начало http://www.proza.ru/2014/06/06/1346
"Вы отчего печальны, братец?
Не рады видеть вы меня?"
А он, угрюм и безобразен, -
и в чём винит себя - храня
надежду, что никем не пойман;
не понят; шапка не горит
на нашем воре. В этом сонме
переживаний правит стыд...
Их экипаж от Пиренеев
скрипит колёсами на север.
Простись Михаль с родною Гощей,
где мать не ждёт уж никого
и ничего. У бога ж Польша
прощенья просит одного.
Не слышать больше речи польской
из уст встречающихся им.
"Как вы могли подумать?" - только
ей отвечает херувим.
Сестрица ж разным вольнодумством
смущает брата всякий миг.
То волосы его в безумстве
свободы встреплет, то сдерзит.
Она-то знает, как недолго
свободой наслаждаться ей.
Сколь не кормили бы вы волка, -
ан нет надёжнее цепей
природой данных: запах крови,
и лес ночной, над ним луна...
Да только нынче случай, в коем
той жертвой волка стать должна
она, Мадлен. И сколь глубоко
открыты тайны мира ей -
любовь и счастье выше рока,
а воля во сто крат сильней -
столь ей судьба, упорством мерясь,
то уступая, то смеясь,
готовит праздники, потери,
подарки, грязь.
"Михаль, тебе открою тайну.
То место, где тебя трясло
как липку - видно не случайно -
гнездо разврата; ремесло
мадам Китерии - разврату
учить красивейших девиц.
О Господи, как стыдно брату
в глаза об этом говорить...
Да, нас опаивали в храме
греха настоем спорыньи,
до состоянья, что ногами,
руками двигать лишены
способности мы были. После
к нам приходили маски и
творили что желали..." Подле
какого города с скамьи
слетел Михаль - се неизвестно.
Бывает так - неважно место.
http://www.proza.ru/2014/06/09/1063