"...Встать бы так, чтоб стали слышны людям
Сказанные шёпотом слова.
Этот путь безжалостен и труден.
Да, но это - счастье..."
(Маргарита Алигер)
В июльском номере газеты "Аргументы и Факты" промелькнуло следующее сообщение: "...переведены в открытые фонды "Двадцать писем к другу" С.Аллилуевой, "Иванькиада" В.Войновича, "Семь дней творения" В.Максимова, произведения А.Галича, И.Бродского и других". Что же, остаётся только радоваться возвращению отсидевших срок произведений, нашему открытию хорошо забытого старого. Однако есть одно "но", которое довольно-таки сильно затеняет все хорошие начинания в этом плане.
Вспомним прошлое. 50 - 60 годы. Хрущёвская оттепель. Выходят в свет "Не хлебом единым" В.Дудинцева, "Один день Ивана Денисовича" А.Солженицына, печатают стихи Варлама Шаламова, только зажёгся огонёк волшебной поэзии Александра Кушнера, ещё жив Борис Пастернак, А.Твардовский, А.Галич. Идёт штурм сталинских бастионов.
Правда, в то время ещё не предполагался тот период, который сейчас называют з а с т о й н ы м, но появление новых имён было стабилизировано. Даже во времена так называемого застоя утвердились имена Андрея Вознесенского, Р.Рождественского, Б.Ахмадулиной, Б.Окуджавы, В.Высоцкого, А.Дольского, А.Битова, В.Шукшина, В.Амлинского и многих других. Все они, за исключением Владимира Высоцкого, доходили к нам через средства массовой информации, грамзапись.
И вот наступает наше многострадальное время. В слепом желании замолить грехи, на нас спустили лавину всего, что в своё время не нашло печати или издавалось малым тиражом. Прекрасно, но Везувий начал засыпать Помпею!
Печать вошла в такой азарт, что когда нет приличных материалов, хватают любого писателя, лишь бы он был из прошлого. Дошли уже до записок Екатерины Второй. Скоро вспомнят пострадавшего Данте и оплачут участь античных авторов. Видимо, кому-то страшно не хочется говорить о происходящем в нынешнем времени, и они играют в "отвлекалочку". К кому же нам апеллировать в трудную минуту? Кому писать о своих бедах и на кого надеяться? На покойного Василия Гроссмана или находящегося в эмиграции Войновича? Классики - это хорошо, но когда ими душат молодые силы, будущее страны - здесь уже преступление. Так что же, века спустя опять будут вспоминать, как трагично жили и погибали "провидцы в двадцать и пророки к тридцати" (Ю.Левитанский)?
Я уверен, что многие классики, будь они живы сегодня, возмутились бы нынешним положением в печати.
В своё время И.Г.Короленко и А.П.Чехов отказались от титулов почётных академиков в знак солидарности с исключённым из Академии А.М.Горьким. Сейчас такого бескорыстия трудно ожидать от наших литературных генералов.
Поэт Иосиф Александрович Бродский сказал в интервью журналисту А.Стефановичу в связи с публикацией своих стихов в Советском Союзе: "...на сегодняшний день это не совсем то, что я хотел бы видеть напечатанным. Это, как правило, стихи ранние. То есть это не самые главные стихи, которые я уже написал. Есть стихотворения более серьёзные, я думаю, что с них и следовало бы начинать знакомить читателя...". Подборки И.Бродского собирались явно наспех, чтобы заткнуть брешь и не дать напечататься кому-либо из молодых или просто неизвестных до сих пор авторов.
Не случаен тот факт, что на четвёртом году перестройки кончает жизнь самоубийством молодой поэт Александр Башлачёв, в Ленинграде умирает 24-летний Руальд Мандельштам. На страницы нелитературных журналов оттеснены люди, живущие сегодняшним временем - такие, как Симон Соловейчик, Татьяна Иванова. В центральной же печати в основном царит принцип: "Не пущать! А ежели пущать, то только знакомых".
В январском номере журнала "В мире книг" блеснула вроде бы надежда - статья Е.Радова "Серия дружеских рук", - но и тут уже наметилась отчётливая тенденциозность: "Е.Попов: ...мы не будем принимать рукописи. Мы будем сами выбирать авторов. Все, кого надо напечатать, в принципе нам известны. Если появятся новые интересные авторы, то они должны будут пройти весь этот путь, который все прошли...".
Значит, вместо того, чтобы целиком отдаться творческому процессу, художник должен изначально планировать карьеру. Превращаться в рвача, чтобы суметь выжить на литературный труд. И когда такая законченная сволочь накопит достаточный, по меркам авторитетов, литературный багаж, её напечатают.
Уверен и более чем уверен, что в то время, когда я пишу эту статью, в нашей стране погибает в безвестности будущее литературы, неоткрытые таланты этого времени. Да и как же их открыть, когда всё делается для того, чтобы превратить молодых писателей в мизантропов, сломать их или изгнать за границу. Что и случилось в своё время с А.Солженицыным, В.Войновичем, Г.Владимовым, И.Бродским и многими другими мастерами советской литературы. Здесь всему виной не политические убеждения уехавших, а ненависть современных Фадеев Булгариных!
Дело дошло даже до того, что литературно-консультативный центр при Всесоюзном центре пропаганды художественной литературы Союза Писателей СССР организует платное рецензирование и д о б р о ж е л а т е л ь н о е отношение (вплоть до издания, а где надо и до с о з д а н и я произведений) для всех желающих попробовать свои силы на литературном поприще. Всё это за весьма умеренную плату: "...за обучение, рецензирование, учебные пособия и почтовые расходы - всего 75 рублей". А за издание вашего произведения ЛКЦ просит не с т о л ь м н о г о - до 3-4 тысяч рублей". И, поскольку "одному автору такую сумму не потянуть", надо искать спонсоров. Поистине - да здравствует кооперация! И незачем отправлять свои произведения в издательства, и потом бог весть, сколько ждать ответа. Да и будет ли ответ? И не надо решаться на крайность - бросать свой труд в огонь. Всё очень просто: деньги обеспечат "внимательное отношение выдающихся мастеров современной советской литературы" к новоявленным авторам. Всё это было недавно опубликовано в республиканской газете "Комсомолец Дагестана" под заголовком: "Путь к славе" (с подзаголовком: "Вам, начинающие литераторы!"). В конце рекламы был указан расчётный счёт ЛКЦ. Кстати, сказано, что "со своей стороны ЛКЦ также предпримет шаги по поиску меценатов, которые помогут на первых шагах становления дарования".
Итак, любой графоман, имеющий деньги может получить место на трибуне гласности (ибо за него поработают маститые литераторы). Могут быть обласканы и талантливые начинающие литераторы - только плати! И имя, и слава, и будущее. Всё придёт. Ну, а что же делать тем молодым авторам, чувствующим в себе божий дар и не имеющим ни денег, ни влиятельных знакомств и не питающим надежды найти богатых меценатов? Ведь, как известно, и в наше время существует громадное социальное неравенство. Известно также, что большинство лучших представителей нашей отечественной и мировой литературы были людьми материально несостоятельными. По своему социальному положению А.М.Горький относится (в переводе на наш современный язык) к "бомжам", "бичам". А.С.Грина тоже можно отнести к этому же разряду. И, если начать перечисление, то гораздо легче назвать представителей не из этого "деклассированного общества", а то меньшинство литераторов, для которых экономическое положение не составляло проблемы. Отсюда добрый совет начинающим: не ждите с моря погоды, т.е. дружеской поддержки старших собратьев по перу. Ибо, достигнув вершин Парнаса и прижившись там, они навряд ли потеснятся безвозмездно, чтобы освободить место для молодого талантливого соперника.
Свобода слова. Гласность. Демократия. И в то же время снова приходится ждать "оттепели", когда проблемы, актуальные сегодня, потеряют остроту, когда авторы, осмелившиеся сказать что-то "слишком смелое", а посему - "крамольное", состарятся или уйдут в небытиё.
Во многих выступлениях поэтов старшего поколения (А.Вознесенского, Л.Васильевой, А.Дементьева и др.) проскальзывает мысль, что нет у нас по-настоящему молодых литераторов (от 20-ти до 24-х лет), творчество которых могло бы стать достойным вкладом в советскую литературу. Но чтобы знать, есть они или нет, нужно з а х о т е т ь у с л ы ш а т ь голоса молодых. А для этого - дать им дорогу в печати и оказывать всевозможную поддержку. Не скупиться также на рецензии в ожидании к о о п е р а т и в н о й о п л а т ы...
"...И чудится мне, что где-то в диком городе,
На берегу отчаяния и ужаса,
Одиноко умирает сегодня поэт
Под грязным забором равнодушия", -
читая эти стихи молодого лакского поэта Гасана Курухова, я невольно подумал, что не одинок в своих чаяниях и что "грязные заборы равнодушия" вызывают отчаяние и ужас не только у меня, но и у многих моих современников. Страшно, что в наше время, когда так откровенно говорят о грехах прошлых лет, от молодых литераторов требуют молчания о проблемах дня сегодняшнего.
Когда я прихожу в редакцию местной газеты со своими стихами, а мне говорят, что я обязан принести рекомендацию кого-либо из членов Союза Писателей, чтобы подтвердили мою л о я л ь н о с т ь, так как неожиданный оборот в стихах мерещится им крамолой, то на душе становится тоскливо, и невольно возникает вопрос: если раньше были застойные времена, то что же теперь? Дорогу дают лишь тем, кто уже з а с т о я л с я? А мне - ждать годы, "до лучших времён"? До к а к и х лучших? Когда улыбнётся счастье? Ждать своего "Золотого века"? Однако, "что ни век, то век железный", - говорит ленинградский поэт Александр Кушнер, и ещё:
"...времена не выбирают -
в них живут и умирают...".
И я хочу говорить о с в о ё м времени, каким бы оно ни было. Хочу говорить о себе с в о и м голосом, а не голосами самых расталантливых кооператоров ЛТЦ.
Август 1989 года