Дверь закусочной Генри отворилась. Вошли двое и сели у стойки.
- Что для вас? - спросил Джордж.
- Сам не знаю, - сказал один. - Ты что возьмешь, Эл?
- Не знаю, - ответил Эл. - Не знаю, что взять.
На улице уже темнело. За окном зажегся фонарь. Вошедшие просматривали
меню. Ник Адамс глядел на них из-за угла стойки. Он там стоял и
разговаривал с Джорджем, когда они вошли.
- Дай мне свиное филе под яблочным соусом и картофельное пюре, - сказал
первый.
- Филе еще не готово.
- Какого же черта оно стоит в меню?
- Это из обеда, - пояснил Джордж. - Обеды с шести часов.
Джордж взглянул на стенные часы под стойкой.
- А сейчас пять.
- На часах двадцать минут шестого, - сказал второй.
- Они спешат на двадцать минут.
- Черт с ними, с часами, - сказал первый. - Что же у тебя есть?
- Могу предложить разные сандвичи, - сказал Джордж. - Яичницу с
ветчиной, яичницу с салом, печенку с салом, бифштекс.
- Дай мне куриные крокеты под белым соусом с зеленым горошком и
картофельным пюре.
- Это из обеда.
- Что ни спросишь - все из обеда. Порядки, нечего сказать.
- Возьмите яичницу с ветчиной, яичницу с салом, печенку...
- Давай яичницу с ветчиной, - сказал тот, которого звали Эл. На нем был
котелок и наглухо застегнутое черное пальто. Лицо у него было маленькое и
бледное, губы плотно сжаты. Он был в перчатках и шелковом кашне.
- А мне яичницу с салом, - сказал другой. Они были почти одного роста,
лицом непохожи, но одеты одинаково, оба в слишком узких пальто. Они
сидели, наклонясь вперед, положив локти на стойку.
- Есть что-нибудь выпить? - спросил Эл.
- Лимонад, морс, имбирное пиво.
- Выпить, я спрашиваю.
- Только то, что я сказал.
- Веселый городок, - сказал другой. - Кстати, как он называется?
- Сэммит.
- Слыхал когда-нибудь. Макс? - спросил Эл.
- Нет.
- Что тут делают по вечерам? - спросил Эл.
- Обедают, - сказал Макс. - Все приходят сюда и едят этот знаменитый
обед.
- Угадали, - сказал Джордж.
- По-твоему, я угадал? - переспросил Эл.
- Точно.
- А ты, я вижу, умница.
- Точно.
- Ну и врешь, - сказал Макс. - Ведь он врет, Эл?
- Балда он, - ответил Эл. Он повернулся к Нику. - Тебя как зовут?
- Адамс.
- Тоже умница хоть куда, - сказал Эл. - Верно, Макс?
- В этом городе все как на подбор, - ответил Макс.
Джордж подал две тарелки, яичницу с салом и яичницу с ветчиной. Потом
он поставил рядом две порции жареного картофеля и захлопнул окошечко в
кухню.
- Вы что заказывали? - спросил он Эла.
- А ты сам не помнишь?
- Яичницу с ветчиной.
- Ну разве не умница? - сказал Макс. - Он протянул руку и взял тарелку.
Оба ели не снимая перчаток. Джордж смотрел, как они едят.
- Ты чего смотришь? - обернулся Макс к Джорджу.
- Просто так.
- Да, как же, рассказывай. На меня смотришь.
- Это он сострил, Макс, - сказал Эл.
Джордж рассмеялся.
- Нечего смеяться, - сказал ему Макс. - Тебе нечего смеяться, понял?
- Ладно, пусть будет по-вашему, - сказал Джордж.
- Слышишь, Эл? Он согласен, пусть будет по-нашему. - Макс взглянул на
Эла. - Ловко, а?
- Голова у него работает, - сказал Эл. Они продолжали есть.
- Как зовут того, второго? - спросил Эл Макса.
- Эй, умница, - позвал Макс. - Ну-ка, ступай к своему приятелю за
стойку.
- А в чем дело? - спросил Ник.
- Да ни в чем.
- Ну, ну, поворачивайся, - сказал Эл. Ник зашел за стойку.
- В чем дело? - спросил Джордж.
- Не твоя забота, - ответил Эл. - Кто у вас там на кухне?
- Негр.
- Что еще за негр?
- Повар.
- Позови его сюда.
- А в чем дело?
- Позови его сюда.
- Да вы знаете, куда пришли?
- Не беспокойся, знаем, - сказал тот, которого звали Макс. - Дураки мы,
что ли?
- Тебя послушать, так похоже на то, - сказал Эл. - Чего ты канителишься
с этим младенцем? Эй ты, - сказал он Джорджу. - Позови сюда негра. Живо.
- А что вам от него нужно?
- Ничего. Пошевели мозгами, умница. Что нам может быть нужно от негра?
Джордж открыл окошечко в кухню.
- Сэм, - позвал он. - Выйди сюда на минутку.
Кухонная дверь отворилась, и вошел негр.
- Что случилось? - спросил он.
Сидевшие у стойки оглядели его.
- Ладно, черномазый, стань тут, - сказал Эл.
Повар, теребя фартук, смотрел на незнакомых людей у стойки.
- Слушаю, сэр, - сказал он.
Эл слез с табурета.
- Я пойду на кухню с этими двумя, - сказал он. - Ступай к себе на
кухню, черномазый. И ты тоже, умница.
Пропустив вперед Ника и повара, Эл прошел на кухню. Дверь за ними
закрылась. Макс остался у стойки, напротив Джорджа. Он смотрел не на
Джорджа, а в длинное зеркало над стойкой. В этом помещении раньше был
салун.
- Ну-с, - сказал Макс, глядя в зеркало. - Что же ты молчишь, умница?
- Что все это значит?
- Слышишь, Эл, - крикнул Макс. - Он хочет знать, что все это значит.
- Что же ты ему не скажешь? - отозвался голос Эла из кухни.
- Ну, как ты думаешь, что все это значит?
- Не знаю.
- А все-таки?
Разговаривая, Макс все время смотрел в зеркало.
- Не могу догадаться.
- Слышишь, Эл, он не может догадаться, что все это значит.
- Не кричи, я и так слышу, - ответил Эл из кухни. Он поднял окошечко,
через которое передавали блюда, и подпер его бутылкой из-под томатного
соуса. - Послушай-ка, ты, - обратился он к Джорджу, - подвинься немного
вправо. А ты, Макс, немного влево. - Он расставлял их, точно фотограф
перед съемкой.
- Побеседуем, умница, - сказал Макс. - Так как, по-твоему, что мы
собираемся сделать?
Джордж ничего не ответил.
- Ну, я тебе скажу: мы собираемся убить одного шведа. Знаешь ты
длинного шведа, Оле Андресона?
- Да.
- Он тут обедает каждый вечер?
- Иногда обедает.
- Приходит ровно в шесть?
- Если вообще приходит.
- Так. Это нам все известно, - сказал Макс. - Поговорим о чем-нибудь
другом. В кино бываешь?
- Изредка.
- Тебе бы надо ходить почаще. Кино - это как раз для таких, как ты.
- За что вы хотите убить Оле Андресона? Что он вам сделал?
- Пока что ничего не сделал. Он нас в глаза не видал.
- И увидит только раз в жизни, - добавил Эл из кухни.
- Так за что же вы хотите убить его? - спросил Джордж.
- Нас попросил один знакомый. Просто дружеская услуга, понимаешь?
- Заткнись, - сказал Эл из кухни. - Слишком ты много болтаешь.
- Должен же я развлекать собеседника. Верно, умница?
- Много болтаешь, - повторил Эл. - Вот мои тут сами развлекаются.
Лежат, связанные, рядышком, как подружки в монастырской школе.
- А ты был в монастырской школе?
- Может, и был.
- В хедере ты был, вот где.
Джордж взглянул на часы.
- Если кто войдет, скажешь, что повар ушел, а если это не поможет,
пойдешь на кухню и сам что-нибудь сготовишь, понятно? Ты ведь умница.
- Понятно, - ответил Джордж. - А что вы с нами после сделаете?
- А это смотря по обстоятельствам, - ответил Макс. - Этого, видишь ли,
наперед нельзя сказать.
Джордж взглянул на часы. Было четверть седьмого. Дверь с улицы
открылась. Вошел трамвайный вожатый.
- Здорово, Джордж, - сказал он. - Пообедать можно?
- Сэм ушел, - сказал Джордж. - Будет через полчаса.
- Ну, я пойду еще куда-нибудь, - сказал вожатый. Джордж взглянул на
часы. Было уже двадцать минут седьмого.
- Вот молодец, - сказал Макс. - Одно слово - умница.
- Он знал, что я ему голову прострелю, - сказал Эл из кухни.
- Нет, - сказал Макс, - это не потому. Он славный малый. Он мне
нравится.
Без пяти семь Джордж сказал:
- Он не придет.
За это время в закусочную заходили еще двое. Один спросил сандвич
"навынос", и Джордж пошел на кухню поджарить для сандвича яичницу с салом.
В кухне он увидел Эла; сдвинув котелок на затылок, тот сидел на табурете
перед окошечком, положив ствол обреза на подоконник. Ник и повар лежали в
углу, связанные спина к спине. Рты у обоих были заткнуты полотенцами.
Джордж приготовил сандвич, завернул в пергаментную бумагу, положил в пакет
и вынес из кухни. Посетитель заплатил и ушел.
- Ну как же не умница - ведь все умеет, - сказал Макс. - И стряпать, и
все что угодно. Хозяйственный будет муженек у твоей жены.
- Может быть, - сказал Джордж. - А ваш приятель Оле Андресон не придет.
- Дадим ему еще десять минут, - сказал Макс.
Макс поглядывал то в зеркало, то на часы. Стрелки показали семь часов,
потом пять минут восьмого.
- Пойдем, Эл, - сказал Макс, - нечего нам ждать. Он уже не придет.
- Дадим ему еще пять минут, - ответил Эл из кухни.
За эти пять минут вошел еще один посетитель, и Джордж сказал ему, что
повар заболел.
- Какого же черта вы не наймете другого? - сказал вошедший. -
Закусочная это или нет?
Он вышел.
- Идем, Эл, - сказал Макс.
- А как быть с этими двумя и негром?
- Ничего, пусть их.
- Ты думаешь - ничего?
- Ну конечно. Тут больше нечего делать.
- Не нравится мне это, - сказал Эл. - Нечистая работа. И ты наболтал
много лишнего.
- А, пустяки, - сказал Макс. - Надо же хоть немного поразвлечься.
- Все-таки ты слишком много наболтал, - сказал Эл. Он вышел из кухни.
Обрез слегка оттопыривал на боку его узкое пальто. Он одернул полу
затянутыми в перчатки руками.
- Ну, прощай, умница, - сказал он Джорджу. - Везет тебе.
- Что верно, то верно, - сказал Макс. - Тебе бы на скачках играть.
Они вышли на улицу. Джордж видел в окно, как они прошли мимо фонаря и
свернули за угол. В своих черных костюмах и пальто в обтяжку они похожи
были на эстрадную пару.
Джордж пошел на кухню и развязал Ника и повара.
- Ну, с меня довольно, - сказал Сэм. - С меня довольно.
Ник встал. Ему еще никогда не затыкали рта полотенцем.
- Послушай, - сказал он. - Какого черта, в самом деле? - Он старался
делать вид, что ему все нипочем.
- Они хотели убить Оле Андресона, - сказал Джордж. - Застрелить его,
когда он придет обедать.
- Оле Андресона?
- Да.
Негр потрогал углы рта большими пальцами.
- Ушли они? - спросил он.
- Да, - сказал Джордж. - Ушли.
- Не нравится мне это, - сказал негр. - Совсем мне это не нравится.
- Слушай, - сказал Джордж Нику. - Ты бы сходил к Оле Андресону.
- Ладно.
- Лучше не впутывайся в это дело, - сказал Сэм. - Лучше держись в
сторонке.
- Если не хочешь, не ходи, - сказал Джордж.
- Ничего хорошего из этого не выйдет, - сказал Сэм. - Держись в
сторонке.
- Я пойду, - сказал Ник Джорджу. - Где он живет?
Повар отвернулся.
- Толкуй с мальчишками, - проворчал он.
- Он живет в меблированных комнатах Гирш, - ответил Джордж Нику.
- Ну, я пошел.
На улице дуговой фонарь светил сквозь голые ветки. Ник пошел вдоль
трамвайных путей и у следующего фонаря свернул в переулок. В четвертом
доме от угла помещались меблированные комнаты Гирш. Ник поднялся на, две
ступеньки и надавил кнопку звонка. Дверь открыла женщина.
- Здесь живет Оле Андресон?
- Вы к нему?
- Да, если он дома.
Вслед за женщиной Ник поднялся по лестнице и прошел в конец длинного
коридора. Женщина постучала в дверь.
- Кто там?
- Тут вас спрашивают, мистер Андресон, - сказала женщина.
- Это я - Ник Адамс.
- Войдите.
Ник толкнул дверь и вошел в комнату. Оле Андресон, одетый, лежал на
кровати. Когда-то он был боксером тяжелого веса, кровать была слишком
коротка для него. Под головой у него были две подушки. Он не взглянул на
Ника.
- В чем дело? - спросил он.
- Я был в закусочной Генри, - сказал Ник. - Пришли двое, связали меня и
повара и говорили, что хотят вас убить.
На словах это выходило глупо. Оле Андресон ничего не ответил.
- Они выставили нас на кухню, - продолжал Ник. - Они собирались вас
застрелить, когда вы придете обедать.
Оле Андресон глядел в стену и молчал.
- Джордж послал меня предупредить вас.
- Все равно тут ничего не поделаешь, - сказал Оле Андресон.
- Хотите, я вам опишу, какие они?
- Я не хочу знать, какие они, - сказал Оле Андресон. Он смотрел в
стену. - Спасибо, что пришел предупредить.
- Не стоит.
Ник все глядел на рослого человека, лежавшего на постели.
- Может быть, пойти заявить в полицию?
- Нет, - сказал Оле Андресон. - Это бесполезно.
- А я не могу помочь чем-нибудь?
- Нет. Тут ничего не поделаешь.
- Может быть, это просто шутка?
- Нет. Это не просто шутка.
Оле Андресон повернулся на бок.
- Беда в том, - сказал он, глядя в стену, - что я никак не могу
собраться с духом и выйти. Целый день лежу вот так.
- Вы бы уехали из города.
- Нет, - сказал Оле Андресон. - Мне надоело бегать от них. - Он все
глядел в стену. - Теперь уже ничего не поделаешь.
- А нельзя это как-нибудь уладить?
- Нет, теперь уже поздно. - Он говорил все тем же тусклым голосом. -
Ничего не поделаешь. Я полежу, а потом соберусь с духом и выйду.
- Так я пойду назад, к Джорджу, - сказал Ник.
- Прощай, - сказал Оле Андресон. Он не смотрел на Ника. - Спасибо, что
пришел.
Ник вышел. Затворяя дверь, он видел Оле Андресона, лежащего одетым на
кровати, лицом к стене.
- Вот с утра сидит в комнате, - сказала женщина, когда он спустился
вниз. - Боюсь, не захворал ли. Я ему говорю: "Мистер Андресон, вы бы пошли
прогулялись, день-то какой хороший", - а он упрямится.
- Он не хочет выходить из дому.
- Видно, захворал, - сказала женщина. - А жалко, такой славный. Знаете,
он ведь был боксером.
- Знаю.
- Только по лицу и можно догадаться, - сказала женщина. Они
разговаривали, стоя в дверях. - Такой обходительный.
- Прощайте, миссис Гирш, - сказал Ник.
- Я не миссис Гирш, - сказала женщина. - Миссис Гирш - это хозяйка. Я
только прислуживаю здесь. Меня зовут миссис Белл.
- Прощайте, миссис Белл, - сказал Ник.
- Прощайте, - сказала женщина.
Ник прошел темным переулком до фонаря на углу, потом повернул вдоль
трамвайных путей к закусочной. Джордж стоял за стойкой.
- Видел Оле?
- Да, - сказал Ник. - Он сидит у себя в комнате и не хочет выходить.
На голос Ника повар приоткрыл дверь из кухни.
- И слушать об этом не желаю, - сказал он и захлопнул дверь.
- Ты ему рассказал?
- Рассказал, конечно. Да он и сам все знает.
- А что он думает делать?
- Ничего.
- Они его убьют.
- Наверно убьют.
- Должно быть, впутался в какую-нибудь историю в Чикаго.
- Должно быть, - сказал Ник.
- Скверное дело.
- Паршивое дело, - сказал Ник.
Они помолчали. Джордж достал полотенце и вытер стойку.
- Что он такое сделал, как ты думаешь?
- Нарушил какой-нибудь уговор. У них за это убивают.
- Уеду я из этого города, - сказал Ник.
- Да, - сказал Джордж. - Хорошо бы отсюда уехать.
- Из головы не выходит, как он там лежит в комнате и знает, что ему
крышка. Даже подумать страшно.
- А ты не думай, - сказал Джордж.
NB. Рассказ экранизирован как минимум трижды. 19-минутная лента 1956 года была первой работой Андрея Тарковского в кино, сделанной им еще во ВГИКе.
© Ernest Hemingway, 1927
© Евгения Калашникова, перевод
© Орест Верейский, иллюстрация
© Сергей Режский, ex libris, 1968