людей вокруг себя. Не знаю, что ты задумал, но лучше откажись от этой идеи сейчас, чем когда придешь на место.
- Я не могу, Кальвин, - Ренье наклонился вперед, пристально посмотрев на него. Складка на его лбу стала явственнее. Розетта, разливавшая чай, на миг остановилась и покачала головой, будто в знак осуждения, но ничего не сказала. - Я не собираюсь бросать страну в таком состоянии, раздираемую, словно фигуры на шахматной доске между моим братом и Сеймом. Риокия не игрушка, и я не могу видеть, как страдают ее жители.
- Тататта.
Кальвин посмотрел в сторону, где Ризель играла с малышами, показывая им необычной формы вещицу, собранную из множества круглых стеклышек, напоминающую странную погремушку. Гвен и Руи играли в веревочку. У Кальвина возникло такое ощущение, что он говорит с камнем, и что это дело уже давно решенное. Почему у него было нехорошее предчувствие относительно всего этого предприятия? Хотя, Лиисан...
- Лиисан говорил с вами? - Ренье сменил тему, - он встречался с вами?
- Да, он был очень убедительным. Тоже сказал, чтобы мы шли в Срединные страны. Признаюсь, я думал скорее о Риокии, но, похоже, здесь дела далеки от спокойствия.
- Кальвин, я знаю, ты силен в магии, я не прошу тебя рассказать мне все о магии Астала, но ты нужен мне. Ты и Гвен - вы оба. Ведь теперь, когда тебя ничто не держит в Астале, почему бы вам не присоединиться ко мне? Я мог бы сделать вас своими командирами.
- Дело не в этом, на самом деле, у меня остались незавершенные дела, но... - Кальвин понял, что понятия не имеет, как объяснить Ренье его причины, по которым он не желал удаляться от Астала. На первый взгляд, правда состояла в том, что он и Гвен объявлены опасными преступниками. Любой здравомыслящий человек бежал бы как можно дальше от источника своих бед. Но если он просто забудет обо всем, что было, он просто бросит Сая, в таком состоянии - это будет куда хуже, чем предательство. Но о том, чтобы вернуться сейчас, не могло быть и речи. Пока он еще не разобрался во всем, пока он не разобрался в себе, пока не узнал больше о том человеке, его точной копии, что пытался управлять им... пока не найдет достаточно убедительного аргумента, чтобы вернуться.
- Ну, так ты согласен? - с надеждой спросил Ренье.
- Я...- Кальвин оглянулся по сторонам, вздохнул. - Пока, кажется, нам больше некуда идти, мы отправимся с тобой.
- Благодарю тебя, Кальвин,- потянувшись, Ренье порывисто и просто обнял Кальвина. Неужели это действительно так много значило для него?
Не стоило так благодарить меня. Ведь я все равно оказался бесполезен.
Часть 7.
- Черт, черт! - Кальвин подхватил Руи, закинув ее себе за спину, и произнес: - 'В ожидании холодного рассвета'! - он выпустил заклинание прямо в сторону сражающихся Гвен и нападавших.
Гвен не нужно было предупреждать закрывать глаза. Она отлично знала действие этого заклинания, в отличие от солдат Риокии.
- Оставь их, бежим, так мы никогда не выберемся из города! - крикнул он девушке.
- Ага, бежим. Но я не вижу нашего декана! - Гвен завертела головой, нахмурившись. Ренье указывал путь своим людям, прикрывая Розетту - словно две путеводные звезды они скакали через пылающую столицу. Сколько осталось от их армии, никто не знает, но Кальвин видел, что, несмотря на то, что изначально это было сражение двух сил, очень скоро люди Ренье стали мишенью и тех и других сторон, без разбору вырезающих друг друга. Бессмысленно! Гвен прорубала им дорогу, а Кальвин с Руи на плечах бежал за ней. И тут...
- Эй, ты кто такой? Ты из армии Сейма?! - прозвучал грубый мужской голос. Чертыхнулись, Кальвин начал разворачиваться, но внезапно сильный удар выбил почву у него из-под ног. Руи свалилась с него, и мячиком покатилась по мостовой.
-Руи!
Обернувшись, Кальвин увидел закованного в броню солдата.
- Э... я просто мирный житель мой дом сгорел и сейчас я и моя сестренка спасаемся в поисках убежища, я не принадлежу ни какой из сторон...
- Что-то мне кажется знакомым твое лицо, и эта девочка... Хммм, - солдат явно колебался, поигрывая мечом. 'Гвен', - взмолился Кальвин. Хотя он мог запросто справиться с ним, только вот Руи... Любое из заклинаний, которое он может воспроизвести, непременно настигнет и ее. Черт, что же делать?
- Что здесь происходит? - неожиданно третий голос вклинился в разговор.
Глаза Кальвина становились все шире и шире, когда он увидел говоривших. За спиной первого солдата появились двое человек в малиновой униформе. Малиновая форма и эти знаки отличия. Солдаты Астала!
- Эй, кто тут у нас? Да я его знаю! - воскликнул один из появившихся солдат. - Это лицо было на том листе, где объявлена награда в тысячу монет тому, кто сможет дать хоть какие-то сведения о беглом государственном преступнике по фамилии Рейвен.
- Вы знаете его? - спросил непонимающий солдат Риокии.
- Да, нам несказанно повезло, да, Картер? - спросил первый солдат своего напарника, толкнув его в бок.
- Вознаграждение наше, если сможем его скрутить, только я слышал, что он крайне опасен.
- Ага, вы даже не представляете насколько... - кривая усмешка появилась на лице Кальвина. Хорошо, что Руи не видит его таким.
- Кальвин, поторопись, их здесь как тараканов! Если задержишься, основные силы, придут сюда с минуты на минуту!
- Хм...- Кальвин видел, как Гвен, словно вихрь, сражается веерами и заклинаниями, полностью перегородив улицу основными силам, двигающимся вверх по ней. 'Хорошо, что Ренье и Розетта смогут выиграть время', - подумал он. Бросив взгляд на Руи: 'Хорошо, что ты без сознания... так ты не увидишь такого меня. Иначе ты действительно посчитаешь меня чудовищем... Ведь я... ведь я вынужден сражаться против собственных товарищей'.
- Простите, ребята, но, кажется, ваша мечта о вознаграждении так и окажется неосуществленной, - Кальвин поднялся, отряхивая одежду.
- Эй, что на нем надето? Это женская шаль? И волосы... На картинке не были такими длинными. Может это не он? - солдаты Астала с сомнением переглянулись.
- Нет, это точно он... Ступай, мы тут разберемся, - приказал тот, кого назвали Картер, детине с мечом. - Это дело касается только Астала. - И, обратившись к своему товарищу, добавил: - Не расслабляйся, этот его вид - лишь подделка. Только я вот слышал, что он крайне опасен.
'Думай быстрее', - приказал себе Кальвин. - 'Они из Астала, значит, будут использовать магию Астала. Если они считают меня опасным преступником, это будет, по крайней мере, вторая ступень, Но в таком случае, все зависит от того, что им приказали - доставить меня живым или почти мертвым. Что Сай приказал'. На самом деле, Кальвин больше не понимал, о чем именно думает его друг. Но лучше считать, что его приказали доставить, во что бы то ни стало. А значит...
'... ты ведь не хочешь этого делать?'
Кальвин застыл. Этот голос! 'Снова ты? Отстань, мне сейчас не до тебя', - мысленно отмахнулся он.
'Да, неужели я плохо помог тебе в прошлый раз?' - казалось, голос внутри его головы был чем-то обижен.
'Ты помог, но это слишком опасно. Я не собираюсь больше прибегать к этому, никогда'.
'Хехе', - голос хихикнул, - 'неужели сможешь? Ты не сможешь, ведь в твоей природе сводить все к хаотическому набору и из этого прекрасного смешения создавать новый порядок'.
'О чем ты... что ты несешь?'
'Смотри, сейчас начнется, они используют третью ступень магии. Эти люди действительно боятся тебя. Не покажешь ли ты им свою силу? Разве ты не хочешь уничтожить их, как и тех убийц?'
'Нет', - Кальвин отмахнулся от навязчивого видения, - 'я не собираюсь убивать своих соплеменников. Все, чего я хочу - безопасно выбраться из города и спасти Руи'.
'Ты не сможешь, тебе придется прибегнуть к этому. То, что ты так не любишь - 'Предвидение'. Только это. Ну же, я не собираюсь мешать тебе, я просто... посмотрю отсюда, из твоих глаз, как у тебя получится'.
'Ты не врешь? Не будешь вмешиваться? Чего ты хочешь?' - подозрительно спросил Кальвин.
'Я всего лишь хочу, чтобы мне не мешали и не связывали меня', - ответил голос. И на миг Кальвину показалось, что он видит человека с длинными черными волосами в синей шали, сидящего на берегу иссиня-прозрачного пруда и касающегося пальцами глади воды. - 'Да, всего лишь хочу того же, чего и ты - чтобы нас не поймали. Я не дам поймать тебя никому, так и знай, я буду защищать тебя, нас. Лишь одному человеку можно поймать нас, лишь одному. Но он еще далеко, так далеко, что я почти не вижу его'.
'Хорошо, делай, что хочешь, но не пытайся втянуть меня ни во что такое', - предупредил Кальвин, сам не уверенный с чем именно разговаривает. Но одно он понял точно - этому типу, который выглядит в точности, как и он, доверять нельзя. Особенно, если он каждый раз появляется в его воспоминаниях. Эти обрывочные видения начались с тех пор, как он был распят на том колесе, перевитом побегами цветов, и теперь приходили и уходили, как и когда им вздумается. Кальвин старался не замечать их, но эти типы из Приоры что-то явно сделали с ним, и Кальвину не очень хотелось знать, что именно. Ясно было одно - они не успели довести свое дело до конца, когда тот человек или призрак по имени Люсьен Энн, спас его.
Убедившись, что этот двойник его не побеспокоит, Кальвин обратился к Предвидению. 'Созерцая глаз бури...' - так вот, это что. А они действительно считают его настолько опасным. Но кто из них начнет первым? Тот, чьего имени Кальвин не знал или Картер? Да, первый... В разуме солдата уже сложилась будущая структура, а его пальцы уже приняли нужное положение. Отлично - едва он начнет произносить это, Кальвин подыграет ему. Как и тогда в случае с 'Маской', это должно быть легко, так он отведет опасность от Руи и Гвен. Последняя все еще сражалась где-то рядом. К тому же, то, что он задумал, не причинит особого вреда его соотечественнику.
- 'Созерцая глаз бури, я вглядываюсь в небо...' - солдат Астала начал читать заклинание. Сделав глубокий вздох, Кальвин произнес: 'Созерцая глаз бури я...' Но в этот миг третий голос вмешался в их хор... Это был Картер. Кальвин не мог слышать того, что он произносил, но он отлично видел, как над головами обоих солдат небо начинает принимать иной оттенок. А это значило... Нет, только не это.
- Дураки! - закричал Кальвин, опуская руки, но это уже не имело никакого значения.
Солдаты, видимо, были хорошо обученными, потому как не проявили никакой реакции на его крик, приготовившись с гарантией уложить его удвоенным заклинанием. Все так, как их учили в отряде Лилии. Все правильно, совсем как по учебнику. Но совсем не то, что хотел сделать Кальвин и совсем не то, что было допустимо. А то, что получилось...
Только теперь, когда они дочитали заклинания до конца, усмешки начали сползать с их лиц. Они уставились на небо. Структура удвоенного мощнейшего заклинания заставила небо разделиться на две половины. Одна из них была малиновой с сизым оттенком. Во второй уже формировалась нечто, чему не было места в учебниках, и даже чему не было места в этом мире. То, что никак не связано с итогом заклинаний. Оно было вызвано самим соединением трех заклинаний: два - число порядка, три - число хаоса. А когда Кальвин добавил еще и реверс в заклинание, эта структура утратила черты хаоса или порядка, превратившись в нечто поистине чудовищное и отвратительное. Оно в считанные мгновения потушило пылающие вокруг здания, издавая низкий глухой гул.
- Что это такое, что за... - начал было Картер. Кальвин зажмурился, когда первая молния, сорвавшись с неба, оставила ошарашенного Картера таращиться на выжженное место, которое только что занимал его товарищ.
- Это... это ты... это ты сделал! - очнувшись, заорал он. - Ты чудовище, ты ответишь...
Кальвина оглушило, отбросив ударной волной наэлектризованного воздуха, когда слова Картера прервались. Третьим, несомненно, будет он сам, или цель близко от него... Руи! - внезапно вспомнил Кальвин. Девочка, все также беспомощно разметавшись, лежала на земле. А над головами Кальвина и Руи небо прогнулось, словно под невероятной тяжестью, оттуда начало просачиваться нечто, покрытое сетью молний... Кальвин вспомнил, где уже видел подобное. Это небо было так похоже на то, что он видел в том мире, где не было ничего, кроме цветов и воды.
- На что ты заставил меня пойти?! - Кальвин обращался к невидимому двойнику.
Послышался легкий вздох.
'Я был всего лишь наблюдателем, это все ты... ты не понимаешь, с чем обращаешься и вот результат...' - шепот растаял, оставив Кальвина одного. Покрытая молниями капля упала вниз. Черт, черт тебя подери! Да сделай же что-нибудь! Десять шагов до Руи. Всего десять шагов, но так далеко. Кальвин со всей очевидность понимал, что не успеет, и даже если успеет, то станет мишенью на месте Руи. Но он не колебался ни миг, прыгнув вперед. Но уже в прыжке заметил изумрудную тень, метнувшуюся мимо него. Ризель! Схватив девочку, решительная женщина бросила ее ему:
- Позаботься о ней, я понимаю, что не могу сделать этого сама... - улыбнулась она. Девочка упала на руки Кальвина, и они покатились по покрытой пеплом земле... За его спиной что-то ухнуло, и ударная волна третья и последняя по числу тех, кто осмелился призвать эту силу, накрыла землю.
- Я слышала голос мамы... - глаза Руи приоткрылись, она повернула голову.
'Нет, не смотри!' - Кальвин поспешно отвернул девочку к себе. 'Чудовищно, почему все закончилось вот так?'
Это оцепенение разорвал голос Гвен.
- Что ты делаешь с девочкой? - руки девушки вырвали у него Руи, вновь потерявшую сознание. - Хочешь, чтобы она поверила в смерть матери ради нее в такой момент? Идем скорее!
Но Кальвин не двинулся с места.
- Что с тобой? Я сказала, идем! Кальвин!!
'Это первое...' - голос вернулся, заглушив собой слова его напарницы.
' Что первое?'
- 'Первое изменение. То, что выбрал ты. Я убил тех, кто пришел за тобой тогда, и сейчас вернулся отклик. Все уплачено, согласно уравнению. Ничего лишнего'.
-Так это ты... это все ты, такова твоя плата?! - закричал Кальвин, вскакивая на ноги. Гвен отшатнулась, прижима к себе девочку.
- Иди... - вдруг произнес Кальвин.
- О чем ты? Я не собираюсь разделяться с тобой, нам нужно выбраться из города, как можно скорее и мы сделаем это вместе...
- Я сказал, иди Гвен. Бери Руи и выбирайся из столицы. У меня еще есть одно дело... - голова Кальвина обернулась к той части города, над которой вырос защитный купол. Кто-то прочел вариацию коллективного заклинания ' В поисках защиты...' - отстраненно подумал он.
- Как знаешь, но я и шагу не сделаю от столицы, пока не дождусь тебя, делай, как знаешь, но не смей погибнуть. Иначе я приду за тобой и...
- Иди уже, - голос Кальвина сорвался. Девушка посмотрела на него встревоженным взглядом, но подхватив Руи, бросила через плечо:
- Встретимся согласно плану в условленном месте.
- Иди, - повторил Кальвин и, когда силуэт Гвен растаял в дыму от погашенного пламени, спросил:
- Те убийцы сказали, что пострадали двое: Руи и Гвен... Если такова плата за Руи, тогда что же с Гвен?
'Я не знаю, даже я не знаю, как действует этот принцип. Хотя те, кто меня создавал, думали о том, чтобы это было самое мощное оружие, способное вмешиваться во все структуры порядка. Но даже мне не известны все принципы его действия. И отклик приходит не всегда. Возможно, плата потребуется, а возможно и нет. Она будет большая или малая, в конце концов, твоя подруга была только ранена, а не убита. Но я могу предположить, что этот молодой принц может быть следующим'.
- Понятно, - отмахнулся Кальвин. Не дослушав голос, он бросился бежать. 'Ренье, он точно говорил о Ренье', - думал он. Но он все еще мог успеть вмешаться до тех пор, как это произойдет. Никто, ни один из них не должен пострадать из-за его беспечности. Он действительно играл с тем, чего не понимал. И вина, как бы он ни лгал себе, лежала именно на нем, а не на обладателе голоса. Все же, в конце концов, он сам, своим руками...
Часть 6
- Согласно летописи благородных домов, род Сталль ведет свое начало от благородного Ромни Фон Съерра, который приходился отцом основателю первой династии принцев северных территорий и...
- Ваш род худосочный, более того, известно и доказано в ходе исследований, что летопись являлась позднейшей копией, переделанной в угоду дома Сталль. Существующий оригинал указывает, что род Фон Берсфорт восходит своими корнями к пятьсот тридцатому году. И трое его потомков становились регентами при малолетних правителях Ксанады...
- Дом Берсфорда, как вы смеете даже претендовать на этот титул, когда ваши руки были замараны предательством?! Исторические архивы можно сжечь, но мы, дом Росфорт, ведем свои независимые хроники, и всем хорошо известно, как двести лет назад вы, в ходе 'Войны Древесных листьев' продали свои армии объединенному союзу Аша и Таары, этим жалким прихлебателям Приоры.
- Это оскорбление! Немыслимо, вы слышали? Это прямой вызов. Я, Гермент фон Берсфорд, открыто заявляю, что моему роду было нанесено оскорбление!
- Верно, дом Росфорт просто выскочки! У вас нет даже права находиться в этом зале. Еще ваш прадед был простым купцом, даже ваши бело-синие полосы линялые!
- Стража, стража! Взять фон Росфорта, он предатель и изменник! Не далее, как вчера, он готовил покушение на мою жизнь, когда я проезжал в экипаже около Башни ветров. А известно, что сам Франциз фон Грассе считал меня доверенным лицом. В разговоре с глазу на глаз бывший король упоминал, что хотел, чтобы я получил большую долю в его личных делах.
- Франциз Фон Грассе даже не оставил завещания. Однако, в последних указаниях предыдущего короля, четко указывалась особая заслуга рода Тремендельсов в обеспечении безопасности и стабильности обычаев в нашей стране. Этикет и правила - единственное, что еще удерживает государство от окончательного распада.
- Но, господин...
Своды главного зала королевского дворца, выполненные из черного, лакированного дерева и расписанные позолотой, сотрясались от криков. Весь цвет Ксанады и те, кто считал себя таковым, собрали здесь, заседая вот уже вторые сутки. Ситуация была неординарной, ситуация была сверхординарной, ситуация была катастрофической! Вот уже больше месяца, как у Ксанады не было главы. После того, как Франциз Фон Грассе Рейгн, предыдущий король, правивший так недолго, внезапно исчез из своей спальни, все в стране пошло кувырком. Ксанада, и раньше не славившаяся своей политической стабильностью, погрузилась в хаос. Сотни мелких родов, родов покрупнее, и тех, кто считал себя потомками предыдущих поколений королей; те, у кого была такое право, и те, кто приобрел его путем траты немыслимых сумм денег в разоренной стране. Среди них заключались союзы, которые так же быстро расторгались, писались тонны писем. Дело дошло даже до подкупа убийц, посланных по их души другими знатными семьями. Это было то, что жители Ксанады умели лучше всего.
Теперь, когда было официально заявлено, что прежняя династия Фон Рейгн прекратила свое существование, наступил исторический момент смены курса. И каждый из собравшихся в этом зале, душном, мрачноватом, тяжеловесном, словно давящем на присутствующих, считал себя достойным того, чтобы взойти по ступенькам к трону, который оставался пустым. Словно недосягаемый пьедестал, он оставался едва ли не единственным свободным местом в этой зале. Вокруг него образовалось почтительное пространство в несколько метров. Никто в нарушение строжайших правил, регламентирующих устои государства, не имел права взойти на него без того, чтобы это право было одобрено половиной из собравшихся здесь. Но в сложившейся обстановке, никто не мог гарантировать, что едва он заявит о своем праве напрямую, он не получит кинжал в спину. Это было излюбленное средство устранения конкурентов среди благородных родов Ксанады. Однако...
- Слушайте все, я говорю от имени благородного лорда Кенисберга.
Начавшийся гвалт стих, словно по волшебству, когда в дальнем конце длинного стола поднялся лысоватый человечек. Этого человека звали Мейстер. И он являлся поверенным в делах лорда Кенисберга, канцлера королевства. Приосанившись и оправив свои расшитые кружевами рукава, человечек пригладил лысину и указал на человека, сидевшего по правую руку от него. Высокий, выше среднего, статный какой-то врожденной благородной красотой, этот седовласый, безупречно одетый мужчина лет шестидесяти не проронил до этого ни слова, просто слушая дебаты. Серебристая парча его камзола выгодно оттенялась золотой цепью с замочком, висевшей на шее - знаком занимаемой должности. Небольшая бородка и полоска усов, как и пенсне в его правом глазу, были законченным образом царедворца, пережившего два поколения королей Ксанады. И хотя он до сих пор не заявил о своих правах, он был тем, кто имел больше прав, чем остальные.
- Благородный Лорд Кенисберг - вы все знаете, какое положение он занимал при трех предыдущих королях, - заявил Мейстер. Он продолжал говорить от имени своего господина. Согласно правилам, это допускалось лишь для особ королевской крови или правящего дома. И то, что никто до сих пор не возразил ни слова, значило очень многое. Правда состояла в том, что этого человека уважали и боялись в равной степени. - Мой господин проявил себя как мудрый государственный деятель, - продолжал Мейстер. - Кто из вас может сказать, что на его репутации есть хотя бы одно пятнышко?
- ...
- Кто посмеет сказать, что его род не находится в многочисленных кровных связях с большинством предыдущих правящих династий Ксанады?
- ...
И снова молчание - этого было достаточно. Всего лишь эти слова, сказанные в нужное время и в нужном месте.
- Благодарю вас, - наконец, сам лорд Кенисберг поднялся, он трижды поклонился всем присутствующим и сказал: - И я признателен вам за то, что собрались здесь. За эти два дня я выслушал немало, как и вы все. Но так и не пришел к единому мнению. Я уверен, что все собравшиеся в этом зале, несомненно, очень важны для королевства. И все вы из благородных семей. Я считаю, что все вы окажете королевству посильную помощь, и ваши заслуги будут оценены по достоинству. - Канцлер сделал паузу, склонив голову, и легкая улыбка появилась на его губах. Внезапно он выбросил палец с нанизанным на него массивным золотым перстнем в сторону трона: - Это стало тем предметом, который разодрал нашу страну на части. Разве это достойно? Разве так подобает себя вести благородным семьям? За два дня вы оказались неспособными придти к единому мнению? Или вы боитесь? - Канцлер обвел пристальным взглядом притихших спорщиков. - Или вы просто горстка крикунов, которым важно лишь поднять свой рейтинг на этих дебатах? А возможно, это страх перед ответственностью? Страна на пороге краха, казна пуста, и мы со всех сторон окружены врагами. Астал на Юге готовится затянуть петлю на нашей шее. Кроме того - Срединные страны, темное болото Вальца, брожение в Риокии и таинственная угроза с Севера, из Приоры - наша страна лишь маленький островок в этом бушующем мире. И что мы делаем? Кричим и препираемся, словно торговки на базаре? Король - не символ, и даже не титул. Король - это тот, вокруг кого сплачивается государство. Но кто не побоится сказать: 'Я достоин и хочу занять этот пост. Мне будет доверять народ и знать, и я в силах защищать нашу страну' - никто из вас? - требовательно спросил Канцлер, обведя ястребиным взором собравшихся. - Тогда я скажу - я готов принять на себя эту ответственность сегодня, сейчас, и я спрашиваю вас в первый и последний раз: кто-то еще из вас готов прямо сейчас взойти и сесть на этот трон? Никто? Тогда... я сделаю это.
В мертвой тишине, под взглядами знати, лорд Кенисберг молча прошел и, на миг остановившись, преклонил колено перед троном, словно отдавая дань предыдущим его владельцам. А затем, развернувшись, сверкнув победоносным взглядом жестких глаз, и опустился на него. Он произнес:
- С этим я подтверждаю окончание старой династии Фон Рейгн и объявляю начало новой эры Кенисберг.
- Ваше... ваше... ваше величество... - вначале нестройные, а затем все более явственно слышались голоса поддержки. Вначале среди высшей знати, а после среди наиболее амбициозных средних и низших ее слоев. Зал пришел в движение, все хотели первыми подойти к трону и засвидетельствовать свое согласие. Удивительно, как быстро они меняли свое мнение. У трона образовалась давка. Отталкивая друг друга, благородные лорды и леди старались, чтобы их запомнили как первых, кто принял нового короля. И в этот момент:
- Как это печально... - тихий голос вначале не был услышан среди нарастающего гула. Но этот голос породил куда большую бурю, когда внезапно шум перед троном стих. Передние ряды замолчали, а ними и те, кто остался позади. Теперь глаза всех присутствующих были устремлены на нечто невероятное, немыслимое: в груди сидевшего на троне самопровозглашенного короля, расползалось ярко алое пятно, вокруг небольшого, изящного кинжала, пронизавшего его сердце.
- Печально.
На сей раз голос был слышан куда явственнее. Все головы, словно по команде, повернулись в сторону входа в тронный зал. Там стояла одинокая фигура, закутанная в длинный темно-синий плащ с глубоким капюшоном, полностью скрывавшим лицо человека. Рука, облаченная в черный рукав шелковой блузы, метнувшая кинжал, опустилась.
- Он... убил короля... он, это его рука, я видел! - схватившись за голову, закричал Мейстер, и трясущееся рукой указал на фигуру, закутанную в плащ, - убить его! Это приказ!
Толпа, только что пережившая такое потрясение, среагировала самым естественным образом - толпе всегда нужен тот, кто будет ей управлять, а эта толпа ничем не отличалась от тех, что толчется на базарной площади у главных ворот. В следующий миг раздался звон множества мечей и более того, под сводами зала вспыхнули конструкции зарождающихся заклинаний...
- Печально, - повторил человек, поднимая руку, с пальцем, вытянутым в сторону устремившихся к нему людей. - Половина из вас так и не увидит следующего короля, - закончил он и... Вряд ли даже те, кто находился уже в двух метрах от него, целясь остриями мечей точно в его грудь, слышали слова, произнесенные им: - 'Структуры... рассеять!'
Зал неожиданно оказался наполовину пуст, ровно наполовину уменьшилось число тех, кто в нем присутствовал. И те, кто находились в другой половине, вдруг что-то осознали... Когда десятки людей просто исчезают перед вашими глазами, рассыпаясь на сверкающую пыль, всего лишь под направленным вытянутым пальцем, стоило подумать о том, а так ли уж они хотят мстить тому, кто убил только что коронованного короля. После этого фигура опустила руку и застыла, словно не желая продолжать начатое. Ее молчание и неподвижность заставило оставшуюся половину осмелеть. Первым вызвался говорить Мейстер:
- Тты... - голос его, однако, был сбивчивым. - Кто ты такой? Как ты посмел совершить подобное злодеяние? Это нарушает все мыслимые и немыслимые моральные нормы и нормы этикета, ты ведь понимаешь, что тебе не уйти живым из этого дворца и даже зала. Поэтому, лучше... просто сдавайся. И тебе обеспечат суд по заслугам.
- Суд по заслугам? - капюшон был порывисто откинут. - Ты будешь судить меня, царедворец? - лукавая улыбка появилась на обычно лишенном эмоций тонком лице.
- Один из Фон Грассе. Пппризрак... Ты... - рука Мейстера дрожала, указывая на Мизара, продолжавшего сохранять неподвижность, будто поощряя схватить себя без сопротивления.
- Призрак? Верно, и все же я говорю. Ты спрашиваешь меня о моем праве? Я отвечу тебе. Я убил их потому, что они нарушили основной закон этой страны - смертью карается оскорбление, нанесенное трону или главе династии. А то, что произошло в этом зале, незадолго до этого, было оскорблением, нанесенным мне лично.
- Нно, как же... известно, что никого из прежней династии не осталось в живых, - Мейстер и с ним добрая половина оставшихся дворян выглядели так, будто вот-вот с воем убегут из залы. Но...- Мизар щелкнул пальцами, и по его знаку хорошо обученные стражи снаружи захлопнули двери.
- Теперь это место является поворотным пунктом, - произнес Мизар.
- Поворотным пунктом... но, чего? - голос Мейстера, этого опытного царедворца, дрогнул, хотя он и пытался держаться.
- Ваших судеб, - пояснил Мизар. - Отныне я заявляю, что эта страна будет продолжать жить под символом правящей династии Рейгн. Я беру себе это право и этот титул. И согласно этому праву я могу сделать с вами, что пожелаю. Вы все были свидетелями, вы все направили на меня оружие - одного этого будет достаточно, чтобы о вас больше не вспоминали в Ксанаде. Но если вы... - Мизар сделал подчеркнутую паузу, легко улыбнувшись, - примете правильное решение, я, пожалуй, закрою глаза на то, что здесь произошло.
- ...
Молчание длилось намного меньше, чем перед тем, как Кенисберг объявил себя новым королем Ксанады.
- Да здравствует... его величество... - нестройный хор голосов превратился в громогласный ор. Каждый считал, по-видимому, что чем громче он крикнет, тем больше вероятность, что он останется в живых. Все помнили слишком хорошо о том, что в семье Фон Грассе обитал монстр. Опасный, жестокий - чудовище в человеческом облике. Но все же он принадлежал к правящему роду, и сейчас становился, согласно незыблемым правилам Ксанады, единственным и главным претендентом на престол.
- Ваше величество... - Мейстер, по-видимому, уже совершенно забывший о том, что он только что превозносил своего господина-лорда, первым преклонил колено и сделал жест рукой. - Не соблаговолите ли вы взойти на этот трон... - он указал в сторону нелепого и неудобного сооружения, на котором все еще сидело мертвое тело неудавшегося короля...
- Эта вещь абсолютно бесполезна, - губы Мизара исказились, он взмахнул рукой: 'Структура, рассеять'! Мне это не нужно.
Он коснулся синей ленточки на своих волосах. Склонив голову на бок, некоторое время он рассматривал притихшую знать. Хотя сердце его затопило отвращение, он сумел справиться с этим чувством, подумав: 'Мой король, вы заставляете меня быть жестоким по отношению к этой стране, но я смету с лица континента даже ее название, если таково будет ваше желание...'
- Ты, - Мизар кивнул на Мейстера. Мужчина примечательно вздрогнул, побледнев.
- Я? Но я...
- С этого момента ты назначаешься моим канцлером. Ты, ты и ты, - Мизар наугад выбрал троих мужчин и, подумав, добавил к ним еще одну женщину. Все четверо из самой низшей прослойки знати. Те, кто даже мечтать не мог о том, что они получат: - Вы назначаетесь министром финансов, министром внутренних дел, а также экономики и хозяйства. Пост военного министра я упраздняю. Я сам определю дальнейший ход внешней политики этой страны. Мейстер, подойди, - Мизар отдал приказ бывшему царедворцу, ошеломленному не меньше тех, кто был избран вместе с ним. - С этого дня эта страна объявляется протекторатом Астала, таким образом, переходя под его защиту. Любое внешнее вмешательство в дела нашей страны будет считаться внутренними делом Астала и рассматриваться как военное вторжение. Кроме того, я отменяю титул короля Ксанады и объявляю себя протектором с правом передачи этого права члену своей семьи. Те, кого не устраивают эти условия, могут считать себя свободными от подданства этой стране, и обязаны покинуть ее пределы в течение двадцати четырех часов...
- ...
После наступившей оглашающей тишины:
- Может быть, господин канцлер озвучит мои слова? - попросил Мизар,
- Но... - Мейстер выглядел так, будто сейчас он желал оказаться за тысячу километров от этого зала. Но, встретившись взглядом с Мизаром, опустил голову. Выступив вперед, он повторил и так услышанные всеми слова, но таков был порядок, установленный в этой стране. Мизар не собирался нарушать правила этикета - это было то единственное, что он не станет менять в этой стране.
Когда Мейстер замолк, Мизар произнес:
- Прежде чем решить, подумайте о тех, кто не вернется домой сегодня. Почему вы оказались более удачливы? Должно быть, не потому, что вы более глупы. Но... вы должны понимать, прежде чем принять или не принять мои условия - за судьбу тех, кто не согласится, я как протектор Ксанады, не несу никакой ответственности. Если с ними что-то случится по дороге из страны, это дело не будет касаться правосудия этой страны. Выбирайте, вы со мной или против меня. Что стоит ваше положение и ваша жизнь по сравнению с потерей части независимости страны? В это время - это единственный шанс на выживание для всех вас. А выживание является первейшим инстинктом для всех животных, и человек здесь не исключение, - глаза Мизара приобрели тот глубочайший оттенок синевы, который, бывает на небе в поздние пасмурные сумерки. - Если вы согласны, просто поднимите руки. Я не требую ползания по земле на коленях, это не в моих правилах.
Тотчас же лес рук взвился над людьми - они решили невероятно быстро. Отличительной особенностью жителей этой страны было умение приспосабливаться к любым обстоятельствам, если это выгодно лично им. Их изощренные в интригах умы быстро поняли, что выгоднее остаться в живых, а не быть выброшенными за борт истории.
Мизар удовлетворенно кивнул.
- На этом все, можете быть свободными, кроме тех, кого я назначил на их посты. Позднее я встречусь со всеми вами, а пока можете осмотреть свои кабинеты. Уверен, господин Мейстер покажет их вам. А пока... Не покажешь ли мне могилу Франциза... - обратился он к Мейстеру, так чтобы их не слышали посторонние.
- Могилу, но... вам должно быть известно, сир, что тело предыдущего короля, вашего брата, так и не нашли, поэтому мы... да простите нас, приняли единственное решение.
Мизар поднял руку.
- Избавь меня от объяснений. Согласно этикету, даже в случае пропажи тела, если вы решили, что установлена смерть, ему обязаны были подготовить могилу как члену королевской династии, пусть она и пуста. Я хочу, чтобы ты показал мне ее, это все. Тебе незачем понимать мои мотивы.
- Ддда, как прикажете, я немедленно отведу вас к ней... - поспешно понял Мейстер.
(Некоторое время спустя. Сад дворца Торквемады)
- ...Франциз, ты всегда был дураком и так же глупо окончил свою жизнь. Теперь у тебя даже нет могилы. Я думал, что если смогу удовлетворить твое тщеславие, ты станешь подходящим королем для этой страны, но, кажется, я ошибся. Ты связался с тем, что, в конце концов, поглотило тебя. А потом и стало оружием, которое уничтожило тебя. И теперь это оружие у моего последнего брата... - Мизар Фон Грассе Рейгн стоял на коленях у выполненной из светло-золотистого камня надгробной плиты. Место, где покоились все члены королевской династии, не было склепом, напротив это место было полно света и ветра - целый сад, окруженный высокой каменной стеной, представлял собой усыпальницу. Здесь были могилы всех королей династии, правящих Ксанадой на протяжении веков. Начиная от совсем потемневших, массивных грубых строений, похожих на купола, у самого входа в сад, и закачивая легкими изящными памятниками к ее концу. Этот сад был расположен в одном из внутренних дворов дворца, и лишь у немногих был доступ в эту тайную часть его. Теперь этот ключ был и у Мизара. Но сегодня рано утром он послал записку той, кому он был намерен передать его. И сейчас Мизар был рад, что тогда оставил ее в живых. Она еще послужит его целям. Легкий скрип гальки отвлек Мизара.
- А, решилась все-таки, - он полуобернулся на звук шагов. - Я думал, ты уже где-нибудь в Вальце, или хотя бы в Риокии, Адель...