В комнате стало темно и читать было уже некомфортно. Одновременно организм захотел всего сразу и пришлось покидать уютное лежбище. "Монахи Средневековья проходили босыми ногами долгими путями от обители к обители, и наверное, именно во время этих переходов их посещали откровения и светлые мысли", - такая светлая мысль посетила его по дороге из обители, именовавшейся "ванной" к обители "кухня". В пространстве кухни неминуемо возникала мысль о роли женщины в жизни мужчины. Откинув шовинистические мысли в сторону им же вымытой посуды он прошлепал к холодильнику и налил себе сок. Это было непросто, ибо сок стоял рядом с виски и хорошим сухим вином.
"А вот сколько женщин должно быть у мужчины, учитывая нашу природную полигамию? Правда, у современных баб она тоже популярна, хотя и не природная", - сегодня мысли были грустно ироничными, хотя прямых к тому поводов не было. Он не торопясь шел через прихожую к комнате и прихлебывал сок. На входе в уже совсем темную комнату пришлось прислониться к дверному косяку и попробовать нащупать выключатель.
Пять? Яркая, насыщенная ситуация, в которой настолько светло, что очень трудно спрятать недостатки и неубранность. Можно быть пойманным на какой-то мелочи. Тотальный контроль собственных слов, действий, настроения и тайминга, чтобы успеть воздать всем. Хотя в марте лучше всего заболевать и ложиться на обследование. А перед Новым Годом, недели за три начинать говорить о приоритетах сыновьих чувств. Пять это уже слишком, годы не те.
Три? И в разных концах города. Чтобы без случайностей. Яркости и суеты конечно меньше, что и хорошо наверное. Есть возможность по всех углах создать своё настроение, свою историю. Вот только, чем поэтичнее история, тем глубже ей проникаешься и тем больнее любой сбой в сети, перегорание. Нет, и так много в организме не решенных стрессов.
Одна? Тускловато, но уютно. А потом когда привыкаешь, то уже и не тускловато вовсе. И если изначально закрутить всё надежно, то это и правда надолго. Без суеты постыдной. Уют и атмосфера. Глаза не слепит, свет дарит. Здорово. Правда если вдруг такая история погаснет, останешься сразу и в темноте и в пустоте. Реальная потеря, не киношная.
Мысли замолчали. Он еще несколько раз прощелкал весь цикл включения ламп на люстре в комнате. Пять, три, одна. Пять, три, одна. Пять, три, одна. Выключил все. Постоял в тишине, темноте и пустоте. Хлебнул сок и включил одну лампу на люстре. Достаточно и уютно. "Поиск покоя всегда оправдан, а яркость всегда несет пустые затраты. Нудным становлюсь. Старость.", - подумал он, поудобнее устраиваясь на диване. Это был хороший вечер.